О совести, любви и дружбе.

( дальше это его сон, кому не понятно) ...Наклз сидел возле главного Изумруда на охране, как всегда. В кустах кто-то зашелестел. Юный хранитель быстренько встал в боевую стойку, но напрасно. Из кустов вышла ехидна Тикаль, дух Хаоса, которую Наклз сразу узнал. - Ох, напугала. - буркнул он. - Не фыркай, я по делу. Знаю, плохи твои дела. Твои подруги в опасности, большой опасности. Тикаль развела руки в стороны вниз ладонями, и Наклз увидел, как вся она засияла светло-зеленым светом. Уже внутренней интуицией он почуял, что что-то серьезное произойдет с секунды на секунду, и стал вникать в её слова. - Наклз, на этот раз все в стократ серьезнее, чем во все предыдущие разы. Один ты не справишься. Но двое пройдут сквозь тернии и спасут себя и тех, кто им дорог. Двое, не меньше и не больше. Путь, начертанный Небом - прям, и ты либо пройдешь его, либо погибнешь. Если хочешь спасти своих сестер, проси помощи у ехидны - врага всех ехидн. Он не ответил. Враг всех ехидн... Господи, это она не про него самого? - И знай. Никто, кроме вас двоих, не должен хоть как-то коснуться этого события. Хаос неумолим, Хаос несёт кару тому, кто ослушается его... Она растаяла в воздухе так же неожиданно, как и пришла сюда. Наклз хотел бежать за ней, просить объяснений... И вдруг проснулся. Он лежал на полу, чайник истошно вопил на весь дом и даже дальше, Лара-Ла стояла рядом и мучила утюг своим парадно-выходным жакетом. - О, проснулся. - удивленным тоном сказала она. - С тобой в одной комнате спать невозможно. Ты во сне таким голосом орешь, мама дорогая... Пойди чай завари, горе луковое. Наклз лениво побрел на кухню. Мысли были гораздо дальше заварки чая, его занимало теперь лишь одно - кого имела в виду Тикаль, кого назвала "врагом всех ехидн"? Ответа не было, как хранитель не старался напрячь память. Но отчаиваться было нельзя - найти ответ было единственной надеждой на какой-то благополучный исход. Однако все, что он вспомнил - совет учителя истории: метод исключения ещё никого не подводил. Ну, физика нужна, чтоб подпирать шатающийся стол, история - чтоб выручать своих подруг. Так кто из тех, кого он знает, может быть "врагом"? Наклз задумался. (далее идет диалог Наклза и его мозгов, какие, благо, ещё остались) (Ум): Начнём с родного и знакомого. С Лока, к примеру. (Наклз): Да при чем тут Лок, ё-к-л-м-н? (Ум): Ну, ты попросил тех, кого ты знаешь, я и напомнил. А так... (Наклз): Проехали. Про маму мне напоминать не надо, идет? (Ум): Ок. Ну ещё ты Лиен-Ду знаешь... (Наклз): Но ведь мы её и спасаем! (Ум): Хотя да, логично... (Наклз): Ума-то нету. (Ум): Ну как воспитывал. (Наклз):Ближе к делу. Дмитрия я знаю... (Ум): Не, ну ты вообще? У тебя замечательный дед. (Наклз):Ну ни фига в голову не лезет... (Ум): И мне тоже. А ты всё-таки на Лока посмотри. (Наклз): Да что ты привязался?!? В конце концов, когда он спасал Ехиднополис от Финитевуса... До Наклза дошло. ФИНИТЕВУС!!! Вот уж кого по праву (!) можно было назвать бичом всего Ехиднополиса! Даже его вид вызывал страх у горожан, а воспоминание о том, как он чуть не превратил хранителя - то есть Наклза - в Энерджака, приводило всех в панический ужас на уровне инстинкта. И сейчас о нем ходили какие-то тёмные слухи, хотя теперь он был ничем не примечательным врачом-травматологом. Перед Наклзом проплыли эти черные глаза на фоне белых игол, скрещенные на груди и зачем-то забинтованные руки, непонятная улыбка, как будто говорящая "Сам напросился!".... Он почувствовал, как у него холодеют руки. У этого-то идиота, который почти разрушил его родной город, который хотел убить его отца (что у него чудом не получилось), он должен просить помощи!?! Наклз нервно схватил солонку и начал энергично сыпать соль в чай. Может, он ошибся, и Тикаль говорила о ком-то другом? Наклз пытался сосредоточиться на ком-нибудь ещё, но видел лишь ненавистное ему лицо...и всё-таки решился. Тикаль не могла обмануть! Да, он терпеть его не может, но если что-то надо, чтобы помочь Джуле и Лиен-Де, то он всегда готов. Он встал. Руки сами сжались в кулаки. Наклз почувствовал, что не боится. Он быстро встал из-за стола, надел кроссовки и вылетел из дома, кинув на ходу: - Мам, я к Сонику!