---
Солнце ударило по глазам, буквально заставляя их открыть: видимо, Ким неудачно перевернулся и попал под назойливый луч. В комнате было привычно свежо и тихо, но за окном слышались звуки. Он поднялся и потянулся, ощущая прилив бодрости после продолжительного сна, а затем привычно умылся, переоделся и спустился к завтраку, совершенно голодный. — Милорд, Вы снова напугали нас! — На эмоциях Ида даже забыла поздороваться, подбегая к Киму. — Скорее, скорее присаживайтесь, все уже готово. — Доброго утра, — склонив голову, поприветствовал Иса. — Отоспались на славу, Лорд Ким? — Не без этого, — Мин Сок неловко почесал затылок. — Прошу прощения за то, что не предупредил о возможном отсутствии. Возникли кое-какие обстоятельства, против которых пойти я никак не мог. Все благополучно разрешилось, но я хотел бы поговорить об этом позже, — Ким оглядел столовую и склонился ближе к Исе: — Наедине. — Как скажете, — чуть тише ответил Хранитель. Завтрак прошел привычно тихо, ни один лорд не ввалился в столовую и не начал кричать о чем-либо. Мин Сок поглядывал на работающую Иду и все еще мечтал, чтобы та однажды присела рядом и поела вместе с ними. Иса доел раньше и, извинившись, удалился, сказав напоследок, что во второй половине дня его можно будет найти в библиотеке. Ким надеялся поговорить прямо после завтрака, но, кажется, беседа перенеслась на вечер. Привычно поблагодарив за еду, Лорд отправился в город по делам, надеясь уладить все как можно скорее. Он снова взял лошадь, не намереваясь идти пешком по улицам, где на обочинах умирали люди. Ему попросту было страшно. Как бы Ким ни хотел искать что-то светлое в народе и улочках, он понимал, что положение плачевное. Вокруг прилавков снова кружили дети, просившие дать им что-нибудь бесплатно, и снова торговцы кричали на них и мотали головами. Мин Соку не нужны были деньги настолько, насколько ребятне, и он вновь, как и в прошлые разы, отдал все монеты им. Одна женщина, заметившая знакомое лицо Лорда, подбежала к Мин Соку и выдала на эмоциях, что те деньги, которые он дал ее ребенку, позволили ему и его отцу уехать из города. Ким спросил женщину, почему та осталась здесь, на что получил молчание и грустную улыбку. И ему стало невыносимо больно услышать это. То, о чем она не сказала, звучало слишком громко и четко в чужой голове. Все то время, что он провел в городе, ему хотелось забраться повыше и крикнуть: «Я нашел Лунного Принца! И я верну его, чтобы все ваши мучения закончились». Но так и не сделал этого, потому что боялся. Им снова овладела трусость, а еще больший вред причинить он не желал. Когда Солнце без спешки начало опускаться к горизонту, Мин Сок вернулся в герцогство и решил сразу отправиться в библиотеку. Иса, как и обещал, восседал в своем кресле среди сотен книг, задумчивый и тихий. — Не побеспокою? — Закрыв за собой дверь, спросил Ким. — Я ждал Вас, Милорд, — мужчина закончил с книгой, к которой было обращено его внимание, и жестом предложил гостю присесть. Мин Сок уселся рядом, глубоко вздохнул и еле заметно покачал головой, теперь сомневающийся в том, стоило ли рассказывать все. Он украдкой взглянул на Хранителя и негромко начал: — В общем, это все же случилось, — его не перебили. — Лунный Принц найден. Чуть дернувшись, Иса схватился за подлокотник и подался вперед, не веря своим ушам. — Вы уверены, мой Лорд? — На все двести процентов. Мужчина, кажется, готов был заплакать: он схватил чужую руку и крепко сжал в своей ладони, а затем склонил голову в немой благодарности. Эмоции переполняли его. — На самом деле, он сам признался, — отвечая на рукопожатие, продолжил Мин Сок. — Это тот самый мальчик с картины, о котором я рассказывал. Чутье не подвело меня. — Вы и представить не можете, как я рад это слышать. — Вот только, — Лорд взглянул в чужие глаза. — Я попрошу тебя никому не говорить. Хотя бы сейчас. И не просить от меня его возвращения. Мы не так долго говорили о его жизни, но я понял, что все неспроста, и вернуться в любой момент он не может. — Я буду молчать об этом столько, сколько понадобится. — Если хочешь спросить, не сомневаюсь ли я, то да, возможно, все еще сомневаюсь. Но я узнал об этом только днем ранее, возможности что-либо выяснить у меня пока не было. В любом случае, он сменил при мне свой облик, думаю, этого пока достаточно. Иса внимательно слушал и кивал головой. Он был похож на ребенка, которому сказали, что Санта реален и может вот-вот зайти в гости с мешком подарков. Теперь Мин Сок никого не обнадеживал и не врал, от чего ему становилось легче смотреть на чужое лицо без чувства вины. — Не знаю, стоит ли сказать Кенсу обо всем этом. — Юному Хранителю? — Иса тепло улыбнулся. — Что ж, кажется мне, он обрадуется такой вести. Но Вы и сами понимаете: он в любой момент может заявиться к Принцу с вопросами. — И не говорю только потому, что он может ему запросто голову оторвать. Вдруг Ким подумал о Чондэ. Эта мысль была настолько внезапной, что он даже открыл рот и замер на некоторое время. — Я могу спросить кое о чем? — Отойдя от прозрения, выдал Лорд. — Спрашивайте. — Что, если в Хранителя влюблен простой смертный? Возможна ли такая связь? Иса опустил взгляд и как-то странно хмыкнул. Обычно он реагировал на такого рода вопросы спокойно, но теперь, когда тема могла затронуть и его жизнь, он не смог сдержаться. — Кто знает, мой Лорд. Нет ничего невозможного, нам всем это известно. Обычно союз Хранителя и человека непродолжителен, потому как жизни их текут по-разному. Хранитель переживет человека, даже если его участник рано скончается. — Ты… переживал такое, верно? — Ким заметил, как лицо Исы потеряло всякое выражение. — То есть, я вообще-то не должен был об этом говорить, извини. — Все в порядке, мне не в тягость вспоминать прошлое. Но Вы правы, в моей жизни случилось такое чудо, и этим чудом я дорожу по сей день. Быть может, Вам лучше попросить Иду рассказать мою историю. У нее всегда хорошо получалось. — Ты ведь не испытывал страха? — Нет, Милорд, только всепоглощающую нежность и даже любовь. Мин Сок не смог сдержать улыбки, слушая то, что говорил Хранитель. Его слова звучали настолько трогательно, что он боялся открыть рот и выдать очередную угловатую фразу. Ему было невероятно жаль, что в том, современном мире, люби перестали говорить о своих чувствах именно так. Они посидели немного в тишине, наслаждаясь запахом книг и пыли, а затем спустились к ужину. Ида, как всегда раскрасневшаяся от жара кухни, заметила таинственные улыбочки на лицах обоих, но ничего не сказала. Мин Сок хотел как можно скорее расспросить ее об Исе, но только не в этот вечер. Уже в покоях, когда Ким остался один на один с женщиной, он тихо сказал: — Если однажды я попрошу тебя рассказать мне одну историю, пожалуйста, не отказывайся. Хорошо? — Я расскажу Вам любую историю, какой бы она ни была, мой дорогой, — присев рядом на постель, Ида всего раз погладила Лорда по волосам. — Не гневайтесь на меня за такие вольности. Ким прекрасно понимал, что в здешнем мире не принято допускать то, что он допускал. Но Ида была не просто служанкой, она стала ему почти матерью. И гневаться на мать за такие поступки было невозможно. Мин Сок аккуратно приподнялся и без колебаний потянулся, чтобы обнять женщину. Она робко ответила на его объятия, легко погладив чужую спину через ткань сорочки. — Спасибо, — это была сотая или тысячная его благодарность. В этот раз Ким чувствовал себя хорошо, его ничто не тревожило, поэтому сон пришел быстро, накрыв с головой. Но будильник решил развеять прекрасную пелену, пронзительно завизжав. — Я выкину его нахрен, Господи, — пробурчал в подушку Минсок и поднялся, чтобы выключить орущий механизм. Его волосы превратились в кошмар, но ощущение сонливости отсутствовало. Световой индикатор телефона мигал огонечком, а это значило, что кто-то успел постучаться в Какао. Умывшись и заварив кофе, Ким присел на стул, чтобы прочитать сообщения. Которые, естественно, были от Чондэ. «Совсем не плохо» «Погоди, я надеюсь, ты не о том же говоришь, о ком я думаю?» «Хен?» «Минсок? Ты спишь уже, что ли?» «Какого черта ты задаешь мне такие вопросы и сваливаешь?! Ладно, пусть так, но мы еще поговорим об этом» Ким закатил глаза и хмыкнул, представляя, как долго думал об этих вопросах Чондэ. Он взял свой кофе и настрочил ответ: «Ты не отвечал, а я устал, так что никто не виноват. Да и говорить особо не о чем, просто вчера навеяло» Телефон почти сразу завибрировал, заставляя Минсока ответить на внезапно-ожидаемый звонок. — Кто там тебе так по голове навеял, что ты в такие вопросы ударился? — Чондэ явно уже вышел из дома. — Я надеюсь, речь не о Чжехи шла? — Не о ней, — потягивая кофе, ответил Ким. — С ней мы тихо-мирно разобрались. Как оказалось, она сама планов никаких не строила, так что я ее недооценил. — Звучит отлично, но тогда кого ты имел в виду? — Я не знаю. В ответ прозвучало молчание. — Не дави на меня. — Я вообще молчал. — Твое молчание хуже болтовни, — скинув кружку в раковину, Минсок пошел собирать вещи. — Ты поговорил с Кенсу? — Не дави на меня! — Ну ты и паразит, конечно. Чондэ засмеялся, позволяя плечам Минсока расслабиться. Они временами вот так вот болтали по телефону, занимаясь своими делами или спеша куда-то. Оба любили эти разговоры. — Могу заехать за тобой, если ты еще не вышел, — Чен снова был благосклонен. — Все нормально, поезжай, встретимся в университете. Закончив с беседой, Ким быстренько выскочил из квартиры и помчался на остановку. Он знал, что Чондэ мог пойти поперек его слова, сойти с автобуса и дотопать до чужого подъезда, но в этот раз друг перечить не стал: никого рядом с домом не было. Чжехи больше не пыталась ничего написать, только дала знать вечером, что благополучно добралась до дома, и поблагодарила за прогулку. Минсок прекрасно понимал, что тем и лучше, поэтому сам пока не желал навязываться, чтобы не показаться странным. Но ему и впрямь стало легче от осознания того, что от него больше ничего не ждут. Ким подумывал в ближайшее время зайти в картинную галерею в полном одиночестве, чтобы посозерцать шедевры и подумать о делах насущных, ничьими беседами не отвлекаемый, но подработка напоминала о себе и одномоментно рушила планы. Минсоку почему-то совсем не хотелось торчать в службе доставки всю ближайшую ночь. — Хен, — из-за спины послышался голос, принадлежавший Чанелю. — Я видел твою статью про фестиваль бабочек, она такая крутая! Просто хотел сказать тебе лично, вот. В глазах этого огромного ребенка снова плясали искорки, а сам он привычно размахивал руками. Ким улыбнулся и кивнул в знак благодарности, жалея о том, что так нечасто видится с донсеном. — Все благодаря тебе, — похлопав друга по плечу, ответил Минсок. — Ты занят сегодня? Я думал созвать всех в бар вечером, потому что после фестиваля мы никуда нормально не выбирались. — С удовольствием бы, но сегодня подработка, — Ким пожал плечами. — Соберитесь без меня, только сильно не напивайтесь, — стандартное напутствие. Чанель вдруг нахмурился и схватился за подбородок, явно что-то обдумывая. Он не любил отказы и считал, что всегда можно найти время, когда свободны все, без исключения. Видимо, сейчас было именно то самое. — Тогда давай на выходных? Ты ведь в один из дней все равно свободен, вот и соберемся, — попало прямо в точку. — Идет. — Я Сехуна позову? И Ким на долю секунды замер, не зная, что ответить: он не был против его компании, но как же сложно будет умалчивать обо всех событиях. — Зови, конечно. — Вау, ты даже не закатил глаза, — прыснул Пак. — Сегодня просто хорошее настроение. И это действительно было странно. Хотя, если бы Чанель спросил про кого-то вроде Ён-нуны, он и мог бы глаза закатить, но вот насчет остальных претензий не имелось от слова совсем. Почти на каждом перерыве Минсок думал о том, как неплохо было бы столкнуться с мистером О, но, как назло, нигде его видно не было. Прошло уже почти два дня с их последней встречи, а от Сехуна не пришло ни сообщения, ни звоночка. Сами мысли об этом настораживали. Ким не собирался становиться параноиком, но это состояние незавершенности было прямо таким же, как тогда, когда он впервые оказался в герцогстве: куча вопросов и никаких ответов. В нем просто бурлил интерес. Вечер выдался облачным, но без намеков на дождь, поэтому Минсок снова не стал брать зонт и поплелся пешком до службы доставки, параллельно оповещая студентов в общем чате о предстоящей проверочной. Он редко написывал туда, только в случае изменения расписания или грядущих важных работ. Прямо у порога в диспетчерскую топтался напарник, готовый провести очередную бессонную ночь с Кимом. — Ты реально всегда спишь днем, да? — Невзначай спросил Минсок, ощущая чужое приподнятое настроение. — Ага. Уже привык. — Кошмар, я бы усох с таким режимом. Обычно на этом их беседы и заканчивались. Удивительно, как, даже зная человека несколько лет, трудно бывает поддерживать беседу и выходить на контакт за пределами работы. Они ни разу не выпивали вместе и не болтали по душам, но при этом не имели отторжения друг к другу. Полный нейтралитет. За ночь Ким успел несколько раз выйти на адреса и ни разу не воспользовался скутером. Под утро телефон буквально перестал замолкать, принимая один звонок за другим. Словно только что закончился выпускной у школьников, и все пытались восстановить водно-солевой баланс после ярой попойки. Когда телефон Минсока завибрировал, он уже хотел поднять трубку и ответить что-то привычное в духе «Служба доставки, слушаю», но вовремя понял, что это всего лишь смс. «Хен, ты сегодня работаешь?» — это было от Сехуна. Время только-только укатилось за шесть утра, а он уже бодрствовал. «Он издевается? Почему именно сейчас?», — подумал Минсок, но сообщение уже отметилось как «прочитанное», поэтому он сразу написал ответ. «Работаю. Но чур никакой курицы с минералкой, зайди сам» Стоило отправить, как Ким схватился за голову, осознавая, что именно написал. Нет, он имел в виду только то, что устал разносить заказы, не более. Но в такой форме все звучало как приглашение. — Голова болит? — Поинтересовался напарник, замечая, как склонился к столу вцепившийся в волосы Минсок. — Умираю от собственной тупости, ничего особенного, — ответил он, надеясь лишь на то, что Сехун никак не воспримет его слова. И тот даже не ответил. Как и ожидалось, хотя Минсок все же ждал что-то вроде «Ок» или «Не сегодня». Прошло некоторое время, смена заканчивалась, стоило закругляться. Ким выглянул в окно на лестничном пролете, обнаруживая, как плотно затянулось небо темно-серыми тучами. Вид нагонял мысли об отсутствии зонта в сумке. Минсок вышел на улицу и собирался уже пробежаться до остановки или станции метро, но ему преградил путь парень в кепке, за руку затаскивая обратно под козырек крыши. — Ты слегка опоздал, моя смена уже закончилась, — показав на наручные часы, хмыкнул Ким, давая понять, что курицу вытащить не сможет. — Я не за едой пришел, — Сехун поднял руку, в которой держал зонт. Он в очередной раз принес ему эту штуку, спасающую от дождя, но сегодня, Минсок надеялся, не по указке Чондэ. — А ты-то как пойдешь? — Он принял зонт, намереваясь раскрыть тот. — Я сам себе зонтик, — на лице Сехуна мелькнула хитрая улыбка, когда он сделал шаг вперед и оказался под дождем. Минсок хотел буркнуть что-то, но только смотрел на парня, чья одежда продолжала оставаться сухой под каплями, стремительно обрушивающимися вниз. Словно в пузыре, О ни чуточки не намокал, позволяя лицезреть волшебную картину старшему. — Как ты это делаешь? — Ким стоял с почти разинутым ртом и во все глаза пялился на донсена. — Давай руку, — протянув ладонь вперед, скомандовал Сехун. Минсок заколебался, но все же вложил свою ладонь в чужую. О ловко дернул его на себя, заставляя выйти из-под козырька. Очутившись под открытым небом, оба застыли на месте, проверяя собственную и чужую реакцию: Ким смотрел на свои рукава, на которые вода не попадала вообще, а Сехун с интересом изучал лицо хена. — Серьезно, как у тебя это получается? Ты любой погодой управлять можешь? То адское небо реально твоих рук дело было? — Посыпались вопросы один за другим. — Я не управляю погодой, просто не позволяю ей в полной мере влиять на себя, — выдохнул О, продолжая держать чужую ладонь в своей. — И адским небом я не заправлял, только знал, откуда вид на него самый лучший, и подумал, что ты оценишь. — А если отпустишь меня, что-то изменится? Донсен не ответил, просто отпустив чужую руку. В этот момент вода бесстыже полилась на несчастного Минсока, не спрашивая позволения. Он тут же подскочил на месте и, прикрыв голову рукавом куртки, снова потянулся к Сехуну, чтобы ухватиться за его ладошку. Со стороны это выглядело весьма забавно, но Киму вовсе не улыбалось намокнуть, пусть у него и имелся зонт. Стоило потоку капель остановиться, как он облегченно выдохнул, параллельно поняв, что слишком уж резво цапнул О и, возможно, даже перебрал с силой сжатия ладони. — Ты ничего не подумай, — промямлил Минсок. — Я просто удивлен. — Пошли уже, — потянув хена за собой, украдкой улыбнулся Сехун. — Погоди, мы так и пойдем за ручки? То есть, это ведь странно, если мы оба просто будем идти и не мокнуть. О осторожно потянулся за своим зонтом, после чего раскрыл его над головой, а потом снова отпустил чужую руку. — Вот, так лучше? — Встав рядом, спросил он. — Никаких странностей, мы просто идем под одним зонтиком. — Собираешься провожать меня? — Видимо, придется, иначе я никак не смогу добраться до дома сухим и не вызвать подозрений. Минсок только и смог, что хмыкнуть. Они двинулись, плечом к плечу, вперед. Так уже было однажды, между бизнес-центром и такси, когда Ким впервые заметил, что Сехун нисколько не промок под проливным дождем. Оказывается, даже у Принцев бывают промашки в маскировке. — Я знаю, что ты следил за мной вчера, — вдруг заговорил Сехун. — Когда это? Не было такого, — Минсок отреагировал слишком быстро, чем сразу выдал себя. — Если ты про больницу, то я был на свидании и абсолютно случайно увидел тебя, когда искал уличную фотовыставку. Сделав словесное сальто, Ким расшибся во всех смыслах, пропалившись везде, где только смог. Он так не хотел признавать слежку, что перебрал с оправданиями и уже мысленно пинал себя со всей силы. — На свидании? — Но Сехун зацепился совсем не за то, за что должен был. — И как все прошло? — Было весело, — честно ответил Ким. — Так, а что ты делал в больнице в такой час? — Консультировался по вопросам здоровья, — речь донсена перекрасилась в темные тона. Минсок помычал в ответ, понимая, что это неправда. Сехуну было уже за девятнадцать, и вопросы здоровья он решал явно не в детской больнице. Но выманивать ответ сейчас было бесполезно, потому что О слишком быстро стал серьезным, словно его не на шутку задели слова о чужом свидании, которое и свиданием-то с трудом назвать можно было. Они молча перешли через дорогу и остановились у станции метро. Минсок изначально подумывал доехать до дома на транспорте, но, стоило Сехуну прийти, как эта мысль отпала, уступая новой, той, что о пешей прогулке. — Ты не думал о том, как бы все обернулось, окажись ты не здесь, а, предположим, где-нибудь в другой стране? И в другом времени? — Вдруг вбросил Ким. — Мы бы даже не встретились. И не пришлось бы зонты таскать ранним утром. — Не я выбирал, куда попасть, так что не знаю, — Сехун пожал плечами. — Но мы бы столкнулись в любом случае. — Это как? — Никак, неважно, просто не обращай внимания на мои слова. — Не-не, погоди, — помахав рукой, Минсок часто заморгал. — О чем ты говоришь? Если не ты сам себя сюда отправил, то кто тогда? Ты ведь говорил, что тебе было интересно посмотреть, что творится в будущем. — Хен, давай не будем. — Нет уж, давай будем. В этот момент Ким почувствовал холодные капли на голой коже руки: донсен больше не укрывал его своей силой от дождя. Сехун молча пошарил в кармане штанов, нахмурив при этом брови, словно что-то вспомнить пытался, а потом вытащил две игральные кости и вложил их в чужую ладонь. Те были совершенно странными — старыми и потертыми, одна с двадцатью гранями, а другая классическая, но без цифр, с простыми стрелочками, указывающими в разные стороны. — И что это? — Особо не разглядывая, спросил Минсок. — Покрути и поймешь. Стоило ему послушаться и приняться разглядывать кости, как те словно ожили в руке, впиваясь в самую кожу мягкими ребрами. «Здесь двадцать! Выпало двадцать!». Минсок дернулся, а затем замер на одном месте. «Я видел, как мама писала большое-большое число, оно мне понравилось, я напишу его». Словно горячие угли, Ким отбросил кости в сторону и невидящим взглядом посмотрел на Сехуна. — Ты сам привел меня сюда, — сразу ответил О, поднимая кости с земли. — Так это ты — тот, кто затащил меня в петлю, — взгляд все не хотел фокусироваться, словно линзы растворились прямо в глазах. — Ты решил все за меня. — Прости. Это звучало искренне, но Минсоку словно уши заложило — ничего слышно не было. Он не сказал больше ни слова, только молча развернулся и спустился к метро, частично намокший. Его совсем не волновало то, что остался делать Сехун и куда он пошел, сейчас это имело самое последнее значение. Чертов зонт всегда приводил их к ссорам, словно проклятье. Это звучало смешно, только вот было не до смеха. В полной прострации добравшись до дома, Ким рухнул на кровать и завыл в подушку от бессилия. Он не мог уснуть, потому что не хотел видеть Ису, но хотел спать, потому что чертовски устал. Выходной отметал возможность пойти в университет, а оставаться дома хотелось меньше всего. Минсок застрял в очередной петле, которая была хуже временной, и никто не собирался прийти, чтобы вытащить его.Part 14. Нам нужно поговорить
11 января 2020 г. в 12:03
«Конечно, оппа, я как раз буду свободна сегодня вечером»
Следом пришло «Даже не думала, что ты напишешь так скоро».
Минсок и не сомневался в том, что Чжехи ответит сразу же, он, собственно, только на это и рассчитывал. Ему хотелось предложить встретиться у оптики, но потом в голову пришла мысль о том, что девушке наверняка не захочется сразу после рабочего дня отправляться на прогулку. Поэтому Минсок выбрал нейтральную территорию, которой стала ближайшая от университета станция метро. Он до сих пор не особо распространялся о том, где работает, да и не планировал, но ему было чертовски лень ехать до дома, чтобы сменить рубашку или переодеть обувь.
С одной стороны, стоило бы назначить встречу на выходные, но Ким хотел отдохнуть и заняться запланированными делами, поэтому вечер предпоследнего рабочего дня недели подходил. В этот раз Минсок не пытался наводить панику и продумывать образ, заморачиваться с подарком и просить совета у Чондэ. Голова друга сейчас была забита наиболее важными для него самого вещами, лезть и разгребать которые Минсок не планировал.
Пока преподаватель поднимался по ступенькам на второй этаж университета, в его голове вдруг промелькнула мысль о том, как там Сехун: он ведь вышел на улицу в своем «натуральном» облике, если так можно было сказать. Да, на голове был шлем, но все же. Возможно, стоило бы написать и спросить, но Ким этого не сделал, не желая быть навязчивым. Он бы ни за что не признался себе в том, что просто боялся не получить ответа.
— Учитель Ким, — профессор Ко бежал и тряс какими-то бумагами. — Ваша колонка про фестиваль бабочек вышла замечательной!
— Правда? Вы уже успели прочесть? — У Минсока отлегло, потому что это не была просьба о подмене.
— Первым делом. Ты давненько ничего не писал, а тут разом выдал такую красоту. Наша кафедра не осталась равнодушной, так держать.
— Мне нужно почаще выбираться куда-нибудь, чтобы освещать культурные мероприятия.
Они вдвоем вошли в учительскую и расположились на своих местах. Ким взглянул на экран мобильного, увидев сообщение от Чондэ.
«Я видел твою статью, отдай мне один бумажный экземпляр»
«Давай попьем кофе на большом перерыве», — сразу настрочил он ответ.
«Идет»
Минсок поднимался с Чондэ на крышу еще реже, чем с Чанелем, потому что они обычно прилипали к ближайшему от автомата с напитками окну и болтали прямо там. Они не нуждались в атмосфере. Но сегодня Киму не хотелось повышать голос, чтобы быть услышанным в толпе, и он планировал все-таки сходить на крышу с другом.
После окончания второй пары Минсок быстро отпустил студентов-первокурсников, скинул вещи в учительской, прихватил лист со статьей и двинул на первый этаж. Конечно, Чондэ уже торчал там, пытаясь выбрать себе что-то вкусное.
— Клади побольше сахара, кофе ужасно горький, — из-за спины посоветовал Минсок.
— Поэтому я обычно не пью ничего разливного в стаканчики, — ответил Чен.
— Ну так возьми себе газировки.
— Мне надо взбодриться, не мешай выбирать.
Это звучало неожиданно. Обычно Чондэ выдерживал режим сна и не пользовался услугами кофеина, но тут, кажется, назревала история о бессонной ночке. Оба взяли один и тот же классический кофе с сахаром и быстро поднялись на крышу. Чондэ уселся на бордюр и уперся спиной в перила.
— Предупреждая твой вопрос: я полночи переписывался с Кенсу, а потом до самого утра представлял нашу совместную жизнь и строил дурацкие воздушные замки. Конец.
— В таком случае я могу отдать тебе и свой кофе, — Минсок улыбнулся.
Оказывается, не только они с Сехуном бодрствовали всю ночь. Это было удивительно. Ким протянул другу лист, который тот сразу же принялся рассматривать, бегая глазами по строчкам и фотографиям.
— Ты легко мог бы стать писателем, — отпив немного напитка, выдал Чондэ.
— Я подумаю над этим, — Минсок присел рядом. — Сегодня вечером мы с Чжехи пойдем гулять.
— Это та девица из оптики, которая ест как птичка?
— Она самая. Я хочу прояснить все моменты, чтобы она перестала придумывать себе всякое.
— Разобьешь девушке сердце? — Чондэ ткнул Минсока в плечо.
— Мы не в тех отношениях, в которых можно бояться что-то разбить.
— Когда ж ты уже влюбишься, Ким Минсок?
Он не ответил, продолжив попивать кофе. Создавалось такое впечатление, что ответ вообще отсутствовал. Минсок не помнил, чтобы испытывал когда-то что-то такое, что обычно называют влюбленностью. Да, были и есть люди, с которыми ему приятно находиться рядом, общаться, но никаких бабочек в животе, никаких трясущихся коленок и сверх меры потеющих ладоней. Возможно, все это было не для него.
— Оденься поприличнее, — настойчиво попросил Чондэ, закончив с кофе.
— Я пойду в этом.
— Тогда успех в провале гарантирован.
— А что у вас там с Кенсу? Переписки переписками, но какие между вами отношения? — Интерес распирал Минсока.
Чондэ не расцвел в ту же секунду, как это бывало раньше: он отвернул голову, чтобы не было видно его глаз. Словно раздумывал над правильными словами или вовсе не хотел ничего говорить.
— Я хочу признаться ему, но не знаю, как правильно.
— Не бывает неправильных признаний, просто расскажи ему о том, что чувствуешь.
— Думаешь, он примет меня? А если нет? — Голос Чена стал тише.
— Хочешь оставить все как есть? Так и будете прятаться друг от друга, а потом волноваться о том, что ничего не сказали.
— Может, Кенсу и не волнуется ни грамма. Может, в наших отношениях я — Чжехи, а он — ты, которому все это ехало-болело.
— Не сравнивай задницу с пальцем, будь добр, — Минсок отмахнулся. — Я изначально ничего не чувствовал, а пригласил ее в ресторан только из благодарности за помощь с очками. Избегал до последнего возможной встречи, врал, что занят. Я не целовал ее, даже за руку не держал. И уж тем более не тратил свои драгоценные часы сна на переписки с ней. Так что нет, это совсем другое.
Пока говорил об этом, Минсок сам понял, что никаких чувств в помине не было: он и правда просто хотел отблагодарить Чжехи, хотя та и не имела прямого отношения к его очкам. Она просто показалась ему милой девушкой, не более. Выражение лица Чондэ стало менее напряженным, а плечи его опустились.
— Ладно, ты прав.
— Послушай, Кенсу — отличный парень, который не будет водить других за нос и держать возле себя только из-за жалости. Поговорите уже, Чондэ.
— Да поговорим мы, поговорим. Дай с духом собраться. Может, это тебе такие беседы легко даются, потому что ты чертов журналист, но мне сначала продышаться надо.
— Мне это тоже не так просто дается.
Минсок приложился затылком к перилам и посмотрел на тучное небо. Сколько непростых бесед он пропустил через себя за последнее время — оставалось только догадываться. Он даже уже успел немного привыкнуть к этому, хотя осадок оставался и после хорошо закончившихся разговоров.
— Ты чего-то не договариваешь? — Схватив друга за подбородок, Чондэ повернул его лицо к себе. — У вас с Сехуном опять что-то стряслось?
— А Сехун-то тут при чем? — Убрав чужую руку, возмущенно спросил Ким.
— Ну, в последнее время вы часто общаетесь и все такое. Обычно ты легко реагируешь, но, если что-то идет не так, взъерошиваешься, прямо как сейчас.
— Я его даже не вижу особо, так что отбой, — Минсок почти уверенно соврал.
Чондэ пропустил смешок, а потом и вовсе отошел от темы. Чтобы быть более откровенными, им требовалось как минимум — напиться, как максимум — времени больше, чем было в перерыве между парами.
Когда Минсок допил свой кофе, они без спешки спустились вниз, где постояли еще немного, и разошлись. Чен пообещал разобраться в ситуации с Кенсу, а Минсок ничего не пообещал и просто вернулся к своим обязанностям.
Ближе к вечеру, с окончанием всех пар, он списался с Чжехи еще раз, чтобы удостовериться, что все в силе, и отправился к ближайшему кондитерскому магазинчику прикупить коробочку шоколадных фигурок, которые так нахваливали студентки-первокурсницы. Никто ведь не запрещал Киму немножко подслушать, верно?
Минсок не чувствовал напряжения, как перед первой встречей, спокойненько посиживая на лавочке напротив входа на станцию метро. У него не было ни малейшего понятия, куда следовало бы пойти с девушкой, потому что единственной целью было просто поговорить.
— Оппа! — Чжехи подбежала через почти пятнадцать минут, вся благоухающая и миленькая. — Прости, я опоздала?
— Нет-нет, я сам только пять минут назад подошел, — Минсок вежливо улыбнулся и вручил девушке коробочку с шоколадом. — Не знаю, любишь ли ты сладкое, но именно этот шоколад безумно вкусный.
«Только не смей пробовать его прямо сейчас, умоляю», — мысленно добавил Ким, замечая, как засияли чужие глазки.
— Я так давно не ела шоколад. Спасибо, — она просто сделала поклон. — Куда пойдем?
— Если честно, у меня не было плана, поэтому можем прогуляться до ближайшего интересного места.
Хихикнув, Чжехи кивнула и направилась вперед. Они завели какую-то спокойную беседу, ни к чему не обязывающую. Минсок не чувствовал такого же напряжения, как тогда в ресторане. Но, стоило им приблизиться к зданию университета, и его взгляд зацепился за рыжую макушку, а внутри как-то странно булькнуло. Он видел, как Сехун направлялся к автобусной остановке, сегодня без мотоцикла, и хотел последовать за ним, куда бы тот ни пошел.
— Я тут, — перебил на полуслове Ким, — вспомнил одно место. И автобус, который идет туда, как раз подъезжает. Извини, продолжай.
Девушка разулыбалась и, продолжив свой рассказ об одном странном клиенте из оптики, последовала за Минсоком, который умолчал о том, что следует за студентом с третьего курса. Он не успел соскучиться по Сехуну, не думал здороваться с ним. Но О собирался сесть не на свой привычный автобус, а значит, ехал он не домой.
Они втроем зашли в транспорт, но разделенные небольшой толпой из пассажиров. Минсок оградил Чжехи от толкающихся работяг, уставших после работы, и легонько прижал ее к стеклу окна, отчего та зарделась. Он попытался рассказать какую-то историю о неловком случае в переполненном транспорте, но на каждой остановке оборачивался, чтобы посмотреть, не выходит ли Сехун. Из-за этого рассказ вышел несуразным, но Чжехи все равно рассмеялась и подхватила эту тему.
За две остановки до конечной рыжая макушка направился к выходу, и Минсок, неловко выдав «Чуть не проехали», взял девушку за руку и вывел из автобуса. Ему подумалось, что, будь они в дораме, все выглядело бы даже очень романтично. Но это, к счастью, было далеко от правды.
— Так зачем мы здесь? — Чжехи огляделась, не находя глазами ни одного интересного места.
— Нужно еще немного прогуляться, — снова соврал Минсок, продолжая следить за макушкой Сехуна.
Донсен направлялся в сторону детской городской больницы, шагая очень даже резвым шагом. И у Кима не было ни единого предположения, зачем ему туда идти: младших братьев и сестер у него не было, и он никогда не говорил о возможной стажировке.
— Ты ведешь меня в больницу? — Расхохоталась ни с того ни с сего Чжехи.
— А вот и не угадала, — убедившись, что О зашел в здание больницы, он хитро улыбнулся девушке и провел ее мимо, уводя к детской площадке. — На самом деле, у меня легкий топографический кретинизм, поэтому мы, похоже, немного заблудились.
— Ох, — сразу стало понятно, что Чжехи растерялась. — Тогда нам, наверное, стоит поискать что-нибудь в интернете?
— Конечно.
Минсок сам не заметил, как заврался до такой степени, когда уже не было стыдно. Его попросту забавляла вся ситуация: никаким кретинизмом он никогда не страдал и прекрасно знал, как отсюда добраться до дома. Он редко бывал в этом районе, но не настолько, чтобы заблудиться. Чжехи выудила мобильный и ловко набрала что-то в поисковике. Минсок стоял позади, склонив голову к экрану телефона. Его мысли были направлены в противоположную от глаз сторону, прямо к больнице и одному человеку в ней. Он сам не любил больницы, даже детские, но сейчас интерес давил с небывалой силой, заглушая всю неприязнь.
— Здесь неподалеку прямо на улице фотовыставка, — вдруг подала голос Чжехи. — Сходим?
До нужного места они дошли довольно быстро, по дороге обсуждая отношение к фотографии как таковой. Минсок отчего-то чувствовал себя прямо как на настоящем свидании, где впору было есть мороженое из одной плошки и держаться за ручки. Чжехи, когда не ела, была очень даже хорошей девушкой, приятной в общении. Ким подумал о том, что, если бы не обстоятельства, они могли бы дружить.
Фотовыставка открылась несколько дней назад, и народу, пришедшего поглазеть, было не так много. Минсок не спеша рассматривал большие и маленькие фотографии, надеясь и об этом написать неплохую статью в студгазету. Чжехи снова что-то рассказывала, заставляя Кима часто кивать и местами вставлять свое словечко. Они пробродили по улочке, увешанной фотографиями, около часа, а потом добрели до ближайшей лавочки и уселись, чтобы переварить увиденное.
— Я хотел сказать кое-что, — незаметно глянув на наручные часы, начал Минсок. — Не хочу, чтобы ты поняла меня неправильно. Ты замечательная девушка, правда, нечасто встретишь хорошего собеседника. Но мои предложения встретиться — не более, чем благодарность. Было бы странно, если бы я позвал поужинать моего врача, которому за пятьдесят. А ты провозилась с моей нетерпеливостью тогда. Плюс ко всему, еще и осталась в тот день сидеть одна в ресторане, когда я сбежал. Поэтому…
— Я ничего не надумывала, — Чжехи улыбнулась и покачала головой. — Ты с самого начала выглядел как джентльмен, но не как человек, которому я понравилась. Мне жаль, что докучала сообщениями и пыталась выманить на встречу после того твоего побега. Просто я и правда немного волновалась, не случилось ли чего. И это проявилось в назойливости.
Минсок только молча моргал с открытым ртом, понимая, что лопухнулся. Эта леди, которая вызывала довольно двоякие чувства, оказалась весьма понимающей. И все стало на свои места так быстро, что голова готова была закружиться.
— Ты ведь и сегодня повел меня сюда только потому, что следил за кем-то, да? — Продолжила Чжехи. — Это было забавно, правда. Я старалась подыграть.
— Ты сыграла просто потрясающе. Извини за это.
— Да брось, мне все понравилось. Главное, что ты увидел того, кого хотел увидеть.
— Я не то чтобы хотел, просто так вышло.
— Оппа, — девушка обхватила своими ладошками ладонь Минсока. — Обязательно расскажи этому человеку о своих чувствах.
— Чувствах? Но я… — Ким не совсем понимал. — Я не влюблен в этого человека.
— Разве только о влюбленности можно говорить? Даже если вы друзья, если ты дорожишь им, он особенный для тебя, — обязательно скажи.
Минсок вдруг почувствовал себя на месте Чондэ, которому утром сам говорил все рассказать Кенсу. И все перемешалось: теперь он не знал, кто чью роль играет, кто кому о чем должен сказать. Словно он стал Чжехи, которая была Чондэ, а Чжехи стала им, который был Кенсу. Это сбивало с толку.
— Почему-то я все совсем не так представлял, — неловкость так и перла из Кима, он не знал, куда себя деть.
Телефон Чжехи вдруг зазвонил, она извинилась и ответила. А в это время Минсок думал о ее словах. Неизвестно было, ушел ли Сехун домой или все еще находился в больнице, но, в любом случае, даже если бы они пересеклись сейчас, он не смог бы выдавить из себя и слова.
— Кажется, завтра мне придется прийти на работу раньше обычного, — вздохнула Чжехи, убрав телефон в сумку.
— Я провожу тебя домой, — сразу поняв, к чему все идет, подскочил Минсок.
— Не стоит, все в порядке, я доеду отсюда прямо до дома, — было заметно, что, несмотря на все речи, девушка немного расстроилась. — Ты тоже отправляйся к себе. Мы ведь сможем видеться иногда, правда?
— Конечно, — Минсок утвердительно кивнул. — За свою неуклюжесть я должен угостить тебя кофе.
— Тогда давай как-нибудь пообедаем вместе?
Внутренне скукожившись, Ким только и смог улыбнуться, поняв, что никакого обеда не выйдет, если повторится ресторанная ситуация. Хотя, с другой стороны, девушка не ждала от него ничего, поэтому можно было тонко намекнуть ей о том, что так сильно вызывало спазм всего.
На прощание Чжехи возымела смелость и обняла Минсока, на что тот ответил взаимностью. От девушки пахло чем-то сладко-цветочным, а ее волосы щекотали чужое лицо. Но эти объятия не были в тягость, поэтому Ким расслабился, принимая ситуацию.
Он ушел только тогда, когда убедился, что леди села на автобус. Отсюда ему проще было добраться на метро, куда ноги и повели. Всю дорогу до дома Минсок думал о произошедшем, понимая, что даже не успел устать. Он предполагал, какие чувства одолеют его после прогулки, но все предположения рассыпались на куски, оставляя только безмятежность.
Диалоги в Какао замерли на одном месте, даже Чондэ ничего не строчил, хотя обычно вечерами мог понаприсылать всякой всячины, ожидая ответа на каждую. Видимо, он помнил, что друг на свидании, и не хотел лишний раз тревожить. Минсок не выпускал телефон из рук до самого подъезда, у входа в который вдруг написал Чену: «Как думаешь, если я беспокоюсь кое о ком и иногда думаю о встрече с ним, все плохо?»
«А если мне хочется, чтобы этот кое-кто написал мне, тоже такое себе?»
Но его сообщения остались непрочитанными даже через полчаса, когда он успел принять душ и сменить одежду. И через час, когда назначил план работы и выпил свой вечерний чай. И даже тогда, когда Минсок уже лежал в постели, никто ему не ответил.
— Что ж, значит, все не так и плохо? — Рука потянулась удалить отправленное, но Ким остановил себя, отложил мобильный и перевернулся на бок.
Его ждали важные дела, которые более не терпели отлагательств.