Запрети себя

— С Днем рождения, красотка! — кричат в один голос несколько парней и девушек и звонко чокаются бокалами с шампанским. В ночном клубе громко звучит музыка, молодые люди бодро передвигаются по маршруту «танцпол — бар» и ждут, когда какой-то подающий большие надежды в узких кругах исполнитель наконец появится на сцене. Этот концерт удачно совпадает с Днем рождения Иры, что компания решает не препятствовать знакам судьбы и провести праздник в клубе. — Будь счастлива! — поднимает бокал одна из подруг Кузнецовой. — И любима! — добавляет другая. Они бросают недвусмысленные взгляды в сторону парней, намекая на одного из них, но тот самый парень то ли нарочно, то ли искренне этого не замечает. Он тоже поднимает бокал и широко улыбается, присоединяясь к поздравлениям. — Спасибо, ребята, я очень рада, что вы сегодня здесь, со мной, — от души благодарит девушка. — Ура! — подхватывает стоящий рядом Макар и сгребает в объятия Иру, чуть не расплескав содержимое бокала. Она уже привыкла к подобным выбросам нежности своих друзей, правда все равно чуть пошатывается и обнимает в ответ. С той встречи в клубе проходит около года, но Кузнецовой хватило и нескольких месяцев, чтобы влиться в компанию Антона. Они, как и планировали, находят время для встречи, а затем видятся еще чаще, когда Ира устраивается на новую работу недалеко от дома Шастуна. Антон провожает девушку до дома после смен, которые заканчиваются, когда становится совсем темно, делится впечатлениями о прожитом дне и, как полагается настоящему другу, оказывается рядом, когда Кузнецовой необходима поддержка. На Новый год они большой компанией собираются на турбазе за городом, а летом весело гуляют свадьбу общих друзей. Одним словом, Антон действительно был рад в тот вечер встретить Ирину и впустить в свою жизнь. — Я рад, что ты есть, — искренне говорит Антон, когда очередь поздравлять именинницу доходит до него. Он завершает свою речь крепкими объятиями, на которые Ира со всей теплотой отвечает. — Ну, что, готовы? Мы-ы-ы начинаем! — прогремел голос из динамиков, на сцене оказался молодой парень и зазвучала гитара. Концерт начался. Этот шум привлек внимание, и Антон отпустил Иру, снова ей улыбнувшись. День рождения завершился праздничным тортом с зажжёнными свечками, который привез официант. Ребята сделали несколько памятных фото и видео, продублировав часть из них в Инстаграм. Ира под пение ребят «Ты погасила свечи, загадала желание» задула свечи, как и полагается, и стала раздавать кусочки торта друзьям. А затем приехали машины такси и развезли компанию по домам. — Не хочешь прогуляться? — предложила Ира. Ей завтра на работу и в универ забежать тоже нужно, у Антона дела, но она понимает, что затея не совсем опрометчивая, когда парень с улыбкой кивает. Они вымотаны, но это приятная усталость, которая компенсируется наличием ощущения радости и восторга от пребывания в компании близких людей. До дома они идут не спеша. Благо, погода балует. Ребята не говорят ни о чем серьезном, хотя в душе Ирины не гаснет надежда, что не все важные слова еще сказаны. Когда Антон останавливается возле ее подъезда, Ира понимает: не сегодня. Они тепло прощаются, и Шастун, дождавшись сообщения «Я дома. Спасибо, что проводил)», поворачивается и шагает в своем направлении.

***

— У себя? Блондинка поднимает взгляд и кивает. — Черт возьми! — доносится из кабинета крик и затем звук падающего предмета. Девушка вжимается в кресло и продолжает набирать текст на клавиатуре. — Не в духе, — сам себе отвечает парень. — Как обычно. Дверь открывается, и из кабинета вылетает парень. В его руках несколько папок и чертежей, которые норовят упасть на пол. В спину ему прилетает комок свернутой бумаги. — Чтобы больше я такого не видел! — угрожающе предупреждает Попов. — Здорово, Арс. О том, что характер Попова не сахар, известно уже многим. Когда дело касается работы, Арсений готов рвать и метать, если что-то идет не по плану. И сложно его осуждать, если понимать, каким путем он пришел к тому, что имеет. Добровольский подобных выбросов не боится. Он держится от бури в стороне, потому что отношения у них за пределами рабочих. Пока Попов как торнадо сметает все на своем пути, Паша выжидает, когда все поутихнет. Но в глубине души даже Добровольский опасается гнева Арсения. Брюнет довольно мудрый, чтобы не смешивать работу и личную жизнь, но и он человек, который иногда может не справиться с эмоциями. В последнее время Паша часто по краю ходит, едва не попадая в эпицентр бури. — Я занят, Паш, — хрипит Арсений, но Добровольский знает: еще немного и он успокоится. — Я по делу, — прямо заявляет Павел и, не дожидаясь приглашения, садится на ближайший стул. — Но оно терпит. Что случилось? Паша понимающий. Не отличаясь болтливостью, он умеет в нужный момент правильно сказать, а в еще более необходимый — выслушать. Это качество Арсений превыше остальных ценил в друге. — Да как обычно. Я уже не вывожу, Паш, — честно признается Арсений, сжимая на пару секунд переносицу. — Ночую в офисе. Тендер на носу, сам знаешь. А мои работнички... Такое чувство, что не профессионалы у меня работают, а любители, — громче заявляет он, будто надеясь, что его услышат те, кто по другую сторону двери. — Поэтому ты чертежами швыряешься? — спрашивает Добровольский, крутя в руках листок, который прилетел в сотрудника. — Да разве это чертеж? — зло смеется Арсений. — Там косяк на косяке. Поувольняю всех! — кричит Попов. — К чертовой матери, — уже тише добавляет он. — Я могу чем-то помочь? Арсений бы съязвил, мол, ну, чем тут поможет владелец ночного клуба, но он понимает, что Паша искренен. Добровольский однажды попытался утешить брюнета фразами из разряда «Не парься, все хорошо будет», но Арсений не поверил. В то время он смысл видел лишь в конкретных поступках, а не голословных речах. Сейчас мало, что поменялось, но он нередко ловил себя на мысли, что в словах поддержки отчасти тоже нуждается. И Паша проявлял ее по-своему. Арсений это ценил. — Вряд ли, но спасибо. Я разрулю тут все, куда я денусь. — Конечно, разрулишь, Попов, — Добровольский бросил смятую бумажку в ведро для мусора и с большого расстояния попал точно в цель. Не хватало свиста и шума оваций. Паша направился к выходу. — Так что у тебя за дело было? Зачем приходил? — Как я уже сказал, дело терпит. Честно. — Понял, — не стал настаивать Арсений. Когда Паша вышел, Попов откинулся на спинку кресла. Он потер виски, жмуря глаза и надеясь, что этот кризис пройдет. Надо собраться и немного потерпеть. Арсений просыпается от стука. Он размыкает глаза и не сразу понимает, где находится. Стемнело, спина и шея болят, а вместо подушки жесткая поверхность стола. Он уснул прямо в кабинете. Потрясающе. Стук повторяется, и дверь наконец открывается. — Арсений Сергеевич, можно? — Катя ждет и после хриплого «Да» входит в кабинет. Попов щелкает выключателем, и настольная лампа озаряет пространство светом. — Я уснул, — комментирует ситуацию парень. — Почему не разбудила? — Простите, — отвечает девушка и подходит к столу. — К Вам никто не приходил, и звонков новых не было. Я подумала, что Вы тоже работаете. И сама… — Ладно, возможно, мне нужен был этот перерыв. Долго я спал? — В последний раз я заходила к Вам час назад. И я все сделала, вот тут Вам нужно расписаться. Арсений чиркает ручкой в нужной графе и говорит: — На сегодня все? — девушка кивает. — Ты можешь идти. — Спасибо, Арсений Сергеевич, до завтра. — До завтра. Стой, — клик входящего сообщения разрезает тишину, стоит мужчине вывести ноутбук из спящего режима. Он быстро пробегает глазами по тексту и скомканно ругается под нос. — Катюш, отменяй на завтра все встречи. У меня внеплановая командировка.

***

Арсений окидывает скучающим взглядом пейзаж за стеклом. Его больше привлекают разводы от дождя, испачкавшие поверхность, нежели высотки и магазинчики, мимо которых проносится такси. Водитель что-то активно критикует, не заботясь, что его монолог не находит поддержки, продолжает ругаться, когда тойота обгоняет и проскакивает перед ним светофор. — Ты ж посмотри, что творит, — заявляет таксист и громко сигналит. Арсений зло зыркает в его сторону. Ругаться настроения нет, но и терпеть этого слишком бодрого мужчину силы тоже на исходе. В самом деле раннее утро, откуда в людях такая активность, недоумевает Попов. Он смотрит на часы и понимает, что до встречи еще есть около сорока минут. Ночь выдалась непростой. Поспать в самолете получилось урывками, какой-то ребенок пинал его кресло ногой, а потом поднял вой, когда мать все же попыталась сделать замечание после нескольких обращений Арсения. Затем задержка багажа. Вещи Попова уместились в небольшую дорожную сумку, но простоять пришлось лишние минут тридцать. И вот сейчас он торопится на встречу, не успев принять душ после самолета и даже выпить кофе. Когда машина наконец-то останавливается возле гостиницы, Арсений обнаруживает, что в запасе еще есть двадцать три минуты. Судьба решает улыбнуться мужчине. Кафе, где пройдет встреча, за углом, а значит, если повезет, он может быстренько освежиться после дороги в номере. К счастью, туда он попадает быстро. Администратор протягивает ключ с дежурной улыбкой, и мужчина шагает в направлении лифтов. Дверь открывается, и Арсений входит в просторный светлый номер. В центре находится кровать, и, честно говоря, взгляд сразу падает на нее, да и Попову бы тоже хотелось, но он подавляет в себе это желание, бросает сумку на тумбочку и идет в ванную. Через тринадцать минут он, посвежевший и обманчиво бодрый после душа, стоит на пороге и поправляет ремешок часов, через еще восемь — входит в заведение. В кафе уютно и спокойно. Нет наплыва посетителей, и Арсений задумывается, дело во времени или здесь обычно так. После слов «Вас уже ждут» шагает к назначенному столику. — Арсений Сергеевич, — мужчина встает и тянет руку. — Стас, — коротко здоровается Попов и жмет руку. — С приездом, — добавляет Шеминов. — Спасибо, но давай сразу к делу. Если бы не оно, меня бы тут не было, — немного холодно говорит Арсений, и мужчина напротив поджимает губы, кивая. В течение получаса они обсуждают сложившуюся неприятную ситуацию со строительством жилого комплекса в одном из новых районов, причины, по которым стройка приостановлена. На Арсения давят новости, которых в последнее время стало неожиданно много, а хороших среди них можно пересчитать по пальцам. Он пытается конструктивно мыслить, оставив на попозже свою собственную усталость и эмоции, ведь в конце концов то, чем он занимается в настоящее время, успело стать делом его жизни, а потому оступиться нельзя и перегореть тоже. Когда пути решения все же намечены, Арсений позволяет себе несколько облегченно выдохнуть. Да, он понимает, что еще ничего абсолютно не решено, но внутреннее чутье подсказывает, что он движется в нужном направлении. — Арсений, правда, прости, что так получилось, — без формальностей в итоге говорит Стас. — Разберемся, — кивает Попов. — Я отправлю за тобой машину, — обещает Шеминов и прощается. Через пару часов Арсению предстоит увидеть объект собственными глазами, а пока он выходит из кафе. Воронеж наконец проснулся, думает Попов, и вдруг его как обухом по голове ударяет мысль. Он в Воронеже. Это город Антона.

***

— Проспал? Проспал! — вопит Шастун, вылезая из-под одеяла, запутывается в нем и кубарем падает на пол. — Ай, блин! — возмущается он, но не тратит время на самоутешение и бежит в ванную. Он быстро чистит зубы и умывается, на скорую руку завтракает бутербродом из хлеба и сыра, запивает свой кулинарный шедевр едва теплым чаем (ждать, когда чайник закипит, времени нет), надевает с вечера висящую на стуле одежду и, вернувшись за мобильником, в итоге выбегает из квартиры. Шастун входит в училище за пять минут до начала занятий. Он, высматривая в телефоне расписание, поправляет ремешок сумки, который скользит по куртке и норовит сорваться с плеча. — Антон Андреевич, — с живостью и радостью в голосе встречает парня невысокий мужчина в очках. — Борис Иванович, — улыбается Антон. — Я не опоздал? Грушевский смотрит на часы, наигранно хмурится, а затем отвечает: — Я планировал выпить с тобой чаю перед занятиями, но уже не успеваем. — Простите, не поверите, проспал, — виновато шепчет Антон. О таком не стоит говорить своему начальнику, да еще и в первый день работы, но теплые и доверительные отношения, которые зародились еще несколько лет назад, позволили Антону отойти от чисто формального общения. Шастун этим никогда не пользовался, но был несказанно рад, когда Борис Иванович пригласил парня на работу в художественное училище. Их знакомство случилось еще в студенческие годы парня, но уже тогда повидавший не одно поколение начинающих художников Грушевский сказал, что Антона определенно ждет успех. Окончив институт и несколько месяцев проведя в поисках себя, Шастун решил согласиться на предложение своего в некотором роде наставника. — Ну, почему же, поверю, — улыбнулся Борис Иванович. — Ладно, идем, познакомлю тебя с рабочим местом и группой. Шастун кивнул и пошел за директором. — Но потом, — мужчина остановился, и Антон чуть было не врезался в него, — мы попьем чай, и ты мне расскажешь, что у тебя нового. Рабочий день пролетел довольно легко в плане знакомств и общения со студентами. Антон словно вновь окунулся в атмосферу университета, только вместо преподавателя был он сам, а вместо однокурсников — целая группа студентов, которым он давал советы и оценивал их работу. Тратить время на знакомство и притирания было некогда, ведь это для парня первый день, а для ребят почти середина семестра, поэтому Антон Андреевич, представившись, сразу влился в работу. А подружиться они смогут в процессе. — Вот как-то так, — отхлебнув травяного чая, закончил свой рассказ Шастун. Он сидел в кабинете Грушевского после занятий и делился тем, что произошло в его жизни с тех пор, как они виделись последний раз, а было это во времена практики. — Антош, скажи честно, после того конкурса тебя больше не приглашали в Петербург? — спросил осторожно директор. Антон отвел взгляд и через несколько секунд ответил: — Предложения были, но… Тогда бабушка приболела, я не мог их оставить. Мужчина понимающе кивнул. Он слышал краем уха, что после таких грандиозных побед в северной столице можно попытать счастья. Некоторые его выпускники уже много лет работают там, чего Грушевский желал и Антону. — Еще все впереди, значит. Всему свое время, — мягко сказал директор. Антон был согласен. Он ни разу не пожалел о том, что его жизнь сложилась как-то не так. Он был искренне благодарен каждому, кто появился на его пути и помог ему стать тем, кем он является сейчас. Дальше его ждет успех, парень не сомневался. И это не был всплеск самолюбия или эгоизма, нет, скорее здоровая вера в себя и в свои силы.

***

Арсений стал переосмысливать понятие «судьба» после встречи с Антоном. Если судьба и правда есть, то, возможно, именно она столкнула их тогда в Питере. Дважды. Попов нередко думал о том, что этот мальчишка особенный. В чем его изюминка, сказать было сложно, но факт, что Антон врывался в мысли Арсения после отъезда еще очень долго, будоражил и порождал вопросы. Попов следил за новостной лентой в Инстаграме, просматривал новые публикации Шастуна и его друзей, отмечал, что его компания пополнилась новыми лицами, что его, честно говоря, в восторг не приводило, но сам бездействовал. Сказать сложно, хотелось ли мужчине быть ближе к воронежскому пареньку или отдалиться еще сильнее. Если судьба, действительно, есть, то почему Арсений целый день в Воронеже и до сих пор не встретил Антона? Когда в его голову забралась эта мысль типичного романтичного подростка, Попов усмехнулся и отпил немного кофе. Он вернулся в отель, когда стрелки часов перевалили за шесть вечера, и после ужина закрылся в номере. Осознание того, что забыть Антона не получалось очень долго, а в последнее время он настолько был загружен работой, что не соединил два и два, когда летел в командировку, вводило его в замешательство. Судьба, может, и существует, если год назад столкнула двух людей, но Арсений привык управлять своей жизнью сам. Наверно, поэтому, поддавшись порыву, он впервые за несколько месяцев открыл диалог с Антоном, написал короткое «Привет, я в Воронеже. Не хочешь встретиться?» и убрал телефон.