Прямой эфир

Ноги подкашивались, а Вера все пыталась выбраться из промзоны, где ее держали. Нервно озираясь и придерживая старый бушлат на плечах, она выбежала к дороге. Теперь на ее руках есть кровь. Она — убийца. И пусть она убила изверга и бандита… В очередной раз, когда он полез к ней, чтобы «поразвлечься». Погони не было. Да и не должно было быть. Никто из банды здесь не появлялся. Только этот… В кармане грязного бушлата, который ей выдали бандиты, лежала спасительная флешка… Ей просто повезло, что большую часть документации по криминальным делишкам, а также то самое видео с расстрелом (только уже без монтажа, с помощью которого скрыли огрехи в съемке, типа фрагментов своих лиц без масок), держали именно на этой ядовито-розового цвета. Сейчас нужно добраться до студии и запустить видео в прямой эфир… За углом стоял бандитский внедорожник. Жаль, что девушка не догадалась забрать у убитого ключи. Дверь машины на удивление поддалась, но чуда не случилось, ключей в замке зажигания не было. Зато в бардачке нашелся кошелек и мобильник. Дрожащими руками Вера набрала номер Пригова. — Владимир Викторович? Здравствуйте. Это Вера. — Ты где? — голос генерала звучал искренне-встревоженно. — В промзоне. Меня похитили. — Подожди, не отключайся. Сейчас наш специалист тебя запеленгует, — и уже куда-то в сторону. — Дакар! — Со мной все нормально. Я нашла доказательства, что именно на этих людях гибель Смерча. Я знаю их в лицо. — Это очень хорошо. Очень. Ты большая молодец. Жди, сейчас тебя заберут оттуда мои люди. — Хорошо, жду. Только я тут одного из них убила… — Это нормально, Вера. Не бойся, моих полномочий хватит, чтобы тебя не посадили. Пригов повесил трубку и громко выдохнул. Все идет по его плану. Девчонка оказалась действительно талантливой журналисткой. Ставка сыграла, дело завертелось с новой силой. Теперь нужно проверить, как там второй подопечный…второе ключевое звено в его плане. Для этого нужно всего лишь сделать звонок в колонию. — Игнатьев? Это Пригов. Скажи, как там у нас дела? Что значит, ты не уследил? Что ты там мямлишь? Какой мент? Какое убийство? Генерал редко выходил из себя, но сейчас он был готов рвать и метать. Не убирая трубку от уха, он нарезал круги по кабинету. Несколько стульев и тумбочка, попавшиеся на его пути, улетели в стену. Игнатьев что-то нес про то, что оставил колонию всего на пару дней, а по приезду узнал, что сокамерник Физика, тот самый мент Женька Никитин, найден мертвым в камере. Конечно, подозрения пали именно на Серегу. Им же не объяснишь, что в это время (установленное экспертами время смерти мента) Багира, нарушив все инструкции, везла старлея Мыцика на кладбище к друзьям. Физик снова сидел в допросной. Но в этот раз с другой стороны стола сидел не Пригов. — Ты понимаешь, во что вляпался? — У вас нет доказательств, что это я его убил, — Серега держался вполне уверенно, ему было абсолютно без разницы, кто ему и чем решился угрожать. — Найдем. Первый раз, что ли, — следователь усмехнулся. — Ты пойми, Мыцик, никакой генерал тебя не отмажет. А представляешь, что будет, если мы обнародуем, кто ты? — Не посмеешь, — с нажимом в голосе проговорил Физик. — Или ты считаешь, что я здесь ерундой занимался, и ничего на тебя и Игнатьева не нарыл? Конечно, он блефовал. Но блефовал настолько уверенно, что следак заметно заволновался. Теперь главное — тянуть время. Ждать появления Пригова. И вспоминать в подробностях ту роковую ночь… Утром, вернувшись с завтрака, Серёга обнаружил Женьку, лежащим в углу камеры без сознания. — Жень, что случилось? — Серёга склонился над изрядно побитым сокамерником. — Все нормально, — прохрипел он, пытаясь приподняться. — Как же нормально-то! Кто тебя так, Батон? — Нет. — Не ври мне, — требовательно прозвучал голос Физика. — Ну, ты же врешь, — печально усмехнулся Женя. — В каком смысле? — Ты же из наших… А не признаешься. Боишься, что с тобой тоже самое сделают, что и со мной? — Не в этом дело, Жень. Далеко не в этом. — Тогда в чем? Физик промолчал. Он действительно испытывал чувство вины перед новым другом. Время от времени Багира его вывозила из колонии, а Женька в это время оказывался без защиты. Вот и сейчас его чуть не прикончили. Страшно подумать, что будет, если когда-нибудь Серёга опоздает. В тот же день, вернувшись с кладбища, Мыцик обнаружил Женьку спящим. Будить не стал, а сам отправился на ужин. Когда во время ужина в столовую вошли конвоиры, его это не напрягло. Они часто приходили и делали вид, что усердно работают и следят за порядком. Хотя на самом деле просто любили вкусно пожрать. — Мыцик! На выход! Руки за спину! — С чего это? — Выполнять! — ему в живот прилетел отменный удар одного из конвоиров. — Вы обвиняетесь в убийстве вашего сокамерника Евгения Никитина. Через пару часов после допроса он попросился в морг. Хотелось попрощаться с Женькой и извиниться, что не успел… А в голове снова прогремел тихий голос Муры: «Это ты во всем виноват!» — Надо его переводить. Срочно, — приказ Пригова прогремел над ухом Багиры. — Мне лично этим заняться? — Думаю, так будет проще. Никто не должен пока знать, что Физик жив. Основное дело еще не завершено. — Так может повременить с переводом? Закончим дело и выпустим. — Нет, Маргарита Степанна, все зашло слишком далеко. — А Вера? Может ей сказать, что Физик жив? — Сама узнает. Главное, чтобы самовольничать не начала.

***

С утра Сергея снова куда-то повели. Он даже не спрашивал, надо — значит надо. Допрос — так допрос. Столовка — так столовка. Избиение — так избиение. Слишком это все надоело. И напоминало «день сурка». Машинально убрал руки за спину, хотя наручники на него почему-то не надели. Сзади шли двое конвоиров, о чем — то тупо и пошло шутили, он брезгливо поморщился. Единственная радость — хоть воздухом подышать. Хоть двести метров от ворот до автозака. Как же давно он не видел неба. Прогулки, даже под конвоем, были отменены по приказу Пригова. За такую эталонную конспирацию генералу нужно было давать Оскара, смерть подчиненного он отыгрывал вполне убедительно. Конечно, можно было раскидать конвоиров, отобрать оружие, махнуть через забор, угнать автозак. В общем, вспомнить старую жизнь. Всего несколько минут — и вот он, долгожданный воздух свободы. Его бы даже в розыск не объявили, ведь по документам он мертв. Шальная мыслишка. Он обернулся на конвоиров. Обычные парни, молодые и зеленые. Нет, пожалуй, не нужно их испытывать и подставлять. Хотя учитывая то, что за все время он пережил на зоне, очень хотелось отомстить. Но Физик решил с этим повременить. — Давай, пошевеливайся, — конвоир грубо пихнул Серегу к автозаку. — Ты б лучше повежливее был, а то мало ли… — Ты думаешь, раз ты — спец, значит, мы тебя бояться должны? — Должны, — сквозь зубы сказал Физик, залезая в автозак. Время тянулось мучительно долго. Очень хотелось, чтобы в автозаке было хотя бы окно. Посмотреть на летний Питер. Он хотел посмотреть на спокойную Неву, на блестящий на солнце шпиль Петропавловского собора. Хотя бы просто посмотреть на узенькие улочки и старые дома с мемориальными досками. Он подошел к небольшому зарешеченному окошку, встал на цыпочки. С Серегиным ростом это выглядело несколько комично. Охранники тупо заржали. Рядом с водителем сидела Кошкина и что-то смотрела в планшете. Серёга понимал, почему ее сюда постоянно дергают, пока она рядом — ни следак, ни начальник колонии Игнатьев, ни обнаглевшие ФСИНовцы не посмеют подготовить ни одной провокации. — Товарищ капитан третьего ранга, разрешите обратиться? — Обращайтесь, — с легкой улыбкой произнесла Багира. — Как там Батя с Бизоном? — он сделал паузу, голос предательски дрогнул. — А Ума? — Понимаю, что соскучился. Ничего, мальчик мой, скоро все закончится. Батя все по командировкам секретным, нам не докладывается, как понимаешь. Бизон в Северном КТЦ, новую группу воспитывает. — Что за группа? Вместо Смерча? — Да. Нерпы. Уже месяц держатся. — Выносливые ребята. — Уму скоро туда же переведут. Она больше всех переживает, к ребятам на кладбище ходит часто, и все время тебя вспоминает. На могилу к тебе собирается, как в отпуск отпустят. — Даже интересно, что вы ей сказали насчет того, что я не рядом с ребятами лежу. — Что родители на родину забрали. — Логично… С Умановой отношения у него всегда были странными. От любви до ненависти разгон в десять минут. Темпераментная заноза Леська никогда не сидела на месте, все время подбивала ребят на какие-то движухи. То в клуб, то в аквапарк… Серега же предпочитал книги и театр. Но больше всего в ней раздражало неуважение к приказам и срывы по дисциплине, ведь для него это было просто неприемлемо. Но, признаться, по ней он скучал очень сильно. Вспоминал все чаще, как она первый раз пришла в группу, как всех мужиков очаровала, а Мурку напрягла… Ему снились Леськины хитрые глаза и улыбка, за которой она прятала свою неприспособленность к окружающему миру. Разобравшись с транспортировкой Физика, Пригов устало опустился в кресло. Неожиданно включился телевизор, генерал вздрогнул и устало уставился на экран. — Добрый день, с вами программа «Криминальные расследования», и я — Вера Харитонова. Около месяца программа не выходила в эфир. За это время я провела одно из самых опасных расследований в своей жизни. Все вы помните нашумевшее видео с расстрелом группы русского спецназа. Теперь я знаю, кто это сделал, и расскажу об этом всем вам. Не переключайтесь. Всего пара минут рекламы, и вы увидите лица этих нелюдей. — Что она вытворяет? Багира, езжай в студию! Я не знаю, как… Но привези мне ее в КТЦ, — Владимир Викторович набрал Кошкину. — Пригов! Я же Физиком занимаюсь! — Ничего с ним не случиться. Тащи сюда Веру. Для ее же безопасности. — Хорошо, — Рита повернулась к Сереге. — Дальше без меня, прости. — Что-то случилось? — Да как обычно, Пригов перестраховывается. — Ясно. А эти провоцировать меня не будут? — Физик кивнул на ФСИНовцев. — Если сам не справишься, я приду и им головы поотрываю. Легко сказать «справишься». Их трое плюс водитель. Вооружены. А он явно потерял сноровку и физические кондиции. Сбежать, конечно, можно. Но… Еще эта попса по радио. Как такое можно слушать вообще… — Экстренное сообщение. Пятнадцать минут назад была захвачена студия «Пятого канала». Неизвестные в масках ворвались в студию во время прямого эфира программы «Криминальные расследования». В заложниках ведущая программы Вера Харитонова и все сотрудники программы в количестве около десяти человек. — Ребят, нам надо на телестудию. — Приказа не было. — Так будет приказ, вот с минуты на минуту. От генерала Пригова. Давайте, заводите мотор, поехали к телецентру. — Не было приказа, следуем по маршруту. Серегу все больше раздражали «правильные» военнослужащие, даже смешно, что недавно он был таким же. — Простите, ребята, но вы сами меня вынуждаете. Физик аккуратно упаковал конвоиров, загрузив их в кузов автозака. Как только Серёга сел за руль, в рации услышал голос Пригова/ — На связи генерал-майор Пригов, слушайте мой приказ. Нужно привезти заключенного Мыцика к телецентру. Это срочно. Как поняли? — Так точно, понял, уже еду. — Физик? — удивился начальник КТЦ. — Где охрана? Ты что задумал? — Все нормально. Отдыхает охрана. А я еду, куда приказано. — Хорошо. Жду. Только переоденься там во что-то… — Есть! — из одежды была только форма ФСИНа. Около телецентра уже выставили оцепление. Только-только подъехала машина с группой Нерпы во главе с кап-три Тарасовым. Навстречу Бизону бросилась Ума, которая вернулась с учений. Багира стояла поодаль, еще не понимая, нужно ли просвещать остальных насчет Физика. Из-за оцепления пытались прорваться родственники и коллеги заложников. Особенно много журналистов было с конкурирующего «Второго канала». — Слетелись, стервятники. Никакого чувства самосохранения у этих любителей жареных новостей, — недовольно буркнул Бизон. Когда сломав ворота, на территорию телецентра влетел автозак, Нерпы схватились за автоматы, готовые в любую секунду прострелить и колеса машины и голову водителя. — Не стрелять! — закричала Рита, подбегая к автозаку. — Это свои. — Привет, Маргарита Степанна, заждалась? — Заждалась, — Багира обняла Серегу, вылезшего из машины. — Тебе даже такая форма к лицу. — Ну, всяко лучше тюремного прикида. Эй, ребят, вы чего так смотрите-то? Будто привидение увидели. — Ах, ты ж… — Тарасов потерял дар речи, но по взгляду было понятно, что видеть Физика он был рад. — Что собираетесь делать? — Пока ждать Пригова с Батей. К тому же ничего опасного в студии не происходит, заложники сидят по углам, бандиты оружием больше не махают. Идиллия. Включай телевизор да контролируй происходящее. Сам смотри. Легко сказать, когда в руках бандита не совсем безразличный тебе человек. Он всматривался в экран, пытаясь придумать, как действовать дальше. Бизон был прав, в студии было все относительно мирно. Веру не связали, только скотчем рот заклеили. Серегу удивило, что судя по татуировке на руке бандита, державшего заложницу, это не тот человек, что расстреливал Смерч. Значит, Главного там нет. Только его правая рука — Ахмед. Это несколько упрощает ситуацию и даже появляется шанс не только вытащить заложников, но и в очередной раз выжить самому. То, что он пойдет туда и предложит обменять свою жизнь на жизнь заложников, он знал наверняка. Только сейчас как-то надо об этом сказать Пригову, который все это время прятал его и всячески берег от встречи с этой бандой. Сотрудники студии сидели вдоль окон, защищая своими телами бандитов от снайпера, то есть от Умановой. Ума уже на позиции, а ведь они так и не поговорили. Этот разговор был жизненно необходим им обоим. — Ума, спускайся, — словно прочитав его мысли, скомандовала в наушник Багира. Неподалеку стояли Нерпы. И вот эти…люди…замена Смерчу? Они, кажется, даже не понимают, во что ввязались и смотрят в рот командиру Тарасову. Как будто своих мозгов нет. Парень с непроницаемым лицом с равнодушным видом рассматривает автомат. Будто первый раз видит. У второго в глазах гораздо больше страха, но и всяко больше мыслей, эдакий теоретик на войне. Милая блондинка бегает около родственников, успокаивает всех. Наверное, на нее повесили роль переговорщика и психолога нового коллектива. У второй же девушки, высокой, и немного неказистой внешне, во взгляде читается бойцовская решительность и хитрость настоящей стервы. Ох, не сойдутся они с Умановой характерами. — Я пойду, — Физик шагнул в сторону парадного входа в здание. — Рит, дай мне наушник. — Лучше бы бронник попросил, — хмыкнула Багира. — Ты серьезно думаешь, что в N-ый раз мне что-то поможет? — Давай я с тобой пойду, — предложил Тарасов, которого до сих пор мучило чувство вины, что его не был на той операции с Физиком, Котом и Мурой. — Нет, товарищ командир. Тебе еще молодежь воспитывать, — Физик кивнул на Нерп. Физик обвел взглядом толпу, затем посмотрел на высотку, в котором располагалась студия «Пятого канала». Последний этаж. Он достал бинокль. Панорамные окна, через которые даже снизу видны испуганные и уставшие лица сотрудников студии. Прямой эфир был закончен, бандиты, видимо, тоже начали уставать от этой показухи. Камера отключена, контроль над ситуацией потерян. Какие-то глупые мысли, какая-то глупая игра в героя. Под тяжелыми взглядами друзей Серега двинулся к зданию, ему наперерез бросилась Ума. Повисла неловкая пауза. Физик отвел взгляд, и заговорил в наушник. — Дакар, соедини меня со студией. — Уже сделано… — на автомате ответил он. — Стоп, — в голосе Зыкова мелькнул неприкрытый ужас. — Физик? — Так точно, Илья Петрович. Давай потом поговорим об этом. Надо дело сделать. — Хорошо… До встречи… — ошеломленно прошептал Дакар и отключился. Только бы получилось. Умирать в очередной раз было даже не страшно. Повезет — повезет, не повезет — тогда уж точно судьба. Голова слегка закружилась, он оперся на стенку лифта. Видимо, его ангел-хранитель сейчас в панике метался по небесной канцелярии и крутил пальцем у виска. Или просто давление скакануло. — Эй, в студии! Слышите меня? Ахмед! Это Физик. — Что? Ты же мертв. — Нет, Ахмед. Я выжил. Зря вы тогда это не проверили, сбрасывая нас с ребятами в помойную яму. Я жив. И готов обменять себя на заложников. Как тебе мое предложение? — Хорошо, я отпущу всех. Кроме этой рыжей стервы, что убила моего друга. Так вот где Главный… На том свете. Отлично. Убит. Верой. Допустим. — Я поднимаюсь, Ахмед. Выпускай заложников. — Сначала поднимись. Я своими глазами увижу, что это именно ты, тогда и выпущу. Он поднимался пешком по лестнице, где-то через четыре этажа только заметив, что за ним идет Уманова. Идет молча, только сверлит его обиженным взглядом. — Я не мог, Лесь. Не мог. Пойми… — А кто знал? — ее голос звучал натянуто нейтрально. — Багира и Пригов. Рита меня вытаскивала из той заварухи, Пригов прятал в колонии. — Так вот почему Багира постоянно моталась в область… Леська упорно закусывала губы и сжимала кулаки, впиваясь свежим маникюром в ладони. Только чтобы не показать ему свою боль. Эмоции захлестывали, даже больше, чем в день его смерти. Но показывать ему их — значило расписаться в своей слабости и зависимости. Зависимости от него. Их мимолетный роман оборвался на самой высокой ноте. Она явилась к нему ночью слегка пьяненькой с вполне понятными намерениями, а он закрыл перед ней дверь и вызвал такси. А утром она уехала на учения. В день расстрела Смерча она сдавала зачет по стрельбам. После, вернувшись в казарму, увидела десять непринятых от Багиры. Сердце защемило. Мертвы. Все трое. Самые родные люди. Братишка. Сестренка. И Он. Нет, она не плакала. По крайней мере, никто этого не видел. Просто перелезла через забор и убежала в ближайший лес. Плевать на приказы. Теперь действительно плевать. Сглотнув комок, вставший в горле, Леся подошла к небольшой речке. Присев, набрала воду в ладони. Потом сняв берцы, зашла в воду по шею. Хотелось смыть с себя не только пыль полигона, но и промыть затуманенную тупой болью голову. Холодная горная речка блестела в лунном свете. Такая яркая луна и такие близкие звезды. Сколько раз они все вместе сидели ночами в лесу, карауля каких-нибудь мерзких типов, сколько раз они видели эти звезды… Почему она сейчас не с ними, в этом темном небе? Слез не было и на похоронах. Но заметил это только Пригов, и заметно напрягся от ее вопроса про Серегу. Теперь ей было понятно, почему. — Серёж… — Все будет хорошо, Умка. Не бойся. — Ты сейчас себя уговариваешь в этом больше, чем меня. — Возможно. Он развернул ее к себе за плечи, но она отказывалась поднимать на него глаза. — Видеть меня не хочешь? — Хочу. Очень хочу. Просто… — Леся отвернулась. — Все как-то неправильно. — Знай, Умка. Просто знай. Что именно ты мне жизнь спасла. — Это как? — Видимо, мой ангел-хранитель не мог допустить, чтобы я умер не извинившись перед тобой за ту ночь… — Твой ангел-хранитель уже должен жить в психушке. — Он оттуда сбежал. Как и я из колонии. И теперь мы вместе с ним ничего не боясь, идем в очередной раз на смерть. — А другого выхода нет? — Там Вера. Она не виновата в том, что оказалась пешкой в игре Пригова. — Ты знаком с этой журналисткой? — Более чем близко. Ума дернулась, теперь в ее взгляде появилась неприкрытая ревность. — Знаешь, а я ведь видела тебя на кладбище, когда ты к ребятам приходил. Из кустов наблюдала. — Хорошо, что не подошла. Багира бы разозлилась. — Я так и подумала, что ты там не один. — А ты — одна? — Серега сделал шаг по направлению к ней. — В смысле? — Леська вздрогнула. — Просто я хочу сделать одну вещь… — он остановился в нерешительности. — Так делай. Она стояла слишком близко, чтобы это выглядело случайностью. Напряженно дышала, кусала губы и гладила холодными пальцами его слегка заросшую щетиной щеку. Он же остановил ее руку, слегка прикоснувшись к ней губами. Затем резко схватил ее за запястья и прижал к стене. Леська не испугалась, а только с вызовом облизнула засохшие губы. Сергей наклонился, жадно вдыхая аромат ее волос, она расслабилась и запустила руку ему в волосы. Легкая седина его абсолютно не портила, а даже подчеркивала его мужественность. Видимо, это от нервов… от житья в колонии… — Я не хочу, чтобы это заканчивалось, — шептала девушка, обнимая его. — Я тоже не хочу, Лесенок, — целуя свою Умку, шептал Физик. Надо идти. Ахмед ждет. Заложники ждут. Леська же намертво вцепилась ему в руку.