Девушка из Ривердейла

— я пришла! — с порога крикнула блондинка и прошла в зал- мама? На белоснежном диване сидела Гермеона Лодж в черном дорогом платье. На плечах белоснежный мех. — привет, милая, — наконец выдавила из себя женщина. — м.мам, что ты тут делаешь? Приехала проведать меня? Ну как видишь со мной всё хорошо, — и блондинка собиралась подняться наверх в свою комнату. — Астрид, постой! — остановила дочь Лодж. Девушка обернулась и закатив глаза, скрестила руки на груди- я приехала забрать тебя, — Гермеона встала с дивана. — прости что? — переспросила Ас- забрать? Но. я не хочу. — Астри, хочешь или не хочешь, мне это не важно. Но твой дом в Ривердейле. — ошибаешься, мама. Мой дом здесь, в Нью-Йорке. — здесь? — переспросила Гермеона, посмотрев на дочь вопросительным взглядом. Это любимый взгляд миссис Лодж в ссорах и скандалах с Астрид. Больше она ссорилась с Астрид, чем с Вероникой. Но Вероника иногда тоже перечила матери. — да. Здесь, — повторила спокойно дочь бизнесмена. — родная, ты должна вернуться! — уже более громко настаивала на своём жена Хирома Лоджа- слух про твоего отца может донестись и до сюда! Если уже не донесся… я не хочу, чтобы про вашего с Вероникой отца знали все! Там нам будет спокойно! — спокойно? Мама, там нам не будет спокойно. Мне не будет спокойно. Я никуда не поеду. Да, я дочь Хирома Лоджа! Да, я дочурка богатого бизнесмена Ривердейра! Но я не хочу так больше жить. Я не могу так больше жить. Просто… надоела такая жизнь. Может быть такая жизнь для вас с Вероникой и отцом, но только не для меня, — выговорив свою речь, Хофферсон посмотрела на свою мать победным взглядом. Гермеона Лодж только удивленно хлопала глазами, думая, что ответить на такие слова своей дочери- я могу идти? — да. Можешь, — выдавила из себя женщина. Гермеона Лодж сдалась, а Астрид Лодж, теперь уже Хофферсон, одержала победу. Астри ушла в свою комнату. Гермеона Лодж уехала. Зайдя в свою комнату, девушка начала читать свою книгу. У Хеддоков. Зеленоглазый шатен был в своей комнате и что-то рисовал. Он рисовал ту девушку, которая очаровала его. Он рисовал Астрид. Чувства к Линде постепенно угасали и всё больше тянуло к блондинки. — сынок! — послышался голос и в комнату вошёл отец Иккинга- ктебе пришли