The blue bird who hates cages

Каждое утро для Рокуро начиналось рано и с тренировки. Первое время было тяжело и парень, оглядываясь, все больше понимал, каким был идиотом. Тратил время непонятно на что, вместо того, чтобы заняться делом. Даже школа теперь казалась бесполезной тратой времени, однако необходимой ступенью. Теперь все время онмеджи занимали тренировки и подготовка к досрочным экзаменам. Бэнио не винила напарника в таком отчаянном желании стать сильнее, вот только Рокуро заметно отдалился от всех, зациклившись на высоких результатах. Даже отрабатывая вместе с ним Резонанс, девушка не чувствовала того единения, что было раньше. "Что же с тобой происходит?" – думала Адашино, когда Энмадо приходил поздним вечером и уходил ранним утром. Все это было... Неправильным. Казалось, они больше не могли стоять плечом к плечу и ей оставалось только только смотреть ему в спину. Рокуро был талантлив. Чертовски талантлив, даже без черного талисмана, он мог быть успешнее любого. И если раньше парень не рвался вверх, то теперь жил лишь ради того, чтобы становиться сильнее. Бэнио... Скучала. Скучала по его улыбке, доброте и наивности. Нынешний же Энмадо был холодным, как лёд. А ледяное сияние не согреет людей. Шло время. Молодой онмеджи переехал в съемную квартиру ближе к центру города, нарушив негласный приказ Цучимикадо. За ним уже было точно не угнаться, но и рядом не было так тепло, как когда-то. Экзорцист уверенно шёл вперёд, добиваясь все лучших результатов. Он не хотел, чтобы люди, как Сэйген, рисковали, поэтому стремился стать лучшим. Они с Бэнио вместе были сильнейшими, но и по-одиночке были очень неплохи: Рокуро уже уверенно подходил к уровню Двенадцати Небесных Генералов. "Сэйген будет гордиться мной," — он повторял эти слова, как мантру, когда хотелось просто сдаться. В свободное время парень всегда навещал своего учителя в больнице, ожидая, когда он очнётся. Только вот прошёл уже почти год, а Амавака все ещё был в коме. На лучшее уже не надеялся никто, кроме Рокуро. Больше года – уже без шансов. И настал день, когда даже семья Отоми смирилась с неизбежным: он не проснётся. Тянуть дальше нет смысла. *** — Я заберу Сэйгена домой, — отрезал Рокуро, раздраженно сложив руки на груди. Пусть ему только шестнадцать, и что с того? — К себе домой, — подчеркнул юноша. Бэнио молчала, сверля напарника недобрыми взглядом. Сэйген то, Сэйген это... Да он в последнее время просто помешался на Амаваке! Тем временем собравшиеся пытались отговорить парня от этой идеи, напирая на то, что он просто не справится. Даже Маюра что-то робко возражала, что если уж разговор об этом, то они с мамой будут рады позаботится об отце. — Довольно, — неожиданно властно прервал этот гомон Энмадо. Все затихли – никто не ожидал такого от молодого Соусей. — Хватит. Да никто из вас не заботился о нем тогда, когда следовало, — холодно осадил он народ. Онмеджи говорил настолько серьёзно, что даже самые рьяные невольно почувствовали непонятную вину. — Хоть кого-то волновало, что он спал по три-четыре часа в сутки? Что работал сверхурочно чаще, чем кто-либо другой? Что никогда не приходил со своими ранами к медикам?! — брюнет распалялся все больше, рассказывая то, что стало откровением и для него. То, что поведали ему врачи в сухих строчках диагноза. — Нет, конечно. Никто даже не страховал его во время всех этих битв, включая последнюю. Ну, вам есть, что сказать? Все собравшиеся обескураженно молчали, не зная, что ответить. Пожалуй, никто из них никогда не задумывался о том, что творится за внешней ледяной отчуждённостью "Бьякко". Подождав ещё немного, Рокуро раздраженно фыркнул и, резко развернувшись, ушёл. Ему не о чем с ними говорить. Сам справится. И Сэйгена выходит, и станет сильнее, чем кто-либо в этой прогнившей организации, не будь он Энмадо Рокуро! *** — А ты уверен, мальчик? — довольно доброжелательно уточнила Тамаки, по-птичьи наклонив голову к плечу. — Уверен, — отрезал Рокуро, сложив руки на груди. Сейчас он был готов стоять до последнего. — Не смотри на меня так, — поморщилась доктор. — Я не собираюсь отговаривать тебя от этой затеи, сам прекрасно знаешь все трудности и шансы. Серьёзность врача немного подкосила уверенность Энмадо в себе, однако отступать было нельзя. Глубоко вздохнув, парень снова прошёлся по перечню проблем, возникших перед ним. Хорошо, с деньгами и оборудованием как-нибудь выкрутится – возьмёт несколько сложных заданий сверх нормы, неважно. Но было и другое. — Сенсей, я могу попросить вас об одолжении? — наступив на свою гордость, спросил брюнет. Женщина напротив удивлённо вскинула заметно потрепанную бровь, но кивнула: — Говори. Мне нравится твой настрой. — Вы знаете, сам я мало что могу... Ну, проверить там состояние или понять, что делать... — Рокуро несколько замялся, пытаясь донести мысль. Горо, внимательно выслушавшая путанную просьбу, на удивление правильно поняла её смысл: — Хорошо. Помогу, чем смогу, в формате личного расположения, — она вполне искренне улыбнулась, откинувшись на спинку кресла. — Не сс... Кхем. Разберёмся, в общем. Ты парень решительный, справишься, а я, если что, всегда подскажу, — врач подмигнула удивленному онмеджи. — Спасибо, Тамаки-сенсей, — улыбнулся тот в ответ. Надо признать, в дальнейшем помощь Горо была неоценима: она настроила все приборы, объяснила, что значит каждый из них и как их правильно подключать, при этом даже не взяв деньги. Энмадо и сам не понимал, почему доктор так ему помогает, но факт оставался фактом: она действительно делала все это безвозмездно, только отшучиваясь от вопросов. Рокуро слабо улыбнулся, устало опустившись на пол рядом с кроватью Сэйгена и положив голову на скрещённые руки. Тамаки давно ушла, так что онмеджи позволил себе немного расслабиться. — Я обязательно справлюсь, Сэйген, — тихо прошептал он, украдкой коснувшись руки Амаваки. — Справлюсь и не за что тебя не брошу. Приходи в себя скорее. Юноша даже не заметил, как задремал в той же позе, сжимая ладонь своего бывшего учителя.