MY CHEMICAL INCEPTION

– Да сколько, блять, можно! – Распахнув дверь ногой, разъярённый Джерард влетел в гримёрку и швырнул в угол полотенце. – Джерард, что случилось? – послышался голос менеджера, заходящего в комнату вслед за группой. – У него спроси! – Джерард указал на ошарашенного Мэтта. – Что за херню он опять играл? – Знаешь что, на себя посмотри, – возмутился Мэтт, – вышел ужратый... – Иди нахуй, а? Я, блять, обдолбаный и то лучше тебя сыграю на твоих же барабанах! Мэтт дёрнулся в сторону Джерарда, но его тут же перехватил Рэй. Джерард тоже почувствовал на себе чьи-то руки, но это было ни к чему: как бы зол он ни был, он не терял способности ясно соображать и отвечать за свои поступки. – Так, парни, давайте успокоимся... – Брайан поднял руки, призывая к примирению, в то время как остальные члены группы с открытыми ртами следили за перепалкой. – Ну уж нет, с меня хватит! Он не может даже выдержать ритм, и всё наше выступление превращается в дерьмо! И вы прекрасно знаете, что я прав, разве нет?! – тяжело дыша, Джерард огляделся: все молчали, что, в общем-то, было довольно красноречиво. Джерард покосился на Фрэнка, боясь, что тот будет ему возражать, но парень задумчиво покусывал губу, что могло лишь означать, что он с ним тоже солидарен. – Ну вообще-то да, – подал голос Рэй, тут же поймав ошеломлённый взгляд обернувшегося к нему Мэтта. – Мы с тобой тысячу раз обсуждали... – Да бросьте, ребят, – Мэтт нервно обвел взглядом присутствующих, – мы же все здесь, чтобы оторваться! Ну ошибся пару раз, подумаешь... – Нет, блять, не "подумаешь"! – оборвал его Джерард. – Мы пытаемся создать что-то по-настоящему сто́ящее, а если ты здесь только чтобы оторваться – иди к чёрту! – Что? – растерянно переспросил Мэтт, с широко распахнутыми глазами смотря на Джерарда. – Ты слышал, – ответил тот, уже спокойно и холодно. – Выметайся. Нахрен. Из группы. Мэтт вновь заозирался по сторонам, ища поддержки хоть от кого-то, но спорить с Джерардом явно никто не собирался. – Отлично, – хмыкнул Мэтт и вырвался из рук Рэя. – Пошли вы! – Показав Джерарду средний палец, он быстро вышел из гримёрки. Тяжёлая, холодная тишина повисла в воздухе. В комнате, ещё недавно наполненной пивом, музыкой и смехом готовящейся к выходу на сцену группы, словно просто выключили весь звук, и даже как будто стало теснее. Тихо кашлянув, тишину нарушил Брайан: – Ладно, я с ним разберусь... – Он потёр переносицу и тяжело вздохнул. – Но ты, конечно, отличное время выбрал... – Чего? – Джерард резко поднял хмурый взгляд на менеджера. – Может, ты забыл, но у нас через два дня съёмки видео, а потом мы едем в тур, – тот выразительно поднял брови. Джерард вздохнул и потёр глаза. – Да я помню, просто... он заебал, серьёзно! Да кто угодно сыграет лучше! – Ммм, можно позвонить Бобу, – подал голос Майки. – Кому? – не сразу понял погрузившийся в мысли Брайан. – Ну, Боб Брайар, тот звуковик из Чикаго... – Чёрт, да! – воскликнул Фрэнк. – Он крутой, и, помню, кто-то говорил, что он неплохо играет на барабанах. – Отлично, я тогда ему звоню? – Брайан вопросительно посмотрел на Джерарда. – Ага, – устало согласился Джерард. – Да, давай, спасибо! – сказал он и, взяв со стола пачку сигарет, едва заметно кивнул Фрэнку и вышел из гримёрки.

***

Посетив доктора Дориана и услышав положительный вердикт о своём здоровье, Джерард вернулся домой вымотавшийся и уставший. Ему пока было сложно долго и далеко ходить, но все уговоры родителей взять такси он проигнорировал, намеренно отказываясь хоть на мгновение показаться слабым даже самому себе. А сейчас, развалившись на не застеленной с утра кровати, он горько жалел о своей не всегда оправданной упёртости. На обратном пути его настиг дождь, и юноша изрядно промок. Но, честно говоря, дождь ему нравился. Подложив руки под голову, Джерард наблюдал за ползущими по стеклу каплями и анализировал события, произошедшие с ним за последние несколько дней. Итак, он оказался в эпицентре одной из страшнейших катастроф своей страны, что повлекло за собой кому и частичную потерю памяти. Джерард многое не говорил родным, чтобы их не расстраивать, но он действительно не помнил миллион мелочей: к примеру, как они с братом познакомились с двумя девушками на вечеринке у их школьного знакомого, как те в принципе выглядят и почему одна из них уже дважды звонила Джерарду с предложением встретиться. Возможно, прежний Джерард, который беззаботно жил до теракта, согласился бы без промедлений. Не сказать чтобы он был так уж популярен у девчонок в школе: из-за не самого спортивного телосложения и своих странностей. А после школы просто как-то не складывалось. Он предпочитал отдаваться творчеству и не любил больших тусовок, где как раз таки и налаживали свою личную жизнь большинство его знакомых. И сейчас Джерард не хотел себя обязывать к какому-то глупому свиданию, где он будет чувствовать себя неуютно под прицелом незнакомых оценивающих глаз. Придумывать будничные разговоры, забивая паузы пошлыми комплиментами, и строить из себя кого-то более интересного, чем он есть на самом деле, Джерард не имел ни малейшего желания. Тем более, – и что ему казалось самым загадочным и необъяснимым после пробуждения из комы – у него не угасли чувства к человеку-фантому. Джерард скучал по нему: по его рукам в многочисленных татуировках, по голосу и звонкому смеху, по губам, что умели изгибаться в чеширской улыбке и целовать жадно, как в последний раз. Повинуясь непонятному импульсу, Джерард поднялся и включил свой старенький магнитофон – просто чтобы что-то было на фоне его мыслей. Когда-то он любил записывать свои любимые песни в сборники, но сейчас даже не представлял, что его там ждет. Услышав голос Билли Коргана, он улыбнулся и, задумчиво качнув головой, направился к столу. Сев прямо на него, Джерард раскрыл свой скетчбук на чистой странице, положил его на колени, взял в рот карандаш и немного покрутил его между зубами, вспоминая тот самый образ, что не давал ему покоя. Уэй боялся, что однажды утром он проснётся и больше не вспомнит ни его глаз, ни его волос, ни рук... И он стал делать неуверенный набросок, проводя медленные и аккуратные линии. Образ в голове был столь же ярким, как и в первые дни после пробуждения, поэтому Джерарду не составило труда перенести его из своей головы на шероховатую бумагу. Следующая песня вдруг стёрла с лица улыбку и заставила Джерарда нахмуриться. Давным-давно и так далеко отсюда я влюбилась в тебя ещё до второго шоу.¹ Водя карандашом по белому полю, растушёвывая и чирикая, он чувствовал, как в районе груди собирается большой болезненный комок. Твоя гитара звучит так сладко и чисто, но тебя здесь нет – это лишь радио. Влюбиться в того, кого не существует – это так на тебя похоже, дорогой Джерард! Что ещё можно ожидать от человека, тащащегося по комиксам и с детства выдумывающего всевозможных супергероев. Человека, который провёл все школьные годы закрывшись в своей комнате, в уверенности, что его собственноручно созданный мир лучше того, который ждёт его снаружи, что этот мир не принесёт ему боли и разочарований. Помнишь, как ты говорил, что любишь меня, малыш? Вздрогнув, Джерард нервно закусил губу. Если сначала штрихи были лёгкими и невесомыми, то сейчас они стали жёсткими и импульсивными, словно хотели изодрать волосы человека на рисунке в клочья, сделать ему больно или уничтожить. Когда песня доиграла, Джерард отложил набросок и судорожно вздохнул, стараясь унять колотящееся сердце. Как думаешь, всё будет в порядке, Если я просто свалюсь здесь сегодня ночью? Видишь – я не в состоянии сесть за руль.² Вновь взяв в руки карандаш и альбом, Джерард продолжил рисовать. Всё равно мне некуда идти. Знаешь, всё может быть не так уж плохо. Глаза с портрета, казалось, смотрели Джерарду в душу, издеваясь своим призывным взглядом, а губы ухмылялись его наивности. Ты – лучшее, что у меня было, И если бы я всё не испортил, Я бы, возможно, не был сейчас одинок. – Блять! – в сердцах выкрикнул Джерард, переломив надвое карандаш. Портрет усмехнулся над ним, считая его жалким истеричным пятнадцатилетним мальчишкой, когда Джерард резко подскочил и выключил магнитофон, после чего так же стремительно вырвал лист из скетчбука, скомкал его и швырнул об стену. Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Джерард схватил куртку и вышел на улицу. Совершенно забыв о всякой усталости, он решил отвлечься от навязчивых мыслей, пройдясь по городу, и заглянуть на работу к Майки в обед. Так как до перерыва был ещё час, он просто гулял, заходя в любимые музыкальные и книжные магазинчики без всякой цели. Погода наладилась: дождь утих, и теперь о нём напоминали лишь зеркальные лужи, в отражениях которых лениво проплывали свинцовые облака. Возможно, Джерси и не был штатом мечты, но он был тем местом, где не чувствуешь себя чужаком – как в Нью-Йорке, к примеру. Здесь произошло много хороших и плохих событий – даже так сразу и не сказать, каких больше. Джерарду нравился его город, каждый уголок которого навевал определённые воспоминания: здесь он впервые упал с велосипеда, тут купил первый комикс, а там, за углом, выкурил первую сигарету. Но, несмотря на эту детскую привязанность, ему всегда хотелось чего-то большего. И это было самое необъяснимое чувство, странным образом переплетающееся с его прирождённой замкнутостью и некоторой закомплексованностью. С другой стороны, жить в большом городе даже проще: сливаясь с разношёрстной толпой, где его никто не знает, Джерард мог бы быть кем угодно в этих футуристичных декорациях, подобных иллюстрациям из его любимых комиксов. В Джерси сложно стать невидимкой, даже если закрыться дома и выходить только в магазин раз в неделю. О тебе будут спрашивать знакомые, а заботливая соседка обязательно станет назойливо заглядывать в окна, громко интересуясь, жив ли ты ещё. Завернув за очередной угол, Джерард резко остановился у витрины музыкального магазина, украшенной тремя подвешенными электрогитарами. Сам Джерард не отличался большим талантом к владению струнами, играл постольку-поскольку, но он был импульсивным виртуозом, вытворяющим с этим инструментом что-то поистине дикое и завораживающее. Гитара была для Фрэнка своеобразным выражением его бунтарской сущности; на ней он отрывался, и она словно была частью его тела, а не просто музыкальным инструментом, когда он в порыве эмоций обхватывал её, падал вместе с ней, подкидывал... Джерард перевёл взгляд с гитар на своё идиотское отражение в витрине, закатил глаза и отправился дальше. Кажется, он только недавно стал вглядываться в лица людей на улице, а не проходить по привычке мимо с опущенным взглядом, да ещё и в солнечных очках, надеясь, что его не узнают. Точнее... эта привычка была в том сне... За своими размышлениями он едва не столкнулся в дверях Старбакса с каким-то парнем, забитым татуировками с ног и до шеи. – Осторожно! – улыбнулся тот, поправив крышку на фирменном стаканчике. – Извини! – Джерард виновато улыбнулся в ответ, скользнув заинтересованным взглядом по рукам в черепах и языках пламени. Татуировки были его несбыточной мечтой, потому что Джерард с детства до ужаса боялся иголок и всего, что было связано с проколами и подобными ранениями. Зачастую он завидовал тем, кто может заснуть во время набивания огромного дракона, да ещё и на самом чувствительном месте, потому что он бы не выдержал и секунды. – Как ваше имя? – спросил на кассе добродушный паренёк лет восемнадцати, беря в руку чёрный маркер. – Джерард, – ответил он, разглядывая юное едва тронутое загаром лицо. Парень тут же написал на картонном стакане с зелёным логотипом его имя и пробил чек. Нет, его определённо не привлекали парни, – подытожил Уэй, останавливаясь взглядом на каждом посетителе мужского пола, оценивая их и представляя себя решившим подойти и познакомиться. Нет, это казалось ему странным и даже противоестественным. Уж целоваться бы он точно ни с кем из них не стал. Но что тогда значили эти фантазии насчёт его фантомного Фрэнка, с которым Джерард готов был пойти на что угодно? Получается, что его сексуальные предпочтения были завязаны лишь на одном человеке? Почему его мозг решил, что лучшая иллюзия, которую он может создать для Джерарда – это безбашенный и чертовски привлекательный... парень? – Джерард! – раздался голос откуда-то издалека. – Ваш кофе. Мило улыбнувшись парню за стойкой, Джерард забрал свой стакан, вышел на улицу и, глянув на часы, направился к брату. Зайдя в пустующий книжный магазин, Джерард огляделся и сразу заметил стоящего у книжных полок Майки. Тот обернулся на звук открывшейся двери и помахал брату рукой. – Привет, я тут гулял и вспомнил, что у тебя должен быть обеденный перерыв – вот, решил тебя с него выкрасть, – улыбнулся Джерард, подходя к Майки. – Да, ты прав, я как раз скоро освобожусь, – кивнул тот, перебирая какие-то книги. – Можем зайти в ту пиццерию за углом. – Да, супер. Что там, кстати, насчёт Хэллоуина? – спросил Джерард, отпив ещё кофе. – Ах да... – Майки нахмурился и почесал затылок. – Не знаю. Я думал, мой напарник, Роб, сможет меня подменить, но оказалось, что он сам туда идёт: он там подрабатывает и будет помогать со звуком. Ну ничего, – Майки махнул рукой, – я поговорю с Джефом сегодня, может, он меня и так отпустит. Ну, знаешь, не то чтобы все рвутся в Хэллоуин закупаться книгами, – хмыкнул он, – справятся. О, вот, кстати, Роб. Вы вроде ещё не знакомы! – Майки махнул рукой в сторону Джерарда, смотря ему через плечо. Джерард обернулся и оцепенел, буквально пронзённый взглядом ясных голубых глаз. Он снова почувствовал, как сгущается воздух и замедляется время. Это, чёрт возьми, уже становилось совсем не смешно. Перед ним стоял плотного телосложения парень с короткими светлыми волосами и колечком в губе. Прошла целая вечность, прежде чем глухой стук удара картонного стаканчика о пол вернул Джерарда в реальность, и он резко вздохнул – кажется, на какое-то время до этого он просто забыл дышать. – ...И не такое бывает! – ворвался в сознание Джерарда знакомый голос. Он опустил глаза, несколько секунд разглядывая свой стакан, лежащий в растекающейся кофейной луже, после чего быстро его поднял и, неуклюже выпрямившись, снова вытаращился на блондина. – Однажды какой-то парень на роликах опрокинул здесь целый стеллаж с книгами по европейской литературе... – Боб? – едва слышно выдавил Джерард. – Эм, ну, технически – да, – усмехнулся тот, – но я предпочитаю «Роб». – А это мой криворукий брат, Джерард, – со вздохом представил его Майки, уже направляясь в подсобку за тряпкой. – Блять, Майки, прости... – Джерард отступил в сторону от лужи, не сводя глаз с нового знакомого. – А ты, эмм... Я, кажется, не видел тебя здесь раньше? – Да, я вообще-то жил в Чикаго, мы переехали сюда около месяца назад. – Да ты, блять, издеваешься... – пробормотал Джерард. – Ну да, – Роб усмехнулся, – представляю, как это странно выглядит: переехать из Чикаго в Джерси, ещё и сразу после 11 сентября... Ну, такие обстоятельства. – Он пожал плечами. Джерард закивал, словно именно это его и удивило. – Слушай, Роб, – Майки вернулся и стал вытирать разлитый кофе, – у меня через десять минут перерыв, ты не против, если я уйду сейчас? Вряд ли сюда ещё кто-то набежит до обеда. – Да, без проблем. – Я тебя на улице подожду, ладно? – сказал Джерард. – Что-то мне тут... душновато. Майки кивнул и вновь направился в подсобку. – Ладно, эээ, Роб, пока! – попрощался Джерард, нервно почесав шею. – Давай, увидимся! – Слегка улыбнувшись, тот кивнул на прощанье и, взяв со стойки стопку каких-то журналов, направился к кассе. Джерард выскочил на улицу и тут же торопливо закурил. Беспорядочный поток мыслей бушевал в его голове, будоража и заставляя практически подпрыгивать, пока он ходил туда-сюда мимо двери. Он больше не мог справляться с этим в одиночку; ему срочно нужно было высказаться, и пусть Майки назовет его сумасшедшим – это не важно. Джерард с трудом дождался брата и, когда тот наконец вышел, едва не набросился на него: – Майки, мне нужно с тобой поговорить! – Эмм, окей, – протянул тот, удивлённо подняв брови, и, качнув головой, направился в сторону пиццерии. – Я знаю, мы это уже сто раз обсудили, и это будет звучать очень странно, но, пожалуйста, выслушай меня, не говори сразу, что я сумасшедший! – тараторил Джерард, идя рядом с братом и эмоционально размахивая руками. – Ладно, ладно, – усмехнулся Майки, – успокойся и говори уже. – Я знаю Боба! – Эээ, что? – Ну, то есть Роба! – Давай то же самое, но чтобы я понял, о чём ты? – Ну, ты помнишь... – Джерард вдруг остановился, схватив Майки за локоть, и, заговорщически оглянувшись, наклонился ближе, – помнишь тот мой сон? – тихо спросил он. – Ну, когда я был в коме? Майки медленно кивнул, всё ещё не понимая, к чему клонит Джерард. – Помнишь, я говорил про группу? Мэтт, Боб! Это они! Я их знаю, я видел их там! – С каждым словом Джерард говорил всё громче и громче. – Да, но Мэтт... – Мы с ним виделись, я понял. Поэтому я и не говорил ничего, думал, это как с Рэем: он появился в моём сне, потому что я его уже знал. Но Боб! Он переехал сюда после теракта! Как, блять, это возможно? Майки нахмурился и, вздохнув, продолжил идти. – Не знаю... ну, он приезжал сюда раньше. Джерси – город не такой большой, ты вполне мог с ним где-то пересечься, – задумчиво предположил он. – Но я не просто "где-то видел" его, понимаешь, я его знаю! Когда бы я его успел так рассмотреть, даже узнать, откуда он, и при этом совершенно об этом забыть? – Без понятия, на какой-нибудь пьяной вечеринке? – Майки всплеснул руками. – Что ты хочешь от меня услышать? Что ты провидец и видишь вещие сны? Джерард панически боялся задать вопрос, ответ на который он действительно хотел услышать. Он не знал, что будет хуже: если Майки подарит ему надежду, которая себя не оправдает, или если он обрубит её на корню. – Как думаешь, если... ну, Мэтт, Боб, они были в том сне, и вот они здесь... может... – Джерард практически задыхался, пытаясь подобрать нужные слова. – Ну... что, если... в общем... Фрэнки, он же тоже должен тут быть? – выпалил он наконец. Настала очередь Майки остановиться и с любопытством заглянуть брату в глаза. – Да кто такой этот Фрэнки? – Он... – Джерард запнулся, не до конца уверенный, что именно ему стоит рассказать, – был, вроде как, моим лучшим другом. Майки понимающе кивнул и задумчиво замолчал. Джерард не смел нарушить тишину, выжидая, что же ему ответит брат. – Знаешь, Джерард, – вздохнув, наконец заговорил Майки, – я же вижу, что ты не договариваешь мне всего. Это ничего, – торопливо добавил он, увидев, как Джерард уже открыл рот, чтобы что-то возразить. – Я просто надеюсь, что ты не зацикливаешься на этом слишком сильно, и тебе хватит ума рассказать нам, если ты не сможешь с этим справляться. Но знаешь, – он ободряюще улыбнулся, – я был бы рад, если бы мы нашли твоего лучшего друга.