— Дорогая, а ты не была слишком резка с Шэрон? — мягко спросил Фриц. — Ей за последний месяц многое пришлось пережить, к тому же твое эффектное появление разрушило мечты многих людей, желающих занять это кресло.
— И Рейдор в их числе? — с неподдельным интересом осведомилась Бренда, присев на краешек его стола. — Вот уж не ожидала, что она не только приживется на моем месте, но и станет такой популярной.
— Она — отличный руководитель, умная, спокойная женщина и знает, когда следует отступить, — сообщил муж, — и отвечая на твой вопрос — нет, она вовсе не стремится занять кресло Тейлора. Его смерть сильно на нее повлияла.
— Как это? — равнодушно протянула Бренда, поигрывая норовящей соскользнуть с правой ноги туфелькой. — Разве Рассел не был настоящей занозой в заднице?
— Все изменилось, — вздохнул Фриц, — дело Стро не прошло даром ни для кого. Тейлор лучше других понимал, как он опасен. Ну, а Шэрон… Расти — ее сын, этим все сказано.
— То есть все сложилось наилучшим образом для всех, а теперь я здесь, о Боже, какая досада? — Бренда изогнула тонкую бровь, ожидая его ответа.
Она понимала, что теряет его. С каждым днем, с каждой минутой, проведенной бывшим агентом ФБР в полиции Лос-Анджелеса, тот Фриц, за которого она вышла замуж, ускользал. Они редко виделись, еще реже — наслаждались обществом друг друга и поэтому, едва прознав об освободившемся столь трагичным способом месте заместителя шефа полиции, она бросила все и оказалась здесь. Осталось только вновь наладить старые контакты, указать коммандеру Рейдор ее место и вернуть мужа, которого она все еще очень любила.
— Я этого не говорил, но тебе стоит быть мягче, — резко ответил Фриц, — Тейлор был хорошим руководителем, а Мейсон, который упустил это кресла из-за тебя — не из тех, кого стоит делать врагом. Как и Шэрон Рейдор.
— Ты на ее стороне? — медленно сказала она, вставая и делая пару шагов к мужу. — С каких пор?
— С тех пор, как она собрала осколки того, что ты оставила после себя, — Фриц поморщился и уклонился от ее прикосновения, — Бренда, подумай хорошенько, не делаешь ли ты ошибку, вернувшись в прошлое. У тебя была великолепная карьера в Вашингтоне. Подумай.
Она резко отдернула руку, тянущуюся к упрямой пряди так рано поседевших волос, спадающей на его нахмуренный лоб.
— Я разберусь сама, Фрици, — выдохнула она, хватая сумочку и направляясь к двери, — и, кстати, освободи кабинет до завтрашнего утра. Уилл официально объявит о моем назначении.
После того, как жена гордо удалилась, он позволил себе выругаться и с размаху ударить кулаком по столу. Все только усложнилось. Но разве мог он предвидеть, что Бренда все бросит и вернется? Они едва перемолвились десятком слов за последний месяц, а теперь еще и Андреа… Усилием воли отогнав образ заместителя прокурора Хоббс, Ховард сосредоточился на работе.
Они всегда были друзьями, он и Андреа. Нет, сначала коллегами, а спустя несколько лет и друзьями. Иногда они вместе ужинали, частенько пересекались в зале суда и его всегда восхищала ее целеустремленность, твердость духа и борьба за справедливость. И только спустя долгое время он начал замечать, что она еще и на редкость привлекательная женщина. Бренда была его миром — всегда. Так и оставалось до того момента, как жена решила вернуться в Лос-Анджелес. После всего, что произошло, она решила занять место покойного Рассела Тейлора и добилась своего. Он понятия не имел, что теперь будет.
— Ховард, есть минутка? — в дверном проеме возникла знакомая приземистая фигура самого харизматичного и верного традициям сотрудника отдела особо тяжких преступлений.
— Конечно, лейтенант. Садитесь, — Фриц приветливо махнул рукой на удобный стул возле стола Тейлора. Даже спустя месяц это все еще был его кабинет, кресло, компьютер. Все вокруг словно было окутано запахом его одеколона, а в столе стояла начатая бутылка виски. Фриц иногда открывал ее и вдыхал запретный аромат. Ему уже не хотелось осушить ее до дна одним глотком, так же как выкурить сигару. Он изменился после сердечного приступа. Никто не знал, даже Бренда, насколько он тогда испугался, что умрет.
— Чем могу вам помочь, Провенза? — спросил он.
Лейтенант молча сверлил его мрачным взглядом на протяжении нескольких минут, прежде чем ворчливым тоном заявить:
— Ты не мог предупредить о том, что шеф Джонсон намеревается вернуться сюда? Я очень не люблю такие вот сюрпризы. Никто не любит. Ты знаешь, что сейчас не самое простое время для отдела. И для коммандера тоже.
Фриц вздохнул.
— Я понятия не имел, что она задумала, пока она не появилась на пороге моей квартиры три дня назад.
— Ты что? Погоди, ты серьезно? Тебя жена не поставила в известность? Нельзя позволять женщине что-то скрывать, — проговорил Провенза, — а то затем она начнет тебе врать.
— Послушай, лейтенант, Бренда все решила и приехала сюда. Уилл ее поддержал, так же как и генеральный прокурор. Что я мог сделать, когда она поставила меня перед фактом? Вам ли не знать, какой она может быть, если что-то вобьет себе в голову, — резко произнес Фриц.
— Так выбей, — взорвался Провенза, — на Шэрон наседает Винни Дэвис, город хочет сократить финансирование, а судебные иски нас просто уничтожат! Ты должен был занять это кресло! Или Мейсон. Но не она!
Лейтенант Луи Провенза был не на шутку взбешен. В последнее время на них обрушилось немало неприятностей. Вспомнилось то время, когда отдел внутренних расследований вцепился в каждого сотрудника отдела особо тяжких преступлений как хорошо натасканный питбуль, а Бренда, по вине которой разгорелся весь сыр-бор, была занята только поимкой Филиппа Стро. Шэрон Рейдор снилась им всем в кошмарах, а вражда внутри отдела только нарастала. И все неожиданно оборвалось, когда в дом Ховарда и его жены ворвался Стро и попытался убить Расти Бэка и саму Бренду. Она тогда исчезла без объяснения причин, а руководить отделом стала та самая Шэрон. Он ненавидел ее, как Флинн, Санчес и Тао, за то, что она заняла его место. Тейлор тогда занял весьма жесткую позицию.
Теперь же, вспоминая то время, он только усмехался. Рейдор очаровала их всех не только, как женщина, но и как талантливый мудрый и сдержанный руководитель. Она исправила все то, что сделало отдел мишенью для исков, дала каждому из них понять, как они важны, а для Расти и Флинна и вовсе стала самым близким человеком из всех возможных. Ее невероятная душевная щедрость и любовь ко всему, что она делала, вынуждали их встать единым строем против Бренды Ли Джонсон, королевы хаоса и неприятия традиционных методов. Да, она была прекрасным копом — лучше всех, кого он когда-либо знал, но вместе с тем она не обладала ни граммом чуткости Шэрон Рейдор.
— Послушайте, лейтенант, все уже решено, — буркнул Фриц, понимая, что старик прав, — вы можете соглашаться или не соглашаться. Шэрон справится. Они найдут общий язык и все наладится.
— Ты сам-то в это веришь? — горько усмехнулся Провенза, вставая. — Ужасные настают времена, Ховард. Ужасные, помяни мое слово!
***
— Это точно? — Андреа Хоббс от неожиданности выпустила из рук вилку и даже не заметила, как она шлепнулась в тарелку с салатом.
— Точно, — Шэрон вздохнула, отпив глоток воды из высокого стакана, — она словно ураган, сметающий все препятствия на своем пути. Интересно, что ей понадобилось здесь? Да еще и Дэвис! Неужели я была такой же ужасной? Я была, да? Они же меня терпеть не могли, стоило только прозвучать слову ОВР, как я замечала презрение во взгляде каждого полицейского.
— Никто не любит, когда его тыкают носом в допущенные ошибки, Шэрон, — мягко сказала Андреа, — дело было не в тебе. Точнее, не всегда в тебе. Чего хочет Дэвис на сей раз?
— Она хочет сократить расходы самого элитного, по ее словам, подразделения полиции Лос-Анджелеса, — Шэрон поморщилась, — будто бы мы обходимся городу дороже, чем все те негодяи, которых мы ловим. Она ясно дала понять, что компромисса не будет, хотя я всячески пыталась. А шеф Джонсон… Она не будет нас защищать. Меня уж точно.
— Ты уже говорила с ней? — Андреа внезапно подумала, не в связи ли с повышенным вниманием Фрица Ховарда к ее персоне связан приезд его жены. Но она не давала никакого повода ему считать их больше, чем друзьями. Она никогда бы не стала связываться с женатым мужчиной.
— Пока нет, — покачала головой Рейдор, — подумать только, что самый счастливый вечер в моей жизни сменится таким кошмарным утром!
— Он наконец решился сделать тебе предложение? — широко улыбнулась Андреа.
— Да, — Шэрон просияла, вспоминая выражение лица Энди, его нежные поцелуи и то, как он шептал, что любит ее.
— Слава Богу! — рассмеялась заместитель прокурора. — Давно пора. Мои поздравления вам обоим.
— Я еще никому не говорила, даже детям, так что ты первая, — улыбнулась в ответ Шэрон, — нужно еще решить много вопросов. Как же не вовремя появились Бренда Ли и Уинни Дэвис! Я готова была развернуться и уйти, честное слово! Никогда не была такой трусихой, но я понятия не имею, что мне делать.
— Ты разберешься, — уверенно сказала Хоббс, — у тебя это получается лучше всех. Жаль, что нет Тейлора, чтобы прикрыть тыл, но Фриц на твоей стороне, я уверена. И Мейсон тоже.
— Ты поразительно много знаешь о происходящем в нашем отделе, заместитель прокурора Хоббс, — шутливо заметила Шэрон, и с удивлением увидела, как всегда выдержанная Андреа Хоббс краснеет, как девчонка.
— Не то, чтобы очень много… — прошептала она.
— Кто он? — Шэрон давно подозревала, но решила, что лезть в чужую жизнь некрасиво.
— Ховард, — призналась Андреа, — мы в последнее время часто видимся, и он делился со мной… некоторыми вещами. Но он не знал, что его жена развила такую бурную деятельность, чтобы снова оказаться здесь. Это подозрительно…
— Бренда никогда не делает ничего просто так, — протянула Шэрон, откладывая вилку. Блюдо внезапно показалось ей безвкусным.
— У нее точно есть какой-то план, — согласилась Хоббс, — знать бы, какой.
Шеф Джонсон всегда казалась Шэрон очень впечатлительной и ранимой, несмотря на ее жесткость, а порой даже и жестокость. Но именно благодаря ей у нее появился сын, которого она любила, а еще Энди… Энди, подаривший ей такое счастье, о котором она даже и не мечтала, особенно после Джека и его выходок. Дети выросли, карьера стабильно никуда не двигалась, и тут возник водоворот, созданный Брендой Ли, ее необдуманными поступками и ее отделом, который затем стал самым важным в жизни Шэрон.
— Я узнаю очень скоро, спасибо за ланч, Андреа, — Шэрон собиралась встать из-за стола, когда зазвонил ее телефон и телефон подруги одновременно.
— Алло? — почти в унисон произнесли они и тут же застыли, в ужасе глядя друг на друга.
Лицо Андреа Хоббс исказилось.
— Когда? — отрывисто бросила Шэрон. — Уже еду. Встретимся там.
***
— Послушай, Гас… послушай меня хотя бы раз в жизни! — кипятился Расти Бэк.
Его парень в последнее время вел себя так, что хотелось выть и биться головой об стену. Ну как он не мог понять, что жить вместе — это ужасная идея! Он же еще учиться, и пройдет еще много времени, прежде чем начнет зарабатывать, кроме того, он начал стажировку у Андреа Хоббс и совсем не может уделять время Гасу. Даже Шэрон он видит только поздно вечером. И к тому же, беря деньги своего парня, он чувствовал себя… проституткой. Как тогда, в Гриффит-парке. Продавать себя после всего, через что они с Шэрон прошли было просто мерзко.
— Я не знаю, в чем проблема, точнее, я не понимаю, если я хочу быть с тобой и готов пока что нести расходы, ты сможешь спокойно доучиться, пройти практику… Я подожду! — проговорил Гас. — Ты не будешь мне что-то должен, Расти!
— Дело не в этом, как ты не понимаешь! — воскликнул Расти, сжимая пальцы в кулак.
— Так поясни!
— Я просто не могу так, вот и все. Я устал быть всем обязанным — Шэрон, лейтенанту, Андреа, судье Гроуву… А еще и тебе, — устало произнес Расти, — это все портит, понимаешь?
— Что портит? — Гас выглядел искренне недоумевающим. — Ты никому ничего не должен, твоя мама любит тебя, как и все остальные.
— В этом-то и проблема, — вздохнул Расти, — эта любовь просто душит. Ей надо соответствовать. Я тоже люблю всех и тебя, Гас… Но… но я так не могу. Прости.
Помолчав немного, Гас резко сказал:
— Тогда все кончено, Расти. Я не могу ждать, пока ты повзрослеешь и поймешь, что мир не настроен против тебя и что ты не обязан соответствовать каким-то там ожиданиям, которые ты сам себе придумал. Я люблю тебя и ничего не требую, кроме того, чтобы ты старался ради нас так же, как и я стараюсь.
Развернувшись, он направился к двери, которая неожиданно распахнулась перед его носом, и мрачный Энди Флинн с рукой, лежащей на кобуре, стремительно вошел в квартиру.
— Энди? — Расти нахмурился. — В чем дело?
— Вы одни? — Энди быстро и профессионально осмотрел каждую комнату. — Ничего подозрительного не заметили?
— Да что происходит? — воскликнул Расти, пытаясь не думать о том, что любимый человек только что его бросил.
Энди, наконец расслабившись, присел на диван и устало потер ладонями лицо.
— Эмма Риос найдена убитой в своем доме. Это… мы думаем, что это Филипп Стро.
— Боже! — Гас в ужасе посмотрел на лейтенанта. — И что теперь будет?
