Жизнь, написанная набело.

      Картина маслом: Сайко и Отаро встретились, несмотря ни на что! Отаро, бледный и подавленный, смотрит на девушку тоскливым взглядом побитой собаки, а она заботливо придерживает его за рукав куртки… Будто и не расставались никогда. Музыкант криво усмехнулся при виде столь трогательной сцены. Он знал, что рано или поздно это случится. Знал еще с того момента, когда Эйта среди ночи примчался к нему под мост и с безумием в глазах потребовал, чтобы он отправил его в прошлое.       В прошлое на целых три месяца! Туда, где наследница «Намики-групп» Микото еще не успела влюбиться по уши в красавца-хоста. Где ее брат Такаюдзи и его верный самурай Хоттэй так и не станут преступниками из-за хитроумных интриг Восьмого. Где путешественница во времени Сато Сайко никогда не будет служить инструментом в руках беспринципного манипулятора. Где ее сердце не пронзит нож обезумевшего убийцы, направленный совсем в иную грудь… В этом прошлом Сайко жива, здорова и… не знакома с Додзима Отаро — мерзавцем Эйтой.       Чего греха таить — Харуми никогда до конца не верил, что черного козла можно отмыть добела. Сомневался, что Эйта снова не начнет играть судьбами людей. Присматривался к нему все это время. И убедился, что любовь — это действительно величайшая сила во вселенной. Неуемная энергия бывшего хоста по-прежнему била ключом, но вот её вектор теперь был другим. Додзима больше не искал денег и власти, перестал отгораживаться от матери, чуть ли не за шкирку приволок домой отца, который из ложного и трусливого чувства вины, даже после возвращения ему доброго имени, продолжал прятаться от своей семьи.       Додзима Отаро также пошел учиться в престижный университет искусств и начал зарабатывать… рекламой. Тут Харуми скривился: ну конечно! Это же его конёк — соблазнять, чтобы выманить деньги! Если не так, то эдак. Неудивительно, что из хоста «номер один» Эйта превратился в популярнейшую рекламную модель…       И еще в одном он не изменился. Так и не смог отпустить Сайко. Хотел, старался, — но получалось плохо. Сначала Харуми думал, что виной этому обычный мужской эгоизм и собственничество, но после того, как стал делить с Отаро жилплощадь, воочию увидел, что тот исходит слезами каждую ночь, преследуемый снами из прошлого. И даже напиться с горя в стельку Эйта не мог — закаленный организм опытного хоста никак не реагировал на спиртное. И тогда музыкант понял: друг или очень скоро взбунтуется, или попросту заболеет, пытаясь задушить в себе себя. Ведь даже добела отмытый черный козел — все равно козел, а не белый лебедь.       И вот он — закономерный результат. Случайно или намеренно — но эти двое встретились. И теперь не могут отвести друг от друга глаз. Ну ладно, с Эйтой всё ясно, а вот с Сайко-то что? Она ж не помнит ни черта — не жила в той версии реальности, откуда пришли Отаро и Харуми… Заново влюбилась? Уже?! Нда-а, Эйта, а ты поистине талант…       — Э-э?.. — музыкант даже приостановился, когда взгляд Отаро вдруг сместился с девушки и обратился на него. Потому что такого выражения в этих глазах он еще не видел. — Да что с ним такое творится, черт бы его побрал?.. Сайко, очевидно, волновал тот же вопрос:       — Отаро-сан, ты как?       — Только не говори, что к Земле летит метеорит, и ты должен спасти мир? — съязвил Харуми. — Помогать не буду, не надейся.       — Мир спасать не надо, — «успокоил» его Эйта. — Но, ребят… Мне и правда нужна ваша помощь!       Он по очереди посмотрел на них обоих — на единственного друга и любимую женщину — и едва ли не впервые в жизни подумал о том, чтобы поделиться с кем-то своей ношей, попросить совета и поддержки. Раньше он неосознанно, на интуитивном уровне доверял одной лишь Сайко, тянулся к ней, и, в общем-то, был прав. Подруга всегда помогала ему принять верное решение. Теперь Сайко этого не помнит, но она же не изменилась?.. Да и Харуми вряд ли откажется помочь.       -Ребята… — брови Эйты мучительно сошлись у переносицы. — Дело в том, что я не хочу умирать, но и в живых оставаться не могу… Проблема!       POV Сайко.       Это точно был он. Я не могла ошибиться: из кафе на противоположной стороне улицы вышел Эйта! А я как раз закончила работу и осталось только дождаться новичка Иттоку, который сегодня должен был начать стажироваться. Нельзя упускать такой шанс! Слишком многое я хотела спросить у самого странного парня в мире — Додзима Отаро.       Пока Эйта шел к машине, я успела перебежать дорогу и крикнула:       — Отаро-сан! Он оглянулся, увидел меня и, кажется, хотел сделать шаг навстречу, но покачнулся и замер. Я заглянула ему в глаза и испугалась — такая страшная черная бездна посмотрела на меня оттуда. Господи, что происходит-то?! Я почувствовала, как сжалось сердце. Что пережил этот человек на своем не столь уж долгом веку?       Или… более долгом, чем я думаю? Да, я уже давно догадалась, чем можно объяснить его странное поведение в прошлый Новый год. Несомненно, было время, когда я не единожды возвращала его в прошлое… Но где-то на одной из вероятностных развилок случилось что-то такое, от чего я потеряла память, а он… А он теперь старается меня избегать…       Однако сейчас я не могла его ни о чем расспрашивать — Эйта был бледен и выглядел больным. К тому же, явился Харуми и тоже заинтересовался происходящим:       — Только не говори, что к Земле летит метеорит, и ты должен спасти мир? Помогать не буду, не надейся.       — Мир спасать не надо, — Отаро будто очнулся. — Но, ребят… Мне и правда нужна ваша помощь…

***

      Мы все втроем загрузились в Эйтину «тойоту» и поехали колесить по городу, одновременно держа совет. Я даже не удивилась, поняв, что эти двое не просто хорошо знакомы, а очень близки. Мне этот уличный музыкант всегда казался слишком необычным для бродяги. Белые зубы, чистые волосы, а яркие лохмотья выглядят прямо как-то стильно… И теперь я узнаю, что он и Эйта — лучшие друзья. И оба имеют какое-то отношение ко мне.       — Говоришь, не знаешь, как остановить Казуму? — Иттоку задумчиво щипал себя за кончик носа. — Собираешься по-настоящему двинуть кони, чтобы полудурка вразумить? Ты ли это, Эйта? Где твой стратегический ум?       — Для того тебя и позвал! — огрызнулся Отаро, глядя на дорогу. — Предложи свой вариант.       — Ну-у… Можно сдать его в психушку…       — На каком основании? Он очень успешно притворяется нормальным, я не подозревал его до последнего, пока он сам не открылся.       — Тогда уезжай из Токио. Или вообще — из страны.       — Не уверен, что психа это остановит. Казума просто одержим мной. Он однажды пригрозил отнять у меня то, чем я больше всего дорожу, просто для того, чтобы любоваться моими страданиями. И вот этого я никак не могу допустить. Лучше уж правда — на тот свет…       — А почему бы в таком случае тебе самому его не мочкануть?       — Эй, моралист, я не Такаюдзи! Но да, я думал о том, чтобы заманить его на крышу небоскреба и упасть оттуда вместе с ним… Только вот, знаешь, наверное, не смогу… Не смогу намеренно убить… Если в состоянии аффекта, то, возможно, но в это состояние еще же войти как-то надо!       Я слушала их диалог с возрастающим ужасом. Отаро собрался умереть, чтобы защитить то, что ему дорого! Наверное, свою семью… Но для родителей, которые потеряли одного сына, потерять еще и второго — это наказание похуже смерти…       Я тронула Эйту за плечо:       — Я могу… Могу тебя спасти… Как тогда…       — О чем ты, Сайко? — он посмотрел на меня в зеркало заднего вида. — Снова поцелуй смерти?       — Д…да… — я набрала в грудь побольше воздуха и быстро-быстро заговорила: — Если я тебя поцелую на глазах у Казумы, ты умрешь, и он перестанет преследовать твоих родных, а ты попадешь в прошлое и сможешь что-нибудь придумать…       — Сайко, это не выход, — мягко сказал Эйта. — Я больше не хочу прыгать во времени, убегая от реальности, я должен решить проблему здесь и сейчас. Иначе это никогда не прекратится.       Да. Он прав. Если дела обстоят так, то… Я отвернулась к окну, смаргивая слезы. Не хочу, чтобы Эйта умер! Он странный и опасный, однако… Он мне нравится. Очень-очень нравится. Мне, конечно, не на что надеяться, но я же могу хоть чем-то ему помочь? Ведь он ко мне так хорошо относится… Кажется, чувствует себя виноватым передо мной за что-то… Но мне все равно.       Я сквозь пелену слез отметила, что мы остановились на Сакура-дори — главной улице квартала Кабуки-тё. Где-то недалеко находится хост-клуб «Нарцисс», где мы впервые встретились. Наверное, Эйта приехал сюда на автопилоте. И Харуми будто мои мысли прочитал.       — Nostalgie-е-е! — завопил он на корявом французском. — Ноги сами привели, а? То есть, колеса… Ой, ну ты меня понял, хе-хе…       — Придурок, — чувственные губы Отаро презрительно искривились. — Видишь вон тот ресторан?       — Йощ-щ! Как раз французский!       — Именно. И в нем готовят лучший в Японии бефстроганов. Если мы ничего умного не придумаем, я хоть пожру нормально перед смертью!       Достаточно. Хватит с меня этих разговоров о смерти! Сейчас ведь разревусь, как дура, и… и всё. Я решительно выбралась из машины и быстро зашагала прочь. Отаро выскочил следом и схватил меня за руку:       — Сайко! Ты чего?!       — Ничего. Пусти, — я резко высвободилась.       — Да ладно тебе, я же угощаю! Когда ты еще сможешь вот так сюда прийти? Идиот, будто я могу сейчас думать о какой-то еде!       — Я не люблю западную кухню.       — Да ты просто не пробовала местных блюд!       — И не собираюсь.       — Сайко… — Отаро хотел что-то добавить, но его неожиданно перебили:       — Восьмо-о-о-ой! Это же и правда ты?! Худощавая, вдребезги пьяная женщина не первой молодости отмахнулась от симпатичного блондинистого хоста, ведущего ее под руку к автомобилю, и повисла на шее у Эйты:       — Почему, почему ты ушел, предатель? Ты хоть знаешь, как без тебя здесь скучно?! Я требую, чтобы ты вернулся! Клянусь, я тебя озолочу…       — Ох, Сумире-сан… — с явственной досадой в голосе простонал Отаро, но женщина не дала ему ничего сказать, присосавшись к его губам пьяным поцелуем.       Я застыла в шоке, а похабник Иттоку аж завизжал, по-обезьяньи прыгая на сиденье:       — Йощ-щ!!! Вау!!! Эйта-сан, да ты у нас еще и геронтофилией балуешься на досуге?! Тра-ла-ла-ла…       — Идиот! Я не… — Отаро с трудом отпихнул от себя любвеобильную старушку и снова схватил меня за руку. — Сайко, извини, я должен был предвидеть нечто подобное. Поехали отсю…       Он, видимо, забыл все слова, которые хотел сказать. Как и я. Потому что в этот миг начало твориться что-то невероятное. Сумире-сан задушенно вскрикнула и вцепилась ладонью себе в грудь. Секунды две постояла, шатаясь и ловя ртом воздух, а затем рухнула замертво на асфальт вниз лицом. Прямо под ноги блондину. Тот вылупил глаза, наклонился, начал ее тормошить… Но я уже знала — все бесполезно. Я не раз видела эти симптомы. Конечно, ее мог прибрать и обычный кондратий, но я каким-то шестым чувством понимала: это поцелуй смерти. Только ведь это… невозможно?       Я посмотрела на Эйту. Он тоже потрясенно глазел на труп Сумире-сан и явно ничего не понимал. И правда. Откуда бы у него вдруг взялись такие способности? Нет, это у меня разыгралось воображение — он сам-то живехонек! А поцелуй смерти убивает обоих: сначала партнера, потом носителя. Нет, здесь что-то другое… Может, бабку отравили?.. И тут Эйта коротко всхлипнул и стал падать прямо на меня. Что за… Это все-таки оно?! Но как?!       — Как… — эхом повторил Харуми, вываливаясь из машины и подхватывая безжизненное тело Отаро на полпути к земле. — Не может быть…