MY CHEMICAL INCEPTION

Джерард сидел на диване и что-то старательно вырисовывал в лучах стоящей на небольшом столике лампы. На улице было ещё довольно светло, но плотные шторы на окне были задёрнуты: ни к чему кому-либо лишний раз видеть его в доме Фрэнка. – Ты хочешь взорвать ЧТО?! – неожиданно раздался возглас у него над ухом. Погружённый в свои мысли, Джерард даже не заметил, как Фрэнк вышел из душа и, подобравшись поближе, склонился над его плечом. – Хэй, я же просил тебя не подглядывать, – улыбнулся Уэй, не прекращая, однако, рисовать. – Это всего лишь наброски, но однажды... – Ты обязательно его напечатаешь, и вот тогда-то я смогу прочитать, ага, – закатил глаза Фрэнк, после чего склонился к уху Джерарда, и вода с его волос закапала тому на плечо. – До меня дошёл слух, – заговорщически произнёс он, – что кое-кто здесь должен срочно меня поцеловать.¹ – Чёрт, Фрэнки, – хихикнув, Джерард покачал головой, – это противозаконно! Использовать против меня моих же персонажей! – Он повернул голову и поймал губы довольно улыбающегося парня. После недолгого медленного и сладкого поцелуя Джерард отстранился, украдкой лизнул нижнюю губу Фрэнка и вновь отвернулся к скетчбуку. Айеро склонился ещё ниже, опёршись на спинку дивана, а второй рукой начал не спеша вести по плечу к обнажённым ключицам Уэя, а потом вниз по груди. Джерард, уже замахнувшийся карандашом для очередного штриха, так и замер, чувствуя разгорячённые пальцы Фрэнка сквозь тонкую футболку. В следующий момент губы парня сомкнулись на мочке его уха, и Уэй прерывисто выдохнул, слегка подаваясь навстречу влажному языку, то и дело сменяющемуся мягкими укусами цепких зубов. Фрэнк был горячим, как настоящий, блять, демон, только что поднявшийся из ада – и душ тут был ни при чём. Их странные отношения длились уже не первый год, но каждый раз, словно впервые, Айеро одним своим взглядом с пляшущими в глазах огоньками зажигал Джерарда в один момент. Его дерзость и наглость совершенно сводили с ума, и иногда Уэй едва сдерживался, чтобы не кончить от одних только своих мыслей и пары прикосновений этого дьявола. – Когда ты уже закончишь со своими комиксами? – как-то обиженно спросил Фрэнк, а его рука тем временем нахально проскользнула под резинку трусов Уэя, и тот с коротким выдохом выронил карандаш из рук. – В смысле? – глухо уточнил Джерард, отбрасывая скетчбук куда-то в сторону и, опустив ноги с дивана на пол, откинулся назад. – Кто-то обещал мне секс на огромной картине. – Фрэнк пробежал языком по ключице Уэя, уверенно сжимая пальцы. Джерард с тихим стоном подался навстречу, после чего резко поднял руку и, запустив пальцы в волосы на затылке Айеро, притянул его к себе для очередного жадного поцелуя. – И ничего я тебе не обещал, – несколько секунд спустя прошептал Уэй в губы Фрэнка, слегка отстранившись. – Мог бы мне подыграть, – вздохнул тот, подцепив край футболки и начав стягивать её с Джерарда. Уэй недовольно прошипел, когда Фрэнк убрал руку с его паха, но поспешил приподняться, чтобы поскорее расправиться с одеждой. Откинув футболку на пол, Айеро обошёл стоявший рядом столик и очутился перед Джерардом, который тут же придвинулся ближе к краю и, схватив парня за край полотенца, притянул его к себе и посмотрел на него тем самым взглядом, от которого Фрэнку просто сносило крышу. Взгляд подчиняющий, и в то же время полный покорности. Невозможно было определиться, чего Айеро хотелось в такие моменты больше: взять его или отдаться. Джерард провёл ладонями вниз от его локтей и до запястий, любуясь замысловатыми рисунками, украшающими не тронутую загаром кожу. Он любил и знал наизусть каждую линию: часто, просыпаясь чуть раньше, Уэй лежал, разглядывая Фрэнка и обводя пальцами его татуировки, словно заново рисуя их своей рукой. Джерард придвинулся ближе, и губы легли на витиеватую надпись чуть ниже пупка. Вдохнув аромат мятного геля для душа, смешанного с запахом желания, он стал облизывать по отдельности каждую букву, одновременно с этим развязывая полотенце. Фрэнк нервно выдохнул, когда оно упало к ногам, полностью обнажив его перед Уэем. Положив руки ему на бёдра, Джерард притянул парня ещё ближе. Айеро слегка выгнулся, закусив губу и вцепившись в его волосы, из-под прикрытых век наблюдая, как тот проводит языком по чувствительной коже. Это было именно тем, что заводило Джерарда больше всего: едва прикасаться пальцами, губами, языком к его полностью возбуждённому органу. Медленно, практически невесомо, осознавая, как тот звереет от его неспешности. Как от нетерпения Фрэнк с силой сжимает волосы на его затылке, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на грубость. Но Джерард продолжал эту экзекуцию, дразня свирепеющего дикого пса, щёки которого опасно покрылись красными пятнами. Положив язык на чувствительную головку, он провёл по ней с большим давлением, и Фрэнк, не выдержав, надавил на его затылок. – Господи... – Айеро невольно открыл рот и закрыл глаза от этого прекрасного тянущего ощущения внизу. Каждый раз, когда Джерард становился перед ним на колени с самой эротичной целью из всех возможных, он вспоминал, как Уэй решился на это в первый раз, и его начинало трясти с удвоенной силой. Как сейчас в его памяти вставал тот неуверенный и в то же время решительный взгляд, который он умудрился рассмотреть в полутёмной комнате. А потом Уэй сполз вниз, скользя руками по его телу и так же, как и несколько минут назад, вдыхал его запах на оголившемся животе. Тогда он был робок, но застилающее разум возбуждение толкало Джерарда на вещи, о которых он давно в тайне мечтал. – Блять! – Фрэнк нетерпеливо толкнулся глубже. От подобных воспоминаний это горячее и скользящее трение о его пульсирующую плоть становилось практически невыносимым. И на секунду он уже задумался закончить свои приятные мучения прямо сейчас, даже не разжимая захват, которым он держал длинные спутанные волосы. Напротив, голову хотелось яростнее прижимать к себе двумя руками, не давая ей возможности двигаться. – Подожди! – всё-таки выпалил Фрэнк, с трудом отстраняя Джерарда от себя. Его сердце набрало невообразимый темп и стучало как бешеное, но, казалось, оно на мгновение замерло, как только между ними образовалось пугающее расстояние. – Я сейчас кончу. – Я не против. – Уэй улыбнулся, снова касаясь губами головки. Фрэнк вновь уверенно отстранил его, сквозь зубы втянув в себя воздух. – Не так быстро, – с трудом сказал он, хотя этот пошлый взгляд внизу просто кричал о том, что хочет подчинить себе нависающего над ним человека. – Хочу растянуть удовольствие. Уэй сжал пальцы на его бёдрах и, прижавшись лбом к его животу, судорожно выдохнул, обжигая кожу горячим воздухом. – Черт, Фрэнк, я так хочу тебя. – Он вновь поднял взгляд и заметил, как искры желания всё ярче разгораются в глазах Айеро. И тогда тот опустился на колени, а Джерард, поймав его губы своими, нетерпеливо продвинулся ещё больше вперед, оказавшись на самом краю дивана. Фрэнк стал стягивать с него боксеры, не разрывая поцелуй и продолжая переплетать свой язык с его. Руки словно существовали отдельно от мозга, поэтому широкая чёрная резинка с переплетённой вокруг неё тканью так и застряла на левом бедре. Поставив колено на мягкую обивку между ног Джерарда, он навалился на него сверху, отдаваясь крышесносному ощущению возбуждённого тела под собой. Губы замерли в мёртвой хватке, когда они оба начали двигаться навстречу друг другу, а руки Уэя сжали спину Фрэнка, оставляя поверх чёрных линий красные отметины. Спускаясь всё ниже, он практически вжимал парня в себя - хотя теперь они были друг к другу вплотную, Джерард изо всех сил желал оказаться ещё ближе. Внезапно Фрэнк сел, взял Уэя за плечи, перевернул его, подталкивая вперёд, и тот оказался на коленях, прижатый грудью к спинке дивана. Немного помедлив, что-то ища в ящике стоящего рядом стола, Айеро одной рукой обхватил его за шею и навалился на него всем весом. Он давно понимал, что именно ему так нравилось в сексе с мужчиной: чувствовать под собой сильное тело, способное сопротивляться, дать отпор и даже ударить, если надо. Каким бы наивным подростком иногда ни казался Джерард – тут в нём не было и толики беззащитности, только равнозначная энергия и сила. И укротить такую силу было наивысшим наслаждением. Фрэнк уткнулся ртом Джерарду в затылок, вдохнул запах его волос, потом спустился ниже и прислонился виском к его виску. Пальцы нащупали его рот, провели по нижней губе и проникли внутрь, и Айеро не смог сдержать стон наслаждения, тем временем второй рукой, уже блестящей от смазки, обхватывая собственный член. Джерард сомкнул губы, крепко и очень волнительно обхватив пальцы Фрэнка. Горячий язык стал водить по грубым подушечкам, а они оба уже готовы были умереть от нетерпения, предвкушая дальнейшие действия. – Это так чертовски заводит, – сбивчиво прошептал Фрэнк, – знать, что ты только мой. Джерард хотел бы ответить, но его рот был занят. Оба были уже на такой стадии, что могли кончить прямо сейчас, всего лишь от приятного трения кожи о кожу. Насладившись горячим языком на своих фалангах, Фрэнк выскользнул и сжал руку на горле Джерарда, и тот с резким вдохом приоткрыл рот и зажмурился, когда в следующий момент Фрэнк ввёл в него сразу несколько пальцев. Уэй вцепился одной рукой в подлокотник, а второй – в спинку дивана, практически теряя связь с реальностью. Фрэнк хищником навис сверху, кусая белую кожу на шее под его ухом: он знал, что это была самая эрогенная точка Джерарда, так же как и тот знал о его на животе. – Даже боюсь представить тебя с кем-то другим, – громко прошептал он, задевая губами край уха, – и что кто-то может касаться тебя так же, как и я. Фрэнк повернул его голову лицом к себе, чтобы схватить зубами его губу и впиться в его рот, желая насытиться им полностью. – У меня никогда не будет другого любовника, – с трудом оторвавшись от Фрэнка, сказал Джерард, задыхаясь от бушующих ощущений. – Ещё бы, ты не в самой выгодной позиции, чтобы сказать мне что-то другое, – ответил тот, на что Уэй лишь рвано посмеялся. – Знаешь, по чему я скучал? – Фрэнк внезапно замедлился. – По чему? – По тому, – опустив руку, он крепко обхватил Джерарда за грудь, – что можно не переживать, что кто-то может зайти. – Освободив вторую руку, он снова сжал свой член, горячо выдохнув Уэю в плечо, а тот закусил губу в ожидании. – А ещё, – облизнувшись, Фрэнк ухмыльнулся, – что мне не нужно затыкать тебе рот, и я могу тебя слышать, – с этими словами он резко вошёл, сорвав с губ Уэя громкий стон. Внутри Джерарда было горячо и тесно, и Фрэнку стоило немалых усилий, чтобы сдержаться и замедлиться. Проскользнув рукой на бедро Уэя, он с силой сжал бледную кожу и углубился, вслушиваясь в его судорожный вдох и чувствуя, как тот дрожит. Фрэнк на время замер, уткнувшись лбом в затылок парня, и лишь когда Джерард размеренно выдохнул, он приподнялся и, сжав его плечо, начал двигаться, постепенно набирая темп. С каждым толчком его движения становились уверенней и резче, а вместе с тем всё громче становились наполняющие комнату отрывистые вздохи, то и дело срывающиеся на стоны и неразборчивые ругательства. Из-под полуприкрытых век Фрэнк блуждал помутневшим взглядом по спине Джерарда, по его шее и приоткрытым губам, когда тот выгнулся, в очередной раз подаваясь ему навстречу и бросив на него взгляд через плечо. Айеро вновь наклонился, чтобы поцеловать эти горячие губы, жадно впился в них, то переходя на укусы, то вторгаясь языком в рот Джерарда и совершенно наплевав на нехватку воздуха. Он проскользнул рукой с бедра Уэя на живот и прижал его ещё сильнее к себе, на что тот в очередной раз простонал, не отрываясь от поцелуя. Опёршись одной рукой о диван, Джерард опустил вторую вниз, к собственной ноющей от возбуждения плоти. Почувствовав это движение, Фрэнк оторвался от его губ и, перехватив руку, завёл её Джерарду за спину. От резкого движения тот потерял опору и с шипением соскользнул вниз, уткнувшись щекой в мягкую обивку, но в следующий же момент раскаленный воздух разорвали два слившихся в одно целое громких стона: под новым углом Айеро задел нужную точку и сам незамедлительно почувствовал ответную реакцию. Не ослабляя хватки, Фрэнк, давно отбросивший всякую аккуратность, повинуясь каким-то внутренним животным инстинктам, полностью погрузившись в сбивчивые стоны Джерарда и захлёбываясь собственным дыханием, стиснув зубы, двигался все активнее, словно пытаясь с каждым движением проникнуть ещё глубже. Джерард, в свою очередь, был совершенно не против: не обращая внимания на ноющую боль, он выгнулся, подаваясь навстречу, а его разгорячённое дыхание смешалось со сладкими стонами. Пульсирующее чувство в паху, безмолвно требующее, чтобы кто-то наконец его коснулся, лишь добавлял особых оттенков в этот безумный калейдоскоп ощущений. Джерард понимал, что Фрэнк на него не наплевал и не забыл – Айеро просто знал, как довести его желание до самого пика. Уэй позволял Фрэнку играть по своим правилам потому что, чёрт возьми, это просто сводило его с ума. Когда они оставались наедине, ему нравилось быть зависимым и ведомым. Нравилось, когда эта милая улыбка, от которой таяло любое сердце, превращалась в хищный оскал, а пальцы, грубые от струн, но обычно нежные и осторожные, впивались в его кожу, оставляя после себя красные отметины. В конце концов, ему чертовски нравилось чувствовать Фрэнка внутри себя, чувствовать его ритмичные движения, отдающиеся во всём теле жгучей волной. С глухим рыком Айеро вдруг отпустил запястье Джерарда и убрал руки с его плеча, позволив ему приподняться и встать на локти. Сам же Фрэнк склонился над ним, прижавшись влажным разгорячённым телом к его спине, и упёрся одной рукой в диван под боком Джерарда, а второй проскользнул по его талии, по животу и наконец сомкнул пальцы на его члене. – О, Боже... – выдохнул Уэй, вновь запрокинув голову и едва не заехав затылком Фрэнку в висок. Теперь его стоны звучали ещё громче, в такт движениям Айеро, а тот впился зубами в его плечо и глухо простонал, когда Джерард снова сильнее сжался вокруг него. Проведя языком по месту укуса, Фрэнк прижался к спине Уэя щекой, вбиваясь в него из последних сил и чувствуя, как они оба близки к концу. – Господи, блять, да, Фрэнки... – что-то беспорядочно шептал Джерард, вновь опустив голову и уткнувшись лбом в кулаки. В следующий момент он почувствовал горячую волну, когда с хриплым стоном Фрэнк излился в него, так и не прекращая двигаться – то ли по инерции, то ли просто не желая останавливаться. Ещё немного – и перед глазами потемнело, а тело, казалось, готово было рассыпаться, раствориться в руках Айеро. – Да, блять, ДА! – захлёбываясь ругательствами, Джерард кончил, забрызгав собственный живот и несчастный диван. Ещё какое-то время Фрэнк, обмякнув и почти всем весом навалившись сверху, тяжело дыша, продолжал гладить его, после чего проскользнул рукой по бедру парня и, собравшись с силами, снова поцеловал его в плечо, где ещё виднелись следы зубов, и только потом отстранился и с протяжным вздохом откинулся на спинку дивана. Лениво поднявшись, Джерард выпрямился и с задумчивой улыбкой уставился на Фрэнка. – Знаешь, я ведь серьезно. – Что? – Айеро прищурился, пытаясь собрать в кучу ещё путающиеся мысли и сообразить, о чём идет речь. – Я бы правда хотел быть с тобой всегда. – Уэй чуть склонился, чтобы поцеловать парня в плечо. – А ещё иногда я думаю, что было бы неплохо всё к чертям бросить и сбежать вместе с тобой, чтобы мы вот так просто могли быть с тобой вместе. – Ну не знаю насчет "всегда", – серьёзно ответил Фрэнк, изо всех сил пряча улыбку и наблюдая, как ползут вверх брови Джерарда, – ничто не длится вечно. – Он пожал плечами, а Уэй затаил дыхание в ожидании продолжения. – Но мы вполне можем быть вместе до конца наших недолгих жизней. – Идиот, – выдохнув, закатил глаза Джерард, и Айеро довольно захихикал. – И ты можешь сбежать вместе со мной, когда захочешь, но ты ведь и месяца без группы не протянешь. Спокойствие – уже давно не твоя стихия. Это мы сейчас так радуемся отдыху, а уже через неделю будем во всю ждать нового тура. Не найдя, что возразить, Джерард лишь усмехнулся, вновь отвернувшись, и тут его взгляд упал на клетчатую обивку. – Кажется, тебе нужен новый диван. – Мы разоримся каждый раз покупать новую мебель, – хмыкнул Айеро. – В следующий раз будем предусмотрительней. – Предусмотрительней? – переспросил Джерард, удивлённо обернувшись. – Ты где таких слов понабрался? – Иди нахрен, – фыркнул Фрэнк, не переставая, однако, улыбаться и не сводя глаз с Джерарда, который уже слез на пол и, подняв полотенце, кинул его на запачканный диван. – Вообще, я как раз оттуда, – Уэй деловито ухмыльнулся. – Но если у тебя есть конкретные предложения – жду тебя в душе. – Он подмигнул и, под звонкий смех Фрэнка, направился в сторону ванной.

***

Спеша на очередную – чёрт знает, какую по счету запись на этой неделе, Джерард поймал себя на мысли, что не отказался бы пролежать всю эту неделю в коме, только бы не чувствовать постоянно пульсирующую боль в голове. Как так могло сложиться, что в самое важное время в его жизни его преследовала эта блядская пытка? Воодушевлённый успешно записанной первой песней, Алекс тут же принял решение продлить студию для записи целого альбома. И Джерарда бесило, что он не может полноценно радоваться со всеми, попивая пиво и болтая о грандиозных планах на будущее. Бесило, что он даже улыбаться не может. И почему, мать его, на улице было так промозгло? Гребаный Джерси! Джерард поглубже закутался в свой полосатый шарф и засунул руки в карманы куртки, но это едва ли помогло. Холод давно пробрался под одежду и окутал его тело своими острыми когтями. Быть может, причиной, по которой Джерарда так трясло, была вовсе и не погода, а его подвешенное состояние. Он не понимал. Он уже ничего не понимал. – Скорей бы переехать в Лос-Анджелес! – вместо приветствия выпалил он, едва переступив порог студии. – Воу, – произнёс Фрэнк, наигрывавший что-то на гитаре, сидя на столе. – Хочешь оставить меня здесь и свалить, дорогуша? – Ох, Фрэнки! – Джерард завалился на любимый обшарпанный диван и закрыл лицо рукой. – Конечно же, я не хочу тебя оставлять. Просто эта погода, эта серость... когда рядом есть солнечная Калифорния. Фрэнк положил гитару и с особенно коварной улыбкой медленно побрел в сторону дивана. – Сбежать, значит, хочешь? – загадочно спросил он, присев рядом с диваном на корточках. – Иногда – очень! – Джерард постарался улыбнуться. – Смотри! – Фрэнк скинул свою любимую куртку и повернул голову влево, чтобы Джерард смог рассмотреть его шею. – Господи! – воскликнул тот, резко сев. – Нравится? – хитро улыбнулся Фрэнк. Джерард подался вперёд и, едва касаясь, провёл пальцами по чёрному скорпиону – тому самому, которого он однажды нарисовал, и эскиз которого Фрэнк безжалостно вырвал из его скетчбука. – Я даже не знаю что сказать, – неверяще пробормотал Джерард. От осознания того, что Фрэнк всё больше становится похож на того Фрэнка из его снов, он даже забыл про чертов зуб и все сопутствующие от этого неприятности. – Специально сделал его на самом видном месте, чтобы никто и никогда не взял меня на работу в офис, – гордо провозгласил Фрэнк и совсем по-детски хихикнул. – Это очень смело, и мне безумно нравится! – Джерард подвинулся ещё ближе и обнял Фрэнка. – И мне приятно, что это сделано по моему эскизу. Черт! Это реально круто! – Нарисуешь мне ещё парочку, пока я в ударе? – поинтересовался Фрэнк, обхватывая его в ответ. – Знаешь, я шёл из салона, рассматривал свои руки, и прямо-таки видел их, полностью покрытыми татуировками, а сейчас они мне кажутся такими голыми! Они просто созданы для чего-то яркого! – Погоди шокировать родителей, – Джерард слегка отстранился и заглянул Фрэнку в глаза. – Но я нарисую хоть тысячу. – Папа меня убьёт! – закатил глаза Фрэнк. – Но я готов это пережить. Фрэнк широко улыбнулся, и Джерард уселся рядом с ним на пол, всё разглядывая скорпиона. Как некстати вспомнились сны, в которых он сам так любил водить губами по татуировкам Фрэнка, чувствуя их невесомые границы, целовать его шею там, где был тот самый скорпион, кусать кожу и нежно, и грубо, представляя, как тот пытается ужалить Джерарда в ответ, защищая своего хозяина. – Если тебя выгонят из дома, то можешь переезжать жить ко мне, – сказал Джерард, пытаясь отогнать от себя лишние мысли. – Ты ж вроде как в Лос-Анджелес собрался, – Фрэнк поднял одну бровь. – Ради тебя я могу и передумать! Господи. Джерард мысленно дал себе по лицу за такие слова, но Фрэнк воспринял это совсем не в том смысле, в каком виделось его другу. – Слышал бы тебя Рэй! – хихикнул Фрэнк, и Джерард снова широко улыбнулся, вспомнив, как тот повесил трубку, стоило Айеро лишь заикнуться о ночевке. – Что я должен был услышать? Рэй и Майки вошли в студию как раз посреди разговора, нагруженные инструментами и ещё какими-то свертками. – Что тебе пойдут длинные волосы, – соврал Фрэнк. – Ну и буду я похож на мочалку моей тетушки, – хмыкнул Рэй, проводя пятерней по своему «одуванчику». Все засмеялись, пытаясь представить ту самую мочалку на голове Рэя. – А давайте все отпустим волосы как у настоящих рокеров! – предложил Джерард. – По-моему, будет круто. – Ой, без меня! – запротестовал Фрэнк. – Хотя... – он призадумался, – если бы ты предложил это чуть раньше, то можно было бы скрывать татуху от отца хоть всю жизнь. – Что, прости? – всполошился Майки и быстрым шагом преодолел расстояние от стола до дивана. Фрэнк повернулся и Майки присвистнул. – Тебе пизда от бати! – прокомментировал он. – Джерард уже предложил ваш дом как убежище, если дела пойдут к третьей мировой, – подмигнул ему Фрэнк. – Ну, наша мама давно мечтала о третьем сыне, – Майки пожал плечами и перевёл многозначительный взгляд на Джерарда. Встретившись с этим взглядом, тот наверняка понял, о чем думает его брат. Это странно, но когда ты с детства живешь с человеком под одной крышей, проводишь с ним вместе 24 часа в сутки, делишь с ним комнату, а иногда и кровать – ты начинаешь угадывать его мысли по одному лишь движению брови. Ей-богу, именно сейчас Майки, медленно садясь напротив них с Фрэнком, вспоминал, как с самого начала едва ли не первым желанием брата, только очнувшегося после комы, был звонок – тогда ещё неизвестному – некому "Фрэнку". Как Джерард отчаянно требовал телефон, как кричал и не хотел верить, что он и понятия не имеет, кто это. Он сверлил их обоих взглядом, пока Рэй и Фрэнк обсуждали предстоящие на сегодня дела, глядел, сузив глаза, и Джерарду стало не комфортно от этого, поэтому он отвернулся, сделав вид, что что-то ищет в своей сумке. Майки никогда не думал о них с Фрэнком в таком ключе, и сейчас простая фраза «предложил убежище» резанула его слух. А всё потому, что его брат не из тех, кто просто так впускает кого-то в свою комнату – не то что пожить, но и погостить. Даже для Майки уже давно было табу входить в его подземелье без спроса. Но не Фрэнку. Чего только стоило его неожиданное появление за их столом в Рождество, и покрасневшие щеки Джерарда, когда тот представлял Айеро родным. Майки сглотнул и уставился на свои руки. Это было не самое приятное осознание в его жизни, и он боялся представить, что он почувствует, если Джерард когда-нибудь скажет это ему прямо. Не то, чтобы он не ожидал чего-то подобного от своего странного брата ... Хотя нет, если честно, то не ожидал. Он в принципе об этом не думал. – Майки! – Рэй помахал рукой у него перед глазами. – Извините, что отвлекаю от дум, но ваша очередь записываться. – Прости, – он кисло улыбнулся, снова скользнув взглядом по Джерарду, который упорно делал вид, что рисует в своем скетчбуке. Черта с два, подумал Майки, поднимаясь. Симулянт хренов. По накатанному сценарию записывали сначала инструментал, а потом вокал. С Рэем было проще всего: его игра была чистой, а он сам собранным и серьезно относящимся к делу, в отличие от Фрэнка, который был слишком импульсивным и порой увлекался импровизациями. Майки не переставал всех удивлять. Вряд ли кто-то мог бы назвать его хорошим бас-гитаристом, в силу его совершенно недолгого опыта, но он относился к работе с невероятным рвением и усердием и отыгрывал свои партии довольно быстро и четко. Настоящие проблемы были с Мэттом. Начав день с опоздания, он то и дело сбивался с ритма и, кажется, не видел в этом особой проблемы, в то время, как остальные начинали по-настоящему закипать. Алекс даже буркнул что-то про то, чтобы собраться ночью и перезаписать ударные самим, на что стоящий рядом Фрэнк усмехнулся, а Рэй одарил его недовольным взглядом. Торо бы точно на такое не пошел, зато, в свою очередь, он нехило спасал ситуацию, виртуозно подстраиваясь под то и дело сбивающийся темп. Джерард ходил из угла в угол, думая о чем-то своем и с некоторым волнением следя за процессом, хоть и не сильно вникая в переживания остальных. Что-то важное надвигалось на всех них, и он чувствовал свою личную ответственность в случае провала. Да и в случае успеха тоже. Боль немного отступила, и он ценил каждую секунду без её присутствия в его теле. Это было так прекрасно: жить без разрывающих мозг острых осколков, раз за разом разрывающих его плоть на куски, слышать звуки не отдаленно, а вполне отчетливо. Он с особым удовольствием следил за игрой Фрэнка, когда тот находился в каморке по другую сторону широкого стекла. Его руки двигались резко и агрессивно, будто гитара была перед ним в чем-то повинна. Было столько эротики в том, как он яростно сжимал гриф... Такой же порывистый и необузданный Айеро сжимал шею Джерарда в его фантазиях, прижимая к стене. Его пальцы ловко вплетались в струны – так же, как вплетались в длинные волосы Уэя, по-собственнически сжимая их в кулак. Его безумный взгляд и приоткрытый рот заставляли внутренности Джерарда сжиматься от желания натворить что-то, о чем он может потом пожалеть. Но в этом была бы виновата лишь маниакально-волнующая манера игры Фрэнка, которой, ей-богу, даже близко не было у Рэя или Майки. Порой казалось, что он буквально трахает гитару, прямо таки насилует её на глазах у всей студии, никого не стесняясь. И смотрит при этом на Джерарда, слегка улыбаясь уголком рта. Ну на кого же ему ещё было смотреть, когда Джерард стоял прямо напротив, прислонившись к стене и практически не дыша. Черт, ему едва хватало самообладания, чтобы не сжать ладонью свой возбужденный член, как если бы он смотрел порно. ФрэнкФрэнкФрэнк. Джерард вздохнул, чувствуя, что ещё немного – и он действительно это сделает, поэтому решил, что самым правильным сейчас будет отлучиться на перекур. Он с трудом оторвал себя от не единожды покрашенной холодной поверхности и направился к двери, но не успел сделать и пары шагов, как перед глазами все закружилось, и он пошатнулся, беспомощно ловя ртом воздух. Джерард попытался ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы удержаться на ногах, но промазал и грохнулся безвольным мешком на пол, по пути ударившись виском о дверной косяк. Гитара мгновенно стихла, и несколько пар ног мгновенно подорвались к бессознательному телу. – Джерард! – Майки резко опустился рядом с братом и поднял его голову к себе на колени, расчищая его лицо от налипших на него чёрных прядей. Быстро оценив ситуацию, Рэй понёсся к столу, и, схватив литровую бутылку воды, вернулся к месту происшествия, чтобы обрызгать лицо Джерарда. – Джи! – подскочивший к нему Фрэнк слегка похлопал по щекам друга, но это не помогло, и он ударил посильнее. Когда тяжелые веки Джерарда наконец раскрылись, все облегченно вздохнули. – Твою мать! – выдохнул Рэй, протерев вспотевший лоб рукой. – Что это было? – Что случилось? – нахмурившись, Джерард резко сел. Его голова тут же закружилась, и к горлу подступила тошнота. – Ай, нет, дружок, – Майки придержал брата за спину. – Не вставай сам. – Кажется, ты в обморок грохнулся, – пояснил Фрэнк в ответ на всё ещё недоуменный взгляд. – Когда ты вообще в последний раз нормально ел? – озабоченно спросил Майки, вглядываясь в беспомощное лицо брата и мягко гладя его по плечу. Джерард лишь растерянно покачал головой. – Так! – командным голосом заявил Рэй, включив папочку. – Объявляю перерыв на хороший обед и отдых. – Я полежу здесь немного, – Джерард осторожно поднялся с помощью Майки и Алекса, и они помогли ему добраться до соседней комнаты. – Если вы не против. – Я принесу тебе что-нибудь нормальное поесть, договорились? – Майки убрал руки с плеч брата только тогда, когда он полностью опустился на диван и прикрыл глаза. – Спасибо! – еле слышно произнёс Джерард. – Извините, что я вам всё срываю в последнее время. – Заткнись, Джерард! – оборвал его Алекс. – Тебе бы извиняться. Лучше отдохни, и когда мы убедимся, что ты в порядке, то продолжим. – Поспи немного, – взволнованно посоветовал Фрэнк, накидывая куртку, – мы скоро. Джерард улыбнулся, не открывая глаз. Его немного знобило, и во всем теле ощущалась слабость. Благо хотя бы зуб пока не сильно напоминал о себе, иначе он был бы готов полезть в петлю от своего состояния. Упасть в обморок как гребаная неженка – пять баллов, Джерард, выше всяких похвал! В своих сокрушениях он задремал, мысленно благодаря парней, что они оставили его в тишине. Через какое-то время он услышал шорох и шум: кто-то пришел и явно старался вести себя как можно тише, но ему это не особо удавалось. Вскоре Джерард почувствовал, как кто-то сел рядом на край дивана. – Джи? – держа в одной руке несколько пластиковых контейнеров, второй рукой Фрэнк осторожным движением убрал волосы с глаз друга. – Майки так за тебя переживает – скоро с ума сойдет. Еле уговорил его остаться с остальными, ему тоже неплохо бы отдохнуть и успокоиться. Я тут зашел в ресторанчик, принес тебе суп – наверное, тебе это сейчас подойдет лучше, чем пицца. Джерард далеко не сразу смог сосредоточиться на его голосе, но с самого начала понял, что это Фрэнк: у него был свой запах, своя аура, с которой Джерард был знаком ещё до их встречи – тогда, когда Фрэнк жил лишь в его фантазиях. Джерард открыл глаза и окунулся в его неповторимый тёплый взгляд. Сейчас уже и не верилось, что когда-то Фрэнк был всего лишь его вымыслом. Вот он, такой живой и настоящий, с мокрыми от дождя волосами, с неизменной лучезарной улыбкой, от которой хочется растечься лужицей у его ног. – Ты в порядке, Джи? Джерард приподнялся и сел, согнув одну ногу в колене, а другую спустив на пол. Он хотел было убедить друга, что всё хорошо, но взгляд зацепился за капельку, сорвавшуюся с чёрной пряди и змейкой заскользившую сначала по виску, затем вниз по скорпиону, и в итоге исчезнувшую под воротом растянутой серой футболки. Парень этого и не заметил, а для Джерарда эта гребаная капелька стала той самой последней каплей. Это показалось таким неправильным – что дождю можно прикасаться к этому телу, к этой коже, а ему – нет. – Нет, – ответил Джерард, теряясь и утопая в его необыкновенных кофейных глазах. Нет, я не в порядке, Фрэнк. Потому что я схожу по тебе с ума с тех пор, как вышел из комы, и я не знаю, как это объяснить. Просто однажды я проснулся с осознанием, что ты есть, и что я люблю тебя. И это чувство, что терзает меня все эти месяцы, намного страшнее той боли, что я испытываю в последние дни. Меня словно выворачивает наизнанку, когда ты так близко, как сейчас. Неужели ты не видишь, как я горю от твоего взгляда? – Прими это, – Фрэнк залез рукой в карман и вынул те самые продолговатые таблетки, что он когда-то забрал из сумки. – Тебе полегчает. Спасибо, но обезболивающего от моей тоски по тебе нет. Если бы таблетки смогли затянуть ту огромную рваную рану в моей груди, то я бы принял сразу всю упаковку. Если бы они хоть на мгновение облегчили мою участь. Если бы заткнули мои мысли, где мы с тобой близки не как друзья. – Не нужно, – Джерард закрыл его ладонь пальцами и Фрэнк, пожав плечами, убрал их обратно. – Дело не в боли. – А в чем? Наверное всё то, что есть сейчас: группа, запись альбома – всё это существует благодаря той навязчивой идее, что группа и ты – одно целое. Что одно не может существовать без другого. Где-то в глубине души я знал, что будет группа – значит, появишься и ты. И я это сделал, ведомый интуицией и своей сумасшедшей одержимостью найти тебя. Думаешь, что я – душа группы? Нет, это ты. Ведь я подпитываюсь тобой. – В тебе, – выдохнул Джерард, кажется, уже не успевая обдумывать вырывающиеся из него слова. – Я плохо играю? – Фрэнк недоуменно нахмурился. – Черт, прости, – он замялся и опустил-таки дурацкие контейнеры на пол. – Знаю, я иногда очень увлекаюсь, меня просто заносит... – Ты превосходно играешь, – перебил его Джерард, заправляя волосы за ухо, только чтобы чем-то занять трясущиеся руки. Фрэнк в непонимании поднял брови. – Тогда что не так? Джерард молчал, скользя взглядом по его обеспокоенному лицу. Дождь застучал отчаянней, заставляя Джерарда нервничать ещё сильнее. – Джерард? – не своим голосом спросил Фрэнк, заметно мрачнея. Джерард сглотнул, мысленно досчитав до десяти. – Что. Не. Так? – повторил Фрэнк, произнося каждое слово отдельно, потому что Уэй, казалось, онемел. Он схватил Джерарда за предплечье и придвинулся ближе, пытаясь добиться от того ответа. По телу Джерарда словно прошёл удар током от его крепкой хватки, такой же решительной и агрессивной, с которой Айеро подчинял себе гитару полчаса назад. Джерард не успел толком сообразить, как это произошло. Просто в какой-то момент его мозг отключился, а когда восприятие происходящего снова вступило в силу, он уже прижимался к холодным губам Фрэнка. Фрэнк замер в оцепенении. Джерард неуверенно положил ладонь ему на щеку и повёл её вверх, запуская пальцы в его волосы, мокрые от дождя. Его губы, словно знакомящиеся с новыми ощущениями, не двигались, впуская в себя рваное дыхание Фрэнка с запахом кофе и сигарет. Внутри Джерарда что-то вспыхнуло, сжалось, закрутилось и стало утягивать куда-то в бездну от одного только этого невесомого прикосновения к своему наваждению. В следующую секунду его губы сделали осторожное движение, раскрывая губы напротив, и вторглись в чужое пространство, в миг увлажнившись. И Джерарду просто снесло голову. Он запустил в волосы Фрэнка вторую руку, притягивая его ближе к себе. И тот ожил, позволив Уэю проникнуть глубже. Джерард не мог поверить, что он когда-то мечтал умереть, лишь бы не испытывать свою головную боль. Да он бы вытерпел ещё десятикратную порцию, подобную смерти на электрическом стуле, только чтобы в итоге получить такое вознаграждение. Он на секунду оторвался, чтобы перевести дух, но эта секунда без той магической связи с Фрэнком, которую он едва приобрёл, показалась арктической вечностью. И тогда он снова накинулся, жадно накрыл рот Фрэнка, кусая его губы. Он знал, что ему это нравится из своих снов – а они точно не могли врать. Теперь-то он знал, когда Фрэнк отвечал ему взаимностью. Все это с самого начала было вещим предзнаменованием той жизни, о которой он и мечтать когда-то не мог. И как он только посмел сомневаться? Тихий стон возбуждения едва не вырвался наружу, когда его язык наконец-то встретился с языком Фрэнка, но он всё же сдержался. Джерард прижался к Фрэнку ещё ближе и навалился на него всем телом, желая просто раствориться в нём и больше не быть прежним никчемным Джерардом Уэем, неудачником и одиночкой. Отныне он наполнен до самых краев. Теперь он – Джерард Уэй, у которого есть всё, о чем он мечтал: его группа и его Фрэнки.