***
Огромная лужа крови разлилась по снегу. Найтмер несколько секунд шокировано смотрел на судороги «героя», а затем хитро улыбнулся и посмотрел на Инка. Художник белыми зрачками вылупился на тёмного. Руки так хотели сейчас дотянуться до голубой краски, но не могли, так как были туго стянуты щупальцем. И потому защитник АУ по-прежнему ничего не чувствовал и безэмоционально осматривал Эррора. А после перевёл взгляд на Кошмара. — Что же ты не плачешь? Разве не трогательно то, как глупо он сейчас поступил? — воткнув четвёртое щупальце в грудную клетку художника, довольно сказал Найт. Инк сплюнул чернила, но даже не дёрнулся от этой атаки. Хранитель негатива, посчитав это подозрительным, попытался выдернуть конечность и впал в ступор, когда не смог это сделать. Художник же продолжал пялиться на него своим равнодушным лицом. Он быстро сообразил, превратив в чернила часть тела, что хотел покалечить Найтмер. Сейчас его рёбра были лишь густой чёрной массой, немного капающей на землю. Когда же щупальце попало в рёбра, то разноглазый просто сжал его этими чернилами, не позволяя выбраться. Найт с недоумением на лице начал дёргать щупальцем, стараясь вытащить его из грудной клетки художника. Сделать это не получалось, Инк словно насильно держал его. Через мгновение хранитель отрицательных эмоций почувствовал некую жидкость под ногами. Опустив голову, увидел несколько чёрных кругов под собой. В панике скелет попытался метнуться подальше от атаки Звёздного, но тот всё ещё держал его щупальце и не давал возможности увернуться. Цыкнув и выпустив Инка, Кошмар телепортировал себя через портал, который закрылся, отрезав четвёртое щупальце скелета. Затем из чёрных кругов выскочили чернильные кости, под два метра в высоту. Упав коленями на снег, Найтмер пытался отойти от болевого шока. Спина ужасно болела, а три оставшихся щупальца бешено мотались из стороны в сторону, будто это их перерубило. Кошмар поднял взгляд одной глазницы на художника, который спокойно вытащил из своей груди его щупальце и выкинул, и заметил, что перед ним всё плывёт. Терять сознание он не хотел и потому пытался привести себя в чувство: стукнул пару раз кулаками по лицу и по коленям, затем нырнул головой в снег. Последнее больше всего помогло. Теперь Найт начинал чувствовать ту невыносимую боль в отрубленной конечности, из-за которой всё также не мог встать. Инк, выбросив противное склизкое щупальце, сел перед Эррором. Тот лежал на животе и очень заметно трясся. Бросив взгляд на мучающегося от боли Найтмера, художник аккуратно, не задевая раны, перевернул Глюка. Его грудная клетка пробита как раз в области души. Пять рёбер нещадно сломано и ещё два треснутых. Пустой взгляд без зрачков, с большим количеством вылезающих за пределы глазницы ошибок пугал. Подавляя в себе желание наглотаться смеси из синей и голубой краски, чернильный просунул руки между сломанных рёбер, надеясь нащупать там всё ещё бьющуюся душу. Он нашёл это сердечко, но оно не билось и не циркулировало магию. Оно просто не позволяло себя взять. Лагало, тряслось и дребезжало. И было целым. Теперь появилось желание выпить жёлтой краски. Эррор жив. Еле держится, но жив. Заметив вернувшиеся в глазницы разные зрачки, дёргающиеся и направленные на него, Инк осторожно положил руку на тёмный череп. Глюк мёртвой хваткой схватился за его руку и невыносимо лагая, выдавил из себя: — Ты жив? Художник выдернул конечность и, не давая схватить её снова, всё же опустил на голову скелета. С помощью простых поглаживаний немного успокоил тёмного, и тот убрал руки от хранителя АУ. Инк замазал густыми чернилами места ран, чтобы остановить кровотечение. Ничем больше помочь он не мог, но хоть что-то — лучше, чем ничего. Пока он был этим занят, то пытался понять, как так вышло, что Эррор жив? Его душа находилась в каких-то непонятных конвульсиях и не подпускала к себе. Может ли быть так, что это хорошо сработавший «инстинкт самосохранения»? Почувствовав опасность, Глюк, сам того не заметив, лишил душу возможности физического контакта, а следовательно, убить его было нельзя. Если действительно так и есть, то Эррор теоретически бессмертен. И значит, эту травму переживёт. Нужно только подлечить его, и будет как новенький. Дождавшись почти полного спокойствия от Глюка, Инк поднял его на руки, собираясь быстро занести в безопасное место. Однако почувствовал опасность со спины. Отпрыгнув, уклонился от ножа. Сзади стоял Киллер, перепачканный чернилами в некоторых местах. Судя по выражению его лица, скелет злился. И злился не просто так: одна из тех костей пробила его руку. Левую. А правой он не очень хорошо владел, из-за чего могут возникнуть серьёзные проблемы с атаками. Убийца стоял и тяжело дышал. Бегать вокруг деревьев ему не понравилось. Инк обречённо выдохнул. Поместил Эррора в чернильный пузырь, потянулся и, призвав кость, встал напротив Киллера. Он должен выиграть ещё немного времени для Дрима. Нагнувшись и избежав этим удар ножа по черепу, художник сбил Убийцу с ног. Пока тот не успел встать, проткнул чернильной костью, пригвоздив к земле. Киллер выплюнул кровь и, корячась, встал, игнорируя рану в груди. Снова кинулся с ножом на защитника АУ, оставляя кровавые пятна на снегу. — Не чувствовать боли, наверное, круто, да? — оттолкнув от себя скелета и оставив на его лопатках хороший порез, произнёс художник. Улыбнувшись, Убийца призвал несколько костей: — А не чувствовать эмоций, наверное, обидно, да? — Нет, — образовав вокруг себя щит, Инк опять прибегнул к чернильной атаке. — Обида — тоже эмоция. Киллер плохо увернулся от костей. Они мало повредили его, но склеили и руки, и ноги. Хранитель воспользовался моментом, прижал монстра к дереву и полностью облепил чернилами. Теперь выбраться из них нереально для скелета. Инк бегом подбежал к пузырю. Но не успел его убрать и подхватить Глюка — щупальце откинуло его на несколько метров. Сев и потерев голову, закружившуюся из-за удара, художник увидел разъярённого Найтмера, идущего на него. Кошмар нервно дёргал в воздухе тремя негативными отростками, одним из которых отлепил Киллера за шкирку от дерева. — Сломай эту хрень и убей глючного ублюдка, — кинув в сторону чернильного пузыря подчинённого, прошептал хранитель, готовясь напасть на разноглазого. Художник немного сомневался в толщине щита, а потому хотел как можно скорее отогнать Убийцу от него. Постоянно уворачивался от щупалец и пытался подбежать к Киллеру, но Найт не позволял этого сделать, откидывая художника. Даже порталами умудрялся мешать его движению — открывал перед самым носом и телепортировал к себе, где махал на защитника склизкими конечностями. Инк, уклоняясь от атак и нанося ответные удары, надеялся, что Дрим скоро появится. Иначе Найтмер просто забьёт его сейчас. Опасения Инка в конце концов подтвердились, когда чернильный пузырь дал трещину из-за проткнувшего его ножа. Киллер яростно пытался разрезать его, оставляя ещё несколько царапин. Художник отвлёкся на Убийцу, из-за чего получил щупальцем по лицу. Перекувыркнувшись от удара через голову, хранитель приподнялся и взглянул на Кошмара. Найтмер приближался, готовясь опять напасть. Инк придумал, как отвлечь его и добраться до Киллера. Начертив среднюю кляксу чернил руками на снегу, защитник прыжком уклонился от первого щупальца. Второе он поймал и прижал к луже. Чернильное пятно втянуло в себя конец щупальца и затвердело вокруг него. Когда Кошмар понял, что не может его вытащить, то двумя другими конечностями бил Инка уже по ногам, надеясь, что так обезвредить их будет труднее. Художник наступил на одну из них и, прыгнув, оттолкнулся от неё, схватив вторую двумя руками. Щупальце начало извиваться, пытаясь скинуть скелета. Пару раз приложило о землю, но Инк крепко вцепился в него и при очередном ударе о поверхность перекатился, прижав к той же кляксе. И тут же был поднят за ногу в воздух последней конечностью хранителя отрицательных эмоций. Найтмер размахнулся защитником и кинул на снег что было силы. Художник приподнялся и выплюнул немного чернил. Он чувствовал, что ещё пара его рёбер только что сломалась. Также отвратительно болели и руки, и ноги. Но, услышав очередной хруст пузыря, снова встал. Увидел ухмылку Найтмера и его щупальце, летящее на него. В сантиметре от лица Инк открыл портал, направив склизкую конечность в кляксу чернил. — Спасибо за приёмчик, Найт, — развернувшись и убегая в сторону Киллера, выговорил Инк и плюнул чернилами ещё раз. Кошмар широко раскрыл свою единственную глазницу и начал дёргать щупальцами. Те еле-еле шевелились в луже, но их всё-таки можно было вытащить оттуда. Однако конечности сильно царапались об кляксу, словно Найтмер их по тёрке возил. Всё же выдернув одно, чёрный схватил им правую руку художника, бывшего уже в паре метров от его подчинённого, который смог пробить небольшую дыру в пузыре и уже тянулся через неё к Эррору. Инку не хватало буквально пары рывков. Обернувшись, он заметил сильную ярость Кошмара, а затем почувствовал, как его щупальце пытается сломать ему руку, неестественно сгибая её. Зашипев от боли в конечности, защитник посмотрел в сторону Убийцы, который расковырял его щит и замахнулся ножом. Найтмер одёрнул щупальце. Оно всё также продолжало сжимать правую руку хранителя. Отрезанную радужной костью от хозяина им же. Инк сшиб с разбега Киллера, из-за чего нож оказался в его плече. Одной рукой художник бил скелета, стараясь зарядить в череп. Но тот закрывал его руками, блокируя удары. Тогда, воспользовавшись чернилами, разноглазый схватил его руку и прижал к снегу, создав под ней точно такую же кляксу, в которой увязли щупальца Найтмера. Вторую руку постигла та же участь, хотя Киллер и успел ею вытащить из плеча хранителя свой нож и направить его ему в лицо. Но не больше этого. Вырубив подчинённого Кошмара, художник тщательно полил его чернилами, чтобы уж наверняка тот не смог вылезти из них. Остался только Найтмер. Он вытаскивал последнее третье щупальце из кляксы, когда сзади художника открылся жёлтый портал. Заметив стоящего спиной к нему Инка, Мечтатель выдохнул с облегчением. Живой. Значит, он успел. Но подойдя ближе, Дрим замер в немом крике: — Инк! Где твоя рука?! — У твоего брата. Новую нарисую. Принёс? Дрожащей рукой Звёздный протянул другу пузырёк красной краски. Он долго искал его в хаосе, творящемся в доме художника, и каждую потерянную минуту ругал себя за медлительность. Про себя даже отметил, что хорошо, что за это время чернильному оторвали руку, а не голову. Выкинув колпачок, Инк выпил всё содержимое тюбика. Дрим не сразу это заметил, но, увидев, запаниковал: — Ты с ума сошёл??? Зачем столько?! Половины могло вполне хватить! Ты же– Его перебил суровый взгляд двух белых кружков, наливающихся красным. Пока защитник мог контролировать себя, ожидая действия краски, объяснил всё Мечтателю: — Это не убьёт меня. Не должно. Эмоция убивает в том случае, когда переполняет душу выпившего её человека. Я бездушен. Она просто заполняет меня. Инк никогда не пил всю краску из какого-либо тюбика, поэтому сам был не уверен в своих словах. Но хотя бы успокоил ими Дрима. И лучше бы, пока его крыша не улетела, отойти от златоглазого подальше. Зрачки мелькали черепами, ножами, прицелами и крестами красного цвета. Хранитель АУ перестал чувствовать боль и головокружение через минуту. И спустя ещё несколько секунд перестал чувствовать себя. Напрыгнул на Найтмера, отбивая одной рукой острые щупальца, которые, словно ножи, оставили порезы на нём. Но Инк не ощущал их. Хотел лишь разорвать Кошмара, оставив его в памяти. Дрим подбежал к разбитому чернильному пузырю. Глюк сильно дёргался, несмотря на то, что был без сознания. От него исходил сильный жар, Мечтатель с ужасом предположил, что его температура могла быть под тридцать четыре, если не выше. А для них, скелетов, это очень много. Вытащив разрушителя из пострадавшего щита, хранитель поместил его в такой же пузырь, в котором оставил Кросса у Блу. Лагавшая душа не позволяла взять себя, из-за чего было невозможно по её свойствам рассмотреть количество оставшихся ХП. Но ведь он хранитель чувств, а потому мог через них это узнать. Хотя уже боялся смотреть на эти цифры, когда увидел такую огромную дыру в груди скелета. Выдохнув, Дрим положил на тёмную черепушку руку. Голова очень горячая. Сконцентрировавшись на чувствах скелета, Мечтатель замер на несколько секунд в таком положении, а потом резко отдёрнул руку. Сквозь тонну отрицательных эмоций, как печаль, тоска, гнев, ненависть к другим и к себе, ощущение одиночества и ярое желание закончить своё существование, почувствовав лишь самую малость добрых, таких как любовь и доверие, скелет увидел количество ХП. «-9999999». Эта цифра мелькала перед глазами. Судя по ней, монстр должен быть уже мёртв. Однако Мечтатель чётко чувствовал, что Глюк жив. Он ведь самолично только что просмотрел его чувства. Это на какое-то время вывело скелета из этого мира. Но, вернувшись в него, Дрим сразу же выставил обе руки перед собой, используя целебную магию. Поразительно, что его магия жизни исцеляла такие серьёзные переломы: рёбра начинали расти заново. Вот у Кросса наверняка останется на шее шрам от щупальца, так как магия Блу и рядом не стояла с его, ещё и подпитавшегося положительными эмоциями. Вспомнив про мечника, Мечта сильно зажмурился, мысленно повторяя: «Лишь бы выжил».***
Инк повалил Найтмера на снег, сдавливая рукой его шею. Кошмар пытался щупальцами скинуть с себя озверевшего монстра, но тот упрямо игнорировал все удары. Лишь продолжал жутко улыбаться и сверлить его красными вертикальными чёрточками. Обхватив одним из щупалец талию скелета, Найт поднял его в воздух. Но, несмотря на это, художник не отпустил его шею. Тогда второй склизкой конечностью чёрный схватил руку скелета и прогнул, ломая кисть. Почувствовав, что шейные позвонки перестали сжимать, Кошмар откинул защитника от себя. После падения тот снова встал, поднял руку с отвисающей кистью и повернулся на Найтмера. Его лицо не поменялось. Та же улыбка и ярость в глазах. Инк подбежал быстрее, чем хранитель успел встать. Зарядив по подбородку Кошмара коленкой, тем самым откинув его голову назад, скелет второй ногой пнул по рёбрам. Найт цыкнул и двумя щупальцами обездвижил художника, но тот вылился чернилами и снова ударил его ногой. Не видя способа лучше, чем телепортировать себя от этого куска гнева, чёрный появился за спиной, откуда опять схватил монстра в ловушку из щупалец, сжимая его в них, не позволяя сосредоточиться на телепортации. Белые кости трещали и даже начинали ломаться. Но художник по-прежнему жутко улыбался. А с подтёками чернил изо рта он выглядел ещё страшнее. Найт остановился на какое-то время, прекратив давить скелета, решив подпитаться его злобой. Четвёртая конечность активно начала свой рост, раны, оставленные художником, затягивались. Щупальца дёрнулись и отпустили Инка, когда в плечо скелета прилетела голубая стрела. Кошмар, получивший снаряд из позитивных эмоций, схватился за него, выдернул и повернулся. Ещё одна стрела мчалась на него, но хранитель уклонился. Щупальца немного ослабли, но быстро приходили в норму из-за поглощения негатива. Когда Дрим попытался выстрелить ещё раз, то одна из конечностей отбила стрелу и выхватила лук, сломав его. Вторая накинулась тут же, облепив шею Мечтателя и поднимая его. Внезапно проткнувшая насквозь кость заставила убрать щупальца. Дрим шлёпнулся на снег, откуда наблюдал расправу над Найтмером. Выдернув кость и оттолкнув Кошмара, Инк увернулся от нескольких ударов щупалец, но одной удалось его откинуть. Хранитель негатива шокировано смотрел на него. Со сломанной рукой умудряется кость держать? Точно псих. Художник, только поднявшись с земли, опять побежал атаковать. Полностью поддался инстинктам, которые заставляли вставать и рваться в бой снова и снова. Защитник словно стал ещё быстрее, а потому Найтмер мог только блокировать его удары. Нанести ответные не успевал. Но всё же смог одним щупальцем обвить левую руку скелета. Инк мгновенно дёрнул её вверх, заставив Кошмара шатнуться в его сторону, и ударил ногой по коленке со всей силы, выбив её из сустава. С шипением хранитель упал на снег, где получил очередной удар ногой, но уже по черепу. В голове зазвенело, щупальца свернулись, а ноющая боль в правой ноге отдавалась по всему телу. Чёрный еле сдерживался, чтобы не взвыть от неё. Инк с чернильной костью в руке встал перед Кошмаром. Дабы лишить того любых попыток на побег, призвал несколько радужных костей, что выскочили из земли, проткнув скелета в четырёх местах: по одной в плечах и две в груди. Найт почувствовал, что опять начинает терять сознание, но сейчас не мог привести себя в чувство, потому просто неподвижно лежал в предобморочном состоянии. Остался последний удар, который покончит с хранителем негатива раз и навсегда. Сверкая теми же красными линиями в глазах, Инк сел на Найтмера, замахиваясь костью, нацеленной на череп. Когда скелет уже был готов сделать решающий удар, его плечи схватили две руки в золотых перчатках и отодвинули от Кошмара. Дрим встал перед ним, расставив руки в стороны и не подпуская художника. Инк с непониманием смотрел на него какое-то время, затем снова улыбнулся и попробовал оттолкнуть от чёрного, но Мечтатель крепко упёрся. А когда почувствовал, что его вот-вот вышвырнут, то не сдержался и выкрикнул: — Не убивай его! Защитник отошёл, но кость не убрал. Если бы не притупившийся эффект краски, то злость всё же взяла бы верх, и он накинулся бы и на Дрима. Хоть какие-то проблески сознания начали проявлять себя, но Инк был по-прежнему зол и хмуро смотрел на Мечту. Видя на себе этот суровый взгляд, хранитель снов сглотнул. Решение помешать разъярённому другу уже не казалось ему блестящим. Чернильный как мог сжимал в руке кость. Перелом кисти он всё ещё не чувствовал. Сердился на Мечтателя всё больше, но остановил в себе желание напасть на него. — Уйди с дороги. Дёрнувшись от холодного тона, Дрим нахмурился и создал в правой руке щит, не зная, чего можно ожидать, и готовясь обороняться. На счастье хранителя положительных чувств, сзади художника раздался голос, привлёкший его внимание на себя: — Инк… Защитник мигом развернулся, узнавая знакомые подлагивания на буквах. Эррор лежал на снегу, облокотившись головой о довольно крупный камень. Его выражение лица говорило, что тот, как и Кошмар, еле-еле держится, чтобы не провалиться в сон. Пара застывших на подбородке полосок крови придавала ему какой-то больной вид. Красные чёрточки в глазницах расплылись в круги, один из которых перекрасился в оранжевый через какое-то время. Он всё ещё ощущал гнев, но тот с невероятной скоростью начал пропадать. В те несколько шагов, что художник сделал, подходя к глючному, его зрачки поменялись около шести раз, остановившись на ярко-красном треугольнике и ядовито-зелёной спирали. Инк сел на корточки перед Эррором, который обеими руками держался за рёбра. Хоть они и срослись, за что спасибо Дриму, но болели так, словно всё ещё были разломаны на куски. Глюк не шевелился, боясь услышать хруст своих костей от неловкого, неаккуратного движения. Положив руку на тёмную черепушку и погладив по ней, тем же мёртвым тоном защитник прошептал: — Отдыхай. От прикосновений тому было больно и неприятно. Словно его гаптофобия опять начала действовать на Инка. Но на самом деле лишь его сотрясение и куча ошибок на теле доставляли дискомфорт. Выдавив лёгкую улыбку, Эррор закрыл глаза, позволяя сознанию покинуть его на какое-то время. Он прекрасно знал, в каком состоянии чернильный. И как нелегко ему даётся контролировать себя. Поэтому его нужно успокоить, а улыбка — очень хорошее средство для этого. Убедившись, что Глюк уснул, Инк встал и покрыл чернилами место перелома кисти, сделав своеобразный гипс. Сейчас он почувствует эту боль. Да и не только эту. Оторванная рука вообще может стать причиной болевого шока. Но, даже зная это, художник всё равно достал голубой и жёлтый тюбики, готовясь отпить и заглушить ими злобу.