Неслучайные встречи

— Назовите ваше имя. — Криденс, — шепчет юноша, не поднимая глаз. Он Криденс. Его имя не изменилось со вчерашнего дня, с позавчерашнего, с прошлой недели, с прошлого месяца. Каждый день в течение нескольких месяцев Грейвз задаёт ему одни и те же вопросы и получает одни и те же ответы. — Фамилия?.. — Бэрбоун. Криденс отвечает шепотом, не поднимая глаз. Он смотрит на Грейвза изредка, украдкой из-под бровей. Стол, разделяющий их, такой узкий, что если бы Криденс качнул ногой, он бы прикоснулся к ноге Грейвза, небрежно выставленной вперёд. «Криденс», — пишет Грейвз в строке имени, таким аккуратным, красивым почерком, что его профессора в Ильверморни умерли бы от удивления, обнаружив, что быстрый неразборчивый почерк Персиваля может быть каллиграфическим. «Бэрбоун», — медленно выводит Грейвз. Он извёл уже десятки таких бланков. Каждый день он берёт в руки пухлую папку с делом Криденса Бэрбоуна, обскура, обвинённого в нарушении Статута и причинении ущерба городу (Дело №AL-18IR-1926/12, Конгресс против Бэрбоуна), и вкладывает в него новый протокол допроса. Все показания обвиняемого написаны от руки. Грейвз мог бы не тратить на это ни время, ни силы. У него есть помощники, которые могли бы вести разговоры с обвиняемым Бэрбоуном, но обвиняемый Бэрбоун не говорит ни с кем, кроме Грейвза. И тот вынужден лично спускаться на тюремные этажи. Каждый день. Дело обскура тесно связано с делом Гриндевальда. Крайне важно составить полную картину произошедшего, но Криденс неразговорчив. Он смотрит в стол, шепчет ответы и поднимает на Грейвза глаза только тогда, когда тот вписывает очередной ответ в бланк перед собой. Смотрит на пальцы, сжимающие перо, на белые манжеты, на склонённую голову и на серебряные ниточки седины в волосах. — Криденс, что произошло с вами в тот день? — строго спрашивает Грейвз. — Расскажите подробно. — Я проснулся утром, — шепчет Криденс, сплетая на коленях пальцы. — Меня разбудила Модести. Это моя сестра. Он делает паузу, и Грейвз записывает рассказ, который знает уже наизусть. Они проводят так два часа. Два часа каждый день, пока длится расследование. Пока однажды Грейвз не сообщает Криденсу, что суд состоится завтра. Пока однажды у Криденса не соскальзывает нога и не ударяется в носок ботинка Грейвза, а Грейвз от неожиданности не роняет перо. Пока однажды они не поднимают глаза и не встречаются взглядами впервые за много месяцев.