Кризис (киноAU), G
30 апреля 2019 г. в 19:21
За свою творческую жизнь Мойра О’Доран сделала многое. Хорошее — пару действительно стоящих лент, которые обзавелись елейными рецензиями и даже что-то выиграли. Плохое, намного больше плохого — сотню картин, в которых Мойра не призналась бы и под дулом пистолета. Не то чтобы прецеденты имели место. Кому она может понадобиться настолько, чтобы растрачивать боезапас?
— Ты здесь?
Очевидно, Ангеле Циглер.
Она — другое дело. Не очередной исписанный лист, который скомкать и бросить в корзину хорошего или плохого. Скорее, бумажный самолетик. Десятки раз сложенный и разложенный, с истлевшими крыльями и поломанным носом, с тем же огнем в глазах. Этот бы огонек да в нужное русло.
Только Ангеле про нужное русло неинтересно. Интересно про темный ломоть неба, про прорези облаков на нем, про горы, напоенные солнечной теплотой, и, конечно, про кино.
Такие, наверно, и едут в Лос Анджелес. Днем ищут свои пятнадцать минут славы, а вечерами подбирают упавшие лимоны у заборов. Мойре кажется, так это и произошло. Ангелой завладела жалость к ней — побитой и сохлой, со дня на день грозящейся рассыпаться в крошку.
Но пока Мойра сидит над черновиками, вроде даже целехонькая, и над головой ни отголоска панихиды. Только стук туфель.
Сначала медленный, на шаг или два, как будто Ангела еще в борьбе с собой, как будто решает — куда идти? Трелью звучат третий, четвертый, перетекая в неисчислимое множество. Тогда Мойра теряется окончательно. Это все как особый язык, синтаксису которого она не обучена и потому вынуждена питаться надеждой разобрать хоть что-то знакомое.
Ее внимание Ангела замечает скоро. Она быстро соображает и не стремится к усложнениям. С такой женщиной можно работать. И, пожалуй, немного больше. Разве что вслух говорить о таком не стоит.
— Снова прохлаждаешься? — голос, хоть и спокойный, заставляет Мойру дернуться.
— Вроде того.
Всюду — макулатура неровными стопками, почерневшие изнутри пластиковые стаканы, ручки, по большей части опустевшие, которые хранить незачем, а она — хранит. Какое уж тут “прохлаждаться”? Однако у Ангелы свое мнение на этот счет.
Она делает три шага прежде, чем упереться грудью в спину Мойры и обхватить ту руками.
Да, О’Доран сделала многое. Метила в нового Тарантино да слов таких не нашла, заваленный горизонт выдавала за новое видение, трясущиеся с похмелья руки оператора — за стилистическую особенность. Она сделала достаточно, чтобы понять — одного удачного решения добиться вышло. Вот оно — душит своим теплом, когда по прогнозам снова плюс десять.
Мойра думает, кризис как любовница: если уж пришла, то нельзя терять времени понапрасну.