The blue bird who hates cages

Время шло своим чередом, Рокуро привычно раздражал своей гиперзаботой, на улице уже пахло летом. Первое время Сэйген безропотно выносил несколько неадекватное отношение своего бывшего ученика, но где-то через неделю оно начало подбешивать. Амавака начал сопротивляться. Упрямился и вообще всячески пытался отвязаться от какого-то уж слишком добренького парня. Не помогало ничего. Отсутствие правой руки угнетало. Отсутствие возможности пользоваться левой — бесило, но мышцы упрямо отказывались работать. Конечно, подвижки были, но слишком слабые, по мнению бывшего «Бьякко». Рокуро старался осторожно помочь, но этим раздражал вдвое больше. Впрочем, все это должно было рано или поздно привести к чему-то белому и пушистому. И привело ведь. Впрочем, Энмадо был сам виноват… Он осторожно разминал мышцы своего бывшего учителя, когда ему от души прилетело по лбу. От неожиданности парень даже свалился с края кровати, где сидел. Признаться, это было сделано не нарочно, но черт… Сэйген едва заметно улыбнулся. Как же сладка месть! Рокуро тогда посмотрел на него с какой-то детской обидой, заметив: — Это было жестоко, Сэйген. — И улыбнулся по всю ширь своей клыкастой улыбки. Амаваке даже показалось, что далеко в глубинах его души проснулась совесть… Да нет, просто показалось. Молодой Соусей был совершенно непозволительно счастлив для человека, которого только что ударили по голове. Но ведь если Сэйген дерётся — значит явно выздоравливает! *** Бэнио сердилась. Даже не так, она была в бешенстве! Что-то явно произошло, но никто, даже Маюра, ничего не отвечал на расспросы. Отоми вообще стала очень странной в последнее время — будто бы впала в детство пополам с режимом берсерка. Выглядело в любом случае жутковато. Рокуро тоже стал сам не свой: казалось, ночами он не спит вовсе, но почему-то совершенно счастлив. Измотанный в край, но счастливый — это мазохизм, или Адашино чего-то не понимает? Нет, она точно чего-то не понимает! Даже Шимон — и тот вёл себя странно. Он, конечно, и раньше заглядывался на «Бьякко», но теперь и подавно: вздыхал на напарницу уже практически не скрываясь. В итоге становилось понятно только одно: Бэнио опять ничего не знает. Эти двое явно что-то скрывают, а Икаруга… Ну, влюбился он, бывает. Видимо, новая Маюра окончательно его очаровала. Соусей обречённо вздохнула — даже охаги уже не радовали. И надеяться, что кто-то ответит на вопросы, уже не приходилось. Арима — и тот ходил подавленный. Значит, остаётся только одно. Адашино решительно отставила в сторону чашку с чаем. Сама во всем разберётся, не будь она собой! Девушка, не собираясь откладывать дело в долгий ящик, вскочила на ноги и принялась быстро одеваться. Сегодня же все и решится! Брюнетка уверенно направилась в сторону дома Рокуро. Спросит у зачинщика лично! А в том, кто тут зачинщик, сомневаться не приходилось. Привычный коридор, привычные растения в горшках, привычная дверь… Распахнувшаяся раньше, чем Бэнио успела постучать. Онмеджи удивлённо моргнула, столкнувшись нос к носу с… Ой, ками! Она поспешно попятилась, круглыми глазами глядя на не менее удивленную женщину с покрытым шрамами лицом. Мысли судорожно метались в голове: кто это? Почему она здесь? Какое отношение имеет к Рокуро? — Вы в порядке, юная мисс? — улыбнулась дама, поудобнее перехватив небольшой чемоданчик, с которым обычно ходят врачи. Но кого же должен лечить врач, чтобы выглядеть… Так?! Адашино дёргано кивнула, не в силах сформулировать хоть один из проносящихся в голове вопросов. Тамаки пожала плечами и прошла мимо, еле слышно хмыкнув. Похоже, у Рокуро-куна куда больше проблем, чем он думает. Ну, он мальчик решительный, справится. Бэнио после ухода неизвестной женщины простояла в коридоре ещё немного, отходя от шока, и молча ушла. Нет, не сегодня. На этот раз ей информации и так хватит. Лучше Маюру расспросит. *** — А, вот ты о чем, Бэнио-чан, — улыбнулась Маюра, налив подруге чаю. — Не знаю, как тебе объяснить… — Девушка задумчиво провела кончиком пальца по губам. Адашино терпеливо ждала, решив не торопить события. Мало ли, вдруг снова, как черт из табакерки, кто-нибудь выскочит. Зато теперь Соусей могла понять, почему Шимон вёл себя так странно: Отоми сияла. И в это сияние было очень легко влюбиться, что и случилось с незадачливым «Судзаку». — Папа очнулся, — наконец нашла отправную точку изменений блондинка. Бэнио вопросительно подняла бровь, ожидая продолжения. — И знаешь, Рокуро-кун будто бы тоже проснулся, — «Бьякко» тепло улыбнулась, помешивая сахар в чае. — Он снова стал прежним, и я тоже… Стала. Её собеседница молча приняла к сведению, что реакция у всех какая-то неадекватная. То, что Сэйген пришёл в себя — это, конечно, отлично, но как-то все это… Не вязалось. Логики не было, но результат налицо. Маюра продолжала щебетать нечто позитивное, что разительно отличалось от привычного спокойствия одной из двенадцати Небесных Генералов. От идеальной онмеджи не осталось и следа, но Бэнио неожиданно для себя улыбнулась. Как же она, оказывается, скучала.