rmmbr (for heaven's sake)

      С наступлением утра состояние Чимина не изменилось. Он чувствовал, что хорошее настроение обещает послать его нахуй, повернувшись задницей и помахав платочком напоследок.       Да, все начиналось настолько хуево. А ведь он даже не открыл глаза.       Парень попытался снова уснуть, но у него ничего не вышло. Кажется, все-таки придётся просыпаться, пусть так и не хочется.       Чонгук, видимо, уже давно проснулся, ибо он сидел на кровати, оперевшись спиной о стену, и улыбался своему смартфону, что-то быстро печатая.       Пак мысленно хотел зарыдать.       Каждые выходные они проводили вместе, гуляя по городу или убивая день дома у Чимина за просмотром какого-нибудь сериала. Сейчас же парень максимально не хотел находиться рядом со своим Кукки. Он хотел пребывать в компании наушников, чашки чая и кровати. А желательно вовсе проспать целый день, чтобы он быстрее закончился. Депрессия раздражала.       — Доброе утро, — Чон попытался улыбнуться. Было видно, что делать ему этого не хотелось.       — Сколько времени? — зевок.       — Ещё только десять.       Нужно что-то придумать.       — Кукки… — нервно. — Я сегодня не смогу побыть с тобой.       — Что случилось?       — У меня дела.       А дальше Чимин ничего не мог придумать. Сказать, что пойдёт гулять с Тэхёном? Обидит своего парня. Может сказать, что он собирается весь день убить на изучение английского? Ему как раз нужно его подтянуть. Однако…       — Хорошо, — даже не спросил, какие? — Я, на самом деле, сегодня тоже занят. Не знал, как тебе сказать.       Облегчённый выдох. Чимин даже не будет спрашивать, чем занят Гук. Пусть все будет так, как есть сейчас.       — Понятно.       Спальня, ванная, кухня. Надоевший за столько времени рамён, крепкий кофе. Чонгук все продолжал копаться в телефоне. Нет, Пак не спросит, с кем переписывается его парень. Из-за гордости? Нет. Ему резко стало безразлично.       — Проводишь меня? — кидает Гук, домывая посуду.       — Угу.       Чимину уже как две недели девятнадцать. И сказать честно, он не так представлял свою жизнь после совершеннолетия. После того дня, его девятнадцатого дня рождения, что-то изменилось. И Пак все бы отдал, чтобы узнать, что именно.       Он до сих пор не помнит, что происходило в его жизни до того дня. И как бы он не пытался вспомнить, ничего не выходило. Словно белый лист. Словно его жизнь началась именно в тот день, в блядской ванной.       Чонгук закончил зашнуровывать кеды, и парни вышли. Как ни странно, было очень солнечно и тепло для осени.       Шли молча. Гук продолжал пялиться в смартфон, и это начинало раздражать. Ну, хотя бы какая-то эмоция за последнее время.       — Подожди меня тут, я в магазин, — Чон, наконец, засунул телефон в карман.       — Зачем?       — Сигареты купить.       — Ты начал курить? — это было странно. Чимин точно помнил, что младший никогда не курил, да и не нравилось ему это дело.       — Меня Тэ попросил, — он поежился от холодного ветра. — Я договорился с ним встретиться.       — А вы стали близки, — Чимин усмехнулся.       Пак дружил с Кимом чуть ли не с самого рождения. Они ходили в один детский садик, а после родители обоих отдали документы детей в одну школу. И только после окончания старшей школы, когда друзья выбирали университеты, Тэ пришлось переехать поближе к месту обучения. Чимину же выбирать не приходилось — квартира осталась от родителей, да и не особо он нуждался в переезде.       У Пака никогда не было размышлений по поводу его ориентации. Не было и мысли «ну все, я гей». Ему нравились парни, кажется, всегда. Словно так и нужно было. И его это совершенно не волновало.       А потом был гей-клуб и милый Кукки. Милый Кукки с приятным характером и большим членом. Если честно, то Чимин не может ответить, что в этом парне зацепило его сильнее.       И со временем трое ребят начали очень здорово между собой общаться, зависали в основном у Чимина. Но никогда же не доходило до глобальных пьянок, какого тогда…       — Ну да. Разве это не клево? — Чонгук потрепал парня по волосам. — Твой парень и лучший друг в хороших отношениях.       — Угу, — безразлично. — Ты, наверное, прав…       — Ладно, я сейчас вернусь, — и уходит к дверям магазина.       Все бы ничего, но…       Блять.       Уже до боли знакомые растрёпанные голубые волосы, грязная ветровка, мокрые кеды. Видимо, Юнги вчера попал под дождь.       Внутри все скрутило. Какого черта?..       Чимину казалось, что человек не может испытывать столько эмоций в один момент. Почему? Блять, почему?!       Пак чувствовал себя маленьким ребёнком, потому что он попросту не мог понять, что с ним происходит. Не мог ответить на этот вопрос, а постараться найти ответ, кажется, он был не в силах.       Хотелось остановить. Дотронуться. Убедиться, что он настоящий. Зачем? Потому что, блять, так было нужно.       Близко. Между ними чертова половина метра.       Рывок. Ладонь сжимает чужое запястье.       — Блять! — глаза в глаза.       Твою мать. Сколько он не спал? Под покрасневшими глазами красовались чёрные круги, и так бледная кожа потускнела, казалось, больше некуда.       Почему?..       — Какого хуя ты меня трогаешь?! — пытаясь вырваться.       А Чимин молчит. Он и не знает, зачем он остановил парня. Просто хотелось задеть. Заставить обратить на себя внимание. Напомнить о своём существовании. И у него это получилось.       — Что ты от меня хочешь? — Юнги успокоился, глубоко выдохнув. От него сильно пахло перегаром и сигаретами.       И по заученному сценарию Пак продолжает молчать. Он забывает, что хотел сказать. Ах, ну да. Он ведь даже и не знал этого.       Он ослабляет хватку, и парень напротив отстраняется. Смотрит в пустые глаза Чимина, в которых читается просьба о помощи. Мин все понимает.       И Юнги бы спас, если бы знал, как.       Он разворачивается и собирается уходить, как вдруг…       — Юнги! — и Мин наблюдает, как светлые пряди челки слегка прикрыли пустые глаза.       Молчит. Старшему кажется, что Чимин издевается над ним, шутит, пытается выбесить… если бы не эти глаза.       Он продолжал просить о помощи, сам того не осознавая.       Мин теряется. Он не может ответить ему, не может помочь. Он боится… Боится, что со временем станет зависим.       …ведь он все прекрасно понимает. Только вот этого недостаточно.       Старший окончательно уходит. Ему нельзя здесь оставаться. Не сейчас, не сегодня.       Через пару минут возвращается Чонгук, своим окликом заставляя Пака вздрогнуть.       Они молча дошли до остановки.       Чувство дежавю. Такое треклятое, что хочется реветь, рвать на себе волосы, раздирать кожу до крови, лишь бы понять, лишь бы вспомнить…       — Твой автобус, — пытаясь хоть как-то контактировать с парнем.       — Ага, — Чон был весёлым. — Поцелуешь на прощание?       — Мы на людях.       — Раньше тебя это не останавливало.       И действительно. Чимину хотелось надавать себе по лицу.       — Надеюсь, что ты вскоре разберёшься со своими тараканами в голове и вернешь мне прежнего Минни.       И уезжает.       Все бы ничего, но…       Тэхён не переносил запах табака.