Pansion

Все только и говорили о нём. Абсолютно все в столовой метали свои взгляды в центр этого «прекрасного» помещения, от которого меня уже начало тошнить. И далеко не от каши, которая не хотела расставаться с тарелкой, прилипая, словно клей. Мои рвотные позывы были из-за пансионской звезды — Дилана О’Брайена. Я даже имя его запомнила, чёрт бы побрал этого идиота. Я с ним не разговаривала, не пересекалась взглядами, но он меня уже раздражал всем своим видом. И отношением к Эллисон. Неужели она готова настолько унижаться, что после всех слухов о его летних каникулах, она продолжала сидеть у него на коленях и мило улыбаться прямо в лицо этому паршивцу. Брось, Элли, он этого не заслуживает. Их компания не замечала восхищенных и ненавистных взглядов, у них была своя волна. Смех из центра столовой не прекращался. Ещё один пункт к моему раздражению. Здравствуй, новый учебный год. Пошёл к чёрту. — Лили, ты скоро распилишь эту тарелку, а затем и стол, — Миа косилась на меня, пока я водила ложкой по тарелке с усердием. — Я наелась, — кидаю ложку в кашу и встаю изо стола. — Лили! — слышу восторженный писк и уже хочу провалиться под землю, только бы не видеть их компанию. Эллисон быстро настигает меня и заключает в крепкие объятия, пока все, кроме Найла, подозрительно рассматривают нас. Я не могу сейчас радоваться её близостью, но обнимаю в ответ, натягивая улыбку. — Ты уже видела своё расписание? У нас должны быть общие уроки. Погоди, я найду свой, и мы сверимся, — Элли болтала без умолку, копошась в своей сумке в поисках бумажки с расписанием. Не могу чувствовать себя комфортно, пока все смотрят на меня. Я перевожу взгляд на стол, за которым пару минут назад сидела Элли и встречаюсь с тёмным взглядом карих глаз. Он не моргал, не улыбался. Ощущение, будто нажали паузу, и он замер, а я уменьшалась под его взглядом. Эллисон отвлекает меня: — Похоже, я забыла своё расписание в комнате, — она хватает меня за руку, таща к выходу. Машет рукой своим друзьям, а я не успеваю даже посмотреть на Мию. Эллисон быстро перебирает ногами, чему я поражаюсь. Я даже в кедах запинаюсь о свою же ногу, а она так носится на каблуках. Блондинка говорит что-то о волнении перед началом учебного года и смеётся. Мы быстро настигаем верхнего этажа, где находится, как я поняла, комната Эллисон. Коридоры здесь выглядят иначе. На полах ковры, большие окна в конце каждого коридора, из-за чего освещение здесь в несколько раз лучше, нежели на моём этаже. Когда же мы доходим до комнаты Элли, моя челюсть встречается с тем самым чистым жёстким ковром. Её комната в три раза больше моей. Хочу заметить, кровать всего одна, из чего следует, что Эллисон живёт одна. Светлые обои, девчачьи плакаты с разными моделями и мужскими музыкальными группами. Огромный шкаф во всю стену, кожаный диван и стеклянный стол, на котором разбросаны глянцевые журналы. Я даже не знала, что в нашем пансионе есть такие комнаты. — На этом этаже все такие комнаты, — Элли замечает моё замешательство. — Что-то вроде для «элиты» — она изображает кавычки пальцами в воздухе, издавая смешок. — Маменька нашла нового папеньку, который оплачивает моё обучение. Так и живём. — она роется в журналах на столе, после чего находит заветную бумажку с расписанием. Эллисон подходит ко мне: — Дай-ка своё расписание, — я передаю ей листок, и она начинает сравнивать, переводя взгляд с одной бумажки на другую. — О, у нас совпадает философия, я думала со скуки помру там. Выбрала только для того, чтобы нужное количество часов набралось, — она продолжает перечислять общие лекции, но мои мысли далеки от философии и, в общем, от других предметов. Я хотела спросить её об отношениях с Диланом. Но будет ли она меня слушать? Боже, мы не виделись 5 лет, почему она должна меня слушать? — Слушай, — начинает она, — Сегодня наша компания устраивает тусовку. Ты приглашена, — мне льстит, что её интересует моё общество, но не думаю, что мне будет комфортно с её друзьями. С другой стороны, она же не бросит меня. И там будет Найл. Я киваю, соглашаясь, на что Элли растягивает губы в улыбке. — Ты можешь позвать свою подружку. — она запинается. — Мию, — заканчиваю за неё предложение, и девушка поддакивает.

***

Время проходит быстро, и день подходит к вечеру. Сегодня всех учеников не стали напрягать с уроками, поэтому уже около двух я была свободна. — Миа? — я обращаю внимание девушки, листающей учебник биологии, на себя. Она мычит, но взгляд от книжонки не отрывает. — Эллисон позвала меня на вечернюю тусовку, — она кивает. — Не хочешь пойти со мной? — не знаю почему, но сейчас мне жутко неловко. Создаётся ощущение, что я зову с собой маму. Миа хмурится, наконец переводя взгляд на меня: — Не думаю, что стоит идти туда. Я не понимаю, почему её это тревожит. Это обычная вечеринка в честь начала учебного года. — Мне будет скучно без тебя, — я аргументирую, но выходят как-то вяло. — Я имела в виду тебя, Лили. Тебе не стоит идти туда, — она вновь возвращает своё внимание к биологии. Я не решаюсь спрашивать, что не так, и почему же мне не стоит там появляться. Но знаю одно, я точно пойду туда. Эллисон назвала мне номер комнаты, в которой будет проходить вечеринка. Я уже знала, на какой этаж подниматься, но ноги почему-то всё равно подкашивались. Хочется пить, губы обсохли, а в горле першит, из-за чего периодически прокашливаюсь. Без Мии идти действительно боязно, но я выпрямляю спину и гордой походкой направляюсь в комнату, откуда слышно громкую ритмичную музыку. Темно, громко, резкий запах. Три вещи, которые объясняют место, где ты находишься. Я никогда не была в клубах, разве что на школьных дискотеках. Поэтому всё здесь происходящее было для меня в диковинку. Людей было не так много, как я ожидала. Скорее всего, собрали только знакомых. Но легче от этого не становилось. Меньше людей — больше внимания. Комната была практически похожей на комнату Эллисон. Но я не видела здесь кровать. Пара диванов, столы по бокам, стойка, на которой находился ноутбук, большие колонки. Хорошо, эта комната совершенно отличается от комнаты Элли. Она была в два раза больше. — Эй, а кто мы такие? — слышу незнакомый голос за спиной. Я поворачиваюсь и узнаю в лице незнакомца того парня, который оттаскивал девушку, что дралась с Эллисон в столовой. На нём была чёрная майка, оголяющая плечи и чёрные узкие джинсы. На плечах красовались чёрные, под стать одежде, чернила, высеченные на светлой коже. Парень слегка пошатывался, но на ногах стоял твёрдо. Он подносит к тонким губам горлышко бутылки с пивом, не сводя с меня своих глаз. — Где Эллисон? — мой голос настолько тихий, что не думаю, что парень слышит меня. И это подтверждается тем, что он подходит ближе и наклоняет голову к моим губам. Я повторяю вопрос громче, пытаясь не задеть губами его лицо, которое было слишком уж близко. Шатен вытягивает руку в сторону, указывая на девушку, и я быстро направляюсь к ней. Она не выглядит трезвее. Это я понимаю, когда она кидается ко мне, притягивая в объятия и дыша на меня перегаром. В нос врезается не самый душистый запах алкоголя, смешанный с вишнёвой жвачкой. Элли криво улыбается, приветствуя меня. И моя кожа покрывается мурашками, когда я снова встречаюсь своим взглядом со взглядом темноволосого парня. Эллисон что-то вновь начинает говорить, а я вновь её не слушаю. Мне страшно смотреть на него, но и страшно первой отвести взгляд. Он делает то же, что и я. — Совсем забыла, — девушка рядом со мной громко смеётся, оглушая писклявым звоном. — Лили, — Дилан. Дилан, — Лили, — она скрещивает пальцы и вновь смеётся. Я замечаю ухмылку на лице парня, он продолжает не сводить с меня взгляд. — У меня закончилась выпивка, — осведомляет блондинка. — Я скоро вернусь, — нет, Эллисон, только не сейчас. Не оставляй меня наедине с этим странным парнем. Но девушка меня не слышит, она уже отдаляется, а я смотрю ей вслед. — Откуда ты знаешь её? — меня передёргивает от его хриплого голоса. Мне кажется, мой желудок перевернулся пару раз, а в горле встал ком. Я неловко прокашливаюсь, пытаясь ответить более уверенно. — Мы дружим с детства, — не могу снова посмотреть ему в глаза. Поэтому метаюсь взглядом по незнакомым телам, извивающимся в центре комнаты. — Дружите? — он ухмыляется, опять. — У тебя есть друзья? — да как он смеет! Естественно, у меня есть друзья. Почему у меня их не может быть? Он в открытую смеётся надо мной. Бесчувственный чурбан, раздражает меня. — Странно, что у тебя они есть, — я проговариваю сквозь зубы, наконец посмотрев ему прямо в лицо. — У меня их нет, — он мотает головой, сжимая челюсть, но позже снова скалится в ухмылке. Мы стоим достаточно близко, поэтому ему не нужно напрягаться, чтобы я услышала то, что он говорит. Но когда он наклоняется ближе, так, что я чувствую его дыхание на своём лице, он шепчет: — Также, как и у тебя, — ещё сантиметр, и он бы коснулся своими губами моего носа. Ноги совсем перестают слушаться, подкашиваясь. Я не знаю, куда деть свои руки, поэтому они просто висят вдоль тела. Ладони вспотели, но я не могу вытереть их об одежду, боясь шевельнуться под его пронзительным шоколадным взглядом. Кажется, я задержала дыхание, пока он продолжает смотреть в мои глаза. И я задыхаюсь, когда он переводит взгляд на приоткрытые губы. Он смеётся. Смотрит на меня и смеётся. А затем уходит, толкнув меня плечом. И в этот момент я вдыхаю спёртый воздух, начиная кашлять. Не хочу здесь оставаться.