Pansion

В этом доме впервые за столько лет пахнет блинчиками с джемом. Этот невероятный запах пробуждает меня. Глаза открыть сложно, скорее всего у меня будут огромные мешки под глазами, потому что ночью я пролила немало слёз в подушку. Глупо реветь от чьих-то слов, знаю. Но ничего не могу с собой поделать. Ещё и голова болит. Но всё же, завтрак должен поднять мне настроение. Шарлотта мне действительно западёт в сердце, если вкусные запахи будут пробуждать меня в течение всей этой недели каникул. И я уже готова выбежать в своей пижаме из комнаты, но вспоминаю, что теперь здесь живут и другие люди. На кухне слышатся голоса, к которым мне еще придется привыкнуть. Если же, конечно, я буду еще приезжать к отцу. Я замечаю темноволосую женщину у плиты со сковородой в руках, что вызывает во мне смешанные чувства. Так, значит, завтрак делает не Шарлотта, а моя будущая мачеха. Впервые вижу, чтобы женщина отца готовила. И, хочу заметить, выглядит она не так аристократично, как выглядела вчера вечером: светлая рубашка, помятая в некоторых местах, серые брюки и красный фартук. Единственное, что осталось от вчерашнего вечера — чёрные локоны, лежащие на плечах женщины, которые выделялись на фоне светлой одежды. — Доброе утро, — не знаю, как стоит к ней обращаться. Думаю, дождусь пока она закончит с готовкой и позавтракаю самостоятельно. — Доброе, — Кристалл поворачивается через плечо и тут же отворачивается, но я успеваю заметить улыбку на её лице, которая образовала небольшие морщинки у губ. У меня даже не было времени возразить, когда Кристалл ставит передо мной тарелку с блинами и пододвигает джем. — Не стоило, я и сама могу позавтракать, — мне стало как-то не по себе от её заботливого жеста. Эта женщина точно не такая, как другие. — Что ты, мы будем завтракать вместе, — Кристалл хотела налить мне сок, но я перехватила у неё пакет и начала разливать сок во все стаканы. Женщина лишь улыбнулась. В этот момент со стороны лестницы послышались шаги, и мы одновременно обратили своё внимание на парня, быстро спускающегося по ней. — Дилан, ты вовремя, — невозможно не заметить, как любяще Кристалл относится к нему. В этот момент я на секунду даже позавидовала. Конечно, я знаю, что мама любит меня. Но у нас никогда не было таких завтраков. Но улыбка Кристалл обрывается: — Без меня, — он произносит это так сухо и резко, что я не замечаю, как сок начинает литься через края стакана, и я начинаю судорожно искать тряпку. Кристалл слишком увлечена сыном, поэтому даже не замечает этого. — Но, Дилан, — женщина бросается к сыну, который закрывает входную дверь прямо перед её лицом. Знакомая ситуация. Я не смею влезть в этот скудный диалог. Я вообще чувствую себя неуместной в этом доме. Кристалл закрывает лицо руками и садится за стол. — Вам не стоит принимать это близко к сердцу. Это же Дилан, — я плохо умею успокаивать, но всё же пытаюсь. — Он никогда раньше так не делал. Ничего не понимаю, — я слышу глухие всхлипы. Она пытается сдержать слёзы. Но меня удивляет сказанное ею. Дилан никогда не уходил просто так, хлопнув дверью? Бросьте. Тогда о каком Дилане вообще речь? Тот, кого знаю я, далеко не паинька сынок. Скорее, самый проблемный подросток на свете. Ну или один из самых проблемных и непонятных. К этому времени на кухню заходит и отец. — Что случилось? — он взволнованно смотрит на Кристалл, которая моментально успокаивается и вытягивает из себя улыбку. Как наигранно. — Дилан, у него дела, он не сможет с нами позавтракать, — она живо встаёт и начинает протирать стол, который был и так чистым. Отец не верит. Его взгляд пронизывает до самых костей. Хотя смотрит он даже не на меня. И это срабатывает, Кристалл перестаёт тереть стол и снова всхлипывает. — Вот же засранец, — отец буквально подскакивает к женщине и обнимает её, нашептывая успокоительные слова. И опять я здесь лишняя. Не знаю, куда себя деть, поэтому хватаюсь за сок и выпиваю его за один глоток, поперхнувшись и начав кашлять. Конечно, как же без привлечения внимания. Отец отпускает Кристалл, и мы вместе садимся за стол. — Лили, ты сделала то, что я просил тебя? -отец смотрит из подлобья. Он не улыбается, не хмурится. Просто смотрит. Но я не могу ему ответить отрицательно. Но и положительно тоже. — О чем? — встревает Кристалл. Сейчас она выглядит спокойнее, обмазывая блин тонким слоем джема. — Ничего особенного, — отнекивается отец. Значит, он решил отложить этот разговор на время, когда мы сможем поговорить вдвоём. И к этому моменту мне всё же придется уговорить Дилана не совершать чего-то, о чём будут жалеть все. О’Брайен поздно возвращается, и это не оставляет без внимания мой отец. С первого этажа доносятся жуткие крики. Через несколько секунд встревает и Кристалл, но окончанием этой ссоры является громкий хлопок соседней двери — в комнате Дилана. Топот ног проносится по лестнице, но прекращается на какое-то время. После чего отец и Кристалл вновь спускаются вниз. Может, это не лучшее время для разговоров, но я — это я. Если и решила что-то сделать, никуда не деться, я сделаю своё дело. И плевать на последствия. Немного мешкаюсь, прежде, чем постучаться, но всё же решаюсь и делаю три коротких стука. С той стороны двери не слышно ничего, поэтому я открываю дверь и заглядываю в темноту. Небольшой светильник светит прямо над кроватью Дилана, который лежит с закрытыми глазами в наушниках. Я прохожу в комнату и закрываю дверь, но когда разворачиваюсь, Дилан уже сидит и смотрит прямо на меня, сощурившись. — Какого чёрта ты тут делаешь? — он неодобрительно глядит на меня, наклонив слегка голову. Мне уже это не нравится, но назад пути нет. — Поговорить хочу, — слова приходится вытаскивать из себя. В своей комнате я была решительнее, нежели сейчас, стоя прямо перед ним, словно без одежды. — Тебе не кажется, что ты хочешь слишком многого? — он всё также продолжает надменно смотреть в мою сторону, и его взгляд заставляет меня опустить голову и рассматривать свои ноги. — Послушай, Дилан, твоя мама действительно беспокоится и. — О да, моя мать часто делает это. А твой отец? — он добивает меня. Я теряюсь и не знаю, что сказать ему. — Зачем ты так? — я, наконец, поднимаю голову и смотрю ему прямо в глаза. Они не выражают ничего. Просто карие глаза с небольшой усмешкой. Стеклянный взгляд. Это мне знакомо. — Ты курил травку? — я подхожу ближе, на что Дилан реагирует как-то странно, резко поднимаясь и уходя в другой угол комнаты. — Дилан. — Не учи меня, блять, — он хватается за волосы, оттягивая их. Да у него ломка. Отлично, мой будущий сводный брат наркоша. Просто замечательно, куда уж лучше? — Но зачем? — я непонимающе смотрю на него и пытаюсь вновь подойти. — Зачем? — он резко разворачивается, отчего я дёргаюсь. — А зачем ты здесь? Нахуя ты пришла вообще? Почему тебя ебёт тот факт, что эта гребанная свадьба не должна состояться? Ты же не хочешь, чтобы я был твоим братишкой, ведь так? — он начинает двигаться ближе ко мне, а я отступаю. У него определённо рвёт крышу. — Или же хочешь? — он уже почти дышит мне в лоб, но не останавливается. Дилан грубо хватает меня за руку и притягивает к своей груди. — О, признайся, малышка Лили, ты хочешь меня, — он шепчет мне в ухо, его голос отдаёт хрипотцой. И у меня не остаётся никаких слов. Чёртов О’Брайен. — Я, — я действительно хочу ответить, но у меня не хватает сил на слова. Ноги начинают подкашиваться, а во всём теле словно разливается слабость по венам. Его запах одурманивает, а его руки беспорядочно начинают двигаться по моей талии, почти переходя границы дозволенного. — Просто скажи это, — он переводит взгляд на мои губы, и я по инерции облизываю их, а его рот приоткрывается. Дилан наклоняется всё ближе, переводя взгляд с моих глаз на губы. Одна его рука опускается мне на ягодицу, сжимая её, отчего я выдыхаю ему прямо в губы, а вторая оборачивается вокруг моей шеи. Сделай же это. — Дилан? — голос Кристалл доносится с другой стороны двери, и я отскакиваю от парня как ошпаренная. Твою мать, что мы только что чуть не натворили. Мне не хватает смелости посмотреть на него, и я выбегаю из его комнаты, не удосужившись объясниться перед его матерью.