***
Карта, нарисованная на прозрачной доске посреди комнаты, уже была не просто наброском, а четким рисунком с обведенными континентами куска земли, на котором они жили. Куча отметок с названиями поселений и направлениями резвед-отрядов, одно из которых прямо сейчас отмечал маркером мужчина. Седьмой сектор. Граница с ледяным народом. Не самая дружественная часть коалиции, по словам Индры, не любящая, когда к их границам приближается хоть кто-то. Но туда и отправилась группа, которую возглавлял Беллами, поэтому особых переживаний не было. Даже просьбу вооружить весь отряд он воспринял спокойно. В конце концов, Блейку можно было доверять. И Кейн это делал, поручив ему обучение тех, кто только готовился стать полноценными охранниками. — Сэр, я привела её. — Постучав, прежде чем войти, информировала Бирн, пропуская вперед себя ту, о ком, как раз-таки, переживать приходилось чаще всего. — И забрала это. Маркус принял рюкзак из рук женщины и кивнул в знак благодарности за такую, по сути, глупую просьбу, не спуская при этом внимательного взгляда с девушки, которая предпочитала смотреть куда угодно, но не него. Вообще, кажется, была где-то далеко отсюда в своих мыслях. — Спасибо. Ты свободна. — Ещё раз вслух поблагодарил он, и тут же вывалил содержимое сумки на стол, стоило подчиненной выйти за двери. Flashback Дни казались бесконечными. Тяжелыми. Такими же тяжелыми, как и восстановление нормальной жизни после стольких потерь. Прошла всего неделя, полная тишины по погибшим. Маркус видел их лица. Людей, кто навсегда потерял кого-то близкого. Плач женщин по их мужьям. Скорбь родителей по убитым детям. Потерянность… Злость… Боль, которая не оставит их до конца жизни. И должен был… Он обязан найти слова, которые дадут силы и надежду жить. Продолжать, не смотря на то, что самому хотелось уйти в собственное горе с головой. Уже глубокая ночь, за которую нужно набросать четкие задачи и распределить людей по их назначению. А он только и может, что сжимать в руках планшет, переданный Сиклером в день их возвращения. — Что ж… Кай сказала мне написать письмо на прощание, но… Выключил. Эмили Коллинз. Женщина, связанная с ним всю его жизнь. Присутствующая в ней незримо. Столько раз сломленная, но на тот момент ещё живая… …на тот момент. — Но я не думаю, что у меня получиться сформулировать всё это на бумаге. — Она сидела перед камерой в этой же комнате, за этим же столом и в похожей позе. И он отчетливо чувствовал этот ком в горле, который у неё был, пока она говорила на этом видео. — Тяжело вообще что-то сказать перед смертью, к которой ты была готова уже… Перемотка. Пауза. Нужно набраться ещё сил, чтобы продолжить. — Я столько лет провела в чувстве вины за всё то, что сделала…И, наверное, стоит уже смириться с ним. Снова пауза. В горле пересохло и пришлось провести рукой по лицу. — Я сказала отдать этот планшет тебе, Маркус. — Всё же собравшись с эмоциями, более спокойно произнес голос с того света. — Кай… Я не уверена, что даже если ты покажешь ей это видео, то она посмотрит. Но мне хотелось бы, чтобы она знала, что я искренне горжусь ей. Банально, знаю. Каждый родитель видит в своём ребенке только лучшее, но…Но она действительно выросла такой… Сильной, прекрасной и уверенной, хотя это, наверное, больше из-за генетики и из-за наших с тобой ошибок. Скупые мужские слезы, из-за которых пришлось закрыть глаза. — Я горжусь ей. Правда. Тем, что она не сломалась. И верю в то, что она не сломается. Мой маленький солдатик выживет при любом раскладе, потому что по-другому не умеет. И я вижу… Я поняла, что ты хочешь сделать, моя милая. Ты сделаешь. Ты сможешь. Только ты. Голос сорвался. Дрожит. Но она говорит четко и внятно, сдерживая рвущиеся слезы. — Маркус, я хочу, чтобы ты… Ты единственный, кто не даст ей закрыться. Уйти в себя. Я хочу, чтобы ты понял, что даже если ты не был с ней тогда, когда она сломалась в первый раз, то у тебя есть возможность быть рядом всю её следующую жизнь… Конец flashback Он не отдал ей планшет сразу. Не тогда, когда всё только закончилось, и Кай хватало только на то, чтобы скалить каждому встречному зубы. Через месяц, когда заметил, что она начала приходить в себя. Когда начала восстанавливаться. И не хотел отдавать до последнего, прекрасно понимая, как сильно могут ударить слова Эмили по ней снова. Но он пообещал себе быть рядом. Огородить от всяческой опасности, на которую она рвалась, резко отгородившись ото всех новой стеной. И сам страдал не меньше от того, что пришлось причинить ей ещё боли снова. Этим напоминанием. Этой записью из прошлого. Но поклялся. Что будет рядом. И сделает всё возможное, чтобы она справилась с тем ужасом. Побеги из лагеря, по началу, навевали панику. На два. На три. А то и на четыре дня. Разговоры не помогали. Она упрямо молчала, только огрызаясь и сверкая своим навыком сарказма. Пыталась обвинять. Плевалась ядом похлеще матери, но постепенно смирилась. Только выходить продолжала. И только тогда в ход пошли наказания. Два дня в изоляции. Три. Неделя. Кай было плевать. Она выходила и делала все снова. Выходила на смены в караул, на кухню, куда угодно, куда он её ставил, но тут же убегала обратно в лес, чтобы не пересекаться хоть с кем-то в свободное время. — Крекеры, бутылка воды и пистолет с двумя патронами. — Констатировал мужчина, оглядев скудный набор, вывалившийся из рюкзака ему на стол. — Это даже не назвать пародией на выживание. Кто-то сказал ему, что это способ привлечь внимание. И он поверил. Игнорировал подобные выходки две недели, и только потом понял, что наоборот, дал то, что ей было нужно. И ещё больше позволил отгородиться, настолько, что беспокоились уже и друзья, которых она игнорировала. — Чего ты добиваешься? — Скучающий тон, который в последний раз он слышал месяца полтора назад. Но на этот раз и взгляд, уставший и чуть измотанный. — К чему эти бессменные попытки сблизиться со мной? Почему бы просто не дать мне… — Заняться своим саморазрушением? — Вскинул бровь мужчина, резко перебив. — Ты и сама прекрасно знаешь ответ на свой вопрос. Я поклялся… — Кому? — Разведя руки в стороны, раздраженно громко вскинулась Кай. — Мёртвому человеку? Ей плевать на то, выполнил ли ты её последнюю просьбу! Она этого не узнает, потому что не сможет! От такого неожиданного выплеска эмоций, он даже слегка опешил. Зеленые глаза смотрели на него с неподдельным раздражением и непониманием. — К чему нам все эти игры в семью? Притворимся, что ничего не было, и будем пить чай каждый вечер, обсуждая, как прошёл день? — Всплеснула руками девушка, наклонив голову и прикусив губу от злости, чтобы немного успокоиться и начать говорить тише. — Тебя не было со мной всю жизнь. Нельзя ворваться в неё и начать устанавливать свои порядки. Это так не работает. — Это не отменяет того факта, что за последние три месяца, я единственный, с кем ты разговариваешь. — Напротив, сдержанно и спокойно произнес мужчина в ответ после недолгой паузы. И он хотел бы сказать много чего ещё, даже не смотря на то, что на подобное заявление Кай только истерично пустила смешок. Впервые за столько времени, она показала хоть немного неподдельных эмоций и открылась, выходя на разговор. Но всё прервал сигнал, раздавшийся с передатчика на столе. *** Ровно три. И она знала, что это означает. То ли интуитивно, то ли просто отпечаталось на подкорке, что означает каждое количество таких звуков, когда они только начинали выстраивать по-настоящему дружеские отношения с соседствующим народом. Трикру хотят поговорить, а значит, это отличная возможность избежать этого нелепого, по её мнению, разговора, который итак уже истрепал все нервы. Она уже вполне согласна на неделю в изоляторе, только бы больше не копаться в этом клубке невысказанного, которое, ещё чуть-чуть и, польется из неё наружу. А ей этого чертовски не хочется, потому что всё это кажется до омерзения карикатурным и смешным. И открывать кому-то снова душу нет желания, от слова совсем. Даже Кейну, который, как и Октавия, до последнего боролся с тем, чтобы вернуть её жизнь в нормальное русло. Будто бы все эти разговоры хоть к чему-то приведут, кроме нервного срыва. — Пойдешь со мной. — Командует мужчина, на что бровь сама собой вскидывается в удивлении и смятении, пока он хватает куртку со стула и протягивает пистолет со стола прямо в руки. — Зайдем в оружейную по пути, чтобы пополнить твой запас патронов. — Может, ещё и ошейник на меня нацепишь? — Ощетинивается Кай, грубо забирая оружие из рук, цедя сквозь зубы. Ей, на самом деле, хочется откинуть пистолет в сторону и не касаться его. Не потому что противно, а потому что толку от этого мало. Кофта с длинным рукавом и перчатка на правой руке, скрывающая увечье — прямое доказательство этому. — Это приказ! — Беспрекословно отвечает мужчина, хватая рацию и выходя вперед из каюты, не оставляя шансов. Она только и может, что скривиться и повиноваться. Своим положением лидера он довольно редко оказывал своё давление на неё. Всегда вперед шли сначала разговоры, а затем уже, если она отмалчивалась, то уже угрозы и только потом незначительные, по меркам применения к остальным, наказания в изоляторе. И сейчас можно было легко ослушаться и никуда не пойти, получив парочку дней в одиночестве. Из развлечений там только звук капающей воды с потолка и посещения Октавии, приносящей еду два раза в день. И она так бы и сделала. Была уже готова. Просто что-то поменялось. Именно сегодня. Может, просто надоел этот бесконечный круговорот? Устала от одиночества? Каким бы ни был ответ, он не менял того, что она Кай следовала за Кейном к главным воротам, через которые сама не так давно не стала заходить в поселение. И идти по правую руку от Канцлера, пока большая часть людей, прибывающих на улице, приветственно кивают ему, до сих пор недоверчиво косясь на неё, то ли с пренебрежением, то ли с удивлением, раздражало. Это снова заставило почувствовать себя раненной. Загнанной. Так что она отвернулась, смотря исключительно вперед себя до тех пор, пока они не вышли за стены, двигаясь прямиком в сторону леса. Там было спокойнее. Там было тише. За исключением того, что мужчина не переставал коситься в её сторону этим гребанным понимающим взглядом, от которого хотелось содрать себя кожу. — Ты же понимаешь, что ты не виновата в том, что… — Начал спустя некоторое время он, дожидаясь, пока она подойдет, чтобы сравняться в шаге. — Я облегчила ей страдания. — Грубо отрезала брюнетка, сжав зубы. — Может, уже хватит? — Я говорю не о твоей матери. — Вкрадчиво произнес Маркус, никак не прекращая попыток воззвать к диалогу. — Ты винишь себя в смерти невинных людей на горе Везер, я прав? Да. Нет. В том, что из-за взрыва генераторов погибло пятьдесят человек, которые им помогали изнутри, нет её вины. Это Айлин не позволила им перейти на четвертый уровень. Хотя в этом бы тоже не было смысла, потому что они умерли бы в любом случае. — Они изначально были обречены. Именно это она ответила Джасперу, когда он, напившись в очередной раз, кинулся на неё с обвинениями в пьяном бреду горя. Заломила ему за спину руки, приложив корпусом об стол, процедив эти слова прямо на ухо прежде, чем охрана Монти и Миллер оттянули её в сторону. Осуждение — единственное, что она увидела в глазах друзей, которые смотрели так, словно она могла причинить ему реальный вред. Особенно Нейтан, который, будь у него в руках оружие, то направил бы прямо на неё. А она лишь выдала кривую усмешку, которая была больше похожа на кого-то другого. На то, кто и вовсе свалил, не попрощавшись.***
— Мы идём в четвертый сектор, но не в деревню. — Осматривая окрестности, спустя долгое время заметила девушка. После такого точного и хладнокровного уточнения, Кейн всё же прекратил свои попытки докопаться до истины. Так что уже час шли в полной тишине. — Обычно мы встречаемся с Индрой в другом месте. — Отозвался мужчина, обернувшись. — Даже её люди ещё не до конца доверяют нам. Даже не смотря на спокойное, вполне дружественное, соседство, не всё всегда проходило гладко. Именно это и было причиной тому, что за стены Аркадии разрешалось выходить только разведке, охранникам и охотникам. И всех вполне устраивали такие четкие и понятные правила, сохраняющие границы и безопасность. Только едва ли их соблюдала Кай, вызубрившая дорогу до Трикру наизусть. Пришлось выучить после того, как пару раз набрела на их караульных. И от верной смерти через отрубание головы её и спасла, только недавно ставшая их лидером, Индра. И даже это, пожалуй, было по большей части, благодаря Октавии, которой женщина стала кем-то вроде наставника. Так что её враждебность во взгляде, когда они, наконец, подошли к старому не разрушенному временем тоннелю, показалась девушке вполне обоснованной. Вряд ли передатчик Кейна был способен отправить ей сообщение о том, что на этот раз их встреча не будет такой же приватной, как обычно. — Я не хотел нарушать наши договоренности. — Поспешно заверил её мужчина, выходя чуть вперед. — Кай просто сопровождает меня. Если ты не хочешь, чтобы она что-то слышала, то… — Пусть остается. — Резво перебила воительница, смягчившись. — У меня нет причин не доверять твоей дочери, Кейн. А вот у неё, похоже, они есть. Я права? Брюнетка фыркнула, тут же убирая руку от пистолета на бедре, чувствуя цепкий взгляд землянки и немой призыв расслабиться от Канцлера. Но от этого она только ещё сильнее чувствовала себя маленьким зверьком, загнанным в клетку. — Ты хотела чем-то поделиться? — Напомнил Маркус, на что женщина хмуро кивнула. — Эта информация должна была быть тайной во избежание конфликтов между нами и другими народами, входящими в состав Коалиции. — Осторожно начала она, заставив тут же напрячься мужчину. — Та девчонка с горы… Их лидер. Во время зачистки она выжила. Айлин. Это имя глухим ударом пронеслось в голове. В один момент разделяя всё то, что произошло три месяца назад и сегодняшний день. Будто этого долгого времени и не было, поднимая почти забытую злость на одного конкретного человека. Кай даже не заметила того, как сильно сжались сами собой руки, пока не ощутила боль, разливающуюся по правой кисти, отдаваясь до правого плеча острым импульсом. Она сама видела последствия той бойни, которую устроила Лекса внутри неприступного бункера Везер. И слышала рассказ Монти о том, как кричали за их спинами умирающие от, плавящей кожу, радиации люди, запертые в общей комнате, пока их группу вели на улицу. И повезло тогда только тем, кому уже успели пересадить костный мозг. И только потому, что они не так мучились перед смертью. — Лекса сказала, что никто не выжил… — Тихо процедила сквозь зубы брюнетка, вглядываясь прямо в глаза Индры, которая вздернула подбородок, готовая в любой момент начать обороняться. А Кай хотела бы напасть. За ложь. За молчание. За то, что они смогли поверить в то, что всё кончено… Но от такого необдуманного поступка спас Кейн, положив руку ей на плечо, остужая пыл своим тяжелым рассудительным взглядом. — Павших было слишком много в той битве. Горные люди годами убивали целые семьи наших людей! Живым нужна была победа, и Командующая дала её им! — Твердо объявила Индра, обращаясь к, терпеливо выжидающему Кейну. — Наши люди искали её дни и ночи напролет после сражения на горе, но она успела ускользнуть и добраться до Азгеды. Королева Найя давно мечтает заполучить Полис в свои руки, поэтому позволила ей остаться. И об этом мы узнали только месяц назад. — Наши люди тоже погибли там! — Снова не выдержала Кай, дернувшись и развернувшись спиной, уходя на пару шагов подальше. — Уверен, что у Лексы были причины на то, чтобы скрывать от нас это! — Стараясь снова остудить пыл девушки, крикнул ей в спину мужчина, останавливая. — Не забывай, что Кларк всё это время находится в Полисе и, наверняка, знала обо всем. Святая Кларк Гриффин, которая не долго прибывала в своём горе по убитому Финну, и прибилась к Лексе, якобы представляя интересы Небесных людей в коалиции, в которую они даже не входили. Коллинз с трудом удержалась от смешка, ведь вездесущая блондинка не могла ни принять участие в очередной проблеме, свалившейся им на головы. — Командующая вынудила Ледяной народ выдать её и хотела провести суд через две недели. — Пояснила мотивы Индра. — Как раз, когда мы должны были приехать с дружественным визитом. — Кивнул Кейн. — Но ей удалось сбежать из-под стражи два дня назад. — Мрачно информировала землянка. — Мы допустили ошибку в прошлый раз, не сообщив вам, но сейчас этого делать не станем. Слишком многое поставлено на кон. Лучше бы Кай согласилась на две недели в изоляторе.