Сквозь бутылочное стекло

Ехать к Поттеру на следующий день не было никакого смысла: мази, которые ему накладывали на руки, зелья, которые ему давали — всё попадает в кровь, создавая слишком сильный магический резонанс. Лучше переждать несколько дней, пока кровь не очистится естественным путём, и только после этого продолжить работу. Неожиданный выходной Снейп решил посвятить дополнительным исследованиям. У него уже была готова первичная база для зелья, был план по комбинированию сложных ингредиентов. Но оставался вопрос: какой именно ингредиент сможет выступить тем самым необходимым элементом, который передаст и закрепит защитные свойства крови в организме другого мага на какое-то время? В оборотном зелье эту функцию выполняет перетёртый рог двурога, но в нём передаются лишь внешние качества, не магические. Снейп не был уверен, что с передачей защиты такой фокус тоже получится. До ночи он просидел, штудируя энциклопедии магических животных, внушительные тома по свойствам магических растений, влиянию лунного цикла на свойства ингредиентов для зелий. Кое-что интересное он выписывал, составив к концу дня внушительный список разрозненной информации. Ни один из ингредиентов не использовался в тех целях, для которых их подбирал Снейп, но потенциально они могли приобрести нужные свойства. Потенциально, предположительно... Он начал жалеть, что озвучил Грейнджер такие сжатые сроки исследования, но ведь нужно было её убедить, что всё идёт хорошо и нет необходимости вмешиваться в процесс. Снейп не хотел, чтобы им с Поттером кто-то мешал. Наверняка было больше толку, если бы он чуть больше вникал в то, что читает и выписывает. Ему приходилось заставлять себя думать о деле, а не о посторонних вещах. Например, как там Гарри? Всё ещё в Мунго, или Кевин забрал его? Стоит ли поехать и узнать о самочувствии, или лучше просто написать? Сняли уже «рукава» и нужна ли ему помощь? И чем он занимается, когда рядом нет Снейпа? Не то, чтобы Северус его ограничивал. Несмотря на то, что они работали без выходных, Гарри продолжал вести вольный образ жизни. Он уходил, когда нужно, общался с приятелями, приводил их в дом и в целом мало считался с обществом бывшего профессора и нынешнего коллеги. Однако Снейп не мог отделаться от ощущения, что рядом с ним Поттер хотя бы под присмотром и ничего фатального с ним не случится. И не важно, что буквально вчера «присмотр» Снейпа не возымел ровным счётом никакого эффекта — мальчишка всё равно себя покалечил. А если бы никого рядом не оказалось? Добрался бы он до Мунго или... Вот такие «или» заставляли Северуса вскакивать с места и наматывать круги по лаборатории. Внутренний голос подсказывал, что Поттер дожил до своих лет и без его запоздалой неуместной заботы, но это ничуть не помогало успокоиться. Заснуть вечером получилось только благодаря зелью. На следующий день в поисках дополнительной информации Снейп пошёл в библиотеку аврората, но проработать там долго не получилось. Мимо ходили люди, что-то бормотали, обсуждали, отвлекали, раздражали страшно. Кто-то с ним здоровался, кто-то задавал вопросы. А когда прибежал бывший коллега из лаборатории и попросил консультацию по текущему проекту, Снейп оформил на себя пару разрешённых к выносу книг и вернулся на Спиннерз-энд в поисках тишины, но от неё сделалось только хуже. Отсутствие внешних раздражителей словно выпустило на волю все внутренние тревоги, которые вращались исключительно вокруг одного имени — Гарри. Можно было выпить зелье для концентрации внимания, но он опасался сконцентрироваться не на тех вопросах, окончательно замучить себя догадками о состоянии Поттера и наделать глупостей. Оставив книги в лаборатории, Снейп переключился на домашние дела — прибрался, разложил вещи, сходил в магазин, приготовил обед, а потом и ужин. Будь у него сад — он бы и его перекопал. Но сада не было. К вечеру, потратив ещё один день практически впустую, Снейп сделал для себя очередное раздражающее, но неизбежное открытие. Да, он переживал о самочувствии Поттера, но не в этом была главная проблема, а в том, что он успел вновь привыкнуть к его обществу. К тому, что тот присутствует рядом каждый день: стоит у стола и нарезает ингредиенты, бродит где-то на периферии зрения, валяется на диване, сжигает макароны на сковородке, ноет из-за похмелья и просто существует, везде, в каждой комнате, в одном со Снейпом пространстве. Оказывается, он и забыл, как это, когда Гарри рядом, и как же плохо, когда его нет. В прошлый раз избавление от потребности в его обществе протекало менее болезненно, поскольку Снейпа переполняли обида и негодование. Он ведь сам хотел, чтобы мальчишки не было в его жизни. А теперь за жалкие пару дней его тянуло к нему и ломало так, словно это не Поттер зависим, а Снейп. Здраво оценив, что за два полных дня кровь могла достаточно очиститься, а проверить уже сваренную базу попросту необходимо, Северус на следующее же утро аппарировал в Хакни. На стук в дверь никто не отозвался, пришлось отпирать её заклинанием. Мысль о ключах в очередной раз напомнила о его статусе нежелательного посетителя, но была быстро задвинута на второй план. В квартире было тихо и пусто. В раковине — гора немытых стаканов, на полу — несколько пустых коробок из-под пиццы. Стол, за которым они работали, был прибран. Все ингредиенты стояли ровными рядами, большая часть — в новых, незнакомых пузырьках и баночках. Некоторые из банок были даже запечатаны и этикетки указывали на тех поставщиков, продукцию которых сам Снейп никогда не покупал. А вот котёл, в котором зелье настаивалось, был пуст и чист. Вылил он всё, что ли? Или уничтожил, вернувшись из Мунго. — Поттер! — рявкнул он, чувствуя, как тревога, бередившая душу последние дни, постепенно развеивается. Не получив ответа, он пошёл к спальне и распахнул дверь. Мальчишка, укрывшись практически с головой, бессовестно дрых. Снейп собирался сдёрнуть одеяло, вытолкать его в ванную под ледяной душ и устроить словесную порку из-за испорченной базы для зелья, однако курчавые вихры, торчащие над одеялом и разметавшиеся по подушке, подсказали, что это не Поттер. Тогда кто это, и где Гарри? Снейп обошёл кровать, на случай, если Поттер сполз или упал с неё, но за кроватью никого не было. Одновременно с этим Снейп почувствовал, почти увидел какое-то движение. Он замер и осмотрелся — ничего и никого. Но стоило сделать шаг, как движение возобновилось. Снейп поднял глаза к потолку: прямо над кроватью висело зеркало, большое, с трещиной поперёк. Догадки, зачем может понадобиться зеркало с таким замысловатым расположением, да ещё вкупе со спящим чужаком, складывались в неприятную картину, будившую раздражение, отдалённо напоминающее ревность. Идея выдернуть спящего из-под одеяла вновь приобрела некоторую привлекательность, но хлопок входной двери помешал воплотить желаемое. «Кто это в твоей кровати? Где ты шляешься в такую рань?» Слова так и не слетели с языка. Выскочив из спальни в гостиную, Снейп увидел ещё более измождённую и поблёкшую версию Поттера. Он держался очень прямо, твёрдо, но глаза смотрели мимо, насквозь, подсказывая, что ничего за два дня не изменилось. Серые тени под глазами стали ещё темнее, глаза запали. Он вообще спал за последние сутки? — А я уже понадеялся, что больше тебя не увижу. Тон Поттера был скучающим. Пройдя на кухню, он выложил из пакета несколько упаковок с сэндвичами, булочками и йогуртами. С близкого расстояния были отчётливо видны углубившиеся морщинки вокруг глаз, около губ. Казалось, что он стареет на глазах. — Тебя погубит твой образ жизни. — Только он? — Гарри усмехнулся. — Так приходи на могилу камень бросить, что ли. — Твои шуточки неуместны. — А кто сказал, что я шучу? «Зачем тебе над кроватью зеркало?» — Зачем ты уничтожил зелье? — Стивена туда стошнило позавчера вечером. Он просил передать извинения. — А ингредиенты? Почти все новые. — Стивен много чего попортил. Кто такой Стивен, спрашивать не было смысла. Если Поттеру хочется врать, на любой вопрос и аргумент удастся получить только новую ложь. — Постарайся ограничить доступ своих друзей к нашей работе. Я пошёл на уступку, согласившись работать здесь, так что будь любезен соблюдать хотя бы минимальные правила безопасности. Мы уже почти на две недели отстаем от срока, назначенного авроратом. А теперь ещё и базу придётся готовить заново. — Нигде не было сказано, что зелье должно у нас получиться. Мы не ограничены ни временем, ни обязательствами. Конечно, Снейп ведь не показывал Поттеру документ, освобождающий от рабочего контракта. Откуда ему было знать про комиссию, проводящую оценку результатов их работы? В дверях спальни показался заспанный, но уже одетый парень, который оказался всего лишь соседом. Одной рукой он держался за дверной косяк, другой — обхватил живот. — Гарри, привет. Давно встал? — Около часа назад. Снейпа в комнате словно не было. — Слушай, я вчера столько выпил, ни черта не помню. Я хоть не сразу вырубился? — Не сразу. — Так у нас... В смысле, мы... — Да. И ты, как всегда, был молодцом. Сэндвич? Снейп переводил удивлённый взгляд с одного на другого. Поттер опять врал, это чувствовалось в словах, в интонациях, и даже больше, чем в россказнях про Стивена. Однако сосед ничего не заметил, проглотив историю. Его не смутило ровным счётом ничего. Но зачем Гарри убеждать кого-то, что у них что-то было? Чтобы позлить Снейпа? Едва ли. При упоминании еды сосед позеленел лицом и поспешил уйти, пообещав заглянуть позже. — Чего топчешься? Можешь приступать к работе. Повелительный жест рукой, и Поттер уже принялся распаковывать сэндвичи, наливать себе утреннюю порцию выпивки, оставив Снейпа пялиться на свой затылок. Начальничек нашёлся. Смысла спорить не было. Позволив себе не обращать внимания, Снейп действительно пошёл к столу и начал перебирать купленные ингредиенты. Почти всё было на месте, кроме пыльцы пикси, а лёгкие саламандры казались скорее сгнившими, чем вялеными. Похоже, кто-то удачно впарил Поттеру испорченный товар. И ещё не мешало бы докупить два маленьких котелка для проверки реакции сложных ингредиентов. В общем, визит в Косой переулок из гипотетического перешёл в стадию досадной необходимости. — Эй, ты куда? — Уже в коридоре Поттер перехватил его за руку, останавливая. — Я иду восполнить уничтоженный тобой запас ингредиентов. — Это не я. Это... Ты ведь вернёшься? И куда только девается эта проклятая грубость и жёсткость? Зачем эта игра в плохого-хорошего, дерзкого-мягкого? Но язык Гарри снова заплетался, он весь словно отяжелел и начал заваливаться вперёд и вниз, увеличивая давление на руку, почти заставляя Снейпа согнуться. — Отцепись ты, Мерлина ради, Поттер! — Вернёшься? — Да куда я денусь?! И он действительно вернулся, через полчаса примерно, с ингредиентами. Газету, на передовице которой вновь трубили о нападении на магглорожденных магов, он предусмотрительно выбросил перед аппарацией. По откатанному рецепту первичную базу удалось сварить за несколько часов. Поттер активно помогал и даже казался притихшим, пристыженным. Он виновато поглядывал и иногда слабо улыбался своим мыслям. — Извини, — совсем тихо прозвучало в какой-то момент. Снейп решил было, что ослышался, но именно после извинений Поттер сильно порезался и скрылся в ванной, громко хлопнув дверью. У Снейпа было чувство, что Гарри действует по принципу «ничто хорошее не остаётся безнаказанным», вот только зачем наказывать себя самого? Или это превентивная мера, прежде чем наказание придёт от Снейпа? А пришло бы? Хоть раз за последнее время разве он действительно этого хотел? Как ни странно, прогноз Снейпа относительно сроков подготовки зелья был практически верен: за следующие восемь дней они подобрали перечень и последовательность добавления сложных ингредиентов. Взаимодействие между ними было превосходным, совместимость с кровью — тоже. На протяжении всего рабочего процесса Поттер действительно старался быть полезным. Он меньше времени торчал перед телевизором и больше — за разделочной доской. Он стал меньше огрызаться, но вот пить не бросил, даже количество спиртного не сократил, и от его взглядов, долгих и задумчивых, Снейпу делалось не по себе. В них читалось многое: и грусть, и недовольство, и оценка, и сомнение, и что-то ещё, чему он не мог дать определения. Зато взглядам, которые бросал на него Кевин, дать определение оказалось просто — недоверие и любопытство. Несмотря на просьбу ограничить доступ посторонних людей к проекту, Кевин исправно являлся почти каждый день. Они с Поттером уходили в соседнюю комнату или на улицу и долго что-то обсуждали. Иногда к ним присоединялись другие, незнакомые Снейпу люди, но чаще все вопросы они решали вдвоём. Насколько бы сильно Гарри ни изменился, жесты и повадки сохранялись даже при затуманенном сознании — он знакомо озирался, сутулился, втягивал голову в плечи, как это было ещё в школьные годы. Если бы Снейпу было до этого дело, он бы решил, что Поттер с дружками что-то затевает. Но разве его это касалось? Иногда Кевин приходил просто так, приносил фрукты и запечатанные в пластик салаты из супермаркета. Он мог сколько угодно времени просидеть на подлокотнике дивана, копаясь в телефоне, и не проронить ни слова, а мог трещать без умолку и соваться Снейпу под руку. — О, а это у вас что? — Не трогай. — Гарри всегда огрызался, словно собака, защищающая свою территорию. — Да ладно тебе! Я же вижу. Шишки! — И что? — Ши-и-ишечки! Да у вас тут грамма два пони*, даже покататься не дадите? — Слушай, пошёл отсюда. — Нет-нет. — Именно в этот разговор Снейп решил вклиниться, у него появилась хорошая идея. — Это действительно шишки индейской пыльной марихуаны. Желаете попробовать? — А можно, да? — Кевин разве что не подпрыгивал. — Братан, это же чума! Давно слышал, что ты знаток своего дела. И травка у тебя зачётная должна быть. — Прошу. — Снейп подвинул разложенный на фольге плотный травяной комочек, всё равно для зелья так много не надо. Проворно достав трубку, Кевин отщипнул от комочка, понюхал, изобразил нечто напоминающее ритуальный танец дикарей и, подпалив шишку, глубоко затянулся. — Чума-а-а, — простонал он, стараясь не выдыхать, но уже через мгновение его глаза закатились и, выпустив струйку густого ароматного дыма, он рухнул на пол тяжеленной колодой. Поттер смеялся до слёз, цепляясь за Снейпа и заходясь снова и снова. Снейп тоже не смог сдержать нескольких смешков — даже рассеянная по комнате колдовская марихуана имела очень сильный эффект. Кевин после своего фиаско перестал даже близко подходить к столу. Зато Поттер словно немного оттаял, в его присутствии стало чуточку спокойнее и уютнее. В нём словно затеплилась жизнь, от которой он так старательно отгораживался. По утрам он начал варить кофе на двоих. По вечерам предлагал остаться и посмотреть что-нибудь. Вместе. Но Снейп неизменно отказывался. Во время работы Гарри перестал держать дистанцию и дерзить, и даже как-то раз предложил закатать Снейпу развернувшийся рукав, чтобы тот не прерывал работу. Складывалось ощущение, что самому Поттеру стало легче и лучше. И Снейпа это действительно радовало, даже если лёгкость и радость означали, что Поттер бросит всё и смоется. Как тогда. Снейп нарезал драконьи чешуйки с миллиметровой точностью, когда что-то бухнуло и сквозь стену и открытое окно загремела тяжёлая музыка. — Какого... Скажи этому идиоту, чтобы вырубил немедленно! — А что, хорошая же песня. — Ничего хорошего. Сплошная порча ингредиентов... Чешуйка треснула от неловкого движения, и Снейп с сожалением выбросил её, выискивая другую, схожую по весу. Поттер же, усевшись на подоконник, начал болтать ногой и бубнить под нос, подпевая. Предупреждение, чтобы не вывалился, было задушено ещё в зачатке. В какой-то момент за какофонией звуков и голосов удалось разобрать слова: It’s a wide wide world out there And life can be a love affair Or a cage of sheer despair ** Поттер нахально улыбался и подпевал уже в голос. Решив лично раздолбать соседскую акустическую систему, Снейп направился к двери, но Гарри его быстро догнал. — Ладно, я сам разберусь. И ушёл разбираться: босиком, в спортивных штанах и с запечатанной бутылкой в руке. Музыка стихла меньше, чем за минуту, но Поттер так и не вернулся. «Можно ведь было наложить Силенцио», — запоздало и с сожалением сообразил Снейп, но продолжительное пребывание в маггловском окружении, судя по всему, наложило свой отпечаток. Он проработал допоздна, надеясь, что Поттер вернётся, и уже выйдя на улицу, услышал, как из распахнутого соседского окна доносятся приглушённые голоса и смех. Сделалось очень неприятно, словно его предали. Нет, он совершенно не ревновал. А зелье, единственное связующее звено между их жизнями, действительно получалось. Все ингредиенты реагировали предсказуемо и правильно. Цвет не выходил за рамки обозначенной шкалы с поправкой на допустимые отклонения, магический фон был ровный, даже отцентровка не сбивалась ни на одном из этапов. Оставался один, самый важный момент — передающий свойства ингредиент, с которым Снейп так и не мог определиться. Ничего не подходило, каждая новая идея либо не сочеталась с одним из элементов базы, либо несла в себе неверные свойства и могла оказать непредсказуемый негативный эффект уже на этапе тестирования. Практическая работа, позволявшая всё время быть при деле и проводить время с Гарри, грозила перерасти в полностью теоретическое исследование на неопределённый срок. Если бы не Невилл, который неизменно пришёл в четверг домой к Снейпу. Это был единственный день, когда Снейп уходил из квартиры Поттера рано, в начале пятого. Визиты Лонгботтома оставались необходимой процедурой, поскольку отделу адаптации было плевать, чем именно занимается Снейп, поэтому формальные проверки продолжались. Они пили чай, как делали это каждый четверг на протяжении последних лет, и говорили о происходящем: о нападениях, об ужесточении контроля внутри аврората, о нагнетающемся напряжении. Невилла тревожило, во что это может вылиться. Снейпа тоже. И впервые за всё время Лонгботтом проявил интерес к зелью, которое они варят. Похоже, по аврорату поползли слухи об их проекте, необходимость в котором возрастала с каждым днём. Снейп рассказал о проблеме, не вдаваясь в детали. — А вы думали о паразитах? — Паразитах? — Да. Есть же магические растения, которые паразитируют на других. Они не просто питаются от них, они прорастают внутрь, становятся их частью. Если вам нужен ингредиент, который сможет вплести свойства крови в другой организм, мне кажется, что-то подобное могло бы подойти. Снейп смотрел на него, приоткрыв рот и задаваясь вопросом, как так получилось, что он даже не думал в этом направлении? А Невилл робел всё больше с каждой новой проведённой в молчании секундой. — Простите, сэр, что я вмешался, влез со своими домыслами... Вмешался он. Да Снейп готов был его... нет, не обнять, но отблагодарить точно. Что он и сделал, предложив зайти как-нибудь вечером. Не в качестве повинности или рабочей обязанности, а просто как друг. Невилл был рад приглашению, но только повод появился значительно раньше, чем они оба могли рассчитывать. На следующую ночь, около трёх после полуночи, раздался стук в дверь — яростный, нещадный. Он заставил Снейпа подскочить с кровати и кинуться открывать, вспоминая на ходу всевозможные защитные чары. Но на пороге вместо врага перед завёрнутым в халат Снейпом стоял полотняно-бледный Невилл. Горло сдавила та самая клешня, которая терзала его все военные годы, а иногда и спасала шкуру, предупреждая дурным предчувствием. — Что случилось? Что-то с Гарри? Мыслей про кого-то другого просто не возникло. Весь прошедший день Поттер был отрешён и агрессивен, больше говорил по телефону и мотался на улицу, чем работал. Что если он вляпался в очередные неприятности или полез кого-то спасать? Что если Снейп не сможет ему в этот раз помочь? — Гарри? П-причём тут Гарри? — Невилл запинался от волнения и дышал тяжело, словно после длительной пробежки. — Сэр, я хотел предупредить. Метка над Хогсмидом. — Метка? В смысле — та самая метка? — Та самая. И, боюсь, за вами скоро придут. Но я должен был успеть передать это. И он протянул свёрнутый пергамент с официальным разрешением на использование Авады в рамках текущего секретного проекта. В следующее мгновение с улицы послышались аппарационные хлопки. _____ * Пони — одно из сокращений, использующихся для названия гидропонной марихуаны ** It’s a wide wide world out there And life can be a love affair Or a cage of sheer despair (пер.) Там снаружи большой-большой мир, И жизнь может быть похожа на любовный роман Или на клетку, полную абсолютного отчаяния