Far over the misty mountains cold (За синие горы, за белый туман) To dungeons deep and caverns old (В пещеры и норы уйдет караван); We must away ere break of day (За быстрые воды уйдем до восхода) To seek the pale enchanted gold. (За кладом старинным из сказочных стран). Хоббит (пер. И. Комаровой)
Локи сидел на мягком белом сидении и смотрел в окно овальной формы, расположенное справа. Он не видел ничего — только черноту и случайные вспышки света на крыле. Тихий гул окружал его, вибрация из недр машины пробегала от груди до пяток. Он сидел, положив руку на подлокотник, и опирался подбородком о подставленную ладонь, глядя в темноту. Джейн сидела напротив него в чреве этого металлического зверя по другую сторону от небольшого столика. Его взгляд скользил по её фигуре, но Локи старался не задерживаться надолго ни на одной части тела. Ему не хотелось, чтобы девушка заметила, что он её разглядывает. Она была одета в теплые ботинки, голубые джинсы, свитер и серую куртку. Свет неяркой лампы запутался в её волосах, окрашивая их в красный и золотой. Джейн сидела в кресле, склонив голову к иллюминатору, темные глаза смотрели куда-то в даль, а между бровями залегла морщинка. Локи заставил себя отвернуться к окну. Хотя её взгляд был тусклым от усталости и беспокойства, осознание того, насколько она прекрасна, причиняло ему боль. Девушка издала низкий стон и заёрзала в кресле. Локи старался не уделять ей слишком много внимания, но у него ничего не выходило — глаза возвращались к её лицу снова и снова, против его воли. — Я не могу спать в самолете, — пробормотала она, прикрыв глаза. — Может у тебя есть какое-то заклинание, которое может помочь с этим? — Я раньше не летал на самолетах, — тихо ответил Локи, не отводя взгляд от иллюминатора. — Надо было взять с собой книгу, — вздохнула девушка, обняв себя. — Тогда ты мог бы мне почитать. В прошлый раз это помогло. Локи сжал челюсти и закрыл глаза всего на мгновение, когда острая боль прокатилась по его телу. Он не отвечал ей, не спрашивал, не замерзла ли она, не узнавал, может ли сделать что-нибудь для неё. Локи почувствовал, что Джейн открыла глаза и изучает его, чувствовал беспокойство, выкатывающееся из неё, как волна на пляж. Но он не двигался. И до конца полета они молчали.***
Джейн раздраженно вздохнула и бросила сумку на узкую кровать в темной комнате. Пружины матраса заскрипели в знак протеста. Она расстегнула куртку и начала было снимать её, но, ощутив холод, передумала. — Я удивлена, что не вижу своего дыхания, — пробормотала девушка, шагнув к термостату у двери. Её лицо удивленно вытянулось. Он уже был выставлен на двадцать семь градусов, но, очевидно, не работал. При свете полной яркой Луны самолет Старка приземлился на удаленной взлетно-посадочной полосе за пределами Джаспера. Хэппи, человек Тони, спустился с ними по лестнице, неся сумку Джейн, и проводил их с Фенрисом по заледеневшему асфальту к арендованным комнатам возле диспетчерской башни. Ветер пробирался прямо под куртку и джинсы Джейн, и всем им приходилось идти очень быстро, опустив головы, укрывая лица от порывов. Хотя, казалось, Фенриса не особо беспокоил холод. Сейчас девушка стояла в большей из двух доступных комнат — Хэппи повторял им снова и снова, что это лучшее, что Старку удалось снять в этом районе, и извинялся так искренне, что Джейн стала чувствовать себя неловко, хотя она даже не жаловалась на то, как холодно было внутри. Фенрис осматривал всё вокруг цепким взглядом, но продолжал молчать. Девушка приняла душ и приготовилась ко сну — к счастью, в комнате была теплая вода, хотя ей едва удалось поместиться в душе — и натянула куртку поверх пижамы. Дрожа, откинула одеяло на кровати, заползла внутрь и сжалась в комок. Свет от диспетчерской вышки лился сквозь окна. Некоторое время Джейн лежала, привыкая и согреваясь, а затем устроилась более комфортно. Заскрипели пружины матраса. — О, прекрасно, — застонала девушка. Она поправила подушку и подтянула колени к груди, стараясь оставаться неподвижной. Джейн очень устала, но ей было так холодно, и кровать была такой жесткой и странной, что она не знала, получится ли у неё вообще заснуть. Она лежала, продолжая смотреть на дальнюю стену, на пульт дурацкого термостата, который не работал. Девушка вытащила Локистон из-за ворота пижамы и потерла его между пальцев, а затем прижала к груди, сжав в кулаке. Но он оставался холодным, как кусочек льда. На протяжении всего путешествия, Фенрис был мрачен и молчалив. Вел себя, как какой-то незнакомец. И не смотрел ей в глаза. Джейн перевернулась на кровати, ударила кулаком по подушке и вздохнула. Потом отругала себя. Не исключено, что его настроение не имеет к ней никакого отношения и связано с кубом, и невозможностью асгардца вернуться домой. Она зацепилась за эту мысль. Холод просачивался сквозь её тело, и тяжелая тишина повисла в темноте. Через несколько часов ей удалось забыться беспокойным сном, но всю ночь ей снилось, будто она кого-то ищет, но не могла понять кого и никак не могла его найти.***
Снег хрустел под двумя парами сапог. Дыхание Джейн вилось облачком над её головой, пока она шла через необъятное белое поле. Впереди было две мили открытого пространства и холмы снега, похожего на сахар, сверкающие в ярком полуденном солнечном свете. За ними стоял густой неподвижный чёрный лес, как армия окаменевших великанов. И это темное одеяло распространялось и постепенно поднималось на спины скал, пока, далеко на горизонте, те не превращались в серые, покрытые льдом горы, устремляющиеся в небо, тихие и неприступные. Джейн прищурилась и посмотрела вперёд. Небо было голубым кристально-чистым и незапятнанным ни одним облаком. Тем не менее температура была около десяти градусов ниже нуля. Девушка шла и глядела на вершины далеких неровных гор, что казались такими близкими, но она чувствовала, насколько они далекие, холодные и колоссальные. Джейн взглянула на Фенриса, который шёл впереди неё. На нем были кожаные перчатки и длинное чёрное шерстяное пальто, принадлежащее Эрику, с густым серым мехом на воротнике. Также он был одет в кожаную рубашку, брюки и сапоги, в которых прибыл из Асгарда. Он легко шагал по глубокому густому снегу благодаря своему высокому росту. Девушка сделала глубокий вздох и заставила себя идти в ногу с асгардцем. Фенрис упаковал все вещи в пространственную кладовку, так что никто из них ничего не нес. Это было большим облегчением для Джейн, поскольку они шли уже несколько часов без перерыва. Она еле переставляла ноги, невесомые снежинки поднимались вокруг её ботинок и осыпались в воздухе, как эльфийская пыльца. Девушка закусила губу, сжала челюсти и опустила голову, чтобы ничего не сказать. Снег, казалось, расступался перед ними, как туман. После ещё получаса ходьбы они вошли в лес. Серые тени накрыли их. По краю узкой тропинки толпились сосны, каждый темный ствол был покрыт изморозью. Джейн даже не видела зелёных иголок на ветках, настолько сильно они были покрыты снегом, пригибаясь под его весом. Деревья перекрывали свет и загораживали вид на горы. Всё замерло. Не раздавалось ни единого звука. И, казалось, сосны задумчиво наблюдали за ними сверху. Сугробы стали глубже — почти до колен. Джейн ничего не сказала и об этом. Она жила в Швеции, в конце концов, и не собиралась жаловаться. Фенрис не снижал темпа. Девушка стиснула зубы. Она не отстанет. Они шли вверх, по постепенно вздымающемуся склону. Иногда дорога сужалась так, что им приходилось пробираться между деревьями-часовыми, и кусочки снега падали с нижних ветвей, усеивая первозданное белое покрывало вокруг них и оседая на плечах. В другой раз тропа закручивалась вверх по скалам так круто, что они хватались за редкие кусты вокруг и внимательно следили за каждым шагом, рискуя упасть вниз. Фенрис всегда поднимался первым — легкими быстрыми шагами — а потом оборачивался и смотрел, как поднимается Джейн. Она никогда не теряла равновесия и только один раз поскользнулась, но смогла выровняться. Он ничего не сказал, а когда девушка выпрямилась и кивнула ему, отряхивая снег с перчаток, отвернулся и продолжил идти. Тени продолжали сгущаться, пока снег не окрасился в темно-синий цвет. Джейн бросила взгляд вверх, солнце садилось. Она глубоко вздохнула, облачко пара вырвалось из её рта. Было очень холодно. Девушка остановилась. У неё болели ноги, а пальцы и нос замерзли. Она покосилась на Фенриса, тот замедлился, развернулся и столкнулся с ней. Мгновение он изучал её, подняв брови. Затем повернул направо и сошёл с тропы. Нахмурившись, Джейн последовала за ним, ускорив шаг. Он стремительно пронесся мимо деревьев, что цепляли его плащ тонкими безлистными веточками. Девушка держалась за ним, ступая след в след. Они поднялись на холм, Джейн пришлось ухватиться за ствол дерева, чтобы взобраться туда. Фенрис остановился на вершине, задыхаясь, Джейн подошла к нему. В тусклом свете она увидела реку, замерзшую по краям, но всё ещё текущую посередине. Вдали, на берегу, стояла большая чёрная скала, от которой в воду уходил скалистый полуостров. На его краю, образовав круг, росли семь высоких деревьев. — Подходит, — пробормотал Фенрис. Девушка бросила на него взгляд — звук его голоса удивил её. Он не стал её ждать и начал спускаться вниз, меж деревьев, почти исчезая в темноте. Джейн двинулась за ним и почувствовала, что земля под снегом сменилась круглыми камнями. Вдалеке она слышала мягкий шорох реки. Девушка старалась не упустить из вида следы Фенриса, двигаясь за ним по полуострову. Наконец, как только солнце окончательно опустилось за горы, они добрались до деревьев. Джейн замедлилась глядя на них, проходя между двумя стволами. Они росли так близко друг к другу, что их ветви переплелись, полностью закрывая небо — как будто она входила в живую, деревянную церковь. — Очень темно, — тихо сказала девушка. — Что мы… Её прервал какой-то треск. Джейн едва могла разглядеть фигуру Фенриса, стоящего на земле на коленях, и сгребавшего в кучу сухие ветки. Затем он встал, снял перчатки и щелкнул пальцами левой руки. Хворост вспыхнул синим пламенем, резко осветив лощину и фигуру стоящего мужчины. Джейн ахнула и отступила на шаг назад. Фенрис махнул рукой, и синий цвет сменился на привычный золотой, затем он убрал перчатки в карман, прижал обе руки к груди и резко выдохнул, вскинув их над головой. Раздался глухой звук — Джейн больше почувствовала его, чем услышала — что-то невидимое загудело далеко над ними, стелилось и стекало вокруг них, как купол, а потом коснулось земли и стихло, запечатавшись. Фенрис опустил руки. И, в следующую минуту, Джейн показалось, будто она шагнула в теплую комнату с камином. Мягкий свет от огня заполнял пространство, мерцая на ветвях и деревьях. Девушка сняла капюшон и расстегнула куртку, её лицо покалывало от жара. Фенрис повернулся к огню спиной и начал хлопать ладонями, будто вытирая их друг о друга. Джейн снова отскочила назад. Ослепляющие синие вспышки вылетали из-под пальцев, и их вещи начали падать на землю, материализуясь из воздуха: котелок, подставка под него, консервы, нож, хлеб, посуда, вода в бутылках, сумки, палатка и какой-то зелёный бархатный сверток. Потрясенно Джейн смотрела, как он указал на котелок и вертел, щелкнул пальцами, и металлические стержни, пролетев по воздуху мимо него, собрались над костром, ожидая, когда на них подвесят котелок. Затем асгардец внимательно посмотрел на палатку Джейн и резко дернул ладонью вверх, та развернулась с резким хлопком и встала прямо рядом с девушкой. Фенрис развернулся и сделал тоже самое со вторым свертком. Он выстроился в старомодный военный шатер и, казалось, держал форму безо всяких опор. Локистон нагрелся на груди у Джейн, ей потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя. — Ха! — наконец поняла она, ухмыльнувшись. — Я думаю, именно это называется «практической магией»? — Полагаю, что да, — ответил Фенрис, окидывая всё критическим взглядом. Джейн, всё ещё находясь под впечатлением, шагнула вперёд и взяла две банки рагу. — Это фантастика, — сказала она, решив, что это удачная возможность спросить о камне, и направилась к костру. — Расскажи мне об этом! Посиди рядом, пока я готовлю ужин. — Нет, спасибо, — ответил он, стягивая пальто, и подхватил свою сумку. — Щит, что я поставил, оградит нас от чужого внимания. Ты можешь пройти через него наружу, но не сможешь вернуться обратно, так что лучше не броди. Спокойной ночи, — Фенрис откинул край своего шатра и исчез внутри. Улыбка медленно сползла с лица Джейн. Она осталась стоять на поляне одна, держа в руках две банки, посмотрела на них и положила одну из них к остальным припасам. Затем взяла бутылку воды, нож и пошла к огню. Девушка пыталась отвлечься от мыслей, открывая банку, заливая воду в котелок и вешая его на огонь, затем размешивая еду деревянной ложкой, которую она вытащила из кучи посуды. Один раз Джейн обожгла пальцы о нагревшийся металл, поморщилась, но не издала не звука. Затем она медленно съела свой ужин, стараясь не ошпарить рот. После этого ополоснула миску, почистила зубы, расчесала волосы и заплела их. Она постояла, глядя на костер прежде, чем войти в свою палатку, тот не затухал, но и не разгорался. Джейн моргнула. Конечно, огонь был зачарован — он горел именно там, где его разожгли и так долго, как того хотел Фенрис. Она повернула голову и некоторое время смотрела на его шатер. Оттуда не раздавалось ни звука. Девушка вздохнула и почти сказала «спокойной ночи», но в последний момент подавила в себе этот порыв, опустила голову, потерла лоб кончиками пальцев и залезла в свою палатку. Джейн натянула пижаму, раскатала спальный мешок и забралась внутрь. Здесь было мягче, теплее, тише и безопаснее, чем там, где ей довелось спать прошлой ночью. Было темно, но не слишком — сквозь стенки палатки было видно мерцание огня. Девушка повернулась на бок и прижала руки к груди, коснувшись губами обожженных пальцев. В горле встал ком, брови нахмурились, но она не издала ни звука. Только слёзы текли по её щекам и носу, капая на подушку. Она зажмурилась, давая им волю, и долго лежала, слушая потрескивание костра и бормотание реки, что текла за пределами щита.***
Джейн вздрогнула и похлопала себя руками по бокам, продолжая тащиться за Фенрисом. Он оглянулся на неё и поднял брови. — Я в порядке, — ответила ему девушка. Асгардец отвернулся и снова двинулся вперёд. Джейн прочистила горло и поправила капюшон. Снова наступала ночь. Пока они шли, весь день было пасмурно, маленькие снежинки кружились и оседали на их одежде и волосах Фенриса. Тишина повисла вокруг. Было настолько тихо, что помимо своих шагов она слышала только звон в ушах. Они спускались по мелководному каньону, где, как предполагала Джейн, когда-то текла река. Путь был не прямым, он извивался и закручивался, но девушка не задавала вопросов. Она не должна была этого делать. Всё в движениях асгардца говорило о том, что он пытается сохранить их присутствие незамеченным. Джейн не предполагала, как долго им придется прятаться. Каньон, наконец, закончился, Фенрис подпрыгнул и вылез на покрытые льдом камни. Девушка закусила губу и последовала за ним. Она схватилась обеими руками за нависающий над ней выступ и начала подниматься, осторожно переставляя ноги. Темная, высокая фигура замерла в ожидании над её головой. Джейн карабкалась так быстро, как могла, и, наконец, запыхавшись, выбралась наверх. Секунду она стояла ровно. Потом её левая нога соскользнула, и девушка начала заваливаться назад. Её сердце замерло в испуге. Фенрис резко дернулся вперёд, его рука обхватила её талию, и он притянул Джейн к себе. Капюшон свалился у неё с головы, и девушка схватилась за его пальто. Джейн подняла голову. Они замерли. Его глубокие изумрудные глаза на секунду встретились с её, а затем он внимательно оглядел девушку. — С тобой всё в порядке? — облачко пара вырвалось у него изо рта. Джейн уставилась на его губы и медленно кивнула. — Да, — выдохнула она, наконец, не в силах отвести взгляд. — Спасибо тебе. Его выражение лица резко изменилось. Он напрягся и нахмурился, но не отстранился от неё. И внезапно Джейн поняла, что не хочет этого. Мужчина был таким теплым, а рука обвивающая её — сильной, особенно сейчас, когда её колени так ослабли. Фенрис отпустил её — не быстро, иначе она могла бы упасть снова — и двинулся вперёд. — Нам нужно к вечеру добраться до какой-нибудь поляны, — сказал он. Джейн некоторое время стояла, пытаясь перевести дыхание, затем тяжело кивнула и последовала за асгардцем.***
При свете тусклого огня от костра, Джейн раскатала в палатке спальный мешок, достала подушку и пижаму, и сняла верхнюю одежду, оставшись в джинсах и свитере. Единственная проблема заключалась в том, что весь вечер, её бросало то в жар, то в холод. Девушка пыталась отвлечься, но никак не могла унять дрожь в руках. Наконец, она встала, глубоко вздохнула и выбралась из палатки наружу. Щит Фенриса заставил растаять весь снег, лежавший на земле, оставив только сухую траву. Вокруг их лагеря стоял густой чёрный лес, возвышаясь как стена, не оставляя ни единого просвета, через который можно было бы увидеть небо. Костер, расположенный прямо посередине, мерцал и потрескивал, наполняя пространство мягким золотым светом и отбрасывая глубокие тени. Фенрис сидел перед огнем, скрестив ноги, отблески пламени танцевали на его лице. Джейн остановилась и затаила дыхание. На мужчине был его асгардский наряд, длинный хвост плаща терялся за спиной. Его руки лежали на коленях, и бледными пальцами одной руки он рисовал круги на ладони другой. Голова была наклонена, несколько прядей чёрных, как ночь, свисали на лоб, а задумчивый взгляд следил за движениями рук. Время от времени, когда огонь вспыхивал особенно ярко, его глаза начинали блестеть, превращаясь из чёрных в нефритовые. Джейн скользнула взглядом по его лбу и носу, мягкому изгибу губ, подбородку и линии челюсти, скулам и отблескам огня на коже. Она изучала наклон его головы и складку залегшую между бровями, оглядывала широкие плечи и грудь, и думала о том, как грациозно он выглядит, даже когда неподвижно сидит на одном месте. Затем он поднял голову и посмотрел сквозь пламя костра на темный лес. Свет оттенил контуры его безупречного лица, отразился в его глазах, сверкая в них, наполняя цветом, открывая боль в их глубине, заставляя сердце Джейн замереть. Он был прекрасен. Девушка задрожала и хотела сбежать обратно в палатку, но что-то в его облике затронуло её душу, и она шагнула вперёд. Фенрис услышал шаги и снова опустил взгляд. Джейн замешкалась, но потом решительно присела рядом и повернулась к нему. Её коснулось тепло огня, она обхватила колени руками и задумчиво уставилась в глубь леса. — Не увидать её корней, вершина выше тополей, — тихо прошептала девушка, — Всё вверх и вверх она идет, но не растет. Долгое время только потрескивание огня было ей ответом. Затем она услышала его голос. Низкий и тяжелый. — Оно сожрёт и сгложет всё: цветы, деревья, птиц, зверьё. Железо съест, искрошит сталь, камней и скал ему не жаль. Град сгубит, короля убьёт и гору в серый прах сотрет. Джейн наклонила голову, наблюдая за его жестким профилем, освещённым огнем. — Посмотри на меня, — тихо попросила она. Он некоторое время сидел неподвижно, а затем повернулся к ней лицом. Какое-то время смотрел в землю, но потом медленно моргнул и поднял глаза. Волна боли пронзила девушку. — С тобой всё в порядке? — озабоченно спросила Джейн. — Ты опять хмуришься, — подняла руку, провела пальцем по его переносице и потерла левую бровь, сглаживая напряжение. Она делала это снова и снова, мягкими движениями. Его веки затрепетали, он расслабился и закрыл глаза. Рука Джейн замерла, её сердце громко стучало в груди — девушка радовалась ощущению прикосновения к его лицу. Потом она перевернула ладонь, осторожно погладила лоб Фенриса костяшками пальцев и заправила за ухо прядь темных волос. Мужчина открыл глаза. Она опустила руку. Долгое время они сидели, не двигаясь и не дыша, просто смотрели друг на друга. Затем он моргнул, опустил взгляд ниже и приподнял брови. — Что это такое? Джейн опустила голову и вытащила Локистон из-за ворота свитера. — Это камень, что ты мне дал, — ответила она, поглаживая его пальцами. — Мне не хотелось просто класть его в коробку, и я боялась, что потеряю его, если буду носить в кармане, поэтому обратилась к ювелиру. Тебе нравится? — девушка снова подняла взгляд. Фенрис смотрел на неё так, будто видел впервые в жизни. — Да, — тихо сказал он. Джейн отвернулась к огню, пытаясь собраться с мыслями — она знала, что у неё ничего не выйдет, если будет продолжать смотреть ему в глаза. — Я тут думала… я хотела спросить тебя о нем, — призналась девушка. — О камне? — Да, мне кажется, что он реагирует, когда ты колдуешь. Нагревается и начинает светиться, — объяснила она, снова посмотрев на асгардца. — Почему? Долгое время он ничего не говорил и снова хмурил брови. — Я полагаю, потому что он — порождение магии, — наконец сказал он. — Поэтому и реагирует на неё. — А что насчет человека, который выкрал куб? — задумалась Джейн. — Камень не будет реагировать на его волшебство? Он покачал головой. — Я сомневаюсь в этом. — Почему? — Потому что он из Асгарда, — Фенрис указал на кулон. — А магия этого человека — нет. — Ты уверен? — спросила девушка. Он пожал плечами и уставился на огонь. — Давай попробуем? — предложила она. — Сделай что-нибудь, и мы посмотрим на реакцию. Он недовольно посмотрел на неё, будто не хотел этого делать, пытался придумать аргументы, чтобы отказаться. Но затем встал, сложил ладони вместе и развел их в стороны. Мелькнула синяя вспышка, и Локистон нагрелся в её ладони. — Он реагирует! — воскликнула Джейн. — Я чувствую это! Он нагрелся. Это… что это такое? — спросила она, мгновенно забыв о камне. Фенрис держал в руках длинный тонкий, струнный инструмент. Он был похож на лютню, но серебристого цвета, а блики на его поверхности кружили, как вода в реке. — Это асгардский инструмент, я уже и забыл, что он у меня с собой, — ответил мужчина, скользя пальцами по струнам. Мягкий звенящий гул, что он выдал, послал дрожь по позвоночнику Джейн. — Ты должен сыграть на нем, — выдохнула она, не отводя от него взгляд. Потом подняла глаза на Фенриса. — Ты умеешь? Он улыбнулся краем губ, подтянул инструмент ближе к себе, тронул струны и начал играть. Легкие нежные ноты тихо звучали в тишине. Джейн задержала дыхание, пытаясь не пропустить ни звука, потрясенная ловкими движениями его пальцев. А потом он сделал вдох и начал петь на незнакомом языке. Дуй, дуй, северный ветер, Принеси мне мою возлюбленную! Дуй, дуй, северный ветер! Дуй, дуй! Его голос был легким и приятным, мягким и волнующим — и слова, хотя Джейн не понимала их — звучали прекрасно. Я знаю девушку в лучезарной светлице, Которая необыкновенно красива, Которой я преклоняюсь. Среди всех достойных людей Не знал я этой девушки из плоти и крови Никого милее. Сердце Джейн замерло, песня переливалась в воздухе, а тело покалывало теплом, будто её касалась магия. Дуй, дуй, северный ветер, Принеси мне мою возлюбленную! Дуй, дуй, северный ветер! Дуй, дуй! Из-за любви к ней я страдаю и мучаюсь, Из-за любви к ней я испытываю страх, Из-за любви к ней я несчастен, Потому что я побежден ею. Любовь к ней отнимает у меня сон, Из-за любви к ней я всю ночь не могу сомкнуть глаз, Её любовь причиняет мне больше боли, Чем мог причинить кто-либо ещё. Он опустил голову и смотрел на свои пальцы, танцующие по струнам, завершающие мелодию, и закончил, оставляя последние ноты затихать эхом. Джейн снова начала дышать. Фенрис взмахнул рукой и инструмент исчез. Девушка подвинулась к нему ближе. — Что означали слова? — спросила она. — Ты можешь перевести? — Это не будет звучать так, как надо, — нервно ответил он. — Ритм будет неправильным. — Ничего, — сказала Джейн. — Мне просто интересно узнать о чем песня. Он сжал зубы на мгновение, нахмурился и посмотрел на огонь. — Дуй, дуй, северный ветер, принеси мне мою возлюбленную! Дуй, дуй, северный ветер! Дуй, дуй! — начал он низким голосом. — Я знаю девушку в лучезарной светлице, которая необыкновенно красива, которой я преклоняюсь, — он помолчал, склонил голову ещё ниже и мягко закончил. — Среди всех достойных людей, не знал я этой девушки из плоти и крови никого милее. Сердце Джейн забилось быстрее. — Свет её щек — как фонарь в ночи, — продолжил мужчина, — Её лицо блестит так ярко. Так далека она и так прекрасна. Тонкая шея, что так хочется обнять. Её руки и плечи — всё, что мужчины могут желать, и нежные пальцы, что хочется сжать. А потом его глаза захватили её в плен, и, когда он заговорил вновь, голос был тихим и разбитым. — Дай, Боже, чтоб она была моей. Теплое острое чувство пронзило грудь Джейн, а её дыхание остановилось. На один бесконечный миг они оба замерли, и девушка утонула в его бездонных глазах. — Джейн, — тихо сказал он так, будто никогда не произносил её имени. Её сердце трепетало. Фенрис развернулся к ней и потянулся было рукой, но остановился, сжав её в кулак, на секунду опустил голову, собираясь с мыслями, а затем решительно поднял взгляд. — Джейн, — снова произнес он, — Ты спросила о Локистоне и я… — мужчина замолчал, склоняясь к ней, и она увидела что-то яркое и незнакомое в его глазах. Страх. Но он все равно продолжил говорить. — Джейн, я должен кое-что сказать тебе. Девушка ждала, едва осмеливаясь дышать. А потом уловила что-то краем глаза, нахмурилась и посмотрела на лес позади асгардца. Фенрис выпрямился. — Что случилось? — Смотри, — прошептала Джейн. Он развернулся на месте и замер, увидев то, что видела она. Там, за деревьями и чернотой был красный свет. Одинокий тусклый, далекий красный свет. — Что это? — тихо спросила девушка. Фенрис медленно поднялся на ноги и сузил глаза. — Мы на месте. — Что? — ахнула Джейн, шагнув к мужчине. Он бросил на неё взгляд. — Иди, возьми свою куртку. Девушка быстро бросилась в палатку, схватила теплую одежду и вернулась к Фенрису. Он не двигался с места. — Разве ты не будешь брать пальто? — спросила она. — Нет, — ответил асгардец, высматривая что-то в темноте, и протянул ей руку. — Держись за меня, — сказал он, повернулся и посмотрел Джейн в глаза. — Я не знаю, что нас там ждет. Она помедлила немного и решительно ухватилась за него. Фенрис крепко сжал её ладонь, переплетая их пальцы, и двинулся вперёд. Джейн почувствовала гудение вокруг себя, когда они прошли через силовое поле, и в следующую секунду их ноги ступили на покрытый ледяной коркой снег. Холодный воздух укусил девушку за щеки. Затем Фенрис поднял правую руку и щелкнул пальцами. Свет за ними погас.