Альбус Дамблдор и Зина с огорода

      Громко хлопнуло закрытое ветром окно. Профессор Огородникова проснулась в кресле у камина, в своём уютном кабинете. Окно, открытое нараспашку, захлопнулось из-за порыва ветра, разбудив старую профессоршу. Зинаида Васильевна протёрла глаза, потянулась, и, оглядевшись, как начала ругаться:       –Интересно карга пляшет! Не, ну это уже совсем! – возмутилась баба Зина. – Я так не играю! Слышишь, Дамблдор, седина тебе в бороду, бес в ребро! Я знаю, что это ты, старый негодник! Нечего мне голову морочить! И без тебя заморочусь! Если уж хочешь, так прямо скажи, а если нет, то и меня не дёргай! Осточертело уже! Всё-равно я правду узнаю! Не сейчас, так потом! Ты от меня ничего не скроешь! Ты никогда не умел это делать, старый ты проказник! Альбус, етить твою нехорошую!       Дамблдор ничего не ответил, не вошёл в кабинет и не признался во всём. Слышал он или нет – знать нам это не дано, однако Зинаида Васильевна знала точно, что всё-то Дамблдор слышит и знает.       –Ну и хрен бы с тобой, старый ты пень! Не хочешь – какать хочешь! Только потом не приходи и не начинай свою шарманку: «Прости, был не прав!», «Я не думал, что всё так обернётся!»! Всё ты думал! Всё ты знал! Надоело мне ждать тебя! И так, вон, полвека ждала тебя! Хватит! Не железная я! ВСЁ! – Зинаида Васильевна выговорилась, топнула ногой и плюхнулась в кресло, начав остервенело шевелить спицами, с огромной скоростью связывая петли в шарф. Правда, ненадолго её хватило. Вскоре спицы начали стучать всё реже и реже, а сама Зинаида Васильевна уснула.       Следующим утром профессор Огородникова не появлялась в Большом зале ни на завтрак, ни на обед, ни на ужин. Ела она то, что насобирала в огороде, и была этим вполне довольна. В четверг у неё были семикурсники Пуффендуя и Слизерина, первокурсники Пуффендуя и Гриффиндора. Уроки прошли так же, как и в понедельник: первокурсники восхищены, семикурсники шокированы. В коридорах к ней подходили другие профессора, пытаясь узнать, почему Зинаида Васильевна не была в Большом зале, не заболела ли она. Профессор Огородникова отвечала, что всё у неё замечательно, просто уж больно не по душе ей здешняя кухня, хочется чего-то родного и домашнего, что умеет готовить только она. Настоящей отдушиной для Зинаиды Васильевны стал Энди. Он заходил к ней в четверг и в пятницу. Когтевранец поначалу долго извинялся, что не заглядывал к Зинаиде Васильевне, но потом он показал ей, как практически овладел Огненным штормом. Профессор Огородникова помогла ему в его тренировках, и у семикурсника получалось с каждым разом всё лучше и лучше.       На выходные Зинаида Васильевна решила найти укромное местечко и поупражняться в магии. В конце концов, вспомнить молодость, сварить зелье и покинуть постылые ей стены замка. Она взяла свою сумку, заложила за ухо волшебную палочку и, выйдя за ворота Хогвартса, трансгрессировала. Оказавшись на берегу небольшой речки, около своей родной деревушки, Зинаида Васильевна переоделась в обычный ситцевый халат в цветочек, сняла с головы остроконечную шляпу, заменив её косынкой, и расположилась у воды. Она достала из-за уха волшебную палочку, наложила маглоотталкивающие и защитные заклинания, направила её на воду и начала бормотать слова. Небольшая струйка воды, диаметром с коктейльную трубочку, поднялась от края поверхности и потянулась вверх к волшебной палочке. Зинаида Васильевна приказала ей замереть, подхватила вторую струю и также подняла её в воздух. Она брала струйку за струйкой, заставляя их зависать в воздухе в определённом положении. Профессор Огородникова будто собирала из них какую-то неведомую ей картинку, энергично двигая палочкой, будто пританцовывая вокруг этой объёмной фигуры. Закончив, она мечтательно взглянула на получившуюся водную скульптуру.       –Бомбардо! Бомбардо максима! – вскрикнула Зинаида Васильевна, осознав, в чьё лицо она вглядывается.       Водная скульптура тут же разлетелась на миллиарды капель, обрызгав незадачливую волшебницу.       –Ух, Дамблдор! Ух, паршивец! Заморочил ты мне голову, старый ты пень! Совсем покоя лишил! На выходных отдохнуть не даёшь! – заругалась баба Зина.       Она направила палочку на свою одежду, и та сразу же высохла.       –Так надоел ты мне, что сил никаких нет! Пропади ты пропадом! Полечу я в путешествие по России. Поколдую над реками да озёрами. Гидрокинез вспомню свой. Да-да. Так и сделаю. Где там мой русский ковёр-самолёт? – Зинаида Васильевна открыла свою сумку и забралась туда. Она достала с чердака старый советский ковёр, какие раньше вешали на стены для звукоизоляции. Только не простые то ковры были. При правильном заклинании, они могли отвезти волшебника в любую точку мира.       –Вот ёлки-палки, – пробормотала Зинаида Васильевна, оглядывая пыльный, поеденный молью ковёр. – Вроде и волшебница я, и ковёр тоже не простой, а моль-то обыкновенная да прожорливая ещё какая! Ну-ка, попробуем привести тебя в божеский вид, – Зинаида Васильевна достала один огорик и попробовала трансфигурировать его в недостающие куски ковра. Куски получились вполне себе неплохие, однако пришиваться к самому ковру в упор не хотели. Ниточки вроде переплетались, но потом тут же разваливались обратно, а заплатки падали на пол.       –Вот противный какой! Больно надо мне с тобою возиться! Не хочешь – какать хочешь! И без тебя справлюсь, паразит ты эдакий! – Зинаида Васильевна скатала ковёр обратно и выкинула его на чердак. – Ладно, поищем ещё, – пробормотала она, спускаясь с лестницы на чердак и возвращаясь в домик. – Так. Это не подойдёт, это тоже не пойдёт. О, какой платок шикарный! А я его обыскалась! Это мне его Дамблдор подарил, когда я «Золотой котёл» выиграла... – Зинаида Васильевна перебирала свои вещи, лежавшие в сундуке, и нашла большой пуховый платок с вышитым на нём золотым котлом на алом фоне. – Тьфу ты, нехороший! – заругалась она, поняв, что опять заговорила о Дамблдоре. – Вот везде этот Дамблдор! Прилип ко мне, как банный лист, метлой не отгонишь! – Зинаида Васильевна убрала платок на самое дно сундука и, порывшись там ещё, нашла старую шапку-ушанку. – Вот это другое дело, – довольно сказала она. – Чуть увеличить, перевернуть и, как средство передвижения, она вполне сгодится... – прикинула в уме Зинаида Васильевна, разглядывая отцовскую шапку. Выйдя обратно на берег реки, Зинаида Васильевна закрыла свою сумку и поставила шапку на землю.       «Энгоргио!» – мысленно скомандовала профессор Огородникова. Шапка увеличилась в размерах до небольшого бассейна диаметром около двух метров. Зинаида Васильевна взяла сумку, перелезла через её край и направила палочку прямо в центр шапки. «Полётус Самолётус!» – произнесла она мысленно, и шапка взмыла в воздух на высоту двух метров.       –Лети над речкой, – велела Зинаида Васильевна, заложив палочку за ухо, довольно оглядывая получившийся транспорт.