История не окончена. Часть I

«Aedificium in mundo, aedificat se » (лат., Следует переводить как: «Строящий мир, стоит себя»). Карета остановилась, и журналисты поспешили выйти из неё. Перед командой «Кон-де-Вояж» открылось удивительное зрелище: прямо посреди огромной, застланной исполинскими деревьями долины, в окружении горных хребтов и удалённый от цивилизации на десятки километров, стоял сверкающий город. Издали он напоминал индийские дворцы древности, с той только разницей, что это было не отдельное сооружение, а целая система из десятков зданий соединённых вместе, но об этом мы узнаем позже. Однако, только стоило вглядеться, то сразу становилось ясно, что архитектурный стиль не принадлежит ни к одному стилю. Прямо перед путешественниками стояло подобие «Наполеоновской арки» (1), пройдя сквозь которую они очутились на невероятной аллее. По подсчётам Жюля она расстилалась от арки и до первых сооружений города, где-то на четыреста метров. Ширина в десять метров была разделена посередине аллеи возвышением, служившим цветником. Каких цветов там только не было! Ирисы, циннии, мизенбриантемумы, фиалки, за ними шли кустарниковые и вьющиеся растения, словом, даже при большом желании классификация всех видов заняла бы не один час. Брусчатка была выполнена из полированного песчаника и разделена на секции, в каждой секции были причудливые рисунки, в которых при рассмотрении узнавались самые необычные вещи: от планет Солнечной системы, до химических формул. Но опоясывало эту аллею действительное инженерное и художественное сокровище: Статуи великих учёных мира, начиная с древних Аристотеля и Платона, до современных Пастера и Дюбюа. Сотни фигур были объединены водной артерией и являлись единой системой фонтанов. В пространстве между ними были установлены кресла, также вырезанные из песчаника. Пока путешественники продвигались в этом «живом лесу» создатель этого чуда рассказывал о каждой фигуре в отдельности, не забывая примечать свои заслуги, проявленные при постройке, а его помощница объясняла Жюлю и Амели, как всё было на самом деле. Наконец, вход был позади, и журналисты вступили в город. Как описать то чувство, когда археолог впервые находит следы древних цивилизаций или их останки? Такое же чувство сейчас испытывала команда. Первой изучить новое место решила София, она спрыгнула с рук державшей её Амели, и забралась на фасад ближайшего дома. Он лишь отдалённо напоминал привычные парижские дома: светлый песчаник, из которого тут было сделано практически всё, являлся основанием сооружения, лепнина, происхождения которой установить никому не удалось, напоминала украшения готических соборов, тогда как само здание было близко к индийскому ваасту. Три этажа, венчал застеклённый полукупол, на вершине которого, был расположен шпиль. — Это… Удивительно! — Сказал Артемиус, рассматривая дома. — Полагаю, вы надеялись увидеть тут бамбуковую деревню, да, месье Люкас, — Доктор усмехнулся и махнув рукой повел за собой журналистов. Пройдя переулок, группа оказалась на довольно оживлённом проспекте, всюду были установлены фонари и в купе с кристаллами облицовки зданий они создавали эффект полной освещенности. Амели вспомнила, что подобным свойством обладали глубинные кораллы, но поиски Софии отвлекли её от размышлений. А жизнь в этом городе кипела, всюду сновали люди, по заверению Саразена, здесь жило и работало около трёх тысяч человек. Стояли торговые ряды, прогуливались дамы, не было только повозок и карет, поскольку ширина улиц не позволяла, а и размер города не требовал этого. Но удивление возросло ещё сильнее, когда вечерние лучи солнца спустились на минимальный градус к горизонту. Когда начался закат, город буквально сменил цвет: Сначала в розовые тона окрасились шпили домов и их готические украшения, бледно-кофейные фасады стали ало-жёлтыми.

***

Выйдя в центр города, журналисты оказались на главной площади, в центре которой бил трехъярусный фонтан, а прямо за ним располагалась громада резиденции месье Саразена. Это было самое массивное здание города, высотой в двадцать метров и пять этажей. Оно было отделано так же, как и весь остальной город, за исключением того, что от стен верхнего этажа, дугами расходились некие «мосты» и связывали собой все строения. На вершине же располагался полукупол, в котором угадывалась современная обсерватория. Её венчал шпиль с неким символом на вершине, разглядеть который из-за слепящего отражения солнца не представлялось возможным. Юный Верн понял, что именно его и заметил несколькими часами ранее. — Это невероятно! — Сказала Амели, смотря на закат. — Точно! — Согласился Жюль. — Что ж, должен признать, я недооценивал вас, месье Саразен, — Заключил Артемиус, — Но всё же хотелось бы знать, где мы? Доктор забрался на ступени перед своим домом и картинно вздёрнул руки. — Дамы и господа, я называю этот город — Франсевилль!