Идущая по грани или Сказки Зелёного Леса

      Четверть часа спустя, точно в назначенный срок, грозный король Эрин Гален, которого многие считали чересчур надменным и высокомерным, во всём своём великолепии взошёл на трон, увенчанный огромными рогами оленя, как короной. Непроницаем и благороден лик Владыки. Рядом с ним его сын, поцелуй вечной молодой весны запечатлён на лице принца, лишь глаза, отразившие небо, после пройденных испытаний теперь могут сравниться с отцовскими. Нет, не угас в них пыл живой юности, но стал глубже и проницательней. И никто не осмелился бы сказать, что совсем недавно пережили отец и сын. Что сердце короля непонятно сжалось в груди, когда вслед за беорнингами появился тот, кого он знал не одну тысячу лет. Могуч и дивно строен витязь в белых одеждах. Неподражаемо изящен и полон достоинства поклон древнего воина. Вот, прежде чем встретиться взглядом с Владыкой Эрин Гален, глаза его быстро скользнули по Залу, словно он искал кого-то.       — Приветствую, Милорд. Давно не был ты в наших краях. Догадываюсь, с чем связан твой приезд.       Леголас невольно скосил глаза на отца, ровный голос которого, как всегда был спокоен, но гораздо холоднее, чем обычно. Откровенно неучтивое приветствие встревожило. И этот блеск глаз с колючими льдинками. Да, Трандуил не любил нолдо, хотя и отдавал ему должное за подвиги. Только сейчас просматривалось нечто иное. Непонятное.       А что Лорд? Принц посмотрел на гостя:       — Моё почтение, король Трандуил, — раздался сильный мелодичный голос. В синем, ясном, благородном взоре эльфа проскальзывали едва уловимые блики. — Слава о твоей проницательности известна далеко за пределами Зеленолесья.       Показалось, или прозвучала ирония? Неприятное предчувствие углубилось. Эру, он и отец правы в своих подозрениях: нолдо пришёл не просто как порученец, у него своя тайна и цель!       — Кхгм, прошу прощения, — на правах королевского советника встрял вдруг Халлорн, похоже, он полностью разделял неприязнь короля к нолдор, хотя и вынужден был прожить с ними какое-то время. Спросил взглядом, и, получив разрешающий кивок государя, продолжил: — Позволь спросить, почему именно ты представляешь Владычицу Галадриэль? Ты ведь жил в Имладрисе, а не в Лориэне?       — Именно так, — снисходительно улыбнулся Лорд. — Мудрые встревожены событиями в Эрин Гален. Белая Леди обратилась к Владыке Элронду, и тот послал меня. Побывав сначала в Лориэне, я прибыл сюда. Удовлетворил ли вас мой ответ?       — Вполне. — И всё же Халлорн был взволнован, сказывалась, вероятно, общая натянутая до предела атмосфера.       — Цель же моего визита напрямую связана с несчастьем, постигшим находящихся рядом со мной людей, — гость сделал жест в сторону беорнингов. — Прошу, выслушайте сначала их.       Чуть поклонившись, он несколько отступил, а вперёд шагнул огромный человек в отделанном овчиной плаще и с татуировкой вождя. За главой отряда стояли Геор — отец погибшей девушки, молодой рыжий Римма и ещё двое — все с каменными, хмурыми лицами.       Пристальный взор Трандуила скользнул по пятёрке лесовиков.       — Говорите.       — О, король, — могучий бас, в котором сквозила неприкрытая боль, отразился от каменных сводов. — Моё имя Борн. Я один из вождей и командир отряда, избранного донести до тебя слово беорнингов. Многие века наши народы сосуществовали бок о бок. Ваш враг — был нашим врагом. Беорнинги всегда охраняли торговые пути и подступы к границам Великого Леса, истребляя вражью мерзость по мере сил. Лес — и наш дом тоже! Мы глубоко признательны за владения, отданные нам после победы над главным Врагом, Чёрным Властелином. И от того невыносимей для наших сердец злодеяние, совершённое в деревне беорнингов. Наши очаги преданы огню. Нет больше наших жён и детей. Те, кто выжил, обвинили в нападении эльфов, и мы пришли требовать ответа и справедливости. Вот что было найдено нами на месте преступления.       Хотя Трандуил и был предупреждён Леголасом, лик его потемнел ещё больше, при виде россыпи окровавленных эльфийских стрел и тела девушки, легших на пол возле его трона. На несколько мгновений повисло напряжённое молчание. Наконец Владыка оторвал взгляд от «доказательств» и снова воззрился на беорнингов.       — Мои эльфы не могли сделать этого. И не делали, — каждое слово, словно клинок рассекало воздух и тяжелой каплей падало на слушателей. И такая сила, непререкаемая воля и уверенность прозвучали в них, что никто не посмел бы утверждать обратное.       Короткая мучительная судорога прошла по суровому лицу беорнинга. Чувства боролись в нём. Стрелы и тело, слова сородичей против слов эльфов. Ещё вчера добрых соседей и союзников. Но что будет теперь?       — Мы говорили с твоим сыном, и ждали такого ответа… Тогда помоги нам установить истину, дабы мы знали, кому мстить за погибших!       — Если вы разговаривали с принцем, то вам известно, что случилось в Лесу. Но я вижу: сомнения ещё мучают вас.       — Так, Владыка, — опустил глаза беорнинг.       — А что вы скажите, узнав, что я сам чуть не стал жертвой некой сущности, и несколько моих подданных до сих пор пребывают на грани жизни и смерти?       Принц в очередной раз удивился и восхитился умением отца владеть собой: лёгкое движение головой, ничтожное изменение во взгляде или тональности голоса, и уже задеты нужные струны в душе собеседника, и тот усердно внимает и принимает сказанное! В разговоре с беорнингами о нападении на короля Леголас умолчал, сочтя слишком рискованным распространяться об этом. Теперь стало очевидно, что он был прав, ибо сейчас сей факт послужил лишним убедительным доводом. На лицах людей изумление сменилось тревогой и ещё большей настороженностью. Переглянувшись между собой, они снова обратились к королю.       — Мы поражены услышанным, — взволнованно сказал Борн. — Принц рассказал нам о жутком существе…       И вдруг.       — Ты заявляешь о невиновности эльфов, король, а я лично вытащил стрелу из тела моей дочери! — прорычал Геор, лихорадочно сверкая глазами. — Раз дело в магии, мы желаем видеть эльфийскую ведьму, принятую тобой! Где гарантия, что это не её рук дело, и вы сами не обмануты?! — Обвинение прозвучало подобно грому среди ясного неба. Холодной яростью вспыхнул взор Владыки, который отметил про себя, что стал более бурно реагировать, каждый раз, когда дело касалось Лаихенэлен. Гневно сведя брови, положил руку на эфес меча и угрожающе подался вперёд эльф в белых одеждах. А беорнинг, воспользовавшись заминкой, продолжил: — Слишком внезапно появилась она. И я слышал разговоры твоих же подданных, король: многие остерегаются и боятся её… Борн, вспомни слова Ратты!       — Да как ты смеешь! — вскипел Леголас, схватившись за кинжал, но был удержан Трандуилом. Принц поспешил смирить себя, не он ли недавно тоже стремился обвинить Леди в происшествии с Линдиром.       Однако беорнинги уже сами окружили товарища, заставив его замолчать. Тот, выплеснув из себя накопившиеся эмоции, как-то сник под напором сородичей.       — Владыка, — вступился глава отряда, — жившая в нашей деревне целительница Ратта, умевшая видеть, предупреждала нас о силе чужой эльфийки — её мы посчитали виновной в бедствии, но твой сын пытался разуверить нас… Прошу, прости нашего сородича — он почти обезумел от горя.       — Понимаю, — Трандуил отлично владел собой, но неуловимые режущие нотки в голосе знающего бросили бы в холодный пот. А беорнинги уловили некое предупреждение. — И выполню вашу просьбу. Пошлите за Леди! Халлорн, к которому были обращены эти слова послушно кивнул и удалился. Король же продолжил речь, обращённую к беорнингу:       — Вы получите желаемое. Мы узнаем правду. И, надеюсь, конфликт между нами будет исчерпан.       — Заклинание — лишь средство направить и усилить действие, всё идёт от тебя или через тебя… В зависимости от источника силы, берёшь ты извне или используешь внутренний резерв. Чувствуй, смотри глубже, используй дар свой… Любое целое состоит из частиц, более мелких…       — И кровь тоже.       — Видишь, тут кровь уже чистая, а здесь…       — Да. Да. Я понял! Отделить частицы яда и крови, и…       — Осторожнее!       — Уф! — Пот градом катился по лицу Форласа. — То, что мешает отделять и есть действие вражеского заклятия?       — Да. Познание сути. Лишь выделив его и разложив на составляющие, мы сумеем сплести контрзаклинание и понять, каким способом нейтрализовать его.       — Нам уже столько известно!       — Ещё не всё…       Форлас заворожённо следил за руками Леди, как они, охваченные лёгким синим свечением, работают в открытой, изъеденной ядом ране. Ему было очень тяжело, операция требовала огромного напряжения, но он просто сиял, когда достигал понимания, восторг и воодушевление придавали сил, и хотелось идти дальше, и сделать больше. И в моменты, когда он особенно увлекался, она слегка стопорила его, напоминая о контроле над собой.       Время, они не замечали его хода…       — Есть. Чисто!       — Теперь соединить нарушенные ткани… Аккуратно. Слой за слоем…       Прислужница эльфийка тихонько приблизилась к Леди и прошептала на ухо.       Лаихенэлен нахмурилась:       — Хорошо. Передайте: сейчас буду.       — Беорнинги?       — Да. Сам сможешь закончить? — Вместо ответа Форлас широко улыбнулся.       Леди, глядя на его уставшее, но счастливое лицо, тоже коротко улыбнулась и, коснувшись плеча целителя, покинула лекарские палаты.       Наскоро умывшись и переодевшись, Лаихенэлен вышла из покоев к ожидавшему её Халлорну, чуть ли не приплясывавшему на месте от нетерпения.       — Я готова.       — Постой, — аварэ вопросительно посмотрела на чем-то обеспокоенного лорда. — Ты знаешь, кто прибыл вместе с Леголасом и беорнингами?       Она предвидела причину появления лесовиков, но вдаваться в подробности приезда принца попросту не было возможности.       — Кто? — Лорд замялся, нервничая. — Да говори же! — Он сказал. Аварэ, почувствовав, как сердце дало сбой, на миг прикрыла глаза, а потом впилась подозрительным взглядом в Халлорна: — Собственно, почему тебя это так взволновало… О, Эа! Ты знаешь… Артанис сказала тебе!       — Лаихенэлен, я…       — Только не говори, что ты рассказал Трандуилу об этом!       — Нет-нет, конечно нет, но, зная его… Он и так почти ненавидит нолдор… А нынче у нашего короля мозги набекрень, — он хотел добавить «от любви», но промолчал, но Леди и сама поняла. — В общем, будь осторожна.       Лаихенэлен ничего не ответила. А внутри у неё всё переворачивалось.       «Почему именно сейчас, когда мы с Трандуилом… Неужели я сделала неправильный шаг? Судьба испытывает меня и ставит перед очередным выбором! Или КОМУ-ТО нужно, чтобы…»        Усмехнулась:       «Похоже, судьба услышала тебя, Эленьвэ. Видать, слишком велико было твоё желание, дочь моя».       Леди на миг застыла у входа в Тронный Зал. Сделала незаметный глубокий вдох. Что ж, она готова к встрече.       — Вот та, кого вы стремились видеть! — голос Владыки главенствует, пробирает насквозь всех находящихся в Зале. И неуловимо меняется: сопровождает, обволакивает, пока она шествует к площадке возле трона. — Леди Лаихенэлен! — и только ей понятны ласкающие, незаметные для других нотки, предназначенные именно для неё.       Они расступались, давая ей дорогу. С одной стороны могучие потомки Беорна, как-то сразу опасливо подобравшиеся, провожали настороженными взглядами. Леголас, горделиво, даже с неким юношеским пылом вскинувший золотоволосую голову, с восторженным, радостным блеском в глазах, появившимся при её появлении. Светло-зелёные, с лучиками, очи короля. И… Они встретились глазами… Вспыхнувший синий взор из глубины веков. Волна непередаваемых чувств от Лорда нахлынула на неё водопадом. Белый витязь всем своим существом подался ей навстречу, при этом внешне замерев в учтивом поклоне, не выходящем ни на йоту за рамки приличия.       «Великий Орлангур!»       Леди всё же сохранила спокойное выражение лица. И от неё не укрылось, как взгляд Трандуила стал внимательно-настороженным. Она остановилась. Сначала коротко поклонилась Владыке. Потом молчаливо приветствовала людей и повернула голову к застывшему нолдо.       — Моя Леди…       — Лорд Глорфиндейл…       Король удивлён и встревожен:       — Вы знакомы?       — Да, судьба сводила нас… давно. — Белый Лорд не отрывал от неё глаз.       Мимолётная вспышка промелькнула во взглядах Глорфиндейла и Леди. Трандуил приподнял бровь. Халлорн напрягся. Леголас недоуменно нахмурился.       Личное потом. Лаихенэлен переключила внимание на беорнингов, изучая, почувствовала, как вздрогнули смелые воины, не выдерживая силы её взгляда, опускали глаза. Неравномерное дыхание. Опасение, страх, неуверенность… любопытство. Ей не привыкать.       Леди обратилась к королю:       — Владыка, судя по всему, разговор будет долгим.       Трандуил тут же уловил её мысль.       — Конечно.       Он величественно спустился с трона, демонстративно предложил ей руку и повел в соседнюю, меньшую залу. Гости пошли следом.       Король сделал приглашающий жест, указывая на огромный дубовый стол, отполированный и искусно украшенный тонкой резьбой.       — Прошу, — занял место во главе стола.       Все опустились в кресла. По правую руку от Владыки сел Леголас. Дальше Халлорн, Белый Лорд и беорнинги.       Леди почти перестала обращать внимание на пристальные взгляды Глорфиндейла и ёрзание Халлорна. На скрывавшееся за внешним бесстрастием явное напряжение короля — отодвинув всё на задний план, что, однако, вовсе не означало отсутствия контроля с её стороны, сосредоточилась на главном. Расположившись по левую руку от Владыки, неощутимо наблюдала за остальными из-под полуприкрытых ресниц, чтобы своим присутствием не особо наводить на людей смятение.       Лаихенэлен обратилась к Трандуилу по осанвэ, завязывая беседу:       — «Я хочу услышать рассказ».       Король ответил с небольшой усмешкой:       — «Разве в этом есть нужда? По моим ощущениям, моя Леди, ты уже «увидела» и вполне поняла случившееся».       — «Да, и хочу «показать» остальным».       Глорфиндейл с лёгким укором и жалостью:       — «Так ли необходимо мучить этих бедолаг подобным?»       Леголас поддержал аварэ, обменявшись с ней взглядом:       — «Я «за». Мне, кажется, понятны намерения Леди»       Король:       — «Хм, кажется, догадываюсь, куда вы клоните».       Лаихенэлен:       — «Есть ещё причина: каждый из нас может заметить что-то определённое, упущенное другими».       Леголас был несколько удивлён:       — «И даже тобой?»       Леди твёрдо посмотрела на него:       — «И даже мной»       — «Будь по-вашему», — заключил Владыка.       И уже вслух обратился к людям:       — Дабы установить истину, показать наше дружеское расположение и отдать дань уважения народу беорнингов, мы готовы выслушать вас ещё раз, благородный Борн! С помощью Леди мы узрим, как всё произошло. Вы согласны на применение магии?       Беорнинги, коротко посовещавшись, выразили согласие.       Халлорн только вздохнул.       Леди стала подобна мраморному изваянию, не холодному бесчувственному камню, но живому и сопереживающему. Каждое слово беорнинга вспыхивало картинкой в её сознании, проецируя видение другим. То, что застали воины на пепелище, рассказы немногих выживших… Они видели, как потемнел небосвод от огромной тени, накрывшей деревню, и следом вспыхнул на соломенной крыше огонь от эльфийской горящей стрелы, пущенной эльфийской же рукой! Слышали крики мечущихся, гибнущих детей, женщин, стариков, не сумевших избежать пламени, смертоносным кольцом опоясавшего поселение…       Видение становилось то более чётким, то расплывалось, мешая рассмотреть детали. Наконец злой туман полностью застлал его. Но и увиденного было достаточно.       Лаихенэлен открыла посветлевшие, полупрозрачные от пропущенного через себя страдания глаза, давая почувствовать людям, насколько глубоко её и эльфов задела эта ужасная трагедия! Что сейчас они всё пережили и испытали вместе с ними! И поняли, что она, пусть и чужачка — не враг им, а искренность чувств присутствующих эльфов — залог непричастности подданных Лесного Владыки, что тот не отдавал приказа о нападении.       Эльфы потирали покрытые испариной виски, хмуры были их лики. Беорнинги выглядели растерянными и подавленными, ибо видели, что заново пережитая их боль отражалась в ясных глазах Перворождённых, как собственная. Тяжёлое, повисшее на несколько секунд молчание было прервано коротким всхлипом — рыжеволосый великан Рима, не в силах сдержать слёз, уронил голову на лежащие на столе руки, и спина его мелко вздрагивала в приглушённом рыдании.       — Теперь вы верите, — не вопрос, а утверждение было в тихом и несколько глухом голосе короля.       — Да, — ещё более глухо отозвался за всех сородичей Борн, — верим, Владыка.       — Не все, — произнесла Лаихенэлен, вперив взор в смотревшего перед собой Геора, и тот, словно очнувшись, не преминул разразиться очередной тирадой.       — А как же слова Ратты, Борн?! — снова уцепился он за сказанное деревенской целительницей. — Может явленное сейчас тоже её обман и наваждение! — он грубо ткнул пальцем в Лаихенэлен.       И тут сам вождь не выдержал:       — Замочи, Геор! — рявкнул он — Ты ослеплен горем и не слышишь никого и ничего кроме себя, не желаешь принимать очевидное, но мы все потеряли близких! И Ратта напрямую не обвиняла эльфийку!       — Она заморочила вам головы! — Не унимался Геор с горящими гневом глазами. — И ты, Борн, примыкаешь к погубившим наших жён и детей! Называешь меня слепцом, а разве я один увидел в видении руку эльфа, пустившего зажжённую эльфийскую стрелу, это ли не лучшее подтверждение словам выживших?       Атмосфера накалилась. Беорнинги зароптали, разделившись во мнении. Эльфы взволнованно переглядывались.       Трандуил бросил взгляд на Леди. Она сидела, опустив глаза, прямая и сосредоточенная.       — Довольно! — подобно грому прозвучал голос Владыки.       В абсолютной тишине Лаихенэлен встала со своего места и приблизилась к неугомонному беорнингу со спины. Её руки легли на его плечи. Тот сразу затих, ссутулившись.       — Ратта была твоей сестрой.       — Да.       — Это вещь твоей дочери.       — Да, — кивнул Геор, сжимая в руке узорную ленту…       — Она была на ней в час смерти. — Волшебной призывной мелодией лилась речь эльфийки: — Говори, говори…       И он заговорил, не замечая, как слёзы льются из глаз…       Знахарка жила на самом отшибе. Дайя помогала ей в лекарских делах, уходя далеко в лес собирать целебные растения. В тайне ото всех девушка стала встречаться с эльфом… Ратта одна прознала о том, и предупредила племянницу, что она накличет беду, если не оставит Перворождённого, но та не желала слушать увещеваний…       — Они не погибли в огне вместе с остальными. Ты нашёл их со стрелами в груди… Дочь в лесу, а Ратту — недалеко от её дома… Женщина пыталась предупредить остальных, но не успела… Плачь, плачь… не стыдись слёз, доблестный воин, — они несут облегчение и очищение…       И тот беззвучно плакал.       Леди мягко убрала ладони с вздрагивающих плеч беорнинга, отошла в сторону и в напряжении сжала пальцами свои виски. Эльфы в беспокойстве следили за ней.       Король не на шутку встревожился:       — «Чего ты добиваешься, Лаихенэлен?»       — «Чего добиваюсь? Беорнинг прав! Мы все видели: на поселение напали эльфы! И девушку убил тоже эльф!».       — «Это безумие! Искажение в видении — наваждение магии Твари»       — «А стрелы? Нет. Это правда…»        Какое-то время она была погружена в себя, что-то обдумывая.       — «Лаихенэлен…»       — «Кое-что требует проверки… Последнее средство».       — «Что?»       Она уже не слушала, вновь коснувшись Геора:       — «Ты позволишь мне? Я хочу узнать, КТО убил твою дочь… Пока душа её ещё здесь».       Беорнинг поднял на неё больные глаза. Долго молчал.       — Да, — тихо, но твёрдо ответил он и закрыл лицо руками.       Лаихенэлен устремилась к телу мёртвой девушки.       Леди в отчаянии. Они опоздали: призрак несчастной был слишком слаб, чтобы проявиться — его уносило к Грани. Явленный облик убийцы — смазанный облик эльфа. Всё тот же туман вражеских чар мешал рассмотреть лицо.       Бледная как смерть от перенапряжения Лаихенэлен сокрушённо покачала головой в нетерпении ждущим ответа эльфам.       У Трандуила защемило сердце — так ему захотелось опять прижать её к себе и спрятать от всех. Но он, естественно, не мог себе этого позволить.       Вопросы оставались без ответов…       Царила уже глубокая ночь, а собрание и не думало расходиться. Лаихенэлен перебрала привезённые беорнингами стрелы в поисках хоть малейшей зацепки. Тщетно! Видела она одно и то же: руки эльфов, державших их и отправлявших в смертельный полёт. И всё окутано магией Тени. Она была близка к разгадке повторного отравления находящихся в лазарете. И даже причины безумия Линдира. Здесь же…       Со стороны могло показаться, Трандуил уже сам готов был склонится к мнению, что кто-то из лесных эльфов опустился до злодеяния. Но на самом деле это, конечно, было не так.       — Если понадобиться, я соберу весь свой народ! — заявил он. — Ты просмотришь и проверишь каждого!       И снова Леди покачала головой.       — Я думала об этом. Обитает ли в твоём дворце предатель? Возможно, но если мы до сих пор не почувствовали его, то и сейчас не сможем выявить.       — Почему?       — Мы столкнулись с магией майа, и она прикрывает его. Тень — майа, — повторила аварэ. — И очень могущественная! У меня не хватает сил и знаний распутать все её заклятия, столь древние, что я отнесла бы их к началу сотворения Мира… На востоке мы не ведаем её Имени, а если кто и сталкивался с нею — те мертвы. Вы, западные эльфы, должны знать. Вспоминайте почти равного Саурону.       По сведённым от напряжения лицам можно было понять, как тяжело это им давалось. Трандуил, Халлорн, Леголас и Глорфиндейл растерянно переглянулись между собой.       — Я не помню!       — Непостижимо!       — Саруман? — наморщил лоб нолдо. И тут же сам себя опроверг: — Нет, сама Галадриэль отрицает это. И Митрандир с Радагастом тоже…       — И я соглашусь, — поддержала Лаихенэлен. Невесело усмехнулась: — Вот какова сила её заклятий! Она даже эльфам не позволяет вспомнить её имя!       Беорнинги понуро молчали: уж если эльфам и Мудрейшим не дано разобраться, то что говорить о них.       Видя их состояние и продолжая рассуждать, больше сама с собой, Леди снова заговорила:       — Весьма вероятно, я нашла бы что-то в книгах, но на это нет времени. Завтра ночью луна войдёт в нужное положение. Это единственный шанс спасти жертв с озера.       Моментально вскинувшись, Трандуил уставился на неё, а потом переглянулся с Леголасом. Так вот к чему она готовилась!       Король готов был забыться в тревоге:       — «Ты опять отдашь все свои силы! Нет…»       И споткнулся о её непреклонный взгляд, сменившийся, однако, едва мелькнувшими тёплыми искорками.       — Но что же нам делать с беорнингами? — нолдо с сочувствием посмотрел в сторону людей.       — Возможно, завтрашнее действо поможет пролить свет на остальное. Милорд, — Глорфиндейл неприлично просиял, а король сдвинул брови. — Сдаётся мне, Вы что-то предлагали в свете решения проблемы.       — Да, моя Леди. Нужно побывать на месте трагедии.       — Верно! Именно это я и намерена сделать.       — Согласен, — неожиданно поддержал её принц, выразительно посмотрев на Лаихенэлен. Несмотря на ужасные события, с приездом аварэ в нём проснулся былой, почти мальчишеский азарт. Он конечно же поедет с ней.       А король красноречиво посмотрел на сына, и, хотя понимал, что тот прав, похоже, переживания за возлюбленную начинали зашкаливать.       — «Нет!» — устремил он на неё взгляд.       — Там я смогу увидеть больше, — ответила аварэ, как отрезала, смотря на Трандуила в упор. Будто это был самый неоспоримый на свете аргумент, должный убедить его.       Халлорн, наблюдая всё это, только в очередной раз вздохнул и покачал головой. Что касается Глорфиндейла — он не сводил с Леди глаз.       Лаихенэлен же, прищурившись, огорошила всех очередным заявлением:       — Последняя моя версия, и кажущаяся мне наиболее вероятной, та, что ты, Владыка, отрицаешь со всем свойственным тебе, но достойным лучшего применения, упрямством.       Трандуил вскинул брови:       — И, позвольте же спросить, какая?       Лик Леди стал почти грозным:       — Тёмные! — сообщила аварэ, словно ушат холодной воды опрокинула.       Натянутая тишина была ей ответом. Король помрачнел, коротко обменявшись взглядом с напрягшимся Халлорном. Нолдо сошёл с лица. Беорнинги недоуменно переглянулись.       — Что ещё за «тёмные»? — Чуя недоброе, спросил Борн.       — Небольшая часть эльфийского народа, в давние времена вставшая под руку Саурона, — сказала Леди.       Люди, как казалось уже уставшие удивляться, изумлённо взирали на эльфов и друг на друга.       — Разве возможно такое? — пораженно выдавил Римма. — Чтобы Дивные… да под Него!       Леди, отвернувшись, чему-то мрачно усмехнулась.       — Я говорил, — произнёс Леголас, смотревший в одну точку, — в Мире ещё много неизведанного!       — Века это было сокровенной тайной, доступной немногим посвящённым! — Тихо молвил Глорфиндейл. — Откуда вы, авари, знаете об этом? — белый витязь бросил потрясённый взгляд на Леди.       — Мы знаем об этом больше, чем кто бы то ни было. Мы называем их Заблудшими. Они — осколок нашего народа, — Лаихенэлен говорила смело, ибо догадалась, что Артанис открыла её тайну Белому Лорду, — отринувшие Свет дарёный, не пожелавшие искать собственный, а, поддавшись обману, погрязшие во мраке.       — Мудрёно излагаете, моя госпожа, — пробормотал Геор. После близкого контакта с Лаихенэлен, облегчившей его душевную боль, он проникся к эльфийке большим доверием. — Я понимаю так: предались Врагу — значит враги нам… только где искать их?       — В этом состоит вся сложность, мой друг. Это пока только моё предположение, и оно, как любое другое, требует доказательств. В видении были эльфийские руки, что свидетельствует в пользу данной версии, но этого мало, и поэтому я…       Трандуил, глядя на усиливающуюся бледность любимой и вновь залегшие тени под её изумительными глазами, узрел подходящий момент свернуть затянувшийся совет, пока она не нашла ещё что-нибудь. В конце концов, он здесь король!       — Вот именно! — обратился он к беорнингам: — Я предлагаю вам своё гостеприимство! Через несколько дней мы продолжим и решим, кто отправится к пепелищу. — Аварэ, было, бросила на него возмущённый взгляд, но Трандуил решительно встал. Остальные поднялись следом и склонились в учтивом поклоне. — Леди, вы окажете мне честь? — это было почти требование!       О! Эти льдинки в голосе и искры во взгляде. Лаихенэлен ничего не оставалось, как вложить свою руку в ладонь Владыки. Кивнув беорнингам, он даже не посмотрел на нолдо, будто нарочно проигнорировав его! Но она осталась уверена: от него, как и от неё, не укрылся болезненный всплеск в глазах Белого Лорда. Они удалялись, спиной ощущая устремлённые на них взгляды.       Леди чувствовала себя двояко, с одной стороны этой ночью король снова не просто собирался заботиться о ней — таково его настойчивое желание, и она заснёт под нежные нашёптывания в его любящих объятиях. Но с другой стороны, отогнать мысли о Глорфиндейле она тоже не могла и… Трандуил думает о нём тоже… Только слепой не заметил бы сквозящего напряжения между двумя эльфами. Это могло всё омрачить.       Король проводил её до покоев. Поцеловал было внутреннюю сторону запястья… довольно прохладно, едва коснувшись. А взгляд, словно обжёг. Опустил глаза. Поджал губы. Нахмурился. Настроение Владыки шло волнами. Он быстро отпрянул от неё.       Лаихенэлен покачала головой, наблюдая, как король стремительно удаляется. Ответ один: Трандуил ревновал! Сейчас он хочет побыть один — и правильно, нужно немного успокоиться… Только… Она закусила губу, не зная то ли смеяться, то ли огорчиться… ОН ВСЁ РАВНО ПРИДЁТ. Заявить или доказывать ей или себе, а, может, и обоим сразу, свои права на неё.