Ледяное огненное небо

— Короче как-то так, — завершил свой длинный запутанный монолог Дэнни и рассеянно развёл руками, — Словом, они понятия не имеют, куда двигаться по поводу музыки, да и опыт в её сочинении есть пока только у Эрликмана. Парни в тупике. — А где Мэтт раздобыл барабанную установку? — недоумевал Джорел. — Ему кто-то из родственников из района Саус-Бей отдал. Везения Да Кёрлззу не занимать. Уж как они всю эту бандуру перевозили сюда — отдельная история… — Значит, у нас в распоряжении три гитары и барабаны? — не весьма учтиво перебил его Джорел — его в данный момент интересовали более насущные вещи, и неуклюжие попытки Даниэля отвлечь его от основной темы начинали уже немного раздражать. — Это всё? — Арон сказал, что раздобудет ещё синтезатор. — сообщил Дэнни. — Ох, ну конечно. — Хватить дуться. Если ты хочешь играть с ними в одной группе, тебе придется смириться с тем, что этот псих всегда будет стоять рядом и поучать, какую струну нужно пережать сильнее. — Это не его группа, вообще-то! — возмутился Джей. — Тебя никто не заставляет, впрочем, играть с ними, — продолжал рассуждать Мурильо, не глядя на него, катая пальцами по одеялу пустую банку из-под пива. — Сочинишь парочку печальных баллад — и минимум второе место на фестивале тебе обеспечено. Потому что пятьюдесятью процентами зрителей будут девчонки, а каждая девчонка в глубине души настроена на романтичный лад. Ты всех покоришь. — Не хочу я баллады сочинять, это не мой профиль, — упрямо помотал головой Джей-Дог. — Пойду как-нибудь послушаю, что там насочинял Эрликман. Вдруг что-то годное. — Значит, соло-карьера не для тебя? — Ну, мы же ещё осенью договорились, что пойдем на фестиваль все вместе. — Ещё не поздно всё изменить. — словно бы невзначай пробубнил Мурильо. — Разве Юме ещё не сказали, что мы будем выступать? — Сказали, но набор в участники всё ещё идёт. — пояснил Дэнни. — В Лос-Анджелесе не так уж много молодых групп с готовыми треками. — Угу, например, мы. — угрюмо проворчал Деккер. — Не преувеличивай, — осадил его Дэнни, как всегда неожиданно посреди разговора меняя свою точку зрения на прямо противоположную. — Тебе действительно нужно сходить на репетицию и послушать, что там парни обсуждают. — Иногда мне кажется, что у тебя раздвоение личности, — хмуро признался Джорел, — Ты же только что отговаривал меня от участия в группе. — Я просто смотрю на ситуацию с разных ракурсов. Это полезно. Полезнее разве что стакан воды по утрам, — пошутил он, пытаясь разрядить обстановку, и Джей-Дог ободряюще кивнул ему: — Я схожу на репетицию, это даже не обсуждается. Хочешь, пошли со мной? Я помню, как ты здорово пел тогда на пляже. Кстати, что это за песня? Кто её поёт? — Я пою, — как-то уклончиво ответил Мурильо — вопрос явно застал его врасплох. — Это я понял, — терпеливо согласился Джей, — но кто её исполнитель? — Я её исполнитель, Джорел, — так же спокойно, в тон ему ответил Мурильо. — Но… Погоди, ты, что ли, её сочинил? — Вроде того. — Так вроде того или сочинил? — Сочинил, да, — нетерпеливо буркнул Дэнни, резко отводя взгляд, и Джею показалось, что на его скулах заиграл румянец смущения. — Давай не об этом. Я просто был слишком пьяный тогда. — А ведь всем понравилось, — осторожно заметил Деккер. — Я знаю, — равнодушно ответил Дэнни, — Чарли не устаёт это повторять. Но мне всё равно, окей? Это была ошибка с моей стороны. — Не понимаю. — Когда-нибудь поймёшь, — печально произнёс Мурильо. Банка из-под пива из-за его резкого движения слетела на пол и с треском покатилась к стене. Дэнни поднял глаза на молча глядящего на него в ожидании объяснений Джорела. — Я не могу выделяться из толпы, Джей. Пойми. Мне настолько сильно вдолбили это в голову, так часто это повторяли, что я уже не хочу даже пытаться. — Поэтому ты продолжаешь сидеть, нихрена не делать и жалеть себя из-за этого? — Джей не испытывал вины или сожаления из-за этих грубых слов — он не видел ровно никаких препятствий для подростка в этом деле. Не мог себе представить, чтобы кто-то жил по положенному сценарию и боялся пойти наперекор родителям — разве в таком возрасте парни только это и не делают? — Я не жалею себя, — спокойно ответил Дэнни, — В любом случае я не самоубийца, чтобы играть в одном коллективе с Фанни и Ароном. — Если бы ты захотел, ты бы сошёлся с ними характерами. — Ты прав, — Мурильо поднял на него глаза, — Я не хочу. Опять та же ситуация: кажется, Дэнни изо всех сил старается разбить их банду на две, или даже больше, части. Отобрать себе избранных и переманить на свою сторону, не спрашивая их согласия и желания. — Ну ладно, — Джей сделал вид, что равнодушные слова Дэнни его не задели, и кивнул на дверь, — Пока отец не вернулся, можем телек посмотреть. Кажется, я триста лет его не смотрел. — В Айдахо не было телевизоров? — Мурильо послушно встал с кровати, подбирая пустые пивные банки. — В Айдахо не было цивилизации, — Джорел, кряхтя, поднялся на ноги и первым вышел из комнаты, оглядываясь на покорно следующего за ним друга. — Что смотреть будем? — Точно не новости, — хмыкнул в ответ Дэнни. *** Они разговаривали до глубокой ночи. Листали журналы и комиксы, обсуждали происходящее в стране, в городе и в районе, лазили в подвале, выискивая и перебирая всякие старые штуки. Понижали голос до шёпота и взрывали спертый воздух комнаты громким смехом, говорили быстро, перебивая друг друга, и замолкали на долгие минуты покоя, учащенно дыша и улыбаясь. Пять месяцев отсутствия будто испарились, не оставляя между парнями преград, они понимали друг друга и делились мнением, делали выводы и тут же весело их оспаривали. Ближе к вечеру к ним заглянула Даниэла и сказала, что звонил очень обиженный Джордан, но Деккер отмахнулся — успеет ещё и с ними натрындеться. Пока что у него не возникало особого желания притворяться весёлым и общительным раздолбаем: необходимо пока что привыкнуть к своему возвращению и новой старой жизни, переварить свалившиеся на голову новости и разобраться с проблемами, прежде всего — ментальными. Лучше собеседника, нежели Дэнни, он для этого ещё пока не придумал, так что в данный момент не стремился с ним надолго расставаться. Мурильо как будто своим присутствием лечил его, помогал вернуться обратно в колею и успокоить нервы. С ним Джей в кои-то веки чувствовал себя в безопасности. Было уже темно, когда они, дурачась, пытались написать что-то, гордо именуемое текстами песен, но всё время сбивались на глупые шуточки и рисование каких-то мелочей на полях листка, когда Дэнни неожиданно поднял голову, замолчал и уставился в окно. Джей, в этот момент дописывающий строчку, старательно высунув кончик языка, перемену заметил не сразу, но, когда его друг вдруг замолк, не закончив рассказывать очередную шутку, недоуменно взглянул на него, а потом, проследив за направлением его взгляда, и в окно. За грязным стеклом на подоконнике крутилась небольшая поджарая чёрная кошка, хорошо заметная на фоне синеватого полумрака улицы. Тонкие изящные лапки с крючковатыми коготками и забавными пальцами-бобами упирались в стекло прямо напротив лиц парней, кошка нервно крутила аккуратной головой, пытаясь разглядеть людей из-за яркого света настольной лампы, помахивая длинным гладким хвостом, который, кажется, вообще двигался самостоятельно. — Это ещё что такое? — спросил Джорел, отбрасывая ручку. — Как она забралась на второй этаж? — Не знаю, но, боюсь, она оттуда может упасть, — обеспокоенно заметил Дэнни. Деккер, не ответив, поднялся на ноги и, потянувшись вперёд, несколько раз сильно дёрнул ручку окна на себя. Рассохшаяся рама недовольно захрипела, но всё-таки распахнулась, впуская в комнату лёгкий тёплый сквозняк с запахом выхлопных газов и дыма. Кошка от неожиданности отпрянула и непременно бы свалилась вниз с узкого подоконника, но Дэнни среагировал быстрее и успел её схватить за продолговатое гибкое тельце и затянуть в комнату. Кошка в ответ на столь фамильярное отношение тут же выцарапалась из его рук и спрыгнула на ковёр, где принялась нетерпеливо вылизываться, не показывая страха перед людьми. Джей закрыл окно и неуверенно переглянулся с другом: — Ну и что теперь? Мне не позволят её оставить. — Принеси ей молока, — вместо ответа скомандовал Дэнни. Спустя пять минут кошка уже чопорно лакала молоко из мисочки, не обращая внимания на склонившихся над ней парней. Джорел покачал головой, подняв брови: — Я не могу её оставить. Отец запретил заводить животных. — А ты давно его спрашивал? — Давно, лет в десять. Но он ответил так, что сомнений у нас с сестрой никаких не осталось. — Не вышвырнешь же ты её на улицу? Деккер с укором на него покосился — знает же, подлец, что́ говорить, чтобы его убедить. Нет, Джей любил котов и всегда хотел себе завести животное… Может, оно и к лучшему? — Как бы её назвать? — вслух рассуждал Дэнни, как будто Джорел уже согласился с его мнением, что кошку следует оставить себе. — Она же чёрная, может, Пантера? Антрацит? Обсидиан? — Не матерись, — хмыкнул Джей, откидываясь на спинку стула. — Не знаю. Может, Моника? Типа, Санта-Моника. — А помнишь то убийство, ну… — Дэнни помолчал, припоминая. — Чёрный Георгин (Black Dahlia). Блэк Далия. — Далия, — повторил Джей-Дог, пытаясь словно бы попробовать это слово на вкус, прокатать на языке. — Далия. А неплохо. Пусть будет Далия. — Отлично! — обрадовался Дэнни и обратился к кошке, которую явно ровным счётом не беспокоило то, что сейчас решалась её судьба: — Теперь ты Далия. Блэк Далия. — Кошка-проститутка. — Джей! — возмутился Мурильо и тут же рассмеялся. — Всё кошки, если так подумать, проститутки. — Если бы ещё деньги в дом приносила… — притворно заворчал Джорел. — Джей! — Дэнни пихнул его в плечо, не переставая смеяться. — Отличный вариант для дополнительного заработка, ахах! Джей-Дог наклонился и почесал кошку между ушей. Та, к его удивлению, не уклонилась от прикосновения, даже подалась навстречу и громко замурчала — будто наждачкой по стеклу. — Симпатичная, — признал он, поглаживая подвижные бархатистые ушки. — Ладно, поглядим, что отец скажет. Кстати, тебе домой не пора? Уже темно. — Родителей сегодня нет дома, я останусь здесь, если ты не против, — Дэнни сказал это таким невозмутимым, преспокойным тоном, что Джею и в голову не пришло спорить и убеждать его пойти домой — да и сам он не особенно горел желанием оставаться один на один с тёмной комнатой с захламленными стенами и своими мрачными запутанными мыслями. — Только завтра придется рано встать, чтобы зайти домой за учебниками. Всё-таки в школу нужно идти. Ты пойдёшь? — Наверное, — неопределенно ответил Джорел, — Не особо горю желанием. — Тебе же нужно документы занести, да? — Да, точно… Чёрт, придётся идти. — Пойдём со мной тогда, — предложил Мурильо, — Явление Христа народу. — Хах, я далёк до бога… — произнёс Джей, и вдруг последнее слово отозвалось в нём каким-то странным дежавю. И оно было почему-то связано именно с Дэнни… Как-то странно. Он помолчал, припоминая, а затем недоуменно спросил: — Погоди, ты помнишь то утро, когда мы виделись в последний раз перед моим отъездом? — Дэнни заметно напрягся и отвёл глаза, с преувеличенным вниманием уставившись на кошку. — Ты тогда сказал что-то вроде… Что-то про бога сказал. Я не помню точно, но отчего-то сейчас вспомнилось. — Да, я сказал — «какой смысл в богах, если ты уезжаешь», — попытался увильнуть Дэнни, но Джей сразу отреагировал — слова Мурильо полугодовой давности будто всплеском бодряще-холодной воды отозвались в его воспалённом сознании: — Да, точно, ты сказал — «какой смысл в богах, если единственный бог Санта-Моники уезжает»! Я только сейчас понял, что это прозвучало как-то странно, что ты имел в виду? — J-Dog… God, — Дэнни пожал плечами, — Буквы перепутал, должно быть. — То есть ты хотел сказать «если единственный пёс Санта-Моники уезжает»? — Джей чувствовал себя болтливым любознательным ребёнком, донимающим уставшую мать, но продолжал допытываться — уж больно непонятной ему теперь казалась реплика Дэнни. — Нет! Я… Я не помню, Джорел. — неожиданно резко отрезал Мурильо. — Ты назвал меня богом. — констатировал Деккер. — Прекрати, Джей. — Ты назвал меня богом, но почему? И не говори, что просто был пьян. — Слушай, это просто выражение, ладно? — раздражённо проговорил Дэнни, всё так же не поднимая взгляда. — Прими как должное. — Окей, — Джей склонил голову на бок, — Тогда вполне логичный вопрос — а почему ты меня после этого поцеловал? Прозвучало максимально отвратительно, Джорел моментально пожалел, что вообще завёл этот разговор, да и Мурильо, судя по всему, был абсолютно не рад. Щеки парня заметно порозовели, он упорно не глядел на друга, вперив невидящий взгляд в неторопливо умывающуюся лапкой Блэк Далию. — Я подумал, что это следовало сделать Арону, — буркнул он, — но он явно не захотел этого делать в моём присутствии. Я хотел… Хотел… Приободрить тебя, короче, я не знаю, Джей! Воцарилась тишина. Далия встала на задние лапы, впившись коготками в колено Джорела, и потерлась о его руку гладкой головой, умильно щурясь. Деккер не глядя почесал её за ушком, пристально рассматривая Мурильо. Температура воздуха в комнате моментально словно упала сразу на десять градусов. — А вот теперь мне кажется, — наконец медленно проговорил Деккер, не сводя глаз с лица друга, — что опасения Эрликмана не на пустом месте выросли. Дэнни мотнул головой — неуверенно, растерянно, испуганно. — Дэнни, — как можно мягче произнёс Джей, — я не ищу отношений сейчас. Да и ты мой друг. Я не могу… — Я и не хочу с тобой встречаться, — внезапно резко выплюнул Мурильо, стиснув зубы так, что на скулах заиграли желваки, — Я просто хотел тебя приободрить. Не знаю, что ты там себе напридумывал, но — ничего подобного. Я никогда не пытался отбить тебя у Арона. — Но тогда… — Я не хочу об этом говорить! — неожиданно взорвался Дэнни, да так громко, что Далия, зашипев, юркнула под стол. — Ты ошибаешься, Джей, ты для меня просто друг. Закроем тему. — Я не могу понять… — Тогда слушай, — Дэнни резко к нему повернулся и зло уставился ему в лицо, — Мы никогда не будем встречаться, хочешь ты, не хочешь, но этого никогда не случится. Я не умею любить, ясно? Меня этому не научили. — Но я… — В ноябре я совершил ошибку, поддавшись эмоциям, которых не понимал, — перебил его Мурильо, глаза его метали такие злые молнии, что Джей потрясённо отпрянул. Кажется, он в первый раз видел Дэнни настолько яростно-растерянным, без его привычной маски, и Мурильо это понимал, и его это, очевидно, невероятно злило. — Больше такого не повторится, даже не смей больше поднимать эту тему. Я никогда не смотрел на тебя больше чем на друга. И никогда смотреть не буду. Ясно? — Ясно, — шепнул Джорел. — Хорошо, — Мурильо моментально сбавил обороты, голос его, только что походивший на игольчатые ледяные пики, с беспощадной силой входящие в сознание, вновь вернул свою привычную чуть снисходительную мягкость и вежливую теплоту. Но кого он пытался этим обмануть?.. — Нужно покормить Далию. У тебя есть рыба или что-то такое? — Есть, — так же тихо ответил Джорел, покорно поднимаясь на ноги. — Сейчас принесу. — Хорошо, — властно повторил Дэнни, отворачиваясь. Деккер тихо вышел из комнаты. *** На следующее утро они проснулись в одной постели. Ничего удивительного — пол в комнате был недостаточно чистым и удобным, чтобы на нём спать, так что Деккер согласился принять Мурильо (к тому моменту они уже оба остыли и разговаривали как ни в чём не бывало) в своей кровати и разделить с ним подушку. Но утром Джей, в полусне осознав, что его затолкали в почти самый угол кровати, а в бок чувствительно упирается жёсткий локоть, даже слегка удивился. Его мозг почему-то решил, что Джорел уснул с Ароном Эрликманом, что не было редкостью некоторое время назад, так что парень лениво потянулся, вальяжно закинул руку на грудь лежащего рядом, цепляясь пальцами за ткань футболки, и повернул голову, утыкаясь носом в макушку и вдыхая приятный запах колких волос. Пожалуй, секунды осознания, что волосы пахнут уж слишком приятно для Эрликмана, ему хватило, однако он не успел даже открыть глаза, как до него донёсся едкий комментарий: — Отличное начало дня, правда? Джей моментально проснулся и испуганно подскочил на месте. Дэнни глядел на него снизу вверх слегка насмешливо, на губах его играла довольная ухмылочка. Прикорнувшая рядом с ним Далия подняла голову на шум и широко зевнула. — Прости, — прохрипел Джорел, поспешно выпутываясь из одеяла, так некстати обернувшегося вокруг всего его тела. Мурильо продолжал лежать не шевелясь, закинув руку за голову, всё так же усмехаясь, не мешая и не помогая. Джей едва не навернулся прямо на него в попытках высвободиться из хватки покрывала, и всё-таки соскочил на пол босыми ногами, втайне крайне радуясь, что ночь выдалась холодной и они не сняли футболок перед сном. — Выспался? — ехидно поинтересовался Дэнни. — Не ерничай. — бросил Джей. — Который час? Мы опаздываем? — Уже десять. Я решил сегодня никуда не идти. Надеюсь, ты не против. — Почему? — Ты так мило спал… — Дэнни ойкнул и рассмеялся, когда Джорел швырнул в него скомканное одеяло. — Ладно, ладно, прости. Если хочешь, можем просто прогулять. — А ты почему не пошел в школу? — Не захотел, — пожал плечами Дэнни, с кряхтением поднимаясь со скрипящей кровати. — Кто-нибудь сюда заходил? — Нет. Я слышал, все уже ушли. Странно, что даже твои родители не заглянули, чтобы поздороваться. — И слава богу, — буркнул Джорел, стоя посреди комнаты и запуская пальцы в волосы. — Так… Значит, ебланим целый день? Может, в бассейн махнем? — Куда? — Ну, в Ультима Каса. Помнишь? — А, ну поехали. — Дэнни воодушевленно, с готовностью схватил свою толстовку и набросил на плечи. — Завтрак полагается? — Даже умыться разрешаю, — хмыкнул Джей, осторожно выглядывая из комнаты и прислушиваясь. — Да, никого дома нет. Пойдём, покажу тебе, что такое завтрак чемпионов. Помня, как много времени занимает дорога до Гардины, где располагался Ультима Каса, они быстро привели себя в порядок, перекусили остывшей запечённой картошкой, оставшейся с ужина, запили оставшейся банкой пива, схватили скейты (пришлось заглянуть к Дэнни домой) и отправились навстречу приключениям. Им повезло, что был будний день и никого из знакомых на улицах Санта-Моники они не встретили, так что до автобусной остановки, а оттуда — и до Ультима Каса, добрались спокойно, без спешки и неожиданностей. Когда Джей сошёл с автобуса в Гардине и вдохнул давно знакомую смесь ароматов пряностей, хорошо прожаренной еды и лака для дерева, его голова тут же приятно закружилась от радости, и он, схватив Дэнни за рукав, ринулся сквозь пёструю многонациональную толпу прямиком по давно проторенной тропе, через ряды хрупких прилавков, узкие улочки и тонко расписанные стены домов. Ультима Каса никогда не менялась: ты можешь появляться здесь раз в год, но здесь всегда будут перемигиваться гирлянды, будут звучать сразу несколько расстроенных гитар, будут слышны весёлый смех и разговоры, будет кружиться густой дым, будут мелькать в глубине бассейна среди узоров граффити райдеры на мягко рокочущих скейтах. И всегда здесь будет шататься у перил, с лёгкой улыбкой глядя на скейтеров, рыжий Найджел, Стека, с его неизменным стаканом пива в руке. Он первым заметил Джея и Дэнни, радостно вскрикнул и бросился им навстречу, мастерски неся стакан и не расплескав ни капли: — Джей-Ди! Черт, дружище! Да быть не может! Живее всех живых!.. так, а это ещё что такое? — он замер на месте и уставился на его расчерченное узором запястье, выглядывающее из-за задравшегося рукава рубашки. — Тату, — скромно ответил Джей, протягивая ладонь для рукопожатия, но его неожиданно заключили в объятия. — Эй, ахах, Стека… Аккуратно с пивом! — Я ни разу не разливал алкоголь за всю свою бесконечно длинную жизнь! — оскорбился Стека, крепко стискивая его за туловище длинными тонкими руками и одновременно отхлебывая пиво через его плечо. — Я чертовски рад тебя видеть! Эй, Ультима Каса! — отпустив друга, он порывисто повернулся лицом к бассейну. — Джорел Деккер вернулся! Ответом ему была тишина и негромкое «Да пошел ты!»: никто даже головы не повернул, два гитариста продолжали негласно соревноваться в своей разболтанной игре, а девушки и парни вокруг них так и пели вразнобой дальше. Стека, будто не заметив, что его ошеломляющая новость никого не заинтересовала, схватил Дэнни и Джея за локти и потащил за собой к каменному выступу, где в одиночестве сидела девушка с длинными дрэдами, расстелив вокруг себя широкую цветастую юбку, и наблюдала за райдерами на дне бассейна. — Цветочек, ты только взгляни, кто тут у нас! — Стека подтолкнул Джорела вперёд. Девушка подняла взгляд прозрачно-зелёных глаз и широко заулыбалась, блестящий пирсинг в уголках её губ пополз вверх: — Намасте, Джей! Ох, сто лет тебя не видела! — Намасте, Цветочек, — Джей улыбнулся в ответ и они обнялись. От девушки пахло по́том, тяжёлыми духами и какой-то вкусной едой. — Действительно давно не виделись. — Садитесь, ребята, — пригласила девушка, заодно протягивая руку Дэнни. — Привет, я Цветочек. Ты тоже из Санта-Моники? — Ага. Дэнни. — Садитесь же! Цветочек была хиппи в чёрт знает каком поколении, и, по всем канонам этого направления, это слово, похожее на прозвище, являлось её настоящим именем. Однажды Джей видел её паспорт, там действительно написано — «Цветочек Маклер». Ей было ближе к тридцати, нежели к двадцати, но выглядела она как настоящее «дитя цветов», и вела точно такой образ жизни: невысокая, стройная, всегда в яркой одежде, на которой собственноручно вышивала всякие рисунки и узоры, на руках — мелкие татуировки и множество браслетиков ручной работы, в ушах — крупные серьги, в составе которых были крышечки от пива, бусинки, цепочки и высушенные цветы. Кожаная сумочка с кисточками, без которой её не мог представить никто, знающий её более пяти минут, лежала на её коленях, и порой там можно было найти самые неожиданные вещи: запечатанную иглу для нанесения татуировок, баночку рыжеватой хны, штопор, блокнот, комплект для вязания и ещё чёрт знает что. Чаще всего при встрече она дарила друзьям и знакомым разные символические самодельные вещицы, и на этот раз без этого не обошлось: парни едва успели усесться на выступ, как сумочка открылась и Цветочек принялась в ней рыться, восторженно причитая. — До нас дошли слухи про Алекса, — говорила она, — мы так беспокоились, когда узнали, что тебя отправляют в Оклахому! — Айдахо… — Одно другого лучше! — фыркнула та и наконец вытащила из сумочки простой чёрный плетёный браслет из полосочек искусственной кожи, довольно сложной вязки. — Держи. Я обещала тебе его сплести ещё прошлым летом, но, так уж вышло, не состыковались. — Круто, спасибо, — Джей, довольно улыбаясь, принял подарок, и Цветочек ловко завязала браслет на его запястье каким-то плотным, одной ей известным узлом. — Ты-то как? — Всё по-старому, наконец побывала в Мексике с клементинскими ребятами, — будничным голосом ответила Цветочек, — Ну и скука же там! Не понимаю, что́ там такого интересного видел Ник Уютный. Так, а ты… Дэнни, верно? — она с хитрым прищуром взглянула на смущённо вжавшегося в угол Мурильо, копаясь в многочисленных кармашках сумочки. — Что бы тебе такого подарить… Нашла! Держи! — она вложила в ладонь Дэнни маленький обработанный кусочек дерева на тонком плетёном шнуре, который полагалось носить на шее. — Это ольха. Она никогда не гниёт. А ещё это дерево считается соединяющим мир живых и мир мертвых. — California Undead, — вырвалось у Джорела, наблюдающего, как Дэнни покорно надевает шнур на шею и разглядывает аккуратный кусочек ольхи с вырезанным на нём каким-то символом. — Что? — переспросил Стека. — Это название нашей группы, — объяснил Джорел, — Забавное совпадение просто. Мёртвые, живые… — Какой ещё группы? 3 Tears? — не понял Найджел. — Нет, мы создали новую. Для летнего фестиваля. — О, так вы участвуете? — обрадовался Стека. — Серьёзно? А почему я этого не знаю? И у Джимми Юмы записались уже? — Типа того, — промямлил Джей, вспоминая, что вообще-то они ещё совершенно не готовы выступать. — Так это же здорово! — воскликнула Цветочек, её дрэды тоже восторженно подпрыгнули. — У вас уже готовы песни? — Ну… В некотором роде… — Джей-Ди хранит секрет, чтобы не сглазить, — пришёл ему на помощь Стека, подмигнув парню. — До лета осталось всего ничего! — Кстати, с датой уже определились? — спросил Джорел. — У нас никто толком ничего не знает. — И верно, Джимми и остальная его шайка активистов приняли решение только неделю назад. Запоминай, и разнеси эту весть по всей Санта-Монике: девятое июля. Замечательная дата, правда? Она звучит как отправная точка! — радостно вскричал Стека. — Так, Джей, а теперь руки покажи, — скомандовала Цветочек и, не дожидаясь разрешения, принялась закатывать его рукава, разглядывая переплетение татуировок. — А уши что? Ника Уютного копируешь? Он, кстати, одно ухо вот так порвал. — Кому надо копировать Ника? — отмахнулся Джорел, уже жалея, что сделал себе тоннели — уж больно много внимания им уделялось. — Это что, в Айдахо ты набрался? — спросил Найджел. — Это оказалось заразным, — рассмеялся Джей, в то время как Стека уже навис над ним, водя пальцем вдоль краёв рисунков. — Удивительно качественная работа. Кустарка? — Половину иглой делали, половину машинкой. — Отец видел? — Поплюй! — Значит, теперь тебе не отвертеться и от меня! — Цветочек залилась смехом. — Я всё ждала, когда ты созреешь до татушек. Помню тебя ещё ребёнком, носился по Санта-Монике, я всё грозилась набить тебе на лице большую бабочку, чтобы никакая девчонка, кроме меня, не смела выйти за тебя замуж. — Серьёзно? — удивился Дэнни, а Джей зарделся и смущённо хмыкнул. Стека расхохотался: — Помню такое! Я тогда ещё жил в Санта-Монике, а Цветочек часто с нами тусила. С Джекки, с Дымом, с Джимми Юмой, с Анной, вроде даже с близнецами Роттенами. — Роттены, кстати, ещё там живут? — спросила Цветочек. — Давненько меня в тех районах не было. — Роттены уехали в Вашингтон. — ответил вместо Стеки Джей. — Ну и ладно, без них куда спокойнее. — Дым живой там после ваших гэнгста-разборок? — притворно грозно сощурился Найджел. Да уж, сплетни про перестрелку не обошли даже Ультима Каса. Дэнни громко фыркнул: — Всё так же носится. — помолчав, он с удовольствием добавил: — Козёл. — Вас не задирает? — обеспокоенно поинтересовалась девушка. — Неа. Ждём, когда он состыкуется с Джей-Догом. — охотно ответил Мурильо. Деккер одобрительно на него взглянул — наконец-то более-менее освоился. — Интересно взглянуть на его реакцию. — Пушка — не шутки, — заметила Цветочек, — Правда, что Глок был Юмы? — Технически это был Глок Эрликмана. — сообщил Джей-Дог. — А сам Эрликман там ещё живой? — полюбопытствовал Найджел. — Потому что эта еврейская морда должна мне два доллара за шмаль. — Вроде же только полтора? — удивилась Цветочек. — Так извините меня, два года назад совсем другие расценки на травку были! — Он всё равно сюда на фестиваль приедет, — с удовольствием наябедничал Дэнни. — Ты вообще-то уже давно обещаешь приехать в Санта-Монику, — напомнил Стеке Джорел, — Мы ждём, знаешь ли, уже сколько времени. Особенно Джонни и Чарли… То есть, Джордж Рейган и Джордан, ну, который Террел. — Да Чарли Сина трудно не запомнить, он же на весь Лос-Анджелес орёт «Вообще-то Чарли!», — захохотал Стека и подпихнул подругу локтем. — Что думаешь, поедешь со мной как-нибудь Санта-Монику проведать? — Поеду, — Цветочек выхватила у него из руки стакан и допила остатки пива, — Давно не практиковалась в набивании татуировок малолеткам. — Что, забыла, как тебя Роберт Ольсен гонял по всей горке, когда ты набила его дочурке рукав с осьминогами? — спросил Джей, и Стека едва не свалился с выступа от смеха. Дэнни пораженно вертел головой, едва успевая впитывать рассказываемые истории. — Сколько лет ей было? Десять? — Между прочим, один из самых терпеливых моих клиентов! — воскликнула Цветочек. — Но да, смеху-то было. Я думала, догонит — шею сломает. Повезло, что у него одышка и лишний вес, а у меня — быстрые ноги и вечные кеды. — Дым, кстати, вроде свёл ту, что ты ему набила, — вспомнил Джорел. — Лису с черепом? Вот зараза. — сокрушенно покачала головой Цветочек. За всю свою жизнь она набила не меньше двух или даже трёх сотен татуировок самых разных размеров, концептов и степеней сложности, но всегда помнила каждую и мигом вспоминала их владельцев. — А ведь хорошая работа была. — Кстати, зацени, — Стека вскочил, повернулся к ним спиной и задрал футболку, показывая большую татуировку на боку, очень мелкой и кропотливой работы, изображающую девушку в длинной юбке. Её лицо было скрыто букетом полевых цветов, которые она держала в руках. В сердцевинах некоторых цветов были вставлены шарики пирсинга. — Цветочек автопортрет свой на мне намалевала. Круто, а? — И как ты его уболтала? — пораженно покачал головой Дэнни. — Он накуренный был, — невозмутимо пояснила Цветочек. — А когда проснулся — смирился. Вот почему мы с ним всё ещё общаемся. — Действительно! — засмеялся Найджел. — Эх, скучаю по вам, ребята. Ладно, Стека, договорились, собирай ребят, как потеплеет — поедем штурмом в Санта-Монику. — заявила Цветочек, хлопнув в ладоши. Колокольчики и бусинки на её браслетах весело зазвенели. — Пора бы этот район встряхнуть. — Не дай бог, — пробормотал Дэнни. — Твоего друга нужно взбодрить, — сказала вдруг Цветочек, пристально и с интересом разглядывая Мурильо. — Может, он хочет тату? — Эм… Нет? — полувопросительно произнёс Дэнни, от неожиданности засомневавшись в собственном мнении, и в поисках поддержки нервно взглянул на Джорела. Тот покачал головой, улыбаясь — смирись, Дэнни Роуз Мурильо, ты в Ультима Каса, здесь слова «нет» не существует. — Хочешь-хочешь, — ухмыльнулась Цветочек, делая вид, что ищет в сумочке иглу для тату, — Например, замечательную сову на груди. — Почему сову-то?! — А что ты имеешь против сов? Замечательные птицы, между прочим. — Так, Цветочек, не надо заманивать его в эту пропасть, — вмешался Джей, посмеиваясь с перепуганного лица Дэнни. — Оттуда же нет выхода, сам знаешь. — Приеду в Санта-Монику только ради того, чтобы научить твоего друга настоящей жизни, — решила хиппи. — Ждите нас. Да, Стека? — с нажимом спросила она. — Да, Цветочек, покажем Санта-Монике разнообразие молодежных направлений! — хихикнул Найджел. — Ух, берегись! — Слушай, не хочешь прокатиться? — поинтересовался у него Джорел, кивнув на свой скейт, и уходя от разговора — не ровен час, Дэнни заманят куда-нибудь за угол и с лёгкой руки превратят в экспонат музея современного искусства. — Я сто лет на доске не стоял. — А рванули! — сразу переключился Стека. — Дэнни? — Пошли, — без особого энтузиазма пожал плечами Мурильо. — Повеселитесь! — добавила Цветочек, и парни снялись с места, весело спрыгивая на кафельный пол бассейна, игнорируя ступеньки. Ступеньки — для слабаков. Джорел метнул доску себе под ноги, вспрыгнул на неё и понёсся вперёд, не сдерживая счастливой улыбки, объезжая по большой дуге остальных райдеров, слыша за спиной радостные выкрики Стеки. Наконец-то он вернулся в свою стихию. Наконец-то он дома. В Каса.