Смерть на игле

Они выбрались из машины и бросились бегом под навес здания. В холл уже нанесли лужу, из которой расходились в разные стороны цепочки мокрых следов; издали медленно приближался уборщик, важно восседающий на поломоечной машине, как капитан на корабле. Дежурный полицейский поманил Эвана жестом: — Вас там дожидается один, говорит, знакомый. Навстречу им поднялся слегка подмоченный Вольфганг Грау, воздвигнувшись на полголовы выше Эвана; Давайз ему доставала хорошо если до подмышек. Худой, жилистый, он никогда не казался Эвану крупным при своих размерах — однако выглядел хищным. Опасным. Что совершенно не вязалось со всем, что Эван о нем знал. Эван махнул рукой дежурному и подошел к приятелю. — Бэзил Давайз, Вольфганг Грау, мой друг и спонсор в АН, — что уж скрывать теперь, она знает о наркотиках, пусть хоть знает тогда и что он пытается. Вольфганг сдержанно кивнул ей. — Мэм. — Я попросил его поднять свои связи... У Вольфганга специфические интересы. — Каждый по-своему борется с зависимостью, — сказал Вольфганг, пожав плечами. — Боль безопаснее героина, а цель у обоих одна — удовольствие. — Как может боль быть удовольствием? — раздраженно спросила Давайз. Теперь, когда Эван знал историю ее шрамов, многие слова напарницы обретали дополнительный смысл, двойное дно; было трудно не думать об этом. — Эндорфины — часть противоболевой системы организма, — сказал Вольфганг. — Опиаты, в том числе и героин, схожи с эндорфинами по структуре, но менее эффективны. Обезболивание, ощущение тепла, сонливости, эйфории, расфокусированный взгляд — все это эффекты как героинового прихода, так и сабспейса. Вот только за эндогенные опиаты — за те, которые производит наш собственный организм — не нужно платить тяжелую цену. Но, разумеется, это не для всех. Впрочем, домспейс тоже описывают весьма привлекательно... мэм. Давайз промолчала, что само по себе было неожиданным, Вольфганг продолжал внимательно разглядывать ее, и Эван решил, что взаимных расшаркиваний достаточно, иначе следующим ходом Вольфганг может попросить у его напарницы телефончик. — Что-нибудь нашел? — спросил он. — Мари Морейн, — Вольфганг не глядя протянул ему клочок бумаги с адресом, — платная госпожа, приятельница вашей Зары. Если кто-то знает о ее клиентах, то только она. — Один звонок — и мы сдвинулись с мертвой точки, — заметила Давайз, когда они поднимались в кабинет, распрощавшись с Вольфгангом. — Мне нравятся твои друзья, напарник! — У меня есть смутное подозрение, что это взаимно, — проворчал Эван, — не удивлюсь, если он объявится у тебя на пороге и предложит поводить его на поводке. Давайз невозмутимо хмыкнула. — За мной следит психопат-убийца, сторожевой пес мне не помешал бы. Только мистер Грау не тянет на собачку, скорее уж, на волка. Где ты выкопал этого типа? — Мы познакомились, когда я стоял перед тяжелым выбором. На распутье, скажем так. Продолжать идти по кривой дорожке и потерять себя, потерять свою жизнь, или отказаться от того, что мне стало дорого... Я выбрал жизнь, он помог мне не сорваться. Теперь я звоню ему только по делам, и меня это радует, хоть мы и видимся редко. Они вернулись в кабинет, и Эван поймал себя на ощущении, будто не был здесь очень давно, хотя прошло не больше часа. Происшествие с лягушками выбило их обоих из колеи — и Давайз, и самого Эвана. Кажется, пора было притормозить и начать с самого начала, проговорить все, что было известно. Давайз встала у доски с фотографиями, потом отступила на шаг, пытаясь объять все сразу. — Убийца организованный, он подготовился, выбрал место, — сказала она, загибая пальцы. — Это было умышленное преступление, совершенное с холодной головой, не в аффекте. Он достаточно умный, чтобы не оставить очевидных улик, но возможно, что он считает себя слишком умным, как любой нарциссический ублюдок. Значит, он считает идиотами всех остальных. Это нам на руку, он чувствует себя в безопасности. Он не скрывается, он на виду. Самонадеянный сукин сын. Такие часто внедряются в ход расследования. Эван заметил, что она замолчала — не договорила, не споткнулась о трудную задачку, но будто ушла в себя, и там, внутри, было тревожно. — Если он умный, почему бы ему не избавиться от тела каким-то менее палевным способом? — спросил он, выдергивая ее из этой странной задумчивости. — Согласись, закатать труп в бочку с негашеной известью и бросить в море — куда менее рискованная затея, чем вывешивать его на всеобщее обозрение посреди города. Я слыхал про парочку биотеррористов, которые держали на заднем дворе пираний в бассейне — специально, чтобы не оставлять улик, если понадобится избавиться от кого-то неугодного. Киллеры идут на всяческие ухищрения, чтобы остаться непойманными. Давайз покачала головой, хмурясь и будто пытаясь поймать что-то важное, спрятанное в ворохе слов. — Для него важно быть в центре внимания, не менее важно, чем сам акт убийства и его ритуал. Недостаточно убить, недостаточно надругаться над трупом, нужно шокировать, устрашить всех, до кого он сможет дотянуться. Он упивается страхом. Нащупав в кармане листок, полученный от Вольфганга, Эван прикрепил его на доску рядом с фотографиями. — Ты все время говоришь «он», но ведь может быть и «она», разве нет? — Не думаю. По статистике подобные преступления совершают почти всегда мужчины. Впрочем, следов сексуального насилия нет... — Надо ехать к Морейн, — Эван позвенел ключами от машины. Давайз глянула на телефон, не без труда вернувшийся к жизни. — Ты вообще в курсе, сколько времени? Эван посмотрел на часы и присвистнул. Копов, заявившихся в такое время, пошлют и будут правы. — Езжай домой, напарник, отдохни, завтра с утра продолжим. — А ты? — он хотел сказать очень много всего сразу, но все впихнулось в эти два коротких слова: и лягушки, и патрульная машина, и психопат со скальпелем, но напарница каким-то чудом поняла. — Я, пожалуй, останусь здесь сегодня. Видео с камер обещают прислать, я как раз отсмотрю... Все равно не смогу уснуть. Эван пожал плечами, достал телефон и набрал номер пиццерии. Сам он предпочел бы поужинать в Нап Мажик, но при своем отношении к лягушкам Давайз вряд ли приблизилась бы к французскому ресторану и на пушечный выстрел. К тому же, в ресторане вряд ли оценили бы просмотр видео под вино. — Завтра с утра пораньше съездим к Морейн, потом я хочу поговорить еще раз с Ластингом. Ты прав, это странно, что он оказался в том месте среди ночи. — Кто знает, может, он просто один из этих придурковатых, которые скажут что угодно ради внимания к себе. Пока что у нас нет даже никакого подтверждения, что там действительно стоял минивэн. Или что Ластинг вообще был поблизости в полпервого ночи. Давайз рассеянно кивнула, но было ясно, что после визита к Морейн придется неизбежно сделать крюк через северный пригород. К тому времени, когда они получили видео, пицца была наполовину съедена, а сыр на ней уже не тянулся аппетитными нитями, но лежал как восковая корка. Эван пил третий стаканчик кофе из автомата, но глаза все равно слипались. Напарница бросила ему на колени шерстяной плед, и Эван, зевая, прилег на стульях у стены — да так и вырубился до утра. Когда он открыл глаза, Давайз все еще всматривалась в монитор воспаленными глазами. — Кажется, я свалил всю работу на тебя, — пробормотал он, поскребывая щетину на подбородке. Побриться бы, но не ехать же домой специально для этого? Давайз махнула рукой. — Толку от тебя было мало, но... я рада, что ты здесь. Мне не хотелось оставаться одной. Спину ломило, тело затекло от неудобного положения. Эван встал и потянулся, страдальчески похрустел шеей. Пустая коробка от пиццы сиротливо ютилась на углу стола, он прислонил ее к мусорному ведру и собрал стаканчики от кофе. — Нашла что-нибудь? Давайз покачала головой. Он не стал расспрашивать: шансов выловить в потоке машин гипотетический белый минивэн, а тем более — рассмотреть водителя или номера, было исчезающе мало. В туалете Эван плеснул водой в лицо, привел себя в относительный порядок. С момента обнаружения трупа прошли уже сутки, а у них до сих пор не было толком, за что зацепиться. За окном уже рассвело, дождь перестал, за ночь лужи превратились в озера. Эван окончательно проснулся, перепрыгивая через особо глубокие, но все равно промочил ноги и матерился все время, пока Давайз выруливала с парковки. Второй день в убойном отделе тоже не задался с самого утра.