Paradise Lost

      Время на исходе как никогда раньше — была борьба за каждую миллисекунду, которая определяет дальнейшую судьбу человечества.       В голове никак не укладывалось, что Йокогамы больше нет. Пробегая между заснеженными человеческими останками и руинами города, которые озаряло издевательски яркое солнце, на меня огромным тёмным комом накатывали неприятные смешанные чувства. Я по сей момент отвергала мысль о том, что реальность кардинально изменилась, и больше не воссоздать то, что строилось веками. В моей голове был полный хаос, диссонанс, который принял облик окружающей меня недружелюбной среды.       Холодный воздух обжигал лёгкие от непрерывного бега по отвергнутой богом земле. Каждый камешек, осколок , спрятавшийся под снежным ковром, норовился ухватиться за мою ногу мёртвой хваткой, словно говоря о том, что нужно перестать бороться за жизнь и сдаться, чтобы больше не барахтаться в вязком болоте и, приняв свою учесть, пойти ко дну. Было до сих пор непонятно, действительно ли я хочу бороться на стороне истинного зла и до последнего идти во тьму.       Детективное Агентство будет бороться отчаянно, как стая псов, у которых остался последний шанс заполучить еду. Они считают, что отдали город лишь для того, чтобы ринуться в последнюю битву и вернуть Йокогаму с помощью книги. Переписать настоящее, чтобы Демона никогда не существовало, а родной край, как и все его мирные обитатели, жили, не зная войны и разрушений из-за Достоевского. А Фёдор же борется за последний штрих на одной лишь странице, в котором не будет ничего, кроме «Эсперов никогда не существовало». Битва не на жизнь, а на смерть.       Надежда на моё спасение и нормальную жизнь не умирала после того, как снайпер чуть не попал пулей прямо в лоб. Хотелось слепо верить, что осталось потерпеть совсем немного, и мои страдания будут либо оправданы, либо вознаграждены. Однако, эти мысли ставились под сомнение из-за убийства Фёдором Гоголя, которое я видела своими глазами — ни капли сожаления и жалости к больше не нужной пешке, которая утеряла свою ценность в ходе игры. Удивляет факт, что я до сих пор жива и продолжаю бодро двигаться по плану Достоевского, ведь близится последний рубеж, на поле которого всё решится — кто станет победителем, а кого просто испепелят на просторах страниц книги. Я помогаю Фёдору в воплощении его цели, однако уничтожение всех эсперов грозит тем, что и Достоевский, и я так же исчезнем. Заблуждаюсь ли я, или это тоже продумано до мелочей?       Снежинки путались в волнистых локонах и прятались в недра капюшона куртки, которую пришлось изъять из квартиры-убежища. Из-за холода и неблагоприятного течения времени, в темпе вальса нужно было уходить и воплощать в жизнь последнюю часть плана Достоевского. Видимость была не более десяти метров, среди которых едва можно было разглядеть припорошенные руины города. Приходилось ориентироваться по памяти, где город был ещё жив, а люди мирно продолжали своё существование изо дня в день.       Без способности чтения мыслей не обойтись, так как она заменяет мне тепловизор, которым наверняка сейчас активно пользуются соперники. Снежная буря сыграет немалую роль в последнем сражении, ведь те, у кого отсутствует данные технологии, значительно будут уступать абсолютно во всём. К счастью, пока всё было тихо — ни единого голоса и мысли вдалеке и поблизости. Становилось спокойнее от осознания, что рядом никого, однако это могло означать лишь затишье перед самой настоящей бурей, и радоваться осталось недолго.       Оставалось лишь только бежать до воронки от взрыва и очень проницательно слушать, при стараться не издавать ни звука и уж тем более не падать. Моему эдакому обзору местности мешал разгулявшийся ветер, который посвистывал между зданий и отзывался в ушах, чем отвлекал и дезориентировал. По мере приближения к пункту назначения развалин и мёртвых тел становилось всё больше, что значительно затрудняло путь.       Внезапно вдалеке послышалось тихое напевание, такое умиротворённое, что этот человек будто и не замечал ничего вокруг — ни трупы, ни разрушения. Недолго думая, я поняла, что это детский голос, от чего пришла в недоумение — что здесь делает ребёнок в такое недружелюбное время? С осторожностью я стала приближаться к нему, дабы узнать подробности происходящего — кто знает, может он просто потерялся или ищет помощь?       Голос становился всё громче, и среди разлетающихся повсюду снежинок я смогла увидеть человеческие очертания. Логика меня не подвела, это был ребёнок, который разгуливал по бывшим улицам Йокогамы совершенно без тёплой одежды. В его руках была жуткая игрушка, которую сильно потрепали: вместо глаз дыры, наполненные алой жидкостью, а на голове вместо волос бинты. Так же я не могу отметить, насколько изощрённая у куклы улыбка, совершенно не свойственная её внешнему виду. При виде меня ребёнок приобрёл умиротворённый вид, которому можно позавидовать в такой ситуации — в отличие от него, я бы точно не смогла удерживать это состояние долго из-за холодного ветра. Я остановилась в пяти метрах и сразу попыталась отдышаться, опаляя свои лёгкие холодным, жгучим воздухом.       — Красивая! Но общаться нам долго не придётся, — послышалось из его головы, что меня немного насторожило — он думает, что я не смогу ему помочь, или же подразумевает, что я просто оставлю его, как, возможно, это делали другие?       — Мисс? — оторвав меня от раздумий, он вдруг принял совершенно невинный вид и начал подходить ко мне, вытянув руку вперёд. Совершенно не доверившись этому жесту, я так же начала медленно отходить, поддерживая дистанцию в целях собственной безопасности. Никогда не стоит доверять незнакомцам, особенно тем, кто очень странно выглядит.       — Послушай, ты хоть знаешь, что здесь творится? — напряжённо ответила я, наблюдая за каждым мимолётным движением, дабы предвидеть последующие действия. Всё больше меня напрягала мысль, что эта встреча может забрать уйму времени, так ценного сейчас. Нащупав в кармане ручку пистолета, я слегка коснулась её пальцами, чтобы в случае чего моментально взять его и выстрелить. На мёртвой земле не стоит ждать обычных детей, спокойно разгуливающих между кровавых тел и развалин.       — Да! Ты выведешь меня отсюда? — спросил ребёнок с миловидной улыбкой на лице, чем вызвал у меня нотку сочувствия при мысли о том, что он, возможно, потерял своих родителей. Однако же чутьё мне подсказывало, что здесь что-то не так.       — Стрельба уже прекратилась, здесь тихо. Я уверена, что с тобой ничего не случится, — я чувствовала себя виноватой от того, что, возможно, ещё одна смерть ляжет на мои плечи, если я оставлю всё как есть. Нет гарантий, что на тебя не упадёт кирпич или стена, или же не нападут люди из организаций — безопасно на мёртвой земле уже не будет, пока одна из сторон не перепишет настоящее.       Я чувствовала, что время ускользало сквозь пальцы как песок, вынуждая меня мысленно торопиться и желать скорейшего завершения внезапной встречи. Всё-таки, не зря Фёдор говорил мне торопиться, когда кратко оглашал задание.       — Нет! Так точно нельзя! — думал мальчишка, в то время, как его лицо исказилось от недовольства, не говоря ни слова. Я чувствовала некое преимущество засчет моей способности — когда не знаешь, что соперник слышит твои мысли, ты можешь выдать все сокровенные тайны, сам того не осознавая. Буквально залезая в голову человека, ты пересекаешь некую интимную грань, нарушая неприкосновенность личности.       — Никто не хочет мне помогать, — обняв куклу, он остановился и опустил взгляд, выставляя меня в дурном свете. В тот же момент я почувствовала невидимые ниточки, коими меня хотят сейчас неизвестно в каких целях опутать. Кажется ли мне это, или…?       — Как тебя зовут? — ненароком спросила я, ожидая услышать всё что угодно, но не…       — Кью, — преспокойно ответил мальчишка, завидев на моём лице удивление, перемешанное с ужасом. В тот же момент я достала пистолет и нацелила на голову мальчишки, чтобы исключить возможность резкого нападения.       В Портовой Мафии долгое время бродил слушок о мальчике с жуткой куклой, который способен контролировать разум. Значит, организация до сих пор продолжает действовать, и это был один из тех крайних случаев, когда терять нечего и можно зомбировать абсолютно каждого. Кажется, Фёдор предупредил меня, когда сказал «Если к тебе кто-нибудь прикоснётся, пути назад уже не будет» — я же думала, что он про возможное ранение, но никак не про жуткую способность Кью.       Наверняка он знает, какие тайны и планы укрывают организации, которые поспособствовали его высвобождению из плена. Стоит ли попытаться узнать правду при помощи Равендора, или же просто уйти, чтобы не рисковать? Сможет ли Кью активировать способность быстрее меня, если я к нему прикоснусь? Здесь можно строить только теории, ведь на практике у тебя либо всё получится, либо случится необратимое… оправданы ли риски?       — Ну вот, она меня знает. Потеряет бдительность, и… — думал Кью, параллельно по-садистски улыбаясь, чем вызвал у меня желание поскорее закончить эту встречу и направиться дальше. Мои мысли прервали голоса, раздавшиеся откуда-то издалека, и в тот же момент прогремело несколько выстрелов в нашу сторону, которые вынудили меня в один миг отойти назад, выстрелив в сторону Кью.       — Поскорее бы увидеть, как ты вырываешь свои же органы, — попытка рывка вперёд не увенчалась успехом из-за моей реакции, что буквально спасла мне жизнь — по руке мальчишки начала стекать кровь. Почувствовав, что, возможно, это был план врага — отвлечь меня и захватить разум способностью Кью, я подумала, что мне надо срочно уходить, чтобы не попасть под шквал пуль или влияние дара.       Открыв ответный огонь в сторону галдящих где-то в стороне мыслей, в надежде отвлечь нападающих, я принялась бежать в противоположную от Кью сторону, держась перпендикулярно к врагам. Без каких-либо ранений забежав за первую попавшуюся стену, я прижалась к ней спиной, пытаясь успокоить выпрыгивающее из груди сердце. Очень неприятно, когда у тебя нет ни единого союзника, а врагов, вооружённых не только огнестрельным оружием, но и способностью, несколько.       Панически перебирая мысли и пытаясь вспомнить, что на такой случай говорил Фёдор, я услышала за стеной падение звонкого предмета, отразившегося эхом в моём сознании. Пропустив пару добрых словечек, я принялась отбегать от стены, однако взрыв прогремел куда раньше, чем я успела отойти на безопасное расстояние. Меня в ту же секунду оглушило, а стена развалилась как карточный домик со всеми радостями в виде кирпичей и осколков стекла.       Упав от взрыва на асфальт, я выронила из рук пистолет, который отлетел от меня на пару метров. Отдав оружие, я получила возмещение в виде обломков стены и камней, что безжалостно свалились мне на спину. Попытавшись прийти в себя, я поняла, что выбраться удастся мне с великим трудом — завалило последствиями взрыва. Мысленно отметив, что слух возвращается слишком медленно, я поняла, что это, вероятно, конец моего пути.