События, которые не изменить

Всё же она всё ещё любит его… —Мам? Что ты здесь делаешь? Я думала, ты спишь. Иди спать, на улице холодно.        Девочка с иссиня-чёрными волосами и зелёными, как трава, глазами, подошла к своей матери и приобняла её. Маринетт же посмотрела за Эмму (имя девочки), та сразу обернулась и увидела своего брата. Блондинчик с васильковыми глазами посмотрел на них и тоже начал вглядываться в небо. После этого они втроём обнялись, конечно, Хьюго (имя брата) секунду противился этому, но после согласился. Они долго стояли, обнявшись, но всё же им стало холодно, и они зашли обратно. — Ну, всё, пошли спать. Завтра выходной день, и я придумала, что мы будем делать, — улыбнувшись, Маринетт сказала своим детям. Те сразу же закачали головой в знак того, что не хотят спать. Маринетт сделал строгое лицо и на полном серьёзе сказала им: — Так, или вы идёте спать, или я ложусь спать с вами.       У Хьюго сузились зрачки, а у Эммы — наоборот расширились. Она заулыбалась, прильнула к маме, схватив её за руку, улыбнулась по-нуаровски. Хьюго сразу понял намёк: сейчас что-то произойдёт. — Ну… раз ты предлагаешь, мама. Но я вижу, что ты, Хьюго, не хочешь. Тогда на всю ночь мама будет моя!        Она сказала это всё с гордостью в голосе, ведь теперь мама вся в её распоряжении. Маринетт немного удивилась, но не подала виду. — Тогда я тоже буду с мамой! — Но ты же не поместишься, и тем более тебе не нравится розовый. — Ты говорила, что это пурпурно-розовый! — Сейчас это не важно! Важно то, что мама — моя! Я же первая согласилась! — Но я тоже хочу! — Ты не поместишься…       Так бы продолжалось вечно, если бы так называемая маман не влезла во всё это. — Всё! Тихо! Спим на моей кровати. Там намного больше места, и мы все сможем поместиться.       Брат с сестрой засияли от счастья. Они вместе с Мари нырнули к ней в кровать и заснули.       Вы, наверно, спросите, почему же Эмме с Хьюго так хочется поспать вместе с мамой (как бы это странно не звучало). Всё дело в следующем: чтобы добиться известности и всего, что они имеют сейчас, Маринетт пришлось много трудиться. Она сначала хотела попробовать поработать в компании Габриэля Агреста (хоть она и знала, что он — тот самый Бражник). Но вскоре поняла, что всего надо добиваться самой. Это стоило больших усилий. Хоть она и была горда собой, но понимала, что давала мало внимания детям. Она просто не успевала давать внимание и заботу сразу за двоих. Она старалась, как могла, но, видимо, этого было недостаточно. Поэтому сейчас её дети пытаются обратить на себя внимание. Эмма старается учиться на отлично, а Хьюго совсем наоборот. Например: один раз он взорвал что-то в кабинете химии. Это всё записали камеры слежения. Причём взорвал так, что пошёл дым в виде надписи «С днём рождения!». Он это делал вместе с Эммой. Он её долго уговаривал, но она всё-таки согласилась. Ну… если бы они такое делали не в школе, она сразу бы согласилась. Конечно, Маринетт было приятно, но всё равно она отругала их за это.

***

      Утро. Такое прекрасное время! Не для всех, конечно, но всё же. Видимо, наш Хьюго относится к тем самым «не для всех». Его утро буквально началось с пола. Он проснулся. Вскоре, посмотрев на кровать, увидел миниатюрную ручку. По всей видимости, это рука его сестры. Его в тот момент мучал один вопрос. Не тот, как сестра вообще вытолкнула его с кровати, а — как она переместилась с правого края кровати на середину. Ну, то есть, сначала она была на левом краю, потом переместилась на середину и вытолкнула своего брата. (Автор: о боже, что за бред я пишу ?).       Так вот, он, осмыслив всю ситуацию, встал и пошёл умываться. После умывания он посмотрел на то место, где спят наши девочки. Он решил их разбудить. Просто взял свой гонг (Автор: я хз откуда он) и начал бить в него. Со всей силой. Прям от души! Маришка лишь приоткрыла один глаз и промямлила что-то типа: «ещё пять минут». Он разозлился и спихнул их двоих с кровати. Те моментально встали и стали смотреть на него злостным взглядом. А он, а что он! Он просто пальцем показал на свой живот в знак того, что голоден. Маринетт до сих пор не понимает, в кого это он такой наглый. Как будто второй Нуар (что почти и есть на самом деле). Мама с дочкой встали и пошли умываться. После Мари приготовила на завтрак блины с кленовым сиропом, а также круассаны (куда же без них). После завтрака Маринетт погнала их одеваться. Говорит, сюрприз какой-то будет. Эмма с Хьюго не очень обрадовались этому, но промолчали. Весь день мама будет их!       Они вышли и сели в машину. Через некоторое время они доехали до огромного, ещё раз повторюсь, ОГРОМНОГО парка развлечений. У брата с сестрой глаза засветились от счастья. Они вышли из машины. Тут их маман помахала кому-то рукой и улыбнулась. Они посмотрели в ту сторону и увидели тётю Алю, своего бро (Нино) и Анну. Те тоже помахали в ответ Маришке. Эмма и Хью подумали: чем больше народу, тем веселее. Как только компашка Ляиф подошла к ним, они разглядели ещё одного человека, который шёл сзади. Маринетт увидела его, и улыбка сразу сползла с её лица, но она вовремя натянула фальшивую. Дети сразу это заметили. — Привет всееееееем! Чё, как? Маринетт, ты же не против: мы прихватили с собой унылую устрицу. — Ээй! Я же сказал, не называй меня так! — Прости. Просто, но ты реально похож на унылую устрицу. — Ну, ладно…о! Привет, Маринетт! Давно не виделись!       Маринетт лишь натянула фальшивую улыбку ещё шире и поздоровалась с ним. Это не укрылось от её детишек и от Али. — Эмм…, а давайте уже пойдём на горки! — сказал Нино, решив немного разбавить обстановку, чувствуя, что она накаляется. — Да! Давайте! Кстати, вы знали: недавно открылась новая горка! Пошли на неё! — поддержала своего отца Эн (типа, сокращение от имени Анна). Все кивнули головой в знак согласия и побежали к этой самой горке.

***

— О, боже! Меня сейчас стошнит! Я думаю, нам пора остановиться, — сказала Аля. Нино уже ничего не мог говорить, потому что его реально тошнило, но мысленно он с ней согласился. Видимо, новая горка не пошла им на пользу. Маринетт же с Адрианом наоборот хотели прокатиться ещё, им было совсем не страшно, даже весело! В их глазах мелькали огоньки озорства, прямо как у маленьких детей. — Ну, А-а-аля! Пойдём ещё куда-нибудь. Ну, пожа-а-алуйста!       Дети смотрели На Маришку и Арианчика таким взглядом, словно говоря: «Это вы ещё нас детьми называете?» Для них горка тоже была не особо страшной, но то, что покачивало немного, это точно…