Диалог

Тор не чувствовал себя неловко в Мидгарде. Должно было казаться, что он слишком выделяется, но сначала он был слишком глуп, чтобы это осознать, а потом научился и привык, подстраиваясь под условия. Тем более сейчас, когда проводил здесь достаточно времени. Но до того уровня, на котором был Локи, ему критически далеко. За пару месяцев тот умудрился слиться с мидгардцами. Наверняка счёл бы это оскорблением, если бы услышал, но трикстер выглядел настолько хорошо и к месту, что Тор даже не сразу узнал его на записях камер в джете, прежде чем тот разбился. Потом он конечно обратился в асгардские доспехи и стал более похож на себя. — С ними все в порядке, — Стивен Роджерс успокаивающе кладёт ладонь ему на плечо, впрочем, не отвлекаясь от дороги. Капитан ему нравится. В нем чувствуется сила, и далеко не физическая, — с ним все в порядке. И он единственный, кто понимает ощущение, когда ты спасаешь того, кого никто в мире больше не хочет видеть спасённым. Тор появляется на пороге дома Бартона к утру. Отправиться на машине было разумно и менее заметно, но достаточно долго. Он переживает. Естественно, переживает. Локи мог быть дураком, мог совершать ошибки, иногда катастрофические, но мотивы никогда не были злыми. Неверными, но не злыми. И сейчас брат напоминает ему того, с кем Тор некогда воевал. С кем рос, играл, кого поддерживал. Одинсон смотрит на дом со смесью надежды и грусти. Внутри бьется мысль, что это ненадолго, что это скоро кончится, и его предадут. Но так говорит только воин внутри него. А слушает он сейчас лишь сердце, которое ведёт его к двери метровыми шагами, заставляет замереть перед дверью и прикрыть глаз. Капитан Америка за его спиной ждёт, словно понимает и знает, что он чувствует. Хотя он наверное и понимает. — Вы вовремя, — Клинт тихо появляется на пороге, — только давайте тише, а то спугнете, — у Тора мелькает мысль, что все пошло к Хелль, но он старательно отгоняет её, сосредотачиваясь на улыбке Бартона. Дом не стал больше, он все ещё чувствует себя глупо в коридоре, но это отходит на второй план, когда они заглядывают в гостиную. Вид облаченного в доспехи Локи заставляет его дернуться, и тут же его хватают две пары рук. — Но это один раз, не больше, — трикстер звучит грозно, смотря на Купера, старшего Бартона, для которого трикстер поддерживает собственный шлем за рога. — А почему он не перевешивает? — юноша задирает голову, и глаза теряются за границей шлема, так что Локи приходится чуть его поднять. — Все, что сделано в Асгарде, идеально сбалансированно. Мечи, шлемы… — Молот Тора! — радостно восклицает дочь Клинта, и Локи тихо хмыкает. — Его больше нет, но да, он тоже, — на него тут же сваливается шквал вопросов, заставляющий вздохнуть. Тор очень надеется, что его брат сейчас не сломает психику детям его злобной сестрой и погибшим миром, — видите ли, — Локи снимает шлем с чужой головы, и тот тут же растворяется в воздухе, когда он меняет облик на мидгардский, — он ему больше не нужен. Тор стал сильнее, и теперь сможет победить всех без чьей-либо помощи. Кроме вашего отца, конечно, — почти поспешно добавляет он, — без него никогда ничего не получается. Клинт тихо подталкивает его плечом, почти шепча что-то вроде «слыхали, могучий Тор и Капитан Америка?» Стивен качает головой и со слабой улыбкой первый проходит в комнату, встречая чужой удивленный взгляд. Впрочем, Локи тут же берет себя в руки. После того, как дети приветствуют их криками и бросаниями на шею, которые Тор поддерживает, глядя краем глаза за трикстером, те благополучно скрываются в коридоре по настоянию Бартона. — Капитан, — учтиво кивает Лафейсон, получая кивок в ответ, и поворачивается к нему, — бра… Тор, — громовержец выжидает пару секунд, смотря на него, а затем кивает. — Брат, — Лафейсон не меняется в лице, но на мгновение чувствуется то, как он расслабляется, тут же проходя вперед. — Вы долго. — Пробки, — весело доносится из кухни, куда ушел Стив. — По шоссе? — А что ты ожидал? Это не мы свалились с неба не по расписанию, — Тор стоит, как полный идиот, наблюдая лёгкий разговор капитана и Локи. Локи. Его брата. Который пытался захватить этот мир. Бурчит на Стива Роджерса. Шутит с ним. Ему хочется проверить голову на сотрясения. Он рад, что сейчас все разбавляют другие люди, потому что не уверен, что скажет, когда они останутся наедине. В нем все ещё борется чувство вины за то, что оставил Локи здесь, оставил с теми, кого тот небезосновательно считает врагами, и это взаимно (хотя, кажется, это уже не было частью списка). Но у него не было выбора, и может быть тому станет легче от знания, что как только он понадобился, Одинсон сразу пришёл. — У вас есть минутка? Стив, мне нужно что-то посильнее меня, чтобы отодвинуть… что-то в сарае, — Клинт даже не делает вид, что продумал это секунду назад, да и Роджерс тоже, улыбаясь Локи, как будто оставляет его на растерзание, прежде чем уйти. — Ты уже уезжаешь? — Локи, все это время смотрящий на него, вдруг поворачиваются к детям, которые встречают их в коридоре, — ты ещё вернёшься? Тот смотрит так растеряно, как будто это первый раз, когда его спросили о подобном. Тор запоздало понимает, что, пожалуй, так и есть, и открывает рот. — Конечно, мы всегда рады приехать к вам, — выходит скомкано, но трикстер улыбается уголком губ, следуя к выходу как на казнь. Тор глубоко вздыхает. Они на крыльце дома, в теории ждут остальных, на практике стоят, не зная, как начать разговор. — Ты знаешь, — Локи говорит тихо, даже слишком, ветер переливает его слова, он словно шорох, — я не умел ценить чужую жизнь. Тем более, жизни мидгардцев. Был в уверенности, что они ниже нас, что вообще многие ниже меня, и их смерть не будет чём-то важным. Я даже про твою так думал. Внутри понимал, что с тобой все иначе, но упорно доказывал, что позволю тебе умереть, и ничего не почувствую. Почему-то я никогда не рассматривал возможность убить тебя. То есть, понятно, почему, — Тор вздыхает, чтобы что-то сказать, но в тот же момент тонкая рука накрывает его предплечье. Трикстер смотрит вперёд, — когда я был на троне Асгарда… притворялся королём, мне приходилось принимать решения. Важные, серьёзные решения. И в первый же раз, когда встала выбор спасти отряд или подвергнуть опасности сам Асгард, открыв мост в Норнхейм, я растерялся. У меня не хватило сил приказать ничего не делать. Я нёс за них ответственность, и понимал, что не могу бросить. Представить то, что в отряде мог быть ты, — Локи сжимает зубы, весь разговор ему словно поперёк горла, но Тор не заставлял его говорить, — мне жаль погибших по моей вине. Это я хотел сказать. Я жалею о чужой смерти, и я скорблю. Тор, до этого момент сомневающийся в своём доверии, слушает его так внимательно, что уже не замечает тех, кто вернулся. Впрочем, Стив и Клинт быстро ретируются обратно в дом. — И я пойму тебя, если ты… — Мы будем сражаться вместе, — громко говорит Тор, поворачиваясь к Локи, — плечом к плечу, как раньше, как всегда. И мы либо победим, либо умрем. Вместе, — он не позволяет голосу дрожать, в каждом его слове гром и сила, и до последнего он будет стоять за эти слова, — Танос может строить планы, но за нами итог, — Лафейсон тихо усмехается, и Тору кажется, что сейчас тот скажет, что он наивен. Но трикстер только крепче сжимает руку на его предплечье, что не убрал за это время, — только без молота непривычно как-то, — усмехается Одинсон, пытаясь разбавить разговор, — он уже как будто часть меня. В сокровищнице Одина было много полезных вещей. Идеально сбалансированных. Жаль, что все уничтожены, — он рассчитывает на шутку, чтобы Локи понял, что они его слышали, но тот только молчит, прикусывая щеку изнутри. Он смотрит на него из-под ресниц. — Возможно, не все…