***
Питер очнулся только к пяти часам вечера. Стрэндж давно улетел через свой обруч для крутых гимнастов — портал по-другому, так что Тони был предоставлен сам себе. Поначалу, Старк радовался такой возможности побыть наедине и поразмыслить, но совсем скоро понял, что эта идея плохая. Дом, казалось, был невероятно пуст. И Тони понял одну вещь: чем больше пустых комнат, тем больше появляется чувство одиночества. Даже будь тут Пеппер, Роуди и еще парочка друзей, дом казался бы все равно не приветливым. Еще больше усугубляло положение осознание того, что Питер может не дожить до завтра или даже до следующего часа. А ведь столько слов еще не сказано, столько дел еще не сделано… У Старка не было времени признаться, и чувство вины съедало его изнутри. Пеппер была права. Из-за его идиотизма и трусости, паучок чувствовал себя сиротой. Особенно, тогда, когда был абсолютно один в том холодном вонючем подвале. Неизвестно, творил ли Плам с ним что-то еще, кроме как бил его, но и этого было вполне достаточно. Тони не раз был в таких же ситуациях, что и Паркер, и не понаслышке знает, что в эти моменты вспоминаешь всех своих родных и только они заставляют тебя бороться. Но у Питера не было родных. Лишь его тетя и школьный друг. И оба даже не подозревали в какой передряге находился их племянник и друг. Человек-паук, естественно, понимал это и, потому не звал никого. Потому что самая большая боль: давать себе надежду, а потом смотреть, как она вдребезги разбивается. Тони не может себе представить, что случится с его сыном. Вернее: каким он станет после этого случая. И, если честно, очень боится увидеть в глазах подростка боль и усталость, какие часто наблюдал сам у себя, стоя поздними вечерами перед зеркалом, гадая: стал ли он хуже, чем был вчера. Нет, паучок не станет таким же, как Старк. Хоть и всячески этого пытается добиться, при любом удобном случае. Уголки губ миллиардера дрогнули. «Питер всегда останется Питером», — успокаивает себя Тони. Он должен. Просто должен продолжать бороться, ведь осталось совсем чуть-чуть и после этого, возможно, они наконец станут семьей… — Сэр, мистер Паркер проснулся, — сообщил Джарвис, — просканировать его состояние? — Да, — сказал Старк, отбрасывая недоеденный гамбургер. Он резко встал и, игнорируя легкое головокружение, поднялся на этаж выше. Миллиардер легко толкнул дверь ведущую в комнату, в которой лежал Питер. На звук человек-паук тут же поворачивает голову, но больше не совершает никаких телодвижений. Видимо, ему до сих пор очень больно, несмотря на волшебное обезболивающее. Тони подходит и садиться на стул, рядом с кроватью, который он ранее перенес сюда. Буквально полчаса назад миллиардер здесь сидел и следил за мирным дыханием паучка, но потом ему пришлось пойти поесть. Черт, не нужно было отлучаться так надолго. Питер смотрит на Тони, словно не узнает его. Этот взгляд очень напугал Старка. Но потом Паркер вспомнил и вяло улыбнулся, явно расслабившись. Это хорошо, потому что пребывая в таком состоянии, паучок мог вполне посчитать миллиардера за своего врага. — Мистер Старк, — как ни странно, довольно четко проговорил Паркер, хотя голос, казалось, вообще был не его. Уж слишком сиплый. Тони предпочел бы, чтобы тот вообще ничего не говорил и берег силы. Но Питера в таком состоянии, скорее всего, не будут волновать желания миллиардера. Он выглядит уставшим, потрепанным и так, будто по нему проехался поезд. Дважды. — Джарвис, сообщи нашему Доктору, что паучок очнулся. Человек-паук кивнул чему-то своему и прикрыл глаза. Так прошло десять минут — в тишине и ожидании непонятно чего. Тони нервно теребил часы на руке. Ну, и где его носит?! С каждой минутой, нет, секундой Питеру становилось все хуже, а Стрэндж видите ли где-то там гуляет. И Старка это очень сильно раздражало. Хотя дело было не в самом Стиве. Тони злился на себя. Впервые миллиардер чувствовал, что абсолютно бессилен. Даже лекарства и те, он не может купить, потому что одни, как сказал Стрэндж, могут вызвать нежелательную реакцию, а другие не подействуют. Поэтому Тони остается лишь стоять рядом с кроватью паучка и время от времени повторять, что все будет хорошо, скорее для того, чтобы успокоить себя. Потому что нервы миллиардера на пределе. Он даже пропустил момент, когда человек-паук вновь решился открыть глаза. Было видно, что Питера бил озноб. Он тяжело дышал, а в глазах стояли слезы, которые он тут же быстро сморгнул. Тони все еще тешит себя мыслью, что скоро ему станет лучше, и Старку не придется больше никогда видеть таким Паркера. — Говори со мной, — просит Тони, пытаясь отвлечь подростка от мыслей. Как сказал кто-то из знаменитых парней: «Все болезни в нашей голове». И миллиардер лишь надеется, что хоть как-то сможет помочь паучку веселыми разговорами о чем-нибудь интересном для него. У Питера вырывается смешок, и миллиардер пытается вспомнить, что сказал такого смешного. Он вроде как помочь пытается. — Вы знаете, я чувствую себя отлично. Потому что в нашем мире есть человек-паук, он придет и спасет меня. Что? Это не то, что Тони собирался услышать, после всего произошедшего. Как минимум, он ждал вопросов, ответы на которые миллиардер не сможет дать. Но никак не это. Дело серьезное. Старк на мгновение прикрывает глаза, успокаиваясь. Паучок вообще перестал что-либо соображать. Неужели его психика не выдержала и сломалась? И как ему сказать, что никто не придет? Или нужно просто пообещать, что так оно и будет: волшебный герой придет и поможет? Старк не в курсе, что обычно делают в таких ситуациях. — Питер, ты — человек-паук. Ты уже здесь. — Тогда я в безопасности, — мямлит Паркер и мягко улыбается чему-то своему. Он с головой заворачивается в одеяло. Миллиардер не уверен, что стоит давать ему такую возможность поспать — он все-таки не врач, и не может знать, что это не навредит паучку. — Питер, — зовет его Тони. Миллиардер не хочет признавать, но он не может остаться один. По крайней мере, до того момента, пока не придет Стрэндж. Мальчишка высовывает голову из-под одеяла и выглядит очень лохматым. Он улыбается и эта улыбка пугает Старка. Сейчас Паркер походил на какого-то укуренного хиппи. Не хватало только гитары и венка на голове. А так вполне себе состоявшийся хиппи. Аж мороз по коже. Питер тихо засмеялся. — Знаете что, мистер Старк? — говорит он. Тони напряженно смотрит на паучка, ожидая чего угодно. Может, он сейчас заявит, что бросает свое ремесло, и посвятит свою жизнь новой религии? Ну уж нет, пусть лучше рискует жизнью, но остается адекватным. Более ли менее. — Я думаю, вы были бы вишневым мороженым. Очень крутым вишневым мороженым. Питер опять заржал. Брови миллиардера поползли вверх. Эта фраза по идее должна была его развеселить, но Тони даже не улыбнулся. После всего того, что пережил Питер, он не мог просто так взять и начать шутить и так счастливо улыбаться. Это ненормально. Тони начинает беспокоиться: а вдруг его сын начинает понемногу сходить с ума? А если так и произойдет, то Старк никогда не простит себе этого. Ведь именно он во всем виноват: потащил паучка в Швейцарию. Спрашивается: зачем? — Сэр, — внезапно зовет Джарвис, — у мистера Паркера слишком высокая температура, а в доме не осталось лекарственных препаратов — у них всех давно истек срок годности. Хотите, чтобы я вызвал скорую? — Нет, — миллиардер прикрыл глаза, успокаиваясь. — Скажи Стрэнджу, что пора бы перестать изображать книжного червя, и просто прийти помочь. Они с доктором уже говорили об этом. Врачи будут бессильны помочь, потому что в медицинском не изучают «как излечить мутанта, не зная, что ему вкололи». Да и Стрэндж сделал предположение, что обычное лечение в 80 процентах случая, скорее всего, только навредит человеку-пауку. Ведь это не совсем обычная болезнь, значит и лечение должно быть соответствующее. Старк тихо проклинает Стрэнджа, надеясь, что хотя бы это заставит его прийти быстрее. Каждая секунда на счету. Питер продолжает нести несусветную чушь. Что-то про то, что есть животные бергамоты, из которых и варят бергамотовый чай. Потом его очень заинтересовал вопрос: что будет, если постучать в дверь Халка, а потом убежать? Тони видит, как искренне смеется паучок, но понимает, что все это лишь признак высокой температуры и, поэтому не может смеяться вместе с ним. Тони как-то раздобыл медицинскую карту паучка и потому ему известно, что с тех пор, как его укусил паук, он почти не болел. Значит, его паучьи закидоны отлично справлялись с простыми вирусами. Хотя был один случай: тогда Мэй вызвала врача, но когда тот приехал, Питер уже был здоров. Внезапно улыбка сползает с лица Паркера, и он выдает: — Мистер Старк, вы практически заменили мне отца. Старк не ожидал и подавился собственной слюной от такого заявления. Он хотел уже что-то сказать в ответ, но Питер снова начал говорить что-то про радугу и котят, поэтому Тони лишь махнул рукой. Наверное, во всем виноват помутившийся разум. Паучок в здравом уме такого бы не сказал. Да и любой бы нормальный человек тоже. Потому что Тони все-таки ужасный отец. Он бросил своего сына, он не помог сразу, как только Питера похитили. И вот, миллиардер врет Мэй, которая всего лишь хочет знать: все ли с ее племянником в порядке. Нет, он уж точно не в порядке. Слишком далеко от этого «в порядке». Да, черт возьми, Паркер почти умер. И все еще не застрахован от этого, потому что никакое решение они так и не приняли. Если Стрэндж и найдет, что-то в своей магической библиотеке, это может либо спасти, либо убить паучка. Что-то про реакцию мутации на лекарства и бла-бла-бла. Тони смотрит на задремавшего паучка и понимает, что снова облажался. Господи, дай Питеру сил пережить это «нечто».***
Ночью Тони был вынужден пойти спать. Это решение ему даже не дали принять самому, Стрэндж, который прилетел, чтобы поддержать паучка с помощью космической энергии, просто нагло заявил, что если Старк уснет завтра, когда Питер будет снова «умирать», то никогда не простит себе этого. В чем-то Стивен был прав, хотя Тони был уверен, что не сомкнет глаз, пока не удостовериться, что с его карапузом все в порядке. Но, как ни странно, когда его голова коснулась подушки, он тут же уснул. Миллиардер не особо помнит, что ему снилось, лишь какие-то обрывки. Прямо перед пробуждением Тони слышал крики какого-то ребенка, которого не смог спасти. Старк вдыхает ночной воздух и успокаивает себя, что это был всего лишь сон. Железный человек потер глаза и сел в постели. Через мгновение к нему пришло осознание: этот крик ему не снился. Это определенно был голос Питера, который почему-то Тони не сразу признал. Нужно проверить. Миллиардер встает и идет наощупь в комнату паучка. Возможно стоило включить свет, но Старк не спешит этого делать по какой-то неведомой причине. Он открывает дверь и буквально вламывается в комнату. Как и он предполагал, Паркер спал неспокойным сном. Человек-паук держал одной рукой подушку, а другой яростно пытался сбросить с себя одеяло, но лишь еще больше в нем запутывался. Забавная картина, если не считать тот факт, что с Питера пот течет ручьем и он просит о помощи. Тони быстрыми шагами подошел к Паркеру, потом все же опомнился и попросил: — Джарвис, включи свет не на полную. Указание сразу же было выполнено. Все-таки нападать на героя в темноте, даже если он вообще не в состоянии отбиваться, не очень хорошая идея. Старк осторожно дотронулся до плеч паучка и легонько потряс его. Никакого эффекта. Тони лишь усугубил ситуацию: Питер начал отбиваться, считая, что на него хотят напасть, и Старку пришлось даже один раз увернуться. Миллиардер никогда не мог подумать, что когда-нибудь будет с ним сражаться таким вот способом. — Питер, проснись! Паркер что-то сказал про какие-то химические реакции. Тони еще раз встряхнул его и вот, наконец, человек-паук открыл глаза, но все равно продолжал кое-как отбиваться. Он дрожал, и это было ужасно. Ужасно осознавать, что над некоторым ты не властен, и не можешь по щелчку пальцев развеять кошмарные сны Питера. — Тихо, это я! Питер замер и заморгал. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы отделить сны от реальности. Это было не так уж легко, потому что кошмар был очень реалистичным, и Паркер врагу бы такого не пожелал. — И…Извините, м… Мистер Старк. Миллиардеру почему-то все меньше и меньше нравилось, когда Паркер его называл «мистер Старк», но об этом они попозже поговорят. Сейчас нужно успокоить Питера, сказать, что все будет хорошо. Ведь все истории должны заканчиваться хорошо. А если нет… Значит, это еще не конец. — Ничего-ничего, все хорошо, — говорит Тони. — Джарвис, состояние паучка. — Температура 37 и 8. Возможна слабость. Рекомендую выпить чай с лимоном, пока лекарства нет. Миллиардер кивает чему-то своему, а затем внимательно осматривает Питера. — Кошмары? Очень глупый вопрос. И так понятно, что человека-паука донимают страшные сны. Но с чего-то же надо было начать разговор на нужную тему. Питер неопределенно покачал головой и это можно расценить и как положительный ответ и, как отрицательный. Тони нахмурился. Даже в таком состоянии, когда Паркеру явно нужно выговориться, он делает вид, что все в порядке и, что никакая помощь ему не нужна. « Как и ты», — говорит внутренний голос, который почему-то звучит, как голос Пеппер. Миллиардер вздыхает. Если паучок ведет себя также, как и он, значит есть только один подход. Тони заставляет себя говорить не сильно принужденно. — Знаешь, у всех героев когда-то наступает такой момент, когда ему начинают сниться кошмары. Возможно, ты где-то облажался или… Просто увидел нечто страшное. Именно с этого начинаются кошмары. — Питер смотрит Старку прямо в глаза. Последний не привык так откровенничать и чувствует некую неловкость, но уже поздно отступать. — У меня тоже было такое. Однажды. Помнишь Нью-Йорк? Да, конечно, ты помнишь, потом все говорили, какие мстители герои и т.д. Я полетел в портал, чтобы остановить этих тварей и… Тони видит, как загорелись глаза Питера от этих слов, и про себя хмыкнул. Наверняка, он не может поверить, что ТАКОЙ человек, как Тони Старк делится чем-то личным. А ведь пора бы. За все то время, что они провели вместе, они должны были стать как минимум друзьями. А другом миллиардера может стать не каждый. Но Питер не его друг. Он нечто большее. Он — семья. Хоть пока и не осознает этого. -…И мы победили. Но каждую ночь, когда я закрывал глаза, я видел их. Я смотрел, как они уничтожают все и убивают всех, кто мне дорог. Я видел, как страдают невинные люди, которые, умирая, говорят, что я мог их спасти, но не спас. Тони перевел дух. Те страшные картины всплыли на мгновение перед его взором, и Старку захотелось одновременно выпить и грязно ругнуться, но он запихал эти чувства куда подальше. Нет, это воспоминание больше не владеет им. — Если бы у меня не было поддержки, я бы давно рехнулся, — говорит он, невесело усмехнувшись. Чистейшая правда. Если бы не Пеппер с ее утешающими словами, объятиями, поцелуями… Если бы не Харли, который подсказал, как бороться с этим, и поверил, что механик справится… Тони, наверное, давно был бы в больнице с алкогольным отравлением, если, конечно же, его не убили бы раньше. Питер отводит взгляд и смотрит на свои руки, которые нервно сжимают одеяло. Старк продолжает внимательно смотреть на паучка. В нем происходила какая-то внутренняя борьба, словно он не мог никак решить: стоит продолжать делать вид, что все хорошо, или все-таки поддаться эмоциям и довериться этому человеку? Тони не знает чего ожидать от Питера, но ждать долго не приходится. — Я Вам не говорил, но… Я не был в порядке после сражения со Стервятником. А потом началось все это и… Я просто не могу. — голос Паркера срывается на шепот. — Во сне умирают все мои близкие и… Вы. Тони не сильно удивлен. Все так, как он и предполагал. Чувство вины — суперская штука, которая преследует каждого героя. Но так хотелось, чтобы его ребенка избежала эта участь. К сожалению, Старк уже ничего не может поделать, лишь поддержать. А последнее как раз то, что нужно паучку. Вряд ли Питер рассказывал это все Мэй. Да что там, Тони готов даже все свои деньги на это поставить. О таком не говорят с родными. Они не поймут, какого тебе, если считают тебя героем или наоборот. — Я — жив. И все твои близкие тоже. Я проверял. Все хорошо. Повисло молчание. Видно, что человек-паук о чем-то задумался, и Старк не собирался мешать этому процессу. Неужели вот таким простым предложением можно помочь? Вряд ли. С такими кошмарами ничего не помогает. Разве что психолог. Но даже он может не выдержать и покончить с собой. Такая уж она веселая — жизнь героя. И она свалилась на хрупкие плечи паучка. И о чем Тони только думал, когда предлагал место в команде? — Вы тоже мне близкий, — неожиданно говорит Питер. Вечер сюрпризов каких-то, честное слово. Миллиардер уже открывает рот, чтобы ответить на это заявление, как внезапно открывается портал и, одетый в плащ поверх синей пижамы с паровозиками, вошел Доктор Стрэндж. Волосы его были взлохмачены, будто он только встал. Интересно, а плащ служит Стрэнджу будильником? Тони тут же представил себе, как эта шторка пытается разбудить Стива, а тот отмахивается от нее, словно от назойливой мухи. И тогда волшебная мантия из Хогвартса не выдерживает и просто сталкивает бедного Доктора с кровати. Это и объясняет почему у Стрэндж выглядит таким помятым. — Мне Джарвис сказал, что у вас тут беда, — голос его звучит так, словно если это было что-то неважное, Старку несдобровать. Тони ухмыляется. Сам же попросил оповещать его о любой мелочи. Старк, конечно, не собирался доводить Доктора звонками по типу: «Питер чихнул. Иди сюда», но все равно немного поиздеваться можно. — Все не так плохо. Осмотришь больного? Глаза Питера становятся круглыми, когда он видит кто перед ним. О боже, Старк и забыл, что паучок ярый фанат всех мстителей. В его глазах читается явный восторг, и Тони боится, как бы наш любимый Доктор не сбежал. Он же не знает, как Стрэндж реагирует на фанатов. — Вы — мистер Стрэндж? Тот самый Стивен Стрэндж? — спрашивает Паркер, хотя по его лицу понятно, что ответа ему не требуется. Уж слишком много слышал Питер об этом герое. У него даже над кроватью висит плакат с изображением всех мстителей и доктора в том числе. Но в реальной жизни Стрэндж выглядит как-то по-другому. Ему присущ тот же уставший взгляд, который человек-паук часто наблюдает у мистера Старка. Интересно, будь Питер такого же возраста, что и они, он бы тоже ходил таким уставшим и нахмуренным, как Хэппи? А продолжал бы шутить, как это делает железный человек? Стивен закатил глаза. — Доктор. Не мистер, и не мистер Доктор. А просто: Доктор Стрэндж. Неужели так сложно запомнить?! Тони про себя усмехнулся. И чего этот парень так волнуется? Какая разница как его называют? Старк бы даже понял его, если бы Питер назвал его «мистер синие паровозики», или что-то в этом духе. Но ведь простое «мистер» вполне нормальный вариант. Это не повод возмущаться так на карапуза. — Ладно, мистер Доктор, может, наконец, займешься делом? Ответом ему послужил злой взгляд. Хех, не нравится ему такая форма обращения. Привыкай, теперь ты общаешься со Старками. — Вот, Питер, — повернулся Стрэндж к паучку, — из-за железного человека ты не получишь леденец, после того, как я дам тебе несколько ужасных на вкус лекарств, и сделаю укол. Питер поморщился, представив, что его ожидает. Неизвестно, что на уме у Стрэнджа, особенно после того, как двое героев его немного разозлили. А то еще уколет чем-нибудь не тем. Такие уж они — эти врачи. Но зато человек-паук чувствует себя чуть лучше. Нет ни высокой температуры, которая заставляет тебя нести всякий бред, ни нестерпимой панической атаки, которая кричит: «Ты умираешь!». Да, у Паркера были очень веселые выходные. Еще и тетя Мэй, наверное, вся извелась…. Внезапно Питер кое-что вспомнил. От этой мысли по его телу пробежал холодок. Когда он еще был там… В подвале… Что там сказал Плам напоследок? Нет, не про то, что противоядия не существует. Этот негодяй сказал… Что-то про то, что его отец жив. Но как же так? Паркер был уверен в обратном все пятнадцать лет. Получается, он не сирота? И где его теперь искать? Может, Плам знает? Или мистер Старк? У Питера голова шла кругом от этих мыслей. С этим всем нелегко будет разобраться. — Прием, парень, ты меня слышишь? — Что? А, да, мистер Старк. На лице миллиардера появилось явное облегчение, словно он уже думал, что Питер опять собрался умирать. Человеку-пауку немного стыдно, что он так ушел в свои мысли, и напугал двоих супергероев. — Я спрашивал: есть хочешь? Ответом ему послужил положительный кивок. Тони поднялся, тяжело вздохнув. Ну, и где ему искать что-то съестное в этом доме? Не заказывать же пиццу в три часа ночи в самом-то деле!