Ледяное огненное небо

Джорел бежал. Выброс адреналина не давал ощутить дрожь в перенапряженных ногах, пистолет скользил в вспотевшей ладони — но Джей продолжал бежать, не давая и мгновения передышки, взбираясь на заборы одними рывками начинавших ныть рук, чтобы вновь спрыгнуть вниз и рвануть дальше, глазами выискивая кратчайшие пути. Пару раз ему что-то сердито крикнули вслед прохожие, и он даже не оглянулся, вскарабкиваясь на металлические теплые крыши гаражей и с грохотом проносясь вдоль них, высматривая впереди трассу и скользящую вдоль неё железную дорогу. Дэнни. Боже мой, Дэнни Роуз Мурильо, что ты опять натворил? Седьмой, восьмой, девятый гараж, тут же — шаткая лестница, приставленная здесь у стены годы назад и забытая навсегда. Джей вихрем слетел на землю, едва касаясь ногами перекладин. Не удержав равновесия, рухнул в куст, чуть не сломав шею, тут же вскочил, подобрал отлетевший (к счастью, не далеко) Глок и понёсся дальше, ощущая, как слипаются лёгкие и горячо стучит в висках. Висящая на шее забытая маска колотилась на бегу о грудь, но у Джея не было даже лишнего мгновения, чтобы снять её и отбросить в сторону. Впереди, между сухих деревьев и высоких колючих кустов, маячила трасса; до горки осталось всего ничего, а пустырь, про который говорили парни, и того ближе. Сердце, ставшее будто в четыре раза больше, больно ухало в груди. Каждый удар ноги о сбитую землю отзывался острой болью в голове. Страх захлёстывал — он опаздывает, он опаздывает… Джей давно уже не слышал окриков друзей за спиной и топот ног — они отстали ещё у первого забора, да и короткую дорогу не помнили так хорошо; честно говоря, Джорел и сам не знал, с чего он сорвался туда совершенно один, но Глок в руке придавал его дурости какой-то силы. Осознал он, правда, что перепутал смелость с глупейшим рвением, только когда ноги вынесли его на бетон и он, с рвущимся из лёгких хрипом, вылетел на пустырь. Когда-то здесь собирались построить то ли дом, то ли магазин, но в итоге дело замяли, оставив прямо рядом с выпуклым боком тоннеля — правым крылом горки — большую зацементированную площадку с торчащими по углам пиками ржавой арматуры. Прямо под изгибом стены столпились человек пять, и Джорел с замиранием и без того укатившегося в пятки сердца узнал сгорбившегося, со слабо выставленными вперёд кулаками Дэнни. Он прямо, затравленно смотрел на соперников, изредка сплевывая в сторону. Кровью. — Что ещё скажешь, золотой мальчик? — услышал Джорел обманчиво нежный тон Алекса, такого длинного и нескладного, с худыми руками, упертыми в бока. Он сверху вниз разглядывал Дэнни, угрожающе приподняв лопатки, между которых на толстовке ясно обозначилась влажная полоса. — Пожалей мать, ей ещё твои шматочки хоронить. Один из парней ударил Дэнни в плечо, да так сильно, что Мурильо свалился на бок, ударяясь о стену головой и громко вскрикивая, но тут же вскочил, рывком вытирая нос и яростно вжимаясь спиной в стену, не сводя с Алекса ненавидящего взгляда. Судя по всему, ему хватило ума хотя бы молчать. Джей задрожал. Рука с пистолетом сама взвилась вверх. — ЭЙ! — гаркнул он, собрав весь воздух в лёгких и слегка присев от собственной наглости. Четвёрка компании Дыма оглянулась, Дэнни, разглядев Джорела, пораженно расширил глаза, руками нервно ощупывая стену за собой. — Отпусти его! — добавил Джей, делая несколько шагов вперёд с вытянутой вперёд рукой с пушкой. Дым непонимающе уставился на Глок и изогнул бровь. — Иначе я буду стрелять, ты… утырок! — Иди домой, парень, — вполголоса ответил ему Алекс. — У нас тут дело. — У меня ствол! — рявкнул Джорел, глядя на Мурильо, который всеми известными и доступными ему невербальными способами пытался показать ему, чтобы Джей немедленно прекратил испытывать судьбу и сейчас же отправился куда подальше. Игнорируя здравый смысл — свой и Дэнни, — Джорел, чтобы подтвердить свою готовность, дёрнул затвор пистолета, который с лязгом поддался и скользнул по металлу. — Я выстрелю, если ты сейчас же не отпустишь его! Поверь мне, я выстрелю, Дым! Алекс вздохнул. Тяжело, глубоко, закатив глаза и картинно сжав двумя пальцами переносицу. Парни за его спиной, с платками, банданами и тёмными очками на лицах, переглянулись: судя по всему, заявление Джорела не очень-то их пугало. — Как там тебя, Джей? — спросил Алекс спокойным голосом. Его собственная маска, та самая, оранжевая, облепленная клейкой лентой с надписью DANGER, висела на его шее, и Джорел мог видеть на его лице безграничную, вызванную глупыми подростками, усталость. — Давай сделаем вид, что ничего не видели, идёт? Я буду молчать про пушку, ты — про нашу встречу. И все выиграют. Джей замер, потрясенно глядя на него. Дым, кивнув, словно этого ему было достаточно, отвернулся и, крепко сжав кулак, замахнулся на не успевшего даже дёрнуться Дэнни. На костяшках ярко блеснул металлом кастет. Джорел, сам того не обдумав и скорее вновь повиновавшись инстинкту, отвёл дуло пистолета в сторону, направив в бетон, и нажал спусковой крючок. Пистолет дёрнулся в руке, выстрел бахнул так, что Джорелу заложило уши, и он от испуга отскочил, плотнее сжав рукоять. Алекс и его парни подскочили на месте, тут же резко оборачиваясь. Дым выглядел чертовски потрясенным, даже скорее вкрай охуевшим, он ловил ртом воздух, пялясь на внезапно осмелевшего Джорела. Дэнни за его спиной, серьёзно глядя на друга, выразительно постучал согнутым пальцем по своему лбу, выражая своё мнение об умственных способностях Деккера. — Ты что, охуел? — угрожающе крикнул один из парней. Джей в ответ, всё ещё частично оглохший, перезарядил Глок, упрямо глядя на них, хищно чуть вздернув верхнюю губу. — Твою мать, вали к херам домой! — Ты меня сейчас заебёшь, — грубо предупредил Дым, делая шаг вперёд, — Ты не сможешь выстрелить в человека, маленькая тварь, убери пушку и шуруй отсюда, пока я не… — Дым, да брось ты его, — его в плечо толкнул невысокий парень с глубоким капюшоном толстовки, опущенным до скул. — Потом порешаем. Дым, переглянувшись с ним, кивнул, моментально теряя интерес, и допустил большую, просто громадную ошибку, когда равнодушно отвёл взгляд от Джея и с ухмылкой развернулся к сжавшемуся Дэнни: — Ну что, малыш-ублюдок, какой глаз тебе первым выреза́ть будем: левый или?.. Джорел сплюнул, вздернул онемевшую руку с Глоком, палец рывком зацепился за спусковой крючок. Второй выстрел яростным взрывом рыкнул в по-вечернему потемневшее небо. Алекс Дым придушенно вякнул в прохладный воздух, его с силой качнуло вперёд, а Дэнни, будто по неотданной вслух команде, резко откатился в сторону. Дым, впившись мёртвой хваткой в собственное правое плечо, рухнул на колени, его друзья со вскриками наперерез ринулись к нему. — Ублюдок! — необычайно громко, на всю Санта-Монику взвыл Дым. Мурильо, на безопасном расстоянии почти облетев их, едва касаясь ногами бетона, подбежал к Деккеру, огромными глазами пялясь на картину маслом. — Ублюдок! — Джорел! — прошипели голосом Фанни за его спиной вперемешку со сбитым дыханием. Джей чуть оглянулся и кивнул своим подоспевшим друзьям. Чарли уже, вцепившись в Дэнни, охая, разглядывал его синяки на лице. — Твою мать, что это было? — Честь, — просто ответил вместо него Дэнни, всё ещё тяжело дыша и с ненавистью поглядывая на троицу, окружившую Дыма. — И одновременно — пиздец. — Ебанутый ты вконец, Джей, — прохрипел Джонни. Джей не оглядывался — смотрел на Дыма. Внутри вместе с дрожью зарождалось окончательное осознание того, что́ он только что, блять, натворил. И то, что он, блять, едва не сделал. — Сука, ты мне руку прострелил! — на повышенных тонах, едва позволяя разобрать слова, завизжал Алекс Дым, крича куда-то в выпуклую стену, с силой зажимая ранение. Рукав его толстовки стремительно темнел от крови. — Урод! Убей его, Вилл, сука, пришей его! — Не так просто убить того, кто уже мёртв, — громко, с абсолютной наглостью ответил Джей, поднял руку и приложил свою болтающуюся на шее маску к лицу, пальцами быстро заправляя резинки за уши. На Алекса и его банду взглянули тёмные глаза со струящимися по белым щекам кровавыми слезами. — Ты не жилец, Деккер! — взвизгнул Алекс, с диким видом оглядываясь на них, с перекошенным от ярости и боли лицом. Видит бог, никто из ныне живущих ни разу не лицезрел Алекса Дыма в таком состоянии. Двое из его свиты вскочили на ноги, недобро глядя в их сторону и намекающе разминая пальцы. — Тебе конец, Джей, гребаная псина! Вы все трупы! ВЫ ТРУПЫ! — Иди-ка сюда, урод! — прохрипел парень в капюшоне, внезапно срываясь с места и кидаясь в их сторону. — Бежим, — выдал Фанни. — Врассыпную! — рявкнул Джонни, и компания, громко гогоча и повизгивая, разлетелась, словно стая, в разные стороны, не давая и единого шанса себя поймать. Дэнни бежал совсем рядом с Джеем, негромко посмеиваясь, а затем вовсе в голос рассмеялся, подхватывая неразборчивые выкрики компании. Мертвецы, трупы. Навечно бессмертные. *** После произошедшего в том ноябре кошмара произошло несколько вещей. Одни были нейтральные, другие — откровенно хуевые, хотя чего следовало ожидать от игр с оружием? Нейтральной новостью оказалось, к примеру, то, что на следующий день все на горке знали подробности произошедшего — Фанни-сплетник очень постарался выставить Алекса сумасшедшим придурком, и ему это удалось. Ещё за Джеем закрепилась новая кличка, после того, как Дым назвал его псиной, — его начали называть Джей-Дог, причём все одновременно, и Джорел только махнул рукой на это — хоть не «Самой быстрой рукой на западе Санта-Моники», и то спасибо. Джей-Дог по-настоящему прославился на весь район, кто-то даже, по его примеру, начал клеить на маски денежные купюры. Драку-перестрелку здесь обсуждали неустанно, и довольно скоро их компания оказалась в центре внимания, оставаясь неплохим материалом для пересудов. Из плохих новостей Джей сразу вычленил как пример — Арона Эрликмана: парень даже не столько оскорбился на то, что Джорел выкрал у него пушку, сколько на то, что он кинулся спасать Дэнни. Прямо он, разумеется, ничего Деккеру не сказал, но… Они давно уже договаривались встретиться этой ночью, собирались пойти опять на крышу того старого торгового центра, но Арон не пришел на встречу. Джей прождал его на назначенном месте час, дрожа от холода и раздумывая: его что, не отпустил отец, или Эрликман сам решил не пойти? Деккер подумал и принял решение на следующий день пойти в школу и там на перемене отыскать Арона, чтобы наконец нормально поговорить. Джорел понимал, что Эрликман ревнует, ревнует жутко, тут даже к бабке не ходи, — и конечно же, этого он не признает никогда. И к кому ревнует-то — к Дэнни? К этому странному парнишке, который не умеет вовремя затыкаться и вечно умничает? Алекс Дым на горке не появлялся с того рокового вечера, и Джей-Дог призрачно надеялся, что мести не последует. В конце концов, если он не совсем идиот, сложит два и два и поймет, что Джей просто заступался за друга, и второй выстрел последовал после не первого и даже не второго справедливого предупреждения. Ну или хотя бы он и его компашка побоятся лезть к ребятам, у которых у каждого может вдруг оказаться пушка в кармане. Фанни, покатываясь со смеху, рассказывал, как Алекс ныл и отнекивался в больнице, отказывался идти в полицию писать заявление, и как у него при этом скрипели зубы, — пулю из него извлекали знакомые Дилана, которые Мэну всю информацию передали в красках и подробностях. Полицию в Санта-Монике не любили, и этом смысле, как не уставал повторять Джонни, Джею несказанно повезло. Как и повезло с его природной меткостью — целился он именно в руку, а вот попади какими-то десятью сантиметрами левее — прострелил бы грудь Алекса. Десятью же сантиметрами правее — снёс бы полголовы Дэнни. Но вот по-настоящему хуевые последствия случились всего двумя днями позже. Информация о драке и стрельбе дошла до учителей в школе, и Джея вызвал на ковёр завуч, которая монотонным, спокойным голосом полчаса пытала парня, выпиливая из него подробности. — Где ты взял пистолет, Джорел? — ласково спрашивала она. — Я не знаю, о чём вы говорите, — раздельно отвечал Джей-Дог, глядя ей прямо в глаза, хотя прекрасно знал, что пушка лежит под кроватью Арона, заныканная между кипой журналов и мешком с тряпьем. — Что там произошло? Почему вы все там оказались? — продолжала гнуть свою линию завуч. — Услышали крики, побежали помочь, — буркнул Джорел, нервно стискивая руки. — Можно мне уже домой? Надо уроки делать, сами понимаете. — Деккер, мне нужно знать, откуда у тебя был пистолет. — завуч сурово нахмурилась. — Несколько человек видели тебя с пистолетом. — Случайно не друзья Алекса? — Джей-Дог дёрнул плечом, изо всех сил сохраняя спокойствие. — Они пытаются меня подставить. Это они стреляли. Я не знаю, куда потом делся пистолет. Завуч откинулась назад, на спинку кресла, скрещивая руки на груди: — Значит, так? — Значит, так. — поддакнул Джорел. Помолчали. В голове женщины, судя по тому, как она пристально смотрела на парня, явно крутились какие-то недобрые мысли. — Могу идти? — Ступай. — как-то по-особенному ответила та, и Деккер пулей вылетел из кабинета от греха подальше. Но самый пиздец случился на следующий день. Не будем просвящать читателя в подробности, полные боли, криков и грязных ругательств, обвинений и жестоких ударов, но результат произошедшего в доме Деккеров кошмара можно вырвать из пропитой глотки отца Джея и Даниэлы, после нескольких часов «разговоров» на повышенных тонах хрипло пролаявшего сыну в лицо: — Урод, грёбаный эгоист, ты знаешь, сколько бабла я отвалил Джеку Байронсу за то, чтобы его паскудный сынишка молчал? Сука, да как ты мог, блять, ты же мой сын, кусок ты ублюдка, мой сын — преступник! Нахуй! Нахуй, Джорел! Поедешь в чёртов Айдахо в эту хуеву закрытую школу и подохнешь там, как проклятая псина! Сдохнешь там морально среди будущих уголовников и шлюх, попомнишь мои слова, ты, эгоистичный кусок дерьма! Джорел, до тех пор смирно сносивший все крики, оскорбления и удары чем попало, потрясенно вскинул голову: — Что? В Айдахо?.. Отец… — Заткни свою гребаную пасть! — палец Деккера-старшего с силой ткнулся ему в грудь, он навис над сыном, скаля зубы, словно обезумевший зверь. — Мне это лично настоятельно порекомендовали, снова, Джорел, ты понимаешь это? Или в твою башку уже нихрена нормального не запихать? — Нет, стой, какой Айдахо? — Джея бросило в холод, душа укатилась в пятки, заставив колени подломиться. — Я никуда не… — Поздно спохватился, — в лицо ему выдохнул тот. — Тебе настала полноценная пизда, ты понял? Тебя отправляют туда на год, и я клянусь всеми богами всех существующих миров, что если мне хоть раз позвонят из этой школы не насчёт твоих поразительных успехов, я найду ту самую пушку, приеду и сделаю с тобой то же, что ты сделал с Алексом Байронсом. Ты. Меня. Понял? Джею хватило сил только кивнуть. Да и как подобрать слова, когда твой мир рушится на твоих глазах? *** — Джорел. — в дверь тихо постучали. Джей лежал на кровати, глядя в потолок широко раскрытыми глазами, и не реагировал. Боль копошилась внутри, будто сгусток смолы, скрепляя между собой внутренности в плотный комок. — Джей, можно войти? Не дождавшись ответа, Даниэла сама аккуратно открыла дверь и, прежде чем войти, пристально оглядела комнату. Затем сделала шаг внутрь, ногой закрывая за собой дверь, и со стуком поставила на стол тарелку со спагетти и чашку. После, снова оглядевшись, осторожно наклонилась над неподвижным, не моргающим братом. — Дыму так и надо. — произнесла она неожиданно. — Я горжусь тобой. — А я собой — не особенно. — выдавил из себя Джорел. — Не думаю, что ты туда попадешь. — авторитетно сообщила Даниэла. — Ну, в ту закрытую школу. Отцу будет жалко денег туда тебя отсылать. Это почти двадцать долларов в год. — Не думаю, Дэнни. Девушка поколебалась, явно не зная, как себя вести. — Поешь. — наконец добавила она. — Если ты хочешь на ночь уйти из дома — я тебя прикрою, скажу, что ты у Джордана. Только не делай глупостей. — Спасибо, Дэнни. — безучастно ответил ей Джей. Даниэла кивнула и скрылась, осторожно прикрыв за собой дверь. Джорел пялился в потолок, пытаясь представить, когда ему удастся увидеть его в следующий раз. Год — это слишком много для подростка. Это целый кусок жизни, утраченной безвозвратно. Что будет через год, когда он вернётся? Кто знает, будет ли существовать горка, будут ли общаться между собой соседские парни, останется ли вообще цельной их прошедшая огонь и воду компания. Вдруг летом Альваресы переедут навсегда в Клементино, как и собирались, и Дилан, он же Фанни Мэн, больше никогда не сможет с ними гулять? Вдруг Арон окончательно со всеми рассорится и уйдет из компании? Вдруг Джорджа всё-таки изобьют до смерти те чёрные из соседнего района, которым он перешёл дорогу в том году? А как же фестиваль? Парни бросят это дело или всё-таки справятся и создадут настоящую группу, совсем как те, которые крутят по телеку в три часа? Чёрт возьми, а как же сам Джорел? Кем он вернётся через год? Разучится катать на скейте? Будет ходить в синяках, забитый мрачными авторитетами, которым не понравится его свойская манера общения? Или, может, ему вовсе выдадут какую-нибудь справку, что он псих или ещё что? И не стоит забывать об историях, когда на учениках закрытых школ ставили эксперименты, проверяли на них действие лекарств и прочие ужасы… Слишком, слишком, слишком беспросветный ужас. В одно мгновение всё изменилось. Непоправимо. Не следовало тогда стрелять. Впрочем, что ещё он мог сделать?.. Ничего. Это слово прозвучало эхом, отозвалось в конечностях, в руке, что ещё помнила прохладу и приятную тяжесть Глока, — такая простая истина, что Джей даже немного успокоился. Ведь всё так обыденно, так логично. Просто за своих людей он готов убивать. *** — Сто процентов, Дым молчал про пушку, потому что Джимми Юма его остановил, — захлебываясь эмоциями, втолковывал остальным Чарли. — Ствол же Юмы, ему проблемы не нужны… — Джимми меня самого едва не пристрелил за это, между прочим, — прорычал Арон с зажатой между зубов отвёрткой, пытаясь натянуть струну лежащей на его коленях гитары. — Держи, блять, лампу нормально! — Нам чертовски повезло, — добавил Чарли, выравнивая лампу и пристально наблюдая за работой Эрликмана. — Повезло с Юмой. — Привет, — приглушённо донеслось от двери гаража. Парни как по команде вскинули головы, молча наблюдая, как в круг света в центре, будто на ринг, медленно выходит Джей-Дог. Остановившись, он оглядел друзей — Чарли, Арон, Дилан, Джордж. Под его потухшими глазами залегли тени, плечи поникли, между бровей — складка. Он словно не спал двое суток, без перерыва разгружая вагоны. Парни молчали — не знали, что сказать. Уже вся школа была в курсе неутешительных новостей. — Это правда, Джей? — решившись, робко спросил Чарли. — Миссис Смит сегодня рассказывала… — Два дня, — отрывисто произнёс Джорел словно бы чужим голосом. — Через два дня я уеду, парни. На год в лучшем случае. — Черт, Джей, мне очень жа… — Поэтому, — не дав ему договорить, сквозь зубы добавил Деккер, сверкнув глазами, — Поэтому я хочу, чтобы за эти два дня вы, утырки, запомнили меня как можно лучше. — Чёрт, Джей… — растерянно протянул Джордан, умилительно прижимая ладонь к щеке. — Эти два дня будьте готовы уйти вместе со мной в самые ебеня, чтобы впечатлений хватило на год. — продолжал Джорел, ухмыльнувшись уголком рта. — Давно пора начать жить сегодняшним днём. Я вернусь только через год, и хочу, чтобы вы запомнили меня лучше всех ныне живущих. — Джей! — взвыл Чарли и, бросив лампу, кинулся к нему, умильно обнимая и едва не душа друга. — Вот это речь, твою мать, если я сейчас заплачу, я тебя ударю! — Охуенно толкнул, — Фанни незаметно потёр глаз, кашляя. — Я аж прочувствовал. — Я только сейчас понял, что год — это чрезмерно дохуя, — вставил Джонни, болезненно скривившись. — Сука, мы должны прожить эти два дня на «заебись». — Нахуй школу, — бросил Джорел, хитро сощурившись, обняв одной рукой Сина за плечи. — Если что, вы все всё равно приедете ко мне. — парни рассмеялись, и Джей тоже улыбнулся, на этот раз искренне. — Отставить чувства! Мы идём веселиться! — А вот это меня уже устраивает! — обрадованно вскочив, прокричал Дилан. — Составим план, а? Времени не так много. Соберём людей… Бухло… Гулять будем! — На закате можно сходить на океан, — предложил Арон. — В последний день перед отъездом! — отреагировал Джонни. — Идеальная концовка будет. Или на смотровую. — А где остальные? — спросил Джей, пытаясь незаметно отлепиться от умирающего от эмоциональности Чарли. — Я всех соберу, — сообщил Джордж, серьёзно кивнув, — Джей, главное вещи собери, потому что мы тебя в ближайшие двое суток никуда не отпустим. — Тогда через… ладно, скажем, в восемь часов встретимся все здесь и пойдем в пивнуху на Седьмой, — решил Дилан ему в тон. — Там и составим план действий. Всё-таки покинуть Лос-Анджелес — громадная потеря. — Лос-Анджелес — это не город, а люди, в нём живущие, — высказался вдруг Арон. — Цитатку в тайной тетрадке Мэтта подсмотрел? — фыркнул Дилан. — Можем посвятить отъезду Джея песню! — вклинился как всегда активный Чарли Син. — Ну, когда напишем её, конечно… — Так, стоп, стоп, стоп, — замахал руками Дилан, посмеиваясь, — так мы ничего не решим. Сделаем как решили: Джонни обзвонит всех наших и соберёт здесь. И сами не опаздывайте! Надо ещё на горку заскочить завтра… Пока парни весело галдели, составляя список того, что им необходимо сделать вместе с Джей-Догом до его отъезда, Джорел наконец пересекся взглядом с Ароном. С того происшествия на горке они так ни разу и не поговорили, в школе Арон не появлялся, а если и приходил на уроки, то обычно слонялся со своими одноклассниками или ныкался в курилке, и поговорить с ним возможным не представлялось. А тут — какая-никакая возможность. Джей неловко кивнул ему, словно бы в знак приветствия, и Эрликман тут же отвёл взгляд, снова принимаясь подкручивать струны, и делая вид, что не заметил Джорела вовсе. Блять, ну не мудак ли? Деккер, притворяясь, что прислушивается к оживлённому разговору, сел рядом с ним, почти касаясь бедром его ноги. Арон в этот момент взял гитару в руки и издал аккорд, внимательно вслушиваясь в звучание. — Так и будешь молчать? — тихо спросил его Джей, отвратительно чувствуя себя девочкой-подростком, пристающей к старшекласснику со своей необъятной любовью. Впрочем, так и было, разве что девочка-подросток тоже с членом родилась, подумаешь. — Я знаю, что ты злишься, так что можешь высказать всё, что думаешь. — Прямо здесь? — преспокойно уточнил Арон, вновь принимаясь мучительно подкручивать струну. — А тебе есть что сказать? — без особой надежды спросил Джей. — Хочешь что-то услышать? — Не надо этой хуйни, Эрликман, я же вижу, что ты злой как чёрт. — Угу, пожалуй. — Ну и из-за чего? — Из-за твоего отъезда, быть может? — И всё? — Всё ещё хочешь что-то услышать? — Арон поднял на него серьёзный взгляд. — Джей, не надо во мне копаться. — Я хочу знать, что я делаю не так, пойми, — упрямо проговорил Джей. — Ты и так знаешь, что ты делаешь не так. Правда? — снова этот печальный взгляд, не говорящий ничего конкретного… Не став удерживать зрительный контакт, Эрликман вернулся к своим струнам, едва заметно хмуря брови, а Джорелу, как оказалось, было абсолютно нечего ответить на его слова.