***
— Деда, а когда мама с папой придут? Устала я их ждать уже, — буркнула Эмма, засовывая в рот ломтик камамбера. — Фу, Эмма, как ты можешь кушать эту дрянь, от неё же за километр несёт. Меня сейчас стошнит! — произнёс Хьюго, изображая тошноту. — Эмма, ты вся в отца. В старших классах он тоже любил покушать этот сыр, — сказал спокойно Габриэль, отпивая чашку кофе. Сегодня у него был незапланированный выходной, поэтому он мог позволить себе встать попозже и позавтракать вместе с детьми. — Мне кажется, она вся в маму. Просто мама тоже любит покушать камамбер, —выдвинул свою версию Хьюго. — Правда? А я и не знал. — Кстати, нам же завтра в школу надо идти! — неожиданно выкрикнула Эмма, чуть не уронив вилку. — Эмма, зачем так пугать людей! — схватившись за сердце, сказал Хьюго. Она виновато опустила взгляд и хотела было уже взять ещё один ломтик сыра, как ей внезапно прислали сообщение. Прочитав сообщение, она невольно уронила еду. Такого Эмма точно не ожидала. — Эмма, что… — только хотел спросить Хьюго, как его перебила Натали, оповещавшая, что пришли Маринетт с Адрианом. Хьюго заметно обрадовался, а вот Эмма была немного встревожена, но как только она увидела Адриана, идущего под ручку с Маринетт, она не смогла сдержать радостного визга и налетела на него с объятиями. — Папа! Налетев на своего отца, она обняла его за шею, тот обнял её в ответ, немного приподнимая. Следом прибежал Хьюго, обняв своих сестру и папу. Маринетт не смогла сдержать слезу счастья. Как она могла быть такой дурой и скрывать от Адриана существование его собственных детей? Если бы не она, Эмма и Хьюго давно были бы счастливы. Маринетт была бы счастлива. Спустя пару мгновений Адриан раскрыл свои руки, чтобы Маринетт тоже присоединилась к ним. Почувствовав объятья любимых, она вновь почувствовала себя счастливой. Сколько раз за сегодня она чувствовала себя счастливой? Габриэль ухмыльнулся, хладнокровно попивая свой кофе. Похоже, миссия по воссоединению семьи окончена.***
— Папа, мы столько всего должны тебе рассказать! — радостно верещала Эмма, чуть ли не подскакивая на диване, на котором они всей семьей сидят. Эмма просто светилась изнутри. Ей нужно было выплеснуть свою энергию. Она просто не могла держать всё внутри. — Ты лучше не слушай её, а то какую-нибудь чушь расскажет, и схватишь ты сердечный приступ, — пессимистично заявил Хьюго. Ему не нравилось, что всё внимание папы уделено Эмме. Он надеется, что хоть мама слушает его. — Хьюго! Нельзя так говорить, быстро извинись перед сестрой, — строго заговорила Маринетт. — Ну, мам! Что я такого сказал? — возмутился Хьюго. Они что, все сговорились против него? — Так, на чём я остановилась? Ах, да… Короче, завтра у нас будет спа-день вместе с Хьюго и дедушкой. Может, ты с нами пойдёшь? И маму захватим с собой, — увлечённо произнесла Эмма, надеясь, что отец согласиться. Тот сделал вид, будто думает над этим предложением, а после сказал: — Я не могу… — выдержав паузу и усмехнувшись над поникшим лицом дочери, он продолжил, — не согласиться. Конечно, я пойду с вами! А ты что думала? — Боже, Эмма, зачем ты и его в этот бред ввязала? Лучше бы мы в кино завтра сходили… — А кто сказал, что мы не пойдём? После такого нам следует окончательно расслабиться за просмотром фильма, — сказал Эмма и блаженно улыбнулась, предвкушая завтрашний день. — Эмма, надеюсь, ты не выберешь очередную мелодраму. — Нет, конечно! — сделала удивлённое Эмма. — Ну и слава бо… — Это будет девчачья комедия. — За что?! — За то, что в прошлый раз потащил на своих трансформеров! Я даже на ужастик согласилась бы, но только не туда! — Я что, виноват что ли, раз там больше нормальных фильмов не было! — Было! Там вообще-то фильм про апокалипсис был! Ты сам говорил, что хочешь туда пойти, — заключила Эмма. — Но… — Всё, хватит. Не надо ссориться. Вы ведь брат и сестра. Вы должны уступать друг другу, — строго отчитал Адриан двойняшек. О Боже, это был первый раз, когда он отчитал своих детей, как их отец. Почему Адриану так радостно? — Прости…— в унисон произнесли дети, опустив свои головы. Маринетт тихонько ухмыльнулась, что не скрылось от Адриана. Тот обнял Маринет за плечи и прижал к себе, а после, когда она расслабилась, защекотал её. Она такого поворота не ожидала. — Хочешь войну, Агрест? Ты её получишь…— прошипела она и принялась щекотать его в ответ. К ним присоединились дети, что были очень рады такому повороту событий. — Всё, всё! Сдаюсь! Папа, помоги! — обратился Адриан к своему отцу. Тот ухмыльнулся и просто удалился из гостиной. Такого парень не ожидал. Внезапно Эмма встрепенулась, что-то нашептала брату на ушко и показала что-то на телефоне, тот кивнул, и оба посмотрели на Агреста. Адриан и Маринетт непонимающе взглянули на детей. — Эм… Мам, пап, — Эмма чувствовала эйфорию, когда произносила слово «папа», — нам нужно с вами поговорить… С каждым по отдельности. — А почему по отдельности? — спросил Адриан, обняв Маринетт. Та кивнула головой в знак того, что ей тоже непонятно, почему именно так. — Мы решили, что хотим обсудить всё, что случилось, с вами по отдельности, — пояснил Хьюго. — Э-э-э… Ладно…— согласилась Маринетт, вставая с дивана. Адриан последовал её примеру. После Эмма схватила свою маму, а Хьюго папу, и они умчались по разным комнатам. Эмма потащила маму в свою комнату, а Хьюго, собственно, в свою.***
— Хьюго, о чём ты хотел поговорить? — спросил Адриан, осматривая комнату. А он и не знал, что у них есть такая комната в доме. Хотя, год назад Габриэль сделал ремонт, и, возможно, эта комната появилась как раз-таки в то время. — Я хочу сказать, что мы с Эммой знаем, кто ты, — взял себя в руки и наконец произнёс Хьюго после минутного молчания. — Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — тревожно сказал Адриан. Неужели они как-то узнали, что он — Кот Нуар? Если это так, то Леди с него три шкуры сдерёт! «Так, спокойно… Это ещё неточно. Возможно, Хьюго имел в виду другое», — думал Адриан. — Пап, не надо притворяться, что ты не понимаешь, о чём я… Мы знаем, что ты — Кот Нуар, — уверенно сказал Хьюго. Оу, вот теперь Адриану точно не отвертеться.***
— Эмма, зачем вы всё это устроили? — спросила свою дочь Маринетт, садясь на кровать вместе с ней и обняв ту за плечи. — Мам, понимаешь… «Аргх! Я не могу так сразу рассказать, что мы знаем, кто такой Нуар! Кажется, будто ещё рано… Надо её подготовить.», — тревожно думала Эмма, смотря матери в глаза. — Мам, помнишь, ты говорила, что ты — это Ледибаг? Так вот… Ты не говорила, что ты недавно превращалась, а именно вчера, — закончила Эмма. — Что? Откуда у тебя такая информация? — удивилась Маринетт. Неужели её дети следили за ней? Нет, это бред какой-то. Тогда как они узнали, что она превращалась? Подождите-ка… Если они знают, что она трансформировалась, то они должны знать, что она виделась с Нуаром. «Ух, от всего этого голова раскалывается!», — промелькнуло в мыслях у Маринетт. — Ты видела нас с Нуаром? — Я, лично, не видела, но вот случайные прохожие - да. Скоро это всё будет в новостях, мам, — сказала Эмма глядя Маринетт прямо в глаза. — У тебя есть фотография? — спросила Маринетт. — Да, есть, мне её Анна прислала. Оказывается, её мама всё ещё ведёт «ЛедиБлог», и один из её подписчиков вас двоих заметил и прислал это на почту тёте Але, — пояснила Эмма, показывая фото. Маринетт ужаснулась: на этом фото чётко показано, как они с Нуаром смеялись, сидя на Эйфелевой Башне. Боже, даже их лица были чётко видны! Кем был этот прохожий? Фотографом с телескопом в руках? — Мам, почему ты не говорила нам, что ты виделась с ним? — спросила Эмма свою маму. Она догадывалась, почему мама не говорила, но она хочет, чтобы мама сама об этом рассказала. — Ну, знаешь, милая… Просто у меня времени не было рассказать, — говорила Маринетт, улыбаясь и гладя свою дочку по голове. Эмма так похожа на неё саму! Но в ней есть такое, что нет в Маринетт… Эта кошачья хитринка в глазах, что мелькает иногда, так будоражит. Будто Эмма дочь не только Маринетт и Адриана, но и, прости Господи, Кота Нуара. «Это бред! Как я могла до этого додуматься? Ох… В последнее время я мало сплю. Видимо, это отразилось на мне таким образом…», — тревожно думала Маринетт. — Мам, мы…***
— Пап, мы знаем, что ты — Кот Нуар. —Пф… Что ты имеешь в виду? Я? Кот Нуар? Да я… — сказал Адриан, нервно почесав за затылком. Он всегда так делает, когда нервничает, или ему неловко. — Папа, мы знаем, что ты — герой Парижа, так что не надо отнекиваться. И твоё выражение лица говорит всё за тебя, — не отказываясь от своей версии, говорил Хьюго. Ему не нравилось слышать эти глупые отмазки. Почему нельзя просто принять то, что тебя раскрыли? — Ладно… Ты выиграл, дружище. Да, я — Кот Нуар… Как вы узнали? — принял поражение Адриан. — Ну… — начал Хьюго, садясь рядом с Адрианом, — мы просто поразмыслили и решили сравнить Кота Нуара и Адриана Агреста. Вдруг мы поняли, что они оба — это один и тот же человек. — Ого! Я до сих пор не могу понять, кто такая Ледибаг… — со слегка заметной горечью произнёс Адриан. — Не волнуйся, скоро ты это узнаешь! — с полной уверенностью заявил Хьюго. — Я так не думаю… Мне не кажется, что она захочет раскрыться мне, — с обидой сказал Агрест. Он совсем не понимал, что такого плохого в том, чтобы раскрыться. Он понимал, что раньше, да, была опасность, ведь его отец мог вычислить их, но сейчас… Сейчас им ведь ничего не угрожает! — Вы об этом вчера разговаривали? — полюбопытствовал Хьюго. — Да, но она даже своему жениху не захотела раскрываться… «Он сделал маме предложение?! Почему мы об этом не знаем? Аргх! Всё приходится самим узнавать!» — серьёзно посмотрел Хьюго своему отцу прямо в глаза. Адриан не понял, в чём дело, и свесил голову на бок. — Что-то не так? — спросил Адриан после неловкого минутного молчания. — Да нет… Всё хорошо, только мне очень хотелось бы узнать… Ты сделал предложение маме? — прямо в лоб спросил Хьюго, даже не подготовив Агреста. У того аж зрачки сузились от этого вопроса. — Ч-что? Ну, то есть… Да, я сделал… — неуверенно заговорил Адриан, снова почесав затылок. — Почему ты нам не рассказал! — возмутится Хьюго, слегка ударив папу в плечо. — Мы собирались вам рассказать, но вы резко потащили нас по разным комнатам. Что нам ещё оставалось делать? — Ну ладно… — сказал Хьюго с грустной моськой. После каждый думал о своём. Вдруг Адриан встрепенутся и с удивлением взглянул на Хьюго. — А… А почему ты вдруг резко спросил про предложение? — поинтересовался Агрест. — Э… Ну, просто ты сказал, что у Ледибаг есть жених. Собственно, он сделал ей предложение, и мне стало интересно: а сделал ли ты маме предложение? — пояснил Хьюго. Отчасти это было правдой. — Понятно… — выдохнул Адриан и разлёгся на кровати, расставив руки. — Пап… — Да? — Ты любишь маму? Адриан слегка рассмеялся и резко сел. — Откуда такие вопросы? Конечно, люблю. И вас с Эммой тоже, — улыбнулся и потрепал волосы Хьюго Адриан. Хьюго улыбнулся в ответ и кивнул Адриану.***
— Мам, мы… «Нет! Я не могу сейчас всё ей рассказать! Нужно немного подождать… Интересно, а как обстоят дела у Хьюго? Он рассказал всё папе?», — обдумывала Эмма, пытаясь не смотреть Маринетт в глаза. — Ты хотела что-то сказать? — Я? Ну… Да… Просто…— мешкала Эмма, а после произнесла, — ничего… Я что-то забыла уже. Хах… Надо же… Потом скажу, когда вспомню, — криво улыбнулась Эмма. — Как скажешь… Сделаю вид, что поверила. Эмма очень нервничала, потому теребила подол своего платья. Маринетт сразу это заметила. — Эмма, тебя что-то тревожит? — беспокойно спросила Маринетт свою дочь. — Да нет, всё хорошо. Просто было не совсем привычно видеть вас с папой вместе, — выкрутилась Эмма, криво улыбнувшись. — Знаешь… Это всё моя вина… Если бы не моя гордость и обида, мы бы уже давно были семьёй. Были бы счастливы… — по щеке Маринетт скатилась слеза. — Не говори так! Мам, это не твоя вина, — возмутилась Эмма, — Может, так и надо было… Может, это просто судьба… Мам! Не п-плачь… С-сейчас сама расплачусь! — пыталась держаться Эмма. Ей было очень грустно видеть, как её мама плачет и винит во всём себя. Ей так и хотелось самой расплакаться, но нельзя, она должна держаться ради мамы! — П-прости… Я… Я… — всхлипнув, Маринетт продолжила, — Я сама н-не знаю, что на м-меня нашло… Хах… Это, наверное, выглядит уж-жасно. Моя т-тушь не растеклась? — пытаясь не плакать, говорила Маринетт. — Мама… — тихо прошептала Эмма, грустно взглянув на маму, и обняла её. Та залилась слезами, ответно обнимая дочь. На глазах у Эммы застыли слёзы.