Небо в алмазах

      Лена Елисеева не любила встреч с собственным прошлым. Не к добру это, но истина выходит на поверхность, не оставляя шанса на помилование. Когда-то Лена не думала, что все выйдет именно так: Белов будет забыт, а сама она не найдет в зеркале то, за что Саша её полюбил. Ей пришлось смириться с тем, что жизнь с переездом Люберцы никогда не станет прежней. Былую привязанность пришлось отсечь. Просто потому что Лена хочет жить ярким огоньком, не считая последних копеек от получки до получки, не прозябая за гроши в прачечной, перебирая чужие грязные тряпки.       Уязвленный скажет, что обманчивый блеск не достоин девушки Саши Белова, служащего в погранвойсках. Ведь он ещё пишет ей письма, ожидая холодной погоды где-то у границы с Афганистаном. Только Лена больше не ответит на эти пространные послания. Всё кончено. Большой срок, почти два года. И для любви, если это полудетское чувство к Сашке так именовалось.       Слишком… большой… срок…       Это вам любой следак из райотдела милиции скажет, дорого не возьмет. И Лена не собиралась себе врать. Но встреча с Лизой, сестрицей одного из друзей позабытого Белова, не входила в ближайшие планы. И сейчас, в силу неосмотрительности Ташки, заставила Лену врасплох. Тогда на Рижском было куда легче обойти брата и сестру, делая смиренный вид полного незнания. Теперь Лиза сидит рядом и, очевидно, ждёт объяснений.       — Ленка, у тебя везде знакомства, — спутница Елисеевой не могла не заметить, как изменилась в лице подруга. — Девчонки, одни сидеть не хотим, вы тут, походу, самые приличные. Можно и потерпеть друг друга.       — Сомнительный комплимент, — Лиза понимала, что следует воспользоваться шансом, — радоваться или плакать?       — Не на неё обращайте внимания, — вмешалась вездесущая Софа, — она у меня просто не любит шумные скопления народа. Умница-дочка!       — Кто же такое любит? — отозвалась Лена, смотря на то, как Лиза заправляет волосы и открывает взору серьги поразительной красоты. Вещь эта ещё более оттеняла странные прозрачные глаза Павловой. И на это повелся шалопай Космос, слухами о котором полнилась московская земля? Куда вообще подевались друзья Белова? Почему тепличная девочка здесь? Дела!       — Лена, куда пропала? — произнесла Лиза совершенно обыденно, стараясь поддержать беседу. — Платье тебе всё также к лицу, кстати…       — Спасибо за него ещё раз, — на обрывке сознания промелькнула забытая благодарность, — одно из моих любимых. А у тебя новые друзья?       — Решили выбраться из дома, — Лиза бросила уклончивый взгляд в сторону Голиковой, — а это Софа. Мы вместе учимся.       — Софка, — поспешила представиться Голикова, — рада познакомиться!       — Странно, Ленк, — самое время снова вспомнить о Пчёле, — а мы ведь с Витей, кажется, тебя не так давно заприметили. На Рижском… Видно теперь, что не обознались!       — Правда? Я не заметила? — на бледном Ленки, изобразилось неподдельное удивление. — Наверное, не увидела. Всё бывает.       — Ничего, — Софка заметно притихла, как и спутница Ленки. Обе заметили, что Лизе и Елисеевой интереснее перемолоть друг другу кости, — зато сейчас увиделись.       — Бог свидание послал, — время тянулось ближе к девяти, и Лиза давно бы ушла отсюда, но не сейчас. Отличный повод узнать хоть что-то, а заодно не грузить Космоса излишней проблемой. — Сашке давно писала? Скоро вернётся…       — Саше? — и златокудрой не показалось, что вопрос о парне задел Елисееву. — Нет времени. И не люблю писать длинных полотен, сказать-то особенно не о чем.       — Наклеить на конверт марку и в почтовый ящик кинуть?       — Работаю, — не знать бы Павловой, как и ради чего трудилась светлоглазая мечта Белова, но Ленка не собиралась конкретизировать, — а ты, говорят, невеста?       — А про это спроси у Космоса, не бойся.       — Брось, Лиза! Все знали это, когда Сашка в армию уходил!       — И за мою скромную персону ручаются и в Люберцах?       — Переехала недавно, — Елисеевой подумалось, что все-таки о ней знают больше положенного. Не по плану это, но у друзей Сашки информаторы на каждом шагу.       — Предупредила бы по старой памяти.       — Всё не до этого!       К столу девушек подошел молодой мужчина. Очевидно, что очень хорошо знакомый Елисеевой и её подруге. Плечистый, выше среднего роста и одетый в коричневый костюм, он по-хозяйски положил свою могучую руку, отяжеленную командирскими часами, на предплечье Лены. Ташка нисколько не удивилась чужому присутствию, а Лиза со смущением и непониманием посмотрела на Голикову. Ей хотелось скорее уйти отсюда, пусть и разговор с Ленкой о том, чем же она занималась весь прошедший год, оставался открытым.       — Ленка, ты не тормози, — резковатый голос слышался и сквозь громкие переливы музыки, — там скоро уважаемые люди прибудут, а вы тут расселись, как курицы!       — Подожди ты, Макар! — дернулась от него Ленка, скорее, напоказ, чем естественно.       — Шуруй каблуками, — пропев Ленке указание, мужчина скрылся в неизвестном для девушек направлении, — пока не дали!       — Елисеева, — неторопливо протянула Лиза, окончательно убеждаясь, что слухи Пчёлкину не врали, — а как же Сашка?       Не думала Лена, что причины собственных кардинальных перемен ей придется пояснять так скоро. Не стерпело дело до весны.       — А как же Сашка? — Лиза снова повторила свой вопрос, окончательно вогнав Елисееву в смущённую робость. Кто-то не готов к разговору. — Софа, а, Софка? Ты сопроводи Ташу до уборной. Носики подправьте, а мы с Леной переговорим.       — Но Лиза, — в речи подруги Софка не видела ничего доброго, — зачем?       — Никуда я не пойду! — подала свой писклявый клич и Ташка, но Лена, взяв себя в руки, неожиданно согласилась с Лизой:       — Мы вас оставим, нам нужно.       — Славно, — Лиза встала с места, — но, Соф, никуда не уходи без меня! — Ленка дернулась за Павловой, выходя прочь из залы, порядком переполненной людьми.       У входа в клуб намного тише, чем среди танцев и бьющей по ушам музыки. Девушки встали чуть поодаль от немногочисленных прохожих, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания. Но Лиза справедливо полагала, что её не заметят, а вот Ленку, разукрашенную ленинградской тушью и яркими румянами — с первого взгляда.       — Лиза, ты не должна была заводить разговор при чужих!       — Я не начинала, — произносит Павлова чисто косовскую фразу, — начать?       — Раскинь мозгами, а как иначе я могла?       — Теперь уже без разницы, Ленк. Ясно!       — Ты бы все равно ничего не поняла, а у взрослых людей жизнь разная.       — Куда мне? Только Саньку жалко! Переживает, письмо Космосу прислал. Узнайте, что с моей Леной. Люблю, не могу! Жениться собрался…       — Любит он? А я здесь, меня «люблю» не греет!       — Пошла по пути наименьшего сопротивления?       — Не знала, что у приставки к двум придуркам есть когти, — была бы Лиза на её месте, то запела бы по-другому. Но этой Павловой, словно в насмешку, было дано все то, чего у Лены никогда не было. Уже за это она с трудом принимала Лизу, забывая хорошие времена общения в одной компании. — Тётка горкомовская волноваться не будет, что в таких местах теряешься?       — Не пропаду, — это был не разговор, а соревнование, в котором упорно желал победить только один, — на что ты променяла Саньку?       — Вот кто бы говорил? Это ты у нас с золотой ложкой в ротике, кукла! Смотреть на мир не через спину мажора своего не пробовала?       — Призналась бы Сашке, что всё… Сгорела избушка! И свалила бы на хрен! Ауфидерзейн!       — Переживай за свои бирюльки в локаторах, а жить меня не учи, — Ленка, порывшись в сумочке, достала зажигалку с тонкой сигареткой. Курила она с заправским видом, будто бы познала весь смысл существования, не нуждаясь в советах, — ещё и уши обрежут!       — Дергай, что мешает?       — Жить ещё хочу, — сталкиваться с Космосом и Пчёлой Елисеевой в действительности не хотелось, — усекла?       — Эй, девки, полегче! — на горизонте возле Лены снова появился нелицеприятный Макар, теперь же с интересом поглядывающий и на Лизу. — Красивые у тебя, Ленок, подружки!       — Всё, Ленка, выяснили, — насмешливо процедила Лиза, не выдавая внутреннего волнения, окутавшего в темноте, — можешь быть свободна, раз папики зовут к рулю.       — Откуда такая борзая-то народилась? — на вопрос мужчины Лиза не ответила. — Чего ты Ленка от неё хотела? Цацки?       — Мужик с мочалкой против одиночки? — Лиза не знала, откуда брались силы на оборону. Коленки едва ощутимо дрожали, и фонари не спасали от мрака.       — Погоди Макар, на пару слов задержусь, — Елисеева остановила словесный поток своего защитника и взяла за руку Павлову, которая хотела слинять, забирая отсюда подружку. — Куда ты?       — Вали дальше, — Лиза ненавидела каждую частицу в этой искусственной кукле, пропитанной запахом контрафактных духов, — мне больше не о чем с тобой говорить!       — Легко тебе мусолить, Лизка, — сигарета из тонких пальцев Лены брошена на асфальт и растоптана лакированным носком её ботинка, — но ты чем меня лучше?       — А я перед тобой бисер метать не буду, — Лиза резким жестом оттолкнула девицу. — Дай пройти. Не волнуйся, не сдам никому. О тебе и так вся округа знает!       — Обоснуй, сестричка Пчёлы? — бывшая девушка Белова стояла на своем, не желая сдавать позиции. Раз уж хотела правды, то получит!       — Су-у-у-ка, вот они откуда ноги растут! — подхватил волну Макар, понимающий, о ком говорит манекенщица из модного салона. — Наслышан! Вот цыпа-то!       — С дороги уйдите, — Лиза, отбросив с себя руки Ленки, отскочила в сторону, — и не смотри на меня так!       — Деваха налетчика учит меня жизни? — Лена понимала, что Павловой, домашней девочке, неведомым образом оказавшейся в компании Космоса, будет обидно слышать карающую правду. — Ты подумай об этом, когда в койку к своему хахалю прыгаешь!       — Заглохни! Слово ещё о нем скажешь — твои пакли вырвать придется!       — Зато узнала, с кем спишь, Мурка!       — Тварь! — Лиза со всего маху ударила красотку по лицу, заводясь от обиды, переполняющей всё существо.       Она никому и никогда не простит таких слов…       — Хороша же девушка рэкетира! — отвернув лицо, прошипела Лена, не признавая за сестрой Пчёлы правды.       — Исчезни, — со всей силы закричала Павлова, — и на глаза нам не показывайся! Тебе не привыкать…       Лиза попыталась броситься во мглу вечера, убегая от Елисеевой в расстроенных чувствах. Но внезапно на плечо легло бережное прикосновение широкой мужской ладони. Павлова не сомневалась, кто это мог быть. Трудно не узнать собственного человека. Он снова пах «Айсбергом», и об эту льдину она не разобьётся. Подобное место могло быть запросто прикрываемого старшими бригады, в которую входили Космос и Пчёла. Надо же было догадаться.       Космос просто убивал стоящих перед ними Елисееву и Макара одним своим грозным видом, показывая, что церемониться с обидчиками своей девушки не намерен.       — Повтори, дрянь! — обычно живой и играющий интонациями голос Холмогорова, распугивал своей холодностью. Он не таился, не шутил и заранее был уверен в своей правоте. — Чего, думала, что ни черта о тебе не узнаем? Сука!       — Космос… — успела проронить Лиза, когда Холмогоров одним движением руки спрятал её за спиной.       Волнения больше нет. И Елисеева больше не посмеет Лизу ни в чём упрекнуть.

***

      Излишней усидчивостью Софа не отличалась. Не в этот раз, когда время к тому никак не располагало. От благоухающей въедливым «Пуазоном» Наташки, пытающейся узнать, с чего Лиза кинулась выяснять отношения с Леной, удалось отвязаться, хоть и с грехом пополам. Обменялись парой ласковых фраз и разбежались по сторонам.       Неудачное знакомство.       Но Софа ненадолго оставалась одна, думая, куда же ей податься. Пума, появившийся рядом, также неожиданно, как и вчера, огорошил новостью:       — Малая, хер знает, насколько для тебя это приятно, но за вами хвост! Если что, то предупреждал не я.       — Говори без загадок! Мне нужно к Лизке. Она во что-то ввяжется из-за меня! — Голикова сто раз пожалела, что этим вечером захотела сменить обстановку. А Пума раздражал из-за своего самоуверенного вида. Как всегда, вечно обо всех и все знает, чертов связной. — Не стой над душой!       — Пчёла территорию пасет, — ответил ей Быков, придерживая девушку за плечи, пытаясь остановить, чтобы задержалась хоть на минуту, — видел две минуты назад…       — Спасибо, Васёк! Не болей! — внезапно обрадованная Софка вдруг поняла, кто ей нужен, если уж так выпала карта — опять сталкиваться с Виктором Пчёлкиным в самых неожиданных местах.       И пусть орет, сколько ему влезет, обзывает её глупой дурой, которая неведомо куда ввязывает его сестру. Кто же знал, что Лиза встретит старую, но не добрую знакомую, к которой у неё было много вопросов?       Везде гремела давно привычная к слуху C.C. Catch, и на танцевальной площадке, заполненной разнобойной молодежью в потертых кожаных куртках, и кричащими не в тональность музыке, было не протиснуться. Нужно было срочно что-то придумать, выбираться отсюда, догнать Павлову.       Софка, бойко преодолев танцующих, втиснулась на узкую лестницу, ведущую к выходу из заведения. Слетая со ступенек стрелою, при неярком освящении брюнетка и не заметила, как влетела буквально в спину высокого парня в капюшоне, всплывающего на её пути коварным айсбергом.       — Чёрт дери, тебя кто ходить учил-то, блять? — раздраженно прикрикнула Софа, потирая ушибленный лоб.       — Даю сотню, что тот же, кто и тебя бегать по кабакам, — фигура в черном обернулась, козырнула кепкой и… уставилась на Голикову во все глаза, — щас убью тебя, мать! Осторожнее на поворотах! Следишь за мной?       — Пошли, я без тебя не справлюсь, — Софа потянула Витю за руку, к выходу на улицу. — Кос с тобой?       — А сестра моя? Она же у тебя? — Пчёле готов воздвигнуть памятник косовской подозрительности. Вот они какие бабские посиделки в профессорской хате! — Ты охренела, Голикова? Ты мне ответь, я ж серьезно! Я доебу, но узнаю…       — Хватит орать на меня! Ничего не случилось, но она встретила… — Софа судорожно вспоминала имя спутницы Елизаветы. — Лену Елисееву, запоминай! Ты точно должен знать, кто это. И сейчас они говорят. Я не знаю о чем, но…       — Какого хера из дома сунулись?       — Надо и высунулись, не ори!       — Так, Софа! Попробуй только оторваться. Твоя мамаша-профессорша сдерет мне башку, если чего не так!       — Её здесь нет!       — Мне фиолетово!       — Куда ведешь?       — На казнь египетскую!       — Ещё чего?       — А я за Космоса не отвечаю!       Быстро сменяя шаги, Витя провел Софу в небольшой зальчик, где Кос, сидя за барной стойкой, объяснялся с каким-то маститым типком. Вид его был спокоен и расслаблен, беды он явно не ждал. Увидев Пчёлкина вместе с Голиковой, Холмогоров подошел к заклятой парочке, не скрывая недоумения на красивом и гордом лице.       Вопрос…       Какого хера?       — Я не понял, — возмутился Космос, буравя Пчёлкина недовольным взглядом. — Ты Софико уже и здесь клеишь? Рухнул?       — Витя, да говори ты уже ему! — Софья дернула Витю за рукав олимпийки, отчего парень едва ли не упал, но успел удержаться на ногах. — Привет и тебе, Кос…       — Что, бля, происходит? — присутствие Голиковой в таком злачном месте Космоса, мягко говоря, смущало. Не могла она одна сюда податься. — Вы с чего на измене?       — А я-то откуда знаю, куда этих двух коз унесло! — оторопело ответил Космосу друг. — Соф, объясни теперь ему!       — Ничего не происходило! — бросила Софка, забывая, что так и не отпустила руку Пчёлы. — Нас с Лизкой Пума сюда пригласил, дома делать нефиг. Мы и пошли, уже уходить собирались, а она…       — Нехуй, твою мать! Где Лиза?       — Короче, давай потом тумаки раздавать, не ори на неё только, — Витя заступился за Софку, пытаясь обратить Коса в другую схему. — Наша встретила Елисееву! Куда поперлись, о чём базарят, не знаем! Но иди и ищи…       — Кос, они на улицу пошли, — виновато сказала Голикова, — с этой дурой тип был. Я не знаю, кто он!       — Твою дивизию!..       Космоса не было с ними уже через пару секунд, и Софа, первым делом бросившаяся за ним, была остановлена цепким захватом рук Вити.       — Да пусти ты! — теперь можно было и понять Павлову: если Пчёла брался за опеку, то это дело выходило у него на раз-два.       — Дёргаться перестань, бля, всего отбила!       Пчёла свысока глядел на Софку, которая, мать честная, точно жалела, что здесь оказалась. Лапочка-дочка, которой, ей богу, темно и страшно! Так мрачно озиралась она по сторонам, а руки его не отпускала.       — Ну чё, жим-жим? — уведя девушку в более тихое место, Пчёла рассмеялся раскатистым смехом. — Испуга-а-а-лась, красивая! Не надо, ты в порядке!       — Иди-ка, к черту, дядя! — к поучениям Софка не привыкла, и поэтому взыскательный вопрос Вити восприняла с тяжестью. — Что будет делать Космос?       — Сделает так, чтобы ни у кого больше башка не болела, — заверил брюнетку Пчёла и потрепал её по раскрасневшейся щеке. — Кореша нашего эта лявра белобрысая из армии не дождалась, стала ковриком для взрослых козлов.       — Я заметила…       — Что скажешь?       — Я бы так никогда не сделала, — изумрудный взгляд из-под темных ресниц доказывал Пчёлкину, что Софа не врет.       — А где твой пижон из МГИМО? — Витя понятия не имел, как выглядит загадочный женишок, но подсознательно его невзлюбил. — Отчего тебя не стережет от Вити Пчёлкина?       — Тебе в рифму ответить, где именно?       — Не надо, тебе не идет! Пошли, надо разобраться, что там Космос делает! Но он и без нас там эту заразу от Лизки отшибет.       — Пуму перехвати, он был здесь!       — Командую здесь я!       — Не претендую.

***

      Лиза опасалась, что Кос не сдержит эмоций. Упрямый и взрывной характер, порой, заставлял совершать парня не самые разумные поступки. Но присутствие его поддерживало: теперь её не сковывало леденящее чувство неведомой боязни. Она не одна.       — Что за дела? — Космос сразу догадался, что тип около Ленки был из люберецких. Полчаса назад он видел его возле Червона, переминающегося в любезном поклонении с ноги на ногу. — Космос, ты же с понятиями пацан?       — Ты чего вокруг этой фри потерял, Макарка? — Холмогоров посмотрел на парочку снизу вверх, не скрывая пренебрежения. — М-да, я смотрю, позорная, по кабакам гастролируешь.       — Тебе что от Ленки надо, ты мне-то поясни? — насупленный Макар подался вперед. — Научил бы бабу свою, как с людьми разговаривать!       — Байло прикрой, смрадно! — процедил Космос несколько равнодушно, но не успел он продолжить, как Лиза вынырнула из-за его спины.       — Что, Лена, промолчишь? — белокурая просто не могла находиться в безмолвии, стоя на месте, подобно восковой фигуре.       — Нужны вы мне… — Ленка отодвинула с талии ладонь Макара, в хозяйском жесте сжимающую, как будто бы он для неё — царь и бог. — Ненавижу вас всех!       — Проваливай, — бросила ей в спину Лиза, которая не могла забыть того, что Лена перешла свой край, думая, что Лиза просто растеряется от запальчивых слов в свой адрес, — не потаскайся…       Бывшая девушка Белова лишь повела бровью, наверняка зная только одно — ей здесь делать нечего. Пускай жалкий Макар решает проблему из возникшего на дороге профессорского сынка. Пощелкивая колодками по неровному асфальту, она удалилась прочь, внутренне жалея, что последнее слово в этом споре не осталось за ней. Упреки уязвленной Лизы, сами-то не рассчитывая, сделали робкую попытку разбудить ноющее чувство вины перед Сашей, горя на щеках хуже всякой пощёчины. Запоздалое сожаление подкатывало к горлу, но отступало, стоило подумать об утешающей в ночи мысли: всё сделанное — не зря. Не пара ей Белов.       — Ты бы, Макарка, отмылся, — мрачновато заметил Кос, — она уже одного на ожидании кинула, как псину вшивую, пока он в армии кантуется.       — Ты осторожнее, бригадир, — Макар сделал шаг вперёд, хватая Космоса за грудки кожаной черной куртки, прикрикивая: — На хрена тебе телка моя нужна, за этой приглядывай. Раскрыла рот, шавка!       — Я тебе открою, блять! — Кос сбросил с себя руки провожатого Елисеевой, и, занеся кулак, одним движением свалил соперника на землю. Макар закрыл руками лицо от боли, пронзившей переносицу, отплевываясь, и грязно матерясь. — Вкурил?       — Ебать, сука гребанная, с тобой же, как с человеком! — Кос же нагнулся к парню, бросая ему в руки платок. Не оставлять же в крови. — А ты?       — В следующий раз будет хуже, — на холодном асфальте лежал складной нож, который мог выпасть только из кармана Макара, и Космос заметил: — Ты бы осторожнее. Вдруг, на тебя найдется ствол? — Холмогоров спрятал найденный нож в карман куртки. — Не умеешь — не берись!       — Кос, не надо, пойдем, — успела произнести Лиза, когда Космос выпрямился и собрался увести её отсюда, как можно дальше, но Макар бойко поднялся, решая не оставлять ситуацию на самотек.       Он попробовал свалить Холмогорова с ног, пользуясь тем, что парень потерял бдительность, отвлекаясь на девушку. Космос, сначала опешивший от удара со спины, пошел в ответную, цепляясь за противника и действуя его же методами. Потасовку, завязавшуюся за дискоклубом, разрешила третья сторона, появившаяся как нельзя вовремя. Пчёла и два парня в спортивных костюмах, в одном из которых Лиза узнала Пуму, растащили дерущихся в разные стороны. Елисеевой здесь и не было в помине, а притащить подмогу могла лишь Софа, появившаяся следом и уводящая её в сторону.       — Какого лешего, Космос?! — завопил крепкого вида амбал, пришедший вместе с Пумой. — Ты из-за чего Макара с Ленкой постращал?       — Даром не сдались, мрази! Я в следующий раз ноги переломаю нахер! — Кос вырвал руки из захвата Пчёлкина, поправляя куртку. — Сволочь…       — А причина войны слиняла, какие проблемы? — неудовлетворительно заметил Пума, краем глаза, видевший Елисееву, убегавшую к столику каких-то бритоголовых решал. — Варяг, она с ваших земель. Вы маякните, чтобы не пахло?       — Ленка, что ли? — непонимающе поморщился люберецкий. — Мухи же…       — Зря ваш приятель задницу рвет, Варяг, — вступился в разговор Пчёла, — она другана нашего на манекенов променяла. Не встряли бы здесь иначе, сечешь?       — Так бы и сказали, что с этой шкурой просто потолковать надо было, — Варяг, сгребая в руках Макара, не желал бы продолжать этот спор. — Хорош, закончили!       Соперник Холмогорова лишь сплюнул на асфальт от досады. Свой вечер он не собирался проводить в лазарете, думая, что делать с собственным подбитым носом. И было бы за что…       — Эй! Этот конченный мне нос сломал!       Космос же цыкнул Пчеле и Пуме, показывая, что и слова больше говорить не намерен.       — Хлебало закрой, урюк! Варяг, без базара, но ты суть понял?       — Замяли дело.       Лиза, не устоявшая на месте, бросилась на руки Космоса, и, не поднимая головы, затихла. Её била частая дрожь, и оставалось лишь судорожно хвататься за широкую мужскую спину. Родные руки успокаивали, сами того не ведая.       — Лиза, — рука в распущенных девичьих волосах была неожиданно ласковой, и Павлова почти безвольно подняла голову, не мигая, смотря на Холмогорова, — ну?..       — Кос, — она рухнула лбом на сильное плечо. Всё хорошо, он снова защитил её. И только за это она любила его ещё больше, — я устала…       — Поехали домой, — Космос не собирался здесь оставаться, — домой!