И только пепел

      Дорога в страну Волн первое время была скучная и ничем не запоминающаяся. Саске и Наруто шли впереди и о чем-то спорили, сенсей на ходу читал свою особую литературу, а я позволила себе вернуться в воспоминания.       Новость об уходе сокомандников из деревни выбила землю мне из-под ног. Я чувствовала себя как никогда брошенной и преданной, но совершенно не нашла больше слез, чтобы выплакивать их снова о людях, которым до меня, вероятно, не было дела.       Тогда я вернулась домой и долго сидела, глядя в окно и размышляя. Вспоминались когда-то совершенные миссии в составе команды номер семь, грустные и радостные моменты, редкие походы на обед всем составом. На самом деле, в моих воспоминаниях было слишком мало хорошего, и я тогда впервые словила себя на мысли, существовала ли когда-нибудь наша команда на самом деле?       От моего тоскливого занятия меня оторвал настойчивый стук в дверь, и я поспешила открыть, почувствовав знакомую чакру.       — Сакура!.. — Хината была взволнована и грустна. В ее светлых глазах были заметны ниточки красных лопнувших капилляров, и стало понятно, что она плакала.       Что-то увидев на моем лице, она на секунду замолчала. Прикрыв глаза, Хината сказала:       — Ты уже знаешь.       Я кивнула и пригласила ее войти. На кухне я принялась заваривать зеленый чай и добавила туда листочки мелиссы и липы, чтобы напиток помог нам успокоиться и расслабиться.       — Мне рассказал Какаши-сенсей. Как узнала ты?       — Наруто… — тихий голос Хинаты немного дрожал. Она поспешила сделать глоток чая и обхватила небольшую чашечку руками. — Он оставил мне записку.       — Записку?       Он что, издевается?       — Да. Я даже не удивилась: он часто так делал, когда уходил на миссии и не успевал со мной пересечься. Но тут… Наруто-кун написал, что покидает деревню с Саске…       Я ее перебила, и мой голос был громче и раздраженней нужного:       — И он сказал почему?       Хината не спешила отвечать. Сделала еще глоток и прикрыла глаза. Я видела, как она огорчена. Мне казалось, что единственной преданной сокомандниками была я, поэтому, осознав весь свой эгоизм, я почувствовала себя неловко. Я взяла ее ладонь в свои руки и сжала, оказывая поддержку немного неловкими действиями. Ведь Хината и правда так сильно его любила, а он ушел и даже не нашел минуты, чтобы сказать этой прекрасной и нежной, словно трепетный цветок, девушке несколько прощальных слов.       — Он не хотел оставлять Саске. Боялся, что тот вновь уйдет один и больше не вернется в Коноху. Но я не понимаю, Сакура, как они могли… — ее глаза наполнились слезами. — Я так его люблю, у нас все было хорошо…       Чай получился слишком крепким: от волнений я переборщила с заваркой и чрезвычайно терпкий вкус неприятно горчил на языке, но восхитительно воспитанная Хьюга никак не прокомментировала это.       — Он тебя не достоин, Хината. Может Наруто и хороший друг, но он совершенно не способен оценить ту любовь, которую ты ему всегда дарила и продолжаешь дарить, — ее тихие рыдания делали больно и мне. Как никогда раньше хотелось вспомнить свои безответные чувства к Саске и присоединиться к ней в своих переживаниях. Но я устала от этого, поэтому только подошла к ней ближе, склонилась и обняла так крепко, как только могла. Я тихо ей шептала слова успокоения, а про себя думала, что эти двое просто не заслуживают нас — и никогда не смогут это сделать.       — Ты слишком хороша для него, — тихо проговорила я, поглаживая подругу по мягким темным волосам и неотрывно глядя на фотографию в рамке с изображением моих сокомандников.

***

      Из размышлений я вынырнула, когда чувство опасности, натренированное годами работы шиноби, сигналило о том, что что-то не так. Дождевая лужа, столь неуместная в жаркой стране Огня, начала превращаться в двух шиноби, когда я стала доставать кунай из подсумка и крикнула:       — Наруто! Саске!       Они тут же отпрыгнули к нам, и мы окружили Тадзуну с трех сторон, держась за спиной Какаши-сенсея. Он быстро разобрался с двумя ниндзя-чунинами, но я все равно напряженно наблюдала за боем до самого конца: эта миссия оставила четкий эмоциональный отпечаток в моей памяти, но всех подробностей я уже не помнила.       Бой закончился, сенсей связал нукенинов для последующего допроса и стремительно подошел к Тадзуне. Голос Какаши был суров:       — И как это понимать? — он шумно вздохнул. — Почему они преследовали Вас?       От недовольного вида и голоса моего сенсея Тадзуна поморщился, поправил очки и прокашлялся.       — Я не понимаю, о чем Вы!       Где-то сбоку фыркнул Саске, а сенсей прищурил единственный всем видимый глаз. Он отступил и вернулся к преступникам, когда Наруто тут же воскликнул:       — Ничего себе! Настоящие нукенины! А что с ними теперь будет, сенсей?       — Тц, добе…       — Какаши-сенсей будет их допрашивать, Наруто, — проговорила я.       Я постаралась, чтобы мой голос звучал дружелюбно и спокойно, но видимо из-за неприятных воспоминаний в нем слышалась неожиданная твердость. Я заметила, как чуть приуныл Наруто, и поспешила улыбнуться. Он подарил мне улыбку в ответ.       Допрос двух чунинов дал нашей команде сведения о «Гато». Когда Тадзуна услышал это имя, то было отчетливо заметно, как он побледнел.       — Кто такой Гато? — строго спросил сенсей у старого архитектора.       Тадзуне пришлось сознаться. Продолжение нашей миссии было под вопросом, но путем стараний Наруто и Саске по упрашиванию Какаши-сенсея мы все же продолжили наше путешествие в страну Волн.

***

      — Тихо! Вы слышали? — напряженно проговорил Наруто и кинул кунай в ближайший пушистый куст.       Там было пусто.       — Тц, добе…       — Тихо! — Наруто кинул очередной кунай в куст подальше.       Я и Тадзуна наблюдали за этим с удивлением на лице. Хоть я и была натренирована достаточно и по своей сути была довольно подозрительной ко всему, но я не слышала никаких звуков, которые так напрягли моего друга.       Из куста выбежал испуганный белоснежный кролик. Он был красив столь же, сколько и встревожен.       — Слишком белый, — с подозрением негромко проговорила я, но стоящий рядом сенсей услышал и довольно кивнул на мои сомнения.       И тут же я наблюдала, как Какаши схватил невозмутимого Тадзуну и потянул на себя, заставляя отойти в сторону. Там, где еще пару мгновений назад была голова архитектора, пролетел огромный меч.       — Сакура! — крикнул сенсей, и я тут же бросилась к Тадзуне, становясь так, чтобы контролировать все происходящее вокруг нашего клиента и сразу же защитить его при необходимости.       В моих руках нагревался кунай, а дыхание постепенно выравнивалось. Я внимательно следила за разворачивающимися боевыми действиями между сенсеем и преступником, когда вокруг Тадзуны появились и мои сокомандники.       — Как Вы? — я слегка наклонила голову в сторону нашего клиента, не сводя взгляда с битвы.       — Я в порядке, — прохрипел он, и я кивнула.       Холод прошелся по моей спине, когда сзади нас, прямиком напротив архитектора, появился Забуза с уже подготовленной уверенной атакой и усмешкой в злых глазах. Я обернулась, понимая, что даже с усиленными чакрой ударами не смогу отбить такую могучую атаку одного из семи Мечников Кровавого Тумана. Пришлось стремительно перехватить кунай и ударить в живот Забузе, тут же отскакивая назад от воды, появившейся после рассеивания техники клонирования преступника.       — Сакура… — слишком удивленный Саске переводил взгляд с меня на мокрую траву, оставшуюся после убийства водяного клона.       Я вернулась к наблюдению за боем Забузы и сенсея. Какаши уже давно открыл свой шаринган и чувствовалось, что даже такому сильному шиноби, как Момоичи, вести бой становится тяжелее и тяжелее — его атаки становились не такими ритмичными, а дыхание начало сбиваться. Это был красивый бой.       Хаку не заставил себя ждать, появившись на ветке пышного дерева, которое было ближе всего к реке, на которой велась битва. Маска все также закрывала его красивое лицо, а рука уже тянулась в подсумок за сенбонами.       Забуза проигрывал бой, и я уже знала, что это значит. Когда сенсей подготавливал свою технику воды, которая стала бы решающей в этой битве, то в шею Момоичи полетел подготовленный заранее сенбон, чтобы «убить» преступника. На секунду моя рука дернулась кинуть кунай, желая отбить полет сенбона, но в голове появился шквал мыслей о будущем. Если я это сделаю, то Какаши убьет Забузу… Надо ли это? Я нарушу столько последующих событий, если поспособствую этому. Кто знает, кого тогда привлечет Гато, чтобы помешать народу страны Волн построить свой спасительный мост. И сможем ли мы тогда его победить и помочь этим бедным людям?       Все было очень сложно. Поэтому я опустила руку с кунаем и позволила задуманному случиться. Хаку забрал тело Забузы, и когда Какаши-сенсей, столь обессиленный от долгого использования шарингана, начал терять сознание, я оказалась рядом с подготовленным Шосен-но-дзюцу. Пусть даже еще так незначительно, но я тоже буду «спасать» его, как всегда он спасал меня.       А о том, как правильней будет менять будущее, я подумаю чуть позже.