Слова и прочие мелочи

      Отпусти декабрь.       Отпусти его в холодное бледное небо. Ваня очень хочет, чтобы отпустила и его, но держишься на рукава родной куртки, в которой он уходит. Против твоей воли, но ради твоего блага Ваня исчез, не услышав горячий рев и не увидев красное от слез лицо. На прощание тебе следовало улыбнуться.       Отпусти март.       Март, который становится каким-то неудачным началом твоей весны. Японская камелия, символизирующая скромное превосходство, преподнесена твоим старым отцом и уложена на прикроватную тумбочку, хоть деревянная поверхность и ломится от косметики, бумажек и грязных салфеток, грозится свалить этим мусором прекрасные цветы на сухой пол. Папа тебя так любит… Зачем тебе Ваня, принцесса? Старик возвращает тебе достоинство, позволяет осветить молодое лицо лучами красного солнца, которое будто приятно дышит на тебя (хотя в России оно словно пытается плюнуть светом через пыльное стекло) и ласково целует тебя, понимая, что не одумаешься. И вернешься в Москву. Пить и транжирить.       Отпусти Комкова.       Господи, отпусти его пиджак! Это не прилично! Он угрожает, что харкнет тебе в рот, если не отлипнешь от него и не закажешь такси. Думаешь: «Почему все приближенные Вани такие козлы?» А потом вспоминаешь, что при крысином короле служат только крысы и те, кого королю не хочется съесть.       Молнией удаляясь в коридор, опять начинаешь плакать. Пьяна, но осознаешь, что Ваня, может, и король, но точно не крыса. Его прекрасные подданные стали такими совсем недавно. Потому что предпочли тебя ему. И поняли, что ошиблись.       Отпусти его презренный и грустный взгляд на тебя.       Пытаешься удержать его, пока Ваня пытается исчезнуть отсюда.       — Ваня!       Это заклинание. Он пропадает в дыме, блогерах и твоих глазах.       — Ваня!..       Толкаешься через людей, но лишь выползаешь в панике к выходу, откуда веет очень теплым летним ветром. Он будоражит кожу.       — Ваня!!!       Три — волшебное число. Скажите что-нибудь три раза, и ничего не произойдёт. Но редко (очень редко, вам точно не повезёт) Ваня приходит.       — Хули ты от меня бегаешь? Ебать ты красивая!       Отпусти Дрёмина.       Серьёзно.       Он готов засосать тебя при всех, но не улыбаешься ему как обычно и даже пытаешься уйти. Ведь Ваня ухмыляется тебе вдалеке и дрожит. От холода или от ревности — плевать. Вспоминаешь папу, мечтаешь смотаться в ближайший цветочный за камелией, а, вернувшись, бросить бывшему под ноги. Делаешь ровно так, как задумала.       — Может, уже поцелуешь меня?       Ваня ласково тянет эту фразу, и живот скручивает от возбуждения. Кидаешься ему на шею, забыв про Дрёмина.       Не отпускаешь. Что ж, у тебя ещё будет куча попыток, идиотка.