Жизнь, написанная набело.

      Когда оглушенный счастьем Отаро немного опомнился, он тут же, не растягивая резину в долгий ящик, пригласил Сайко в кафе напротив, чтобы наконец обо всем рассказать и расставить точки над «i». Он очень не хотел с ней расставаться даже на короткое время. Но у девушки было свое мнение на этот счет.       — Мне надо работать, — Сайко старалась не смотреть ему в лицо, боясь, что проницательный парень немедленно прочитает ее мысли и чувства. — Некогда болтать.       — Но у тебя же должен быть перерыв на обед? — настаивал Эйта, одновременно предпринимая попытку взять ее за руку.       — Я правда сейчас не могу, — она опустила голову еще ниже и отняла свою ладонь. — Но вечером, если ничего не помешает, я сделаю, как договаривались. Отаро непонимающе нахмурил брови:       — Договаривались? О чем? С кем?       — С тобой и Харуми. Я приду к вам и принесу ботинок Коты-куна… Тогда и поговорим.       — Но…       — Пожалуйста, Отаро-кун, иди домой спать! — взмолилась Сайко. — Посмотри на себя — ты же чуть живой!       Девушке просто необходимо было время, чтобы прийти в себя. Его далеко не дружеские объятия и влажные, светящиеся нежностью глаза напрочь сшибали с ног и выметали из головы все здравые мысли. Но Сайко все еще сомневалась, что утка — это утка, страшась обмануться и лишиться даже крохотной надежды на счастье. Ведь для нее счастьем было уже то, что она могла думать об Отаро, вспоминать, мечтать… Сайко боялась, что ее мечты о любви, лишившись основания, тотчас развеются.       Эйта хотел было что-то возразить, но увидев мольбу в ее взгляде, сдался. Улыбнулся уголком рта и молча кивнул. Действительно, можно найти и гораздо более удобное место для разговора по душам с любимой девушкой, чем какое-то кафе…       Пораньше освободиться Сайко не удалось. Вовремя составить график смен на ближайшую декаду, ей помешала Хироми-тян. Она все приставала с расспросами о Додзима, бестактно удивляясь, что серая мышка Сайко как-то связана с ярким красавцем-моделью, который при этом еще и сам к ней на работу заваливается, как к себе домой. Сайко стоически молчала, злилась, ошибалась и в итоге закончила работу позже на полчаса.       Когда она была уже возле самого дома, навстречу ей попалась соседка Камилла-сан со своей ненаглядной псиной. Сайко привычно приветствовала ее поклоном, мулатка нервно кивнула в ответ и зашептала встревоженно:       — Сато-сан, будь осторожна, около твоей двери сидит какой-то странный мужчина… Я собираюсь вызвать полицию! Он похож на…       — Не надо полиции, — покачала головой Сайко. — Я его знаю. Он не бродяга, просто одевается экстравагантно. И сотовый недавно потерял, позвонить не может, вот и ждет.       Девушка зашла внутрь, оставив озадаченную Камиллу чесать затылок: бразильянка всерьез засомневалась в своем японском. Парень, сидящий у соседкиной двери, одет был совершенно нормально и выглядел странно знакомым. Да и «потерянный» мобильник держал в руках, наверное, играл во что-то. Поднял глаза, когда собачонка Камиллы звонко залаяла, унюхав незнакомца, проигнорировал собаку, ослепительно улыбнулся ее хозяйке и снова уткнулся в телефон. Тогда-то женщина и подумала, что этот парень слишком не вписывается в скромный интерьер коридора. Такого легко представить за рулем шикарного спортивного купе типа «ламборджини», или в ресторане роскошного отеля под руку с красивой дамой, но никак не на потертом придверном коврике у порога ничем не примечательной соседки.       А Сайко, не ожидая подвоха, уже готовилась высказать Харуми всё о его бомжеватых привычках, но увидев вместо музыканта Эйту, остолбенела.       — Почему ты здесь? — спросила она в ответ на его приветствие. Додзима встал, отряхнул штаны и сказал:       — Открывай быстрее, я жутко замерз! Сайко моргнула. Сейчас ей было трудно поверить, что еще недавно она всерьез недоумевала, как человек может так сильно измениться? Ага, изменился он, как же… Все тот же бесцеремонный нахал!       — Я тебя не приглашала, — поджала губы она, втайне радуясь, что Эйта понемногу стряхивает с себя ангельские перья и становится привычным и понятным. Родным… Он же смерил ее изучающим взглядом и невозмутимо сообщил:       — Вообще-то, я не только замерз, но и в туалет хочу…       — Бесишь… — пробормотала сбитая с толку девушка и полезла за ключом, не решаясь посмотреть в его смеющиеся глаза. Войдя в квартиру, Отаро жестом фокусника достал откуда-то коробку с клубничными пирожными:        — А я взятку принес, между прочим…       — Еще больше бесишь, — Сайко забрала коробку и ушла на кухню, старательно пряча улыбку. Несмотря на то, что миновал уже почти год с их «прошлой жизни», Эйта не забыл, чем можно ее порадовать. Это было чертовски приятно. Но почему он явился сюда и ждал так долго, пока она вернется с работы? Сайко ведь собиралась сама к нему прийти с ботинком… Это она у него и спросила.       — Хотел поговорить с тобой с глазу на глаз, — сознался Эйта. — Без Харуми.       — Говори, — разрешила девушка, ставя на стол две чашки. Он внимательным взглядом окинул кухню, задержав его на столе, и после паузы глуховато произнес:       — Помнишь нашу новогоднюю встречу под мостом? Когда ты мальчишку с шариком спасла? Сайко вздрогнула и кивнула. Эта ночь была едва ли не самым ярким ее воспоминанием, разве могла она ее забыть?       — А помнишь, тогда я просил тебя не влюбляться в таких, как я?       — Помню…       — Так вот, — Отаро подался вперед и в упор посмотрел на подругу, — беру свои слова обратно.       — И что это значит? — опешила девушка.       — Сама посуди: это заявление теряет всякий смысл, раз уж ты помнишь все наши с тобой совместные приключения… Сайко поперхнулась чаем. Как он понял?!       — С чего ты так решил?!       — Ты совершенно не умеешь притворяться, Сайко, — мягко улыбнулся Эйта. — Даже сейчас ты поставила передо мной именно мою чашку… Ту, из которой я всегда пил раньше.       — Это вышло случайно… — попробовала возразить она, но парень только покачал головой:       — Нет. Ты долго лазила в шкафу — чашка стояла в дальнем углу, но ты ее вытащила. Утром тоже несколько фраз обронила… Про ботинок Коты у тебя дома, про смерть моей мамы — как я не хотел ее с того света возвращать… И вообще, я тут подумал: в тот момент, когда я пришел в себя после поцелуя с Сумире, ты уже все помнила, да? Это прыжок во времени так на тебя повлиял?       — Н…недоказуемо, — буркнула девушка, не желая так просто признавать поражение. Эйта в ответ снова улыбнулся.       — Зачем упрямишься? Знаешь ведь, меня трудно обмануть… Сайко отвернулась. Вот он — Эйта — во всей красе! Приходит в чужую жизнь и делает, что хочет. Если бы еще ее так к нему не тянуло…       — Это все, что ты хотел мне сказать?       — Нет, конечно, — улыбка Отаро стала еще шире. — Я же тут с Казумой разобрался!       — О, да, я видела сию картину! — прошипела Сайко, в груди которой всколыхнулась утренняя злость. — И чего ты этим добился?       — Он теперь либо выздоровеет, либо окончательно спятит и выйдет в окно, — хмыкнул Додзима. — Знаешь, я засек: мой «рестарт» составляет ровно две минуты сорок семь секунд. За такое время трудно понять, что ты вернулся в прошлое. Вот и Казума не понял. Подумал, что он просто умер и ожил… По моей воле. Короче, я его переманьячил. Так что, теперь ты в безопасности…       — Я? Причем тут я?       — Он угрожал, что будет доставать меня через моих людей.       — До сих пор считаешь меня своим человеком? — нервно усмехнулась Сайко. — Какой в этом смысл? Мои губы больше не смогут вернуть тебя в прошлое — я тебе не нужна. Эйта на мгновение замер, словно испугался, но тут же глаза его хитро блеснули:       — Еще как нужна! Сейчас ты — единственная в мире женщина, которую я могу целовать без риска умереть! — он привстал и потянулся к ней губами. Сайко встрепенулась и в попытке оттолкнуть наглеца случайно заехала ему лбом по челюсти. Эйта взвыл и рухнул обратно на стул.       — Ты чего делаешь?! Чуть зубы мне не выбила!       — Так тебе и надо, чертов хост! Как был хостом, так и остался!       — Да шутка это, Сайко! Дура ты, я же просто хотел сказать, что люблю тебя!       Повисло молчание. Сайко по-прежнему на Отаро не смотрела, только пробубнила себе под нос что-то вроде «и все-таки это утка?», что заставило его растеряться и занервничать. Признание далось ему вовсе не так легко, как могло показаться со стороны.       За минувшие сутки он начал потихоньку привыкать к тому, что Сайко снова рядом. Да, после того, как понял, что девушка каким-то образом помнит непрожитую жизнь, Эйта очень хотел рассказать ей о своей любви, чтобы уж на этот раз она точно знала, каковы его чувства. И — чтобы своими ушами услышать ответное признание. Однако ему было страшно. Вдруг за этот год изменилось слишком многое? Но — что сделано, то сделано. Сакральные слова произнесены, путей отступления нет, осталось дождаться ответа судьбы.       И судьба-Сайко ответила. Вопросом на вопрос и довольно язвительным тоном:       — А как же Хасэбэ-кун?       — А что с ним? — насторожился Эйта.       — Разве не ты его мне сватал? — Сайко наконец решилась посмотреть ему в глаза. — Даже на работу к нам помог устроиться. Это из-за большой любви?       Чего-чего, а этого Отаро не ожидал. Он про беднягу Хироюки уже и думать забыл, и реакция Сайко его обескуражила. Почему она злится?       — Из-за большой любви?.. — медленно повторил он. — Ну… Я не знаю… Просто из всех богатых парней Хасэбэ самый…       — Какой?       — Наивный. Добрый. Безобидный. Я ведь обещал помочь тебе стать счастливой и подумал, что раз я собираюсь уезжать в Гонконг, то неплохо было бы познакомить тебя с действительно хорошим парнем… По-настоящему хорошим… Тем, кому я могу доверять.       — Кому ты можешь доверять… Чудесно, — едко прокомментировала его слова Сайко.       — Не пойму, чего ты вредничаешь? — Эйта встал и прошелся вдоль кухни. — Я же правда, как лучше хотел!       — Лучше для кого?       — Для тебя!       — А меня ты спросил, что для меня лучше?       — Сайко, ты совсем ку-ку? Ты же не помнила ни шиша! О чем я должен был тебя спрашивать? Я вообще намеревался валить из Японии, чтобы с тобой больше никогда не пересекаться! Надеялся избежать вероятности, что ты снова влюбишься в меня и будешь из-за этого страдать… Девушка подумала пару секунд и согласилась:       — Допустим. Ты прыгнул на три месяца назад, где я ничего не знала ни о тебе, ни, тем более, о нас. Ты хотел, чтобы я прожила другую жизнь, в которой не будет тебя — плохого парня, который заставил меня страдать. Ладно. Но зачем же ты тогда наговорил мне кучу странностей в новогоднюю ночь? Зачем вообще нашел меня? Собирался исчезнуть — так исчез бы! Но нет — ты пришел, как ангел небесный, с пророчествами, запутал меня, заставил думать о себе каждый день, а потом — так и вообще выяснилось, что ты мне в детстве жизнь спас! Что я, по-твоему, должна была чувствовать?       — А я? — тихо спросил Отаро, глядя вниз. — Что должен был чувствовать я? После того, как… — у него перехватило горло. Сайко ведь не могла помнить, и он не знал, как ей сказать, что почти сошел с ума, когда осознал там, в церкви, что она мертва. Хоть и остался в живых, но жить перестал. Даже Казума отказался убивать его — красноволосого вполне удовлетворило то, что в итоге с Эйтой стало. — Да, Сайко, я слабак, такой же, как мой папаша. Я не должен был приходить к тебе, мне надо было сразу исчезнуть, после того, как ушел с вечеринки… Только я не смог. Не смог уйти, не увидев тебя живой… За это прости. Парень плавно пересел со стула на пол и, приняв позу кающегося грешника, повторил:       — Прости. Я снова вторгся в твою тихую жизнь. Приму любое наказание, — и положил голову ей на колени. Улыбнулся, почувствовав робкое прикосновение пальцев Сайко к своим волосам. Умиротворенно закрыл глаза…       И тут же открыл. Потому что у него в кармане зазвонил телефон.