Руна Эйваз (Хангвул)
30 апреля 2018 г. в 10:47
Его связали крепкими верёвками, натирающими кожу, подвесили над полом подобно туше, готовой к свежеванию. В горне, что не принадлежал Аркату, раскалялась сталь, которая скоро отсечёт ему руку… или руки… или ноги. Но даже без рук воин более не воин, и Хангвулу лучше бы умереть.
Это эльфы пришли на их земли, это они захватчики, это гномы всего лишь защищают свой дом. А его, Хангвула, подвергнут пыткам, словно он сам захватчик и убийца.
Тёмный эльф с замотанным до носа лицом перевернул клинок в огне, натянул грубые, покрытые сажей перчатки палача. Этот эльф тоже защищает свой новый дом. Его народ защищает свой новый дом. У них тоже есть дети, есть матери и отцы. Такие, как этот эльф, Хангвул знал, убивали, резали и насиловали, а после клали мечи в ножны, доспехи — на стойки и шли пить с товарищами и целовать ластящихся женщин — ну, или холодных и до зубной боли гордых женщин, Хангвул уже точно не помнил, какие у них там нравы. У этого, возможно, тоже есть мать, есть любимая, есть ребёнок. И он их тоже защищал, как Хангвул — память своих отцов.
Хангвул дёрнулся, сжал зубы, почувствовав у своего лица жар. До того как эльф выколол ему глаз во имя защиты, Хангвул успел подумать, какая все-таки ирония — быть убитым чужаком, что считает твою землю, на которой многие лета жили твои предки, своей.