Идущая по грани или Сказки Зелёного Леса

      — А кто ты такой, что мы должны перед тобой отчитываться? — приосанившись, с вызывом произнес предводитель беорнингов. Его товарищи тут же крепче сжали в руках оружие. — Ты не из Лесного Королевства!       — И, тем не менее! — цепкий немигающий взгляд эльфа не выпускал цель ни на миг.       — Пожалуйста, остановитесь! — призвал Леголас, не желая новой свары. Он представил всадника Борну и его людям.       — Хм… Давненько в наших краях не было никого с той стороны Мглистых гор. Раз ты не враг, опусти лук. — Борн сделал знак своим людям, и те убрали оружие.       Всадник быстро переглянулся с принцем и выполнил требование.       Узнав, с чем беорнинги следуют во дворец Лесного Короля, он долго хмурился, а потом сказал:       — Что-то странное происходит! — Обвёл проницательным взглядом, словно прощупывая, пространство и людей вокруг. — Лорд Элронд и Леди Галадриэль очень обеспокоены… Необходимо побывать на месте нападения, в той деревне, — обратился он к Леголасу, — пока ещё свежи следы. Это поможет установить истину.       — Несомненно. Но сначала я должен отвезти Линдира.       — Что с ним? — спросил гость, бегло осматривая менестреля. — Бедняга! Никакой реакции на окружающий мир.       — Поговорим об этом во дворце.       — Конечно.       Их кони мерно вышагивали рядом. Леголас заботливо придерживал прибывающего в беспамятстве Линдира.       Эльф в белых одеждах нежно коснулся склонившейся к нему тонкой зеленой ветви с изумрудными листьями.       — Ах! Как давно я у вас не был! — последовал глубокий вдох. — Нандор отстояли свой лес, он возрождается, и, не сомневаюсь, вскоре опять достигнет былого великолепия. А вот Лориэн…       — Сколь грустно это! — отозвался Леголас. — Радость всегда соседствует с печалью, а горе со счастьем. Мне жаль Золотой Лес. Квендо, чей дом — лесные чертоги, как никому понятна скорбь неизбежного увядания.       — Да, мой друг. Галадрим опечалены, но такова судьба. — После небольшой паузы белый всадник спросил: — Как твой отец? И по сердцу ли ему пришлись первые переселенцы?       Леголас, вспомнив юных эльфиек, с трудом заставил себя улыбнуться:       — Мы рады приветствовать у себя новых сородичей. И отец, гхм, да, благоволит к ним. Тем более что привёз их его старый друг.       — Халлорн. Хм, я слышал, он давным-давно покинул Зеленолесье, когда Трандуил ещё не был королём, и именно из-за какой-то их ссоры.       — Дела давние, — слегка нахмурился принц. — Нынче Владыка вновь с радостью принял его дружбу и служение.       — Да-да… Прости мне мою неучтивость.       Бернинги, шедшие впереди и позади всадников, хмуро прислушивались к мелодично льющейся эльфийской речи.       — Леди Галадриэль переживает за своих воспитанниц. Она в надежде, что они будут счастливы в новом доме, а кто-то, возможно, выйдет замуж. Поговаривали, что отправленные сюда девы славны красотой.       — Да, девушки прекрасны, — вынужден был согласиться Леголас, при этом внутренне усмехнулся: Владычица Лориэна, расхваливая своих протеже, явно не обмолвилась об их весьма вольном нраве. А, возможно, и просто-напросто избавилась от них, услав в Эрин Гален под благовидным предлогом переселения. Правда подобные мысли были несколько непочтительными по отношению к Леди Галадриэль, но уж больно напрашивался именно такой вывод. — Очень милы и сразу освоились. Тем более у них была замечательная наставница, Леди Легохенгиль… Что с вами, Милорд? — Спросил он, заметив, как собеседник слегка побледнел.       — Ничего. Всё в порядке… — Лорд уже взял себя в руки и даже улыбнулся: — Освоились, говоришь, очень хорошо… Но ты не ответил: как твой отец? Наверное знатный пир устроил после твоего возвращения из Похода, а?       — Ну, да, было, — поскромничал Леголас. Рассказывать, как они с отцом сначала весьма сдержанно приветствовали друг друга, а потом тот чуть не задушил сына в объятиях, наплевав на присутствие Гимли и придворных, как три дня подряд гудел лес, ещё не оправившийся от орочьего нашествия, и что вытворял перебравший гном под дружный хохот эльфов, было не с руки. Только, похоже, его смущение не было замечено. Посланник Эльфинита и Белой Леди выглядел задумчивым, словно погрузившимся в себя. — А отец… — «влюблён до безумия», хотелось ответить принцу, но он был не вправе открывать тайну отцовского сердца. И, наверняка, по прибытии Лорд поймёт всё сам. — Сейчас хорошо…       — Что значит «сейчас хорошо»? — неожиданно встрепенулся тот.       Леголас, оговорившись, растерялся и тут же опять помрачнел: похоже, разговора о тревожных событиях до приезда во дворец не избежать, и придётся рассказать о несчастьях, постигших лес и короля. Как следует всё взвесив, он всё-таки решился обрисовать в общих чертах, но и этого было достаточно, чтобы, слушая принца, подобно небу перед дождём хмур сделался белый всадник, недобро сверкали синие глаза во время рассказа. Только об отношениях Леди и короля ни словом не обмолвился Леголас.       — Подробности после.       — Хорошо, — согласился очень внимательно слушавший гость, когда Трандуилион закончил своё короткое, но весьма нелёгкое для него повествование. — Говоришь, отец удержался благодаря Леди?       Снова этот странный блеск во взгляде, замеченный принцем ранее! Он поневоле любовался могучей статью белого витязя. Мощью плеч и ростом, почти не уступающим шествующим рядом беорнингам. И смутное предчувствие коснулось сердца Леголаса: что за тайну нёс с собой его спутник? «Он не только посланник!» — решил наконец сын Трандуила, прислушавшись к себе.       Вскоре тропа расширилась, и над верхушками деревьев мелькнул камень Дворцовой Скалы. Плавный поворот дороги привёл путников в Буковую Аллею, ведущую к мосту.       Халлорн только что вернулся из лазарета. Залпом выпил целый стакан лимонада. Налил ещё и устроился в кресле, блаженно вытянув ноги. Машинально постукивая пальцами о подлокотник, обвёл пустым взглядом покои. Глубоко вздохнул, анализируя прошедшие сутки. Лаихенэлен, снова до нельзя измотавшая себя, была унесена Трандуилом. Он усмехнулся: король, наплевавший на все кривотолки, охающая, неодобрительно поджимавшая губы и качающая головой леди Морвен. Странный, задумчивый Форлас. Юные барышни… Сумасшедшая ночь!       Духота. Нет, тут решительно нечем дышать! Чтобы окончательно стряхнуть с себя остатки ночной суматохи и взбодриться, лорд вышел глотнуть свежего воздуха. Стража у Ворот почтительно отсалютовала ему.       Глаза Халлорна устремились на всадников, въезжавших на мост, и шагавших следом людей. Их взгляды пересеклись и не отпускали друг друга, пока ехавшие верхом не спешились.       Халлорн приветствовал принца, потом глаза лорда обратились на его спутников.       — Радостен час нашей встречи, лорд Халлорн! — белый всадник приложил руку к сердцу в извечном жесте приветствия.       — И я рад видеть тебя, Милорд!       С вышедшим вперёд беорнингом Халлорн обменялся молчаливым коротким поклоном.       — Доложите Владыке о моём возвращении, и пусть позаботятся о наших гостях, — распорядился Леголас.       Все вместе прошли во дворец. К принцу тут же поспешили, предлагая помощь, но он отринул её:       — Я сам! — Удобнее перехватил менестреля, по-прежнему находящегося без сознания. — Отдыхайте, Милорд, увидимся позже, — сказал он своему попутчику, и тот учтиво поклонился в ответ. Потом обратился к Халлорну:       — Где Леди?       — Принц, — лорд замялся. — Леди сейчас отдыхает. В твоё отсутствие случилась беда: некоторые пострадавшие на озере оказались на грани гибели, и госпожа потратила слишком много сил. Владыка лично приказал… не беспокоить. — И добавил по осанвэ: — «Он с ней неотлучно».       Леголас нисколько не удивился известию. В свете последних событий, такое вполне можно было ожидать.       — Хорошо. Я размещу Линдира в своих покоях. Как только Леди отдохнёт — передайте ей мою просьбу зайти.       — Непременно.       Халлорн раскланялся с принцем и занялся устройством гостей.       Едва пустые коридоры закончились, Леди высвободилась из рук короля.       — Дальше я сама, — решительно заявила она.       — Лаихенэлен…       Она вдруг улыбнулась:       — Я буду рада твоей опеке, — потянулась к нему, и нежные губы коснулись его щеки. Трандуил хотел обнять её, но она выскользнула, отступив на пару шагов. — Ты придёшь позже. До своих комнат я иду одна.       Не вышло. На половине пути её уже поджидала леди Морвен, что называется «во всеоружии». Пара служанок маячила за спиной благородной синдэ.       Аварэ, закатив глаза, повернулась к королю, который, держась на расстоянии, всё же пошёл следом.        Тот только усмехнулся:       — Отдыхайте, Леди. — Поклонился ей. — «Я появлюсь быстрее, чем ты думаешь».       Ароматная ванна, массаж, травяные настои — всё по расписанию, сдобренное ворчанием и наставлениями Морвен. И Лаихенэлен, как всегда, была благодарна ей. Конечно, Леди могла бы обойтись без традиционных способов — у неё свои методы пополнения сил, но обижать сердобольную эльфийку не хотелось, она уже привыкла, что та с самого начала негласно взялась заботиться о ней.       Выкупанная и обихоженная, она лежала на кровати на животе, положив голову на руки, когда почувствовала его присутствие — легчайшее дуновение ветерка с весенним ароматом. Улыбнулась, не открывая глаз.       Король вошёл тайным ходом. Приблизился почти неслышно, словно тень. Только едва уловимый шелест халата поверх тонкой рубашки. Сел на край кровати. Легко, а потом смелее, ладонь его заскользила по её обнажённой спине. Прилёг рядом. Голова Лаихенэлен перекочевала к нему на грудь. Глубокий облегчённый вздох. Трандуил обнял её и зашептал, потом стал тихо напевать. Что? Она уже не помнила. Звуки его голоса баюкали её, наполняя умиротворением. Его любовь — лучшая защита от всех передряг Мира. Его объятия — лучшее место для отдохновения…       Сегодняшняя ночь принесла новое откровение. Ему, конечно же, хотелось любить её, вновь пережить то неописуемое блаженство, что накануне подарило великолепное тело Лаихенэлен. Но… нынче он узрел её с другой стороны! Нет, её сила не ушла, но, словно отхлынула, отступила за неведомую грань, оставив ту, что он держал сейчас в своих руках, с удивлением и каким-то трепетным покровительством воспринимая, какой беззащитной, безоглядно доверившейся ему, слабой, она может быть. Почти ребёнок! Бесконечная нежность затопила сердце. Поцеловал её в висок, наблюдая улыбку любимой во сне. Ночь окутала их мягким покрывалом. До утра он будет охранять её сон. Да, завтра она наверняка опять предпримет что-то из ряда вон выходящее, не спрашивая ни у кого его мнения, руководствуясь одной ей ведомыми доводами. Это будет завтра. Не сейчас… Сейчас она спит. Его выстраданное и наконец-то обретённое Сокровище.       По его ощущениям солнце уже поднялось, и разгорался новый день, но он даже не думал оставлять спящую возлюбленную. За своими мыслями не сразу уловил попытку дозваться до него. Это был Халлорн. Только что-то очень важное сподвигло бы лорда на такое действие. С сожалением и бесконечной осторожностью, боясь потревожить, он тихонько отстранил Лаихенэлен, накинул халат-мантию и вышел в коридор.       Доклад Халлорна, как и следовало ожидать, спустил с небес на грешную землю, весьма омрачив настроение. Единственной хорошей вестью в этих вселяющих новою тревогу новостях, было возвращение Леголаса, и то подпорченное состоянием менестреля.       — Через два часа в Тронном Зале. Сначала Линдир, — выслушав, распорядился король.       Халлорн ушел, а Трандуил возвратился в покои. Едва развернулся, закрыв дверь, как увидел перед собой Леди, с волнением глядевшую на него.       — Вернулся Леголас?       — Да, но… — её появление было несколько неожиданно, и он, слегка растерявшись, не сразу нашёлся что ответить. — Лаихенэлен, зачем ты поднялась… — и тут же спохватился, что сказал глупость. — Как ты? — привлёк к себе.       В её глазах мелькнули насмешливые огоньки, но улыбнулась она тепло и нежно.       — Отлично, — приникая к нему, — только…       — Что?       — Зверски голодна!       Оба рассмеялись. Ещё несколько мгновений вдвоём, прежде чем с головой окунуться в новые треволнения.       После завтрака, аварэ первым делом отправилась в лазарет. Там и нашёл её покончивший со своими делами Халлорн.       Леди давала какие-то указания Форласу. Лорд, глянув на серьёзно-сосредоточенное и напряжённое лицо лекаря, ощутил беспокойство, однако сейчас было не до того.       — Госпожа, простите, что отвлекаю.       Лаихенэлен повернулась к нему. Выслушав лорда, нахмурилась.       — Да, идёмте, — ответила она, и прежде чем уйти, обратилась к Форласу: — Будь готов!       Целитель согласно кивнул. Халлорн снова задержал на нём внимательный взгляд, но, ничего не сказав, последовал за Леди. По дороге синда опасливо косился на неё, и то, что он чувствовал, очень ему не нравилось — эльфийка словно темнела изнутри, взгляд сделался тяжёлым, а значит, впереди снова неприятности. То, что «гости» пожаловали не с добром, он понял, едва узрел их на мосту. И настрой Лаихенэлен только подтверждал это. Что за новая напасть ожидает их?       — Это продолжение прошлых трагических событий, — не оборачиваясь, сказала она, вторя его мыслям.       — Закончатся ли они когда-нибудь, — пробурчал лорд.       — Всему когда-то наступает конец, — отозвалась Лаихенэлен, не сбавляя хода.       В покоях принца царила напряжённая тишина.       Король, скрестив руки, статуей застыл в нескольких шагах в обманчиво спокойной позе, готовый в единый миг оказаться рядом. Чуть дальше, почти у самых дверей — Халлорн. Леголас от волнения сглотнул комок.       Леди взглядом прощупывала менестреля.       — Он не на что и не на кого не реагирует, — сокрушённо сообщил принц.       Лаихенэлен медленно подошла и осторожно протянула руку: Линдир, сидевший на полу в полной прострации, не шелохнулся. Коснулась — ничего, никакой реакции.       — Вижу. — И вдруг она странно глянула на племянника: — И на тебя тоже?       — Я всю дорогу вёз его.       Леди посмотрела на менестреля и снова изучающе на Леголаса. Тот невольно дёрнулся. Все ощутили, как по комнате стало распространяться нечто — Лаихенэлен начала пользоваться своей силой. Король машинально подался вперёд. Принц, наоборот, замер. У Халлорна лоб покрылся лёгкой испариной. По спине пробежал уже знакомый холодок. Он и о прошлом разе не мог думать без содрогания, когда стал свидетелем столкновения Леди с Тенью за Трандуила.       Потоки струились легко и плавно — аварэ ещё только искала… И вдруг всё пропало.       — Ничего… — на миг в её глазах отразилась растерянность. Потом брови Леди сошлись на переносице, складка углубилась.       — Что происходит? — в волнении спросил король.       — Стена, — проговорила она как бы сама себе. — Он возвёл защиту. Ушёл глубоко в себя! — Помолчала, что-то обдумывая. Позвала: — Леголас.       Поняв, что от него требуется, принц, чуть помедлив, шагнул к аварэ и открыл сознание. Завораживающий изумрудный взгляд полностью завладел им, и он растворился в нём, словно потонул в морской пучине…       Она смотрела, как он искал Линдира и до того как, проснувшись, обнаружил исчезновение менестреля…       В какой-то миг он застопорился. Но её заинтересовал именно этот момент, и он подчинился…       Когда она мягко и бережно отпустила его, принц был розовым до кончиков ушей и невероятно смущённым — ведь теперь Леди знала их секрет. Он с затаённым страхом взглянул на неё… и облегчённо выдохнул. Нет, она не расскажет.       И вот опять тень на её лице, а взгляд устремлён на Линдира в тяжёлом, напряжённом раздумье. У неё появилась зацепка, и теперь можно идти дальше. Снова потянулась нитями своей силы… Ох! Все почувствовали, как снова нарастает напряжение…       — «Лаихэнелен! Легохенгиль!» — звучат встревоженные голоса в голове.       — «Будьте наготове!» — мысленно бросает она им, сосредотачивая и направляя усилие.       Потоки упорядочиваются и закручиваются вокруг Линдира…       Одно короткое резкое слово взрывает воздух и гнетущую тишину. Менестрель вздрагивает всем телом и выгибается. Его корёжит. Ломает. Леголас готов броситься к нему, но взор Леди, запрещая, останавливает, пригвоздив к месту. Линдир тем временем затихает, часто-часто дышит, обводит ошалелыми глазами вокруг, взгляд его останавливается на принце, лицо искажается мукой.       — Линдир! — не выдержав, зовёт Леголас, делая непроизвольный шаг вперёд.       — Нет! — издаёт менестрель отчаянный вопль и, закрывшись руками, забивается в угол, дрожа всем телом.       — Линдир, — в голосе принца звучат отчаяние и недоумение. — Это же я… — Вопросительно и с мольбой Леголас смотрит на Леди: — Лаихенэлен?       Та белее мела, с непроницаемым лицом, только в глазах бесконечное сострадание, пополам с продолжающей работать мыслью.       — Не трогайте его пока, — говорит она подступившим ближе королю и лорду. — Нужно выждать. Пусть немного успокоится. У него проснулась память… Только вот какая… — непонятны её слова. Какие-то предположения?       Прошло время. Эльфы напряжённо наблюдали за несчастным. Леголас снова было рванулся к другу, и вновь последовала невменяемая реакция со стороны менестреля, шарахнувшегося от принца как от чумы.       — Линдир, — тихий надтреснутый шёпот. — Я не в силах смотреть на это… Почему? Почему он так реагирует на меня?!       — Тебе сейчас лучше уйти, Леголас, — раздался голос Леди, не спускавшей глаз с Линдира. Голос, в котором жили отголоски силы, которому трудно противиться, твёрдый, мягко, но непреклонно настаивающий. — Трандуил, его нужно запереть и охранять.       — Что?! Отец!       Взгляд короля был твёрже алмаза, но в нём светилось понимание.       — Делай, что тебе говорят, сын.       — Я объясню всё чуть позже, — пообещала Лаихенэлен, кладя руку на плечо племянника.       Леголаса охватило странное чувство от её жеста — необходимость подчиниться и успокоение одновременно. Слеза блеснула в уголке глаза принца. Конечно, он понимает: они правы. Так нужно. Так лучше, в первую очередь, для самого Линдира. Он сжал кулаки, бросил последний, полный боли взгляд на друга и вышел.       Шаг. Ещё. Лаихенэлен неторопливо приблизилась к менестрелю… Тот сначала испуганно, а потом заворожённо следил за ней. Леди говорила, и её голос обволакивал, успокаивал. Вот её рука легко коснулась лба страдальца. Глаза его медленно закрылись, и он погрузился в глубокий сон.       — Пусть Линдира перенесут в его комнату. Поставить стражу. Никого не впускать без нашего ведома, — приказал король.       — Мне кажется, он сам будет искать одиночества, — произнесла аварэ. — Но охрана не помешает.       Халлорн кивнул, промокнул лоб платком и поспешил выполнять распоряжение.       Трандуил повернулся к Лаихенэлен. Та подошла, устало и расстроенно уткнулась ему в грудь. Он обнял её.       — «Тебе придётся объяснять».       — «Естественно… Леголас так сильно переживает! И я виновата.»       — «В чём?»       — «Я предвидела… »       Король вздохнул:       — «Почему ты винишь себя в любом промахе: своём или чужом? Столько всего случилось! Всё произошло слишком быстро и одновременно… Если уж говорить откровенно, то здесь и моя вина: не отошли я тогда Линдира и потом не разговаривай так с Леголасом, возможно, всё обошлось бы. Однако я был слишком поглощён своими переживаниями. Твой приезд… Твоё появление здесь оказалось слишком сильным потрясением для меня». — Его губы коснулись её виска.       Лаихенэлен с нежностью провела кончиками пальцев по его лицу.       — «И ещё прибывал под влиянием: Маринор травил тебя этой гадостью — и ты не совсем отдавал отчёт своим действиям».       — Гхм. «Это, конечно, повлияло на мое поведение, но, я считаю, сами решения были правильными. В конце концов, и Линдир, и Леголас выполняли свой долг».       Раздались приближающиеся шаги, и Леди моментально отпрянула.       Двое стражей бережно водрузили менестреля на носилки и унесли под присмотром Халлорна.       — Я потом зайду к нему, — сказала аварэ.       Вернулся Леголас, взвинтивший себя ещё больше, чувства так и клокотали в нём. Проводил долгим тоскливым взглядом носилки. Гневно и горько уставился на Леди:       — Ты ЭТО имела в виду, когда говорила, что Она не убьёт его?! — воскликнул он. — Посмотри, что с ним стало!       Лаихенэлен, бледная как смерть, молчала, и тяжело было это молчание.       — Я видела его живым, — наконец произнесла она очень тихо, — но что Тварь с ним сотворит — не догадывалась. Моя вина. Прости!       — Леголас! — раздался спокойный и сильный голос короля. — Тобой владеет гнев, и ты не совсем справедлив. Мы понимаем: тебя мучает случившееся, но ты же знаешь кому, — настойчиво выделил это слово, — противостояла Лаихенэлен всё это время. К тому же ещё боролась и за жизнь пострадавших на озере. Посмотри на неё, и ты поймёшь, что не прав.       Несколько секунд принц боролся сам с собой, пытаясь разобраться в своих чувствах, вспоминая, как всё было. Наконец, он поднял голову:       — Да, я помню тот момент и теперь понял, перед тобой встал выбор: Линдир или отец… И твой выбор очевиден. — Он помолчал, а потом сказал: — Я бы тоже выбрал отца.       Леди и Леголас обменялись взглядами: виноватыми, понимающими, прощающими, и, наконец, лучащимися взаимным теплом.       Глаза короля улыбнулись, а лицо посветлело — примирение состоялось.       — На нём сильные и сложные чары, — говорила Леди время спустя в кабинете Трандуила. — Вы видели: сначала было трудно даже подступиться. Мне удалось снять только… можно назвать это «оковы», это всё, что я пока могу сделать…       — Что же дальше? — обеспокоенно спросил король.       — Трудно понять… Им словно движет что-то изнутри. И ответ, почему он так реагирует на Леголаса, лежит в глубине сознания Линдира. — При этих словах принц дёрнул бровью.       — Ты хочешь сказать, что Твари удалось каким-то образом проникнуть в его разум? — нахмурился Трандуил. — Но это невозможно!       — Для меня это пока загадка, — качнула головой Лаихенэлен. — Скорее всего… удалось одурманить, опутать каким-то обманом.       — Что же делать? — отчаяние сквозило в голосе Леголаса.       — Ждать. Наблюдать. Ему нужно отойти и почувствовать себя в безопасности. Но не спускайте с него глаз.       — Хм. Ты считаешь, что у него появится желание сбежать? — мрачно усмехнулся король.       Аварэ ответила пристальным взглядом:       — Да, у меня такое чувство.       — Хорошо. Так и поступим.       — А почему он впал в прострацию? — выдавил Леголас.       Леди пожала плечами.       — Возможно, как последствие удара беорнинга, спровоцировавшего подействовать какую-то часть наложенного на него заклятия… Возможно, как защитная реакция… Леголас, — ладонь с тёплой волной на плече — что-то забытое, словно на грани ощущений… Материнское тепло! Утешающее, нежное. Принц поднял понуро опущенную голову, взглянув на Леди с надеждой. — Оставим пока Линдира в покое. Будем надеяться и искать способ исцелить его. Нужно время! А в данный момент у нас есть и другие неотложные заботы.       Да, уже в нетерпении ждали приёма беорнинги. А её… впрочем, об этом позже.       — Сын, — теперь рука короля легла на плечо принца, — ты нужен мне. Если от Лаихенэлен пришли ласка и успокоение, то голос отца и прикосновение — твёрдое и поддерживающее, заставили решительно встряхнуться. Снова почувствовать себя уверенно и полным сил. Леголас высоко вскинул голову, прямо и твёрдо посмотрел Трандуилу в глаза.       — Да, отец.       Тот одобрительно кивнул.       Леди с лёгкой улыбкой наблюдала за ними. Но когда их взоры обратились к ней, обоими вновь овладело беспокойство, заставившее взволнованно переглянуться. И Лаихенэлен это уловила.       — Я пока вернусь в лазарет.       — Постой, — не дал ей улизнуть Трандуил. — Возможно, и твоё присутствие понадобится.       — Лаихенэлен, — встрял Леголас, — отец прав. Ты должна быть во время этой встречи.       Леди по очереди глянула на них.       — Тогда пришлёшь за мной.       Король слегка прищурился, внимательно глядя на возлюбленную, ему было непонятно чувство, охватившее Лаихенэлен, при его словах. Оно было неприятным и смутно тревожным.       — Гхм, — нарушил неловкую паузу принц. — Увидимся в Тронном Зале.       — Да.       — «Лаихенэлен!» — король на миг сжал её плечи.       Блеснувший успокаивающий взгляд и короткая ласковая улыбка были ему ответом:       — Я пойду.       Неуловимый миг, и она словно испарилась в воздухе.       Трандуил повернулся к сыну.       — Линдир потребовал от неё нового приложения сил, а меня не покидает ощущение, что она снова готовится к какому-то серьёзному действу.       — Может это связано с пострадавшими с озера? — предположил принц.       — Скорее всего, ты прав. Но, возможно, и что-то ещё…       — Отец, — они поменялись ролями, теперь Леголас стремился оказать поддержку взволнованному родителю. — Лаихенэлен знает, что делает. Значит, так нужно.       — Знает… — как-то натянуто согласился король, смотря перед собой, потом устремил взгляд в сына. — Лаихенэлен что-то прочла в твоём сознании, и, уверен, это уже подтолкнуло её к решению в отношении Линдира, только пока она не готова его озвучить. — Принц не нашёлся, что ответить, лишь едва заметно нахмурился. А Трандул, не спускавший с него глаз, продолжил: — И это что-то — ваша с Линдиром давняя тайна…       Леголас готов был вспыхнуть, только великолепная выдержка, доставшаяся по наследству, и закалённая суровой жизнью, позволила сохранить хладнокровие. Усилием воли он загнал поднимающийся изнутри и так и не изжитый до конца детский страх перед пристальным взором отца.       Король легко прочитал его. Улыбнулся:       — Ты сам расскажешь, если сочтёшь нужным. А Лаихенэлен тебя не выдаст.       — Отец… — начал было Леголас, и тут он увидел повод сменить тему, вспомнив о своём предчувствии насчёт неожиданного попутчика по дороге домой. — Я вижу, что-то ещё тревожит тебя. И не столько беорнинги, сколько…       Трандуил ответил не сразу. Снова тень накатила на лицо Владыки.       — И я не понимаю, почему? И дело совсем не в личной неприязни…