Сердце рыскаря

      - Стой смирно, не крутись! Ну же… вот так. – Погружая кончики пальцев в горшочки с синим, красным и желтым пигментами, Тарна старательно выводила на броне Наблюдателя узоры. Ромбы, треугольники, волнистые линии и петроглифы – каждый из них нес определенный, понятный лишь жителям Бан-Ура, смысл. Рыскарь стоял послушно, подчиняясь указанием самочки, пытаясь для себя понять смысл ее действий. - Действия. Минеральный порошок. Недостаточно информации. – Констатировал он, выждав момент, когда Тарна принялась отмывать руки, чтобы ненароком не перемешать краски. - Мы идем в становище. – Просто пояснила она, протирая ладони ветошью. – Вождь верака собирает всех. Давно такого не бывало, так спешно. Нужно узнать, что стряслось. Одну ты меня не отпустишь; значит, придется взять тебя с собой. Без ритуальных знаков банук тебя, скорее всего, убьют. Я намерена твердо отстаивать твое право сопровождать меня. Пусть думают, что ты – моя… ручная машина. - Ручная? – Рыскарь недоуменно тряхнул головой. - Отсутствие понятия в каталоге. Требуется значение. - Как сказать-то… - Она растерянно пожала плечами. – Ты знаешь, что шаманы нашего племени умеют как-то делать так, чтобы вы… машины слушались людей. Не проявляли агрессию, делали все, что прикажет хозяин. Словно их одурманили. Охотники отлавливают механизмы, и передают их шаманам. А, когда работа сделана – забирают обратно, за хорошее вознаграждение. Мы, простые Банук, в дела шаманов не лезем. Но прирученные механизмы кажутся мне лишенными разума. Я знаю только двух машин, что добровольно остались с нами – это ты и Торти, копьерог той девочки, дочери Тулла. И, боюсь, стоит людям узнать, что ты пришел ко мне сам – добром это не кончится. Нужно сделать так, чтобы ты не привлекал к себе повышенного внимания. Многие уже знают, ползут слухи, - а я не хочу рисковать тобой. Наблюдатель слушал внимательно; система его за последнее время значительно увеличила каталог понятий, с легкостью расшифровывая речь Тарны. Со времени их встречи прошло более трех недель; лихорадка крепко одолела самочку, а усиливающаяся непогода не позволяла покидать землянку. К счастью, запасы питания были значительны, что исключало необходимость покидать убежище, а лечебные травы и тепло сделали свое дело. Все это время рыскарь находился при ней, помогая ей и согревая долгими, пронизанными холодом, ночами.       Первые дни Тарна провела в забытьи, лишь изредка просыпаясь, чтобы попить и как-то подкрепить свои силы. На пятый день явился Денук, встревоженный долгим отсутствием вестей от матери. Ввалившись в землянку, весь в снегу, он оторопело замер на пороге при виде машины, свернувшейся клубком вокруг лежавшей без движения женщины. Визор рыскаря светился угрожающим красным; направив луч света на мужчину, он злобно застрекотал, всем своим видом демонстрируя готовность немедленно отразить атаку.       - Ты! Снова!.. – Выхватив из-за спины копье, кузнец направил острие на машину. Мать лежала неподвижно; несомненно, проклятый механизм убил ее! – Что ты сделал с ней?! Падаль!       Внезапно Тарна зашевелилась. Подняв руку, она опустила ладонь на голову рыскаря, принуждая его прекратить агрессию.       - Успокойся… Тише, тише. - И, обратив к сыну бледное, изможденное болезнью лицо, тихо прошептала: - Денук… Опусти копье. Он не причинит вреда.       - Ты это уже говорила.       - Так повторю еще раз. И еще. Сколько потребуется. – Не смотря на слабость, Тарна нашла в себе силы подняться, опершись о колени. Рыскарь все еще не сводил взгляда с противника, однако свет его визора сменился на желтый. – Он мой... друг. Спас мне жизнь, у Сигнальной скалы… И привел сюда. Я жизнью ему обязана, и, если ты решишь забрать его жизнь, – я сама возьмусь за копье.       - Но мать! …       Тарна остановила его, жестом приказав замолчать. Губы ее побелели, лицо потемнело.       - Ты знаешь, как погиб твой отец. Мы были вместе… Там, у подножий Ледяной Тёрки. Нурчан был великим воином и охотником, как и подобает Белому Клыку. Мы были у подножия Ледяной Тёрки, шли за стадом ленторогов. Ледоклыки… их было двое. Как они выследили нас – одним духам известно. Окружив нас, они атаковали с невероятной злобой… Нурчан сражался отчаянно, - но он слишком любил меня… Я умоляла его забыть обо мне, - но он все время старался прикрыть меня, ведь я была куда слабее. Это его и сгубило… Ледоклыки растерзали его у меня на глазах, подмяв под себя, а я… я не могла ничего поделать. Не каждой женщине по силу справиться с ледозубом; что уж говорить о двух разъяренных тварях! Мне пришлось спасаться бегством… Страшный позор! Вернувшись в верак, я должна была совершить обряд прощания… Но меня не допустили до него. Я должна была остаться там, с мужем, у проклятого хребта, смертью искупив свою слабость и трусость. Погибни, но никогда не отступай… А я думала о вас. О двух славных детях, что ждали меня в становище. Погибни я - кто воспитал бы вас? Вы были моим всем… К счастью, мне позволили остаться при вас; но только до инициации. А затем я должна была навсегда покинуть верак. Но сейчас я не хочу повторять прежних ошибок. Денук слушал молча; эту историю он слышал не раз, из уст самых разных людей. Да, его мать любили – за добрый нрав и готовность всегда оказать помощь; но воины верака ее презирали. Вступив в сражение, ты должен думать прежде всего о себе. Забота о товарище или раненых неизбежно отнимают силы, необходимые для выживания. Его отец нарушил правило – и поплатился за это жизнью. И виной всему была его мать. Но при чем тут чертов рыскарь?       - Ты так и не понял. – Слабо улыбнувшись, Тарна покачала головой. – Я много раз вспоминала тот бой с ледозубами. Пока не поняла… Твой отец погиб не из-за меня, Денук. А потому лишь, что считал меня слабой. Да, ледозубы – сильные противники. Но если бы Нурчан поверил в меня, доверив серьезное оружие, а не только простой охотничий лук, - я бы справилась. Действуя сообща, мы бы одолели тварей. А он относился ко мне как к ребенку, и все время старался заслонить меня собой, оттеснить прочь. Он больше был занят беспокойством обо мне, чем ледозубами. Но ведь все, что требовалось от нас – это скоординировать усилия…       Она вздохнула; Денук слушал внимательно. Вещи, о которых говорила мать, казались ему бредом. Да что с ней случилось? Неужто и правда его отец был виновен во всем, что произошло? Что за чушь!       - Вспомни, сынок, как сражаются машины. Они всегда держатся группой, сообща. Стоит кому-то из них отбиться от остальных – и все, дело за малым. Несколько дней назад, у той скалы… На меня напали. И, когда смерть уже дышала мне в лицо – Наблюдатель пришел мне на помощь. Он оглушил разбойника, а я столкнула мерзавца в трясину. Но по одиночке мы бы не справились: машина ходит с трудом, а моих сил было недостаточно. И тогда я поняла… - Закашлявшись, Тарна вновь едва не упала, но рыскарь вовремя подставил ей свою шею, позволив женщине опереться о себя. – Этот механизм – особенный, Денук. Дар Великого Духа Машин. И я не имею права его… потерять.       - Ну, как знаешь. – Подойдя к матери, сын стянул промерзшую рукавицу, и опустил ладонь на лоб женщины. Рыскарь хотел, было, зашипеть, но все же посторонился, позволив мужчине осмотреть травницу. – Да ты совсем больна… Как же так угораздило-то. Давай, подсоблю, а там Ньярку пришлю. Она и за тобой присмотрит, и поесть сготовит.       - Не надо. Сама я. Скажи лучше, что слышно?       И Денук рассказал. Новости были неутешительные: на юге стало неспокойно – не смотря на долгое перемирие, Темные Карха вновь оживились, то и дело организовывая вылазки. Группировки бандитов также не дремлют: торговый путь, ведущий с юга к самым северным территориям, стал не безопасен, и вожди пяти вераков намереваются собирать Большой Совет. После всех перипетий с Громовым Барабаном попусту терять людей никто не спешил; однако подозрения о связи темных Карха с разбойниками все сильнее крепнут. Поговаривают, что на северо-западе бандиты заняли пустующие подземелья, организовав основательно укрепленный лагерь. Когда же Тарна попыталась расспросить его о Тулле, - Денук отвел глаза в сторону. Увы! Порадовать мать ему было нечем. Поселение озерам, основанное более сотни лет назад с согласия обоих сторон как торговая и опорная точка, было разгромлено. Кем – неизвестно. Поговаривали о странных воинах, вроде как схожих с Карха, но весьма странного вида. Сравняв город с землей, они вынесли все подчистую, и исчезли столь же стремительно, как и появились, вероятнее всего примкнув к бандам на севере. Что же до жителей – многие пали; кто пошустрей – успели спешно собрать жен и детей и отправить караваном в ближайший верак. Мужчины же остались защищать поселение…       - А Тулл? Он выжил?.. – Голос Тарны дрожал; не в силах справиться с волнением, она вцепилась в рукав анорака сына.       - О нем мне ничего неизвестно. Но с его рукой он вряд ли мог сражаться. Возможно, он остался с семьей.       - Не знаю… не таков он, чтобы отступить… - Лицо Тарны потемнело. Стиснув губы, она пыталась как могла справиться со страшным известием. - Великие Боги! За что же все это?..       Сын не ответил. Да что он мог ей сказать?..       А, спустя две недели, пришло известие о всеобщем собрании. И, хотя по своему положению Тарна и не относилась к вераку, - она не могла оставить призыв без внимания. Несомненно, на Совете будет идти речь об организации сопротивления, и ей необходимо было лично понять, чем грозит сложившееся положение. Сердце ее болело за сыновей, но куда больше страшила неизвестность. Недавно закончилась война с Карха и Демоном. И вот снова… Судьба посылала ее народу одно испытание за другим, и не было им конца.       - Что ж, вот теперь вполне сносно. – Закончив работу, она окинула Наблюдателя внимательным взглядом. – Краситель хороший, захочешь – не смоешь. Собрав горшочки, она упаковала их обратно в сумку. Рыскарь неловко крутился на месте, пытаясь осмотреть себя со всех сторон.       - Становище. Идти необходимо? Возможности отказа присутствуют?       - А ты все пытаешься меня уговорить. Сколько уж повторять: надо. Я должна знать, что происходит.       - Система сообщает о высокой вероятности угрозы. Запрос дополнительных данных получен. Системы слежения центрального управления сообщают о значительном скоплении сущностей в пределах запрашиваемой территории. Принадлежность групп не уточняется.       - Должно быть, прибыли люди из других верак… будет много народу. Держись ко мне поближе, и прошу: не используй человеческую речь! Это привлечет к тебе дополнительное внимание. На Совете наверняка будет прорва шаманов. Не хотела бы я, чтобы ты угодил к ним в руки.       - Уточнение принято. – Визор рыскаря мигнул. – Уровень звукового оповещения понижен до минимума. Обращение к речевым каталогам временно заблокировано.       - Вот и хорошо. – Легонько обняв его, она почувствовала исходящее от машины напряжение. Несомненно, он испытывает серьезное беспокойство. Столько людей – для него, привыкшего воспринимать человека как прямую угрозу, посещение подобных сборищ должно внушать серьезные опасения. Лишь бы все обошлось! Но иного выхода у нее не было. Заодно будет шанс попробовать хоть что-нибудь разузнать о Тулле и его семье. Даже если вести будут не утешительны, - она хотя бы будет знать… ……………………………………………………………..       Снег хрустел под ногами, идти по заснеженной дороге было не просто. Спускаясь по затерянной меж внушительных сугробов тропе, они шли гуськом, стараясь не отрываться друг от друга больше, чем на пару шагов. С каждым часом рыскарь нервничал все сильнее. Впереди, в глубокой чаше долины, окруженной горячими термальными источниками, виднелись высокие шатры. На сторожевых вышках горели костры, обозначая границы становища. Темнело, и сияющая огнями стоянка более всего напоминала друзу драгоценных кристаллов, фосфоресцирующих в ночи.       Несомненно, Большой Совет привлек несметное количество народу. Повсюду, куда ни глянь, виднелись сани и обозы; верховые машины и дуголобы, привязанные к столбам, раздраженно ревели. Шатры шаманов переливались всеми цветами радуги, а центральный костер, сложенный из вековых бревен, пылал так, что языки пламени впивались в небо на впечатляющую высоту.       - Рядом встанешь – спечешься. – Пробормотала про себя Тарна, оглядываясь. В темноте ей послышалась тяжелая поступь машины.       Сторожевой! Восседая на широкой спине побелевшего от инея бегуна, он вышел из пролеска, перегородив дорогу. Рослый, широкоплечий, он сверху вниз пренебрежительно смотрел на Тарну; заметив же за ее спиной рыскаря, - и вовсе выхватил из-за спины лук, недвусмысленно натянув тетиву.       Почуяв неладное, Наблюдатель хотел, было, включить режим обороны, - но, помня об указании самочки, присел на лапы, всем своим видом выражая покорность.       Подняв руки в знак приветствия, Тарна мысленно поморщилась. Охрана! Как она могла забыть… Обычно у становища дежурили местные воины, знавшие ее в лицо. Однако, сегодня прибывшие на Совет вожди наверняка выставил и своих бойцов. Как некстати!       - Травница я. Следую на Совет… - Сухо проговорила она, не особо надеясь на результат.       - А не изгой ли ты часом? – Сощурившись, детина пытался разглядеть ее во тьме. – И что за тварь увязалась за тобой?       - Я отшельница. Вдова. – Поправив наглеца, Тарна знаком подманила Наблюдателя к себе. – Не тварь это. Рыскарь. Ручной…       - Ну-ну. Байки травить другим будешь. Ручной рыскарь… приснилось тебе, что ли? Слыхал я, лишь одна женщина могла хищных машин приручать. Но, сдается мне, на нее ты не больно схожа.       - Хороша у Совета охрана. Женщину за врага приняли. – Хмыкнув, Тарна пренебрежительно усмехнулась. - Повторяю еще раз – рыскарь ручной, дар шаманов. - Когда ж это шаманы дарами разбрасываться стали? – Нехорошо осклабился охранник. – Ступай-ка отсюда, да поживей, сказочница. Пока не пришлось проводить тебя по-иному… - Турай, с кем это ты языком схлестнулся? – Привлеченный звуком голосов, из подлеска выехал второй сторож. При виде Тарны он расплылся в улыбке. – Так это же наша добрая травница! - А я знаю, кто тут у вас по сугробам шастает… - Огрызнулся последний, раздраженно дернув повод. – Рехнешься с вами. Однако дорогу освободил. К счастью, второй охранник никаких вопросов не задавал; Наблюдателя же смерил любопытствующим взглядом – и только. «Еще бы тебе цепляться… Кто твоей сестренке родить помогал? А маму от гнилой лихорадки кто вытащил? И все же жаль вас. Совсем мальчишки… Сколько вас тут выставили? Двадцать? Тридцать? И держитесь вы по одному… Захочет кто напасть – перебить вас будет легче легкого. Эх…» Вздохнув, Тарна поправила перекинутый через плечо походный мешок и продолжила путь.       Стряхнув налипший на живот и грудь снег, Наблюдатель последовал за ней, то и дело оглядываясь. Блокировка звуковых сигналов не позволяла ему издать ни звука, и от того ему было особенно не по себе. Каждые пол часа он запрашивал у длинношея обновления данных, и полученная информация вовсе не радовала его. Как же люди недальновидны!       Напрасно самочка не послушалась его… Были бы у него руки – схватил бы ее за плечи, да увел прочь, волоком, и как можно быстрее.       Обогнав ее, он остановился, тревожно вздрагивая. Но она не поняла его сигналов.       - Что ты? Все хорошо. Мы почти пришли. Видишь? – И указала вперед, туда, где, окруженный туманом испарений, светился город шатров, будто брюхо хищной глубоководной рыбы.