Оборотная сторона медали

— Так значит, мы договорились? — голос Цертиха будто источал мед. Оля поклясться готова была, что этот человек, несмотря на свой немалый рост и далеко не хрупкое телосложение, вот-вот запрыгает от радости на одной ножке. — По рукам, — спокойный голос Нушрока же заставил Олю задрожать от ярости. — Какой же негодяй! — сквозь зубы процедила она. — Предатель! Так я и знала, что ему ни в коем случае нельзя верить, обязательно подстроит какую-нибудь пакость. — Тсс! Тише, Оля, прошу тебя! — шикнула на нее Яло. — Давайте отойдем подальше, вдруг они сейчас придут сюда. Оля пожала плечами и отошла вместе с Яло на противоположную сторону комнаты. Гурд молча кусал губы, не говоря ни слова; он постоял еще какое-то время около двери, затем покачал головой и подошел к ним. — Я не верю, — тихо проговорил он, — это… наверняка какой-то план. Оля лишь презрительно фыркнула в ответ, переглянувшись с Яло. Просто невероятно, что Гурд вновь попался на удочку и не желает признавать очевидного. Нет уж, больше Нушроку не удастся провести их, он, безусловно, тот еще хитрец, но отныне Оля не поверит больше ни единому его слову. Как только она могла позволить убедить себя в том, что этот человек действительно будет на их стороне, и ему можно верить? Ведь он с самого начала, как только она увидела его там, у зеркальной мастерской, показался столь высокомерным, жестоким и подлым. Как он смотрел на простых рабочих, разговаривал с Гурдом и даже глазом не моргнул, когда надсмотрщик беспощадно избил бедного юношу плетьми. А потом Нушрок вдруг резко подобрел и стал помогать тому, кого еще вчера и за человека-то не считал? Да как бы не так! Он все время притворялся, вот что! Как любит повторять Олина бабушка: «Черного кобеля не отмоешь до бела». Вспомнить хоть разговор Нушрока с Анидаг, который тогда подслушала Яло: он же ясно сказал, что с давних времен мечтал свергнуть короля. В этом он, конечно же, не солгал, а все остальное было притворством! Он сам грезил о короне, сам хотел уничтожить всех соперников, расчистить себе дорогу к трону. Поэтому-то он и поехал один к этому гнусному Цертиху: хотел спокойно обо всем с ним договориться. Яло и Гурд были лишь предлогом, они просто, как это говорят, путались у Нушрока под ногами. Да, Гурд оказался его племянником, поэтому-то он и сохранил ему жизнь. Окажись же Гурд простым зеркальщиком, то Нушрок, не раздумывая, приказал бы его убить. Ему наплевать на остальных людей, вспомнить только, как он обошелся с дядюшкой Баром. Без жалости распорядился посадить беднягу под замок, а ведь Бар служил ему, как мог. А сколько людей погибло по его вине в Башне смерти? Да что там, он даже свою собственную дочь не пожалел, фактически отдал ее этому Цертиху, будто она какая-то вещь. Анидаг, честно признаться, была Оле не слишком-то симпатична, но если разобраться, она не заслужила такого несправедливого обращения. Она же не виновата в том, что ее отец оказался подлецом. А ведь она его так любит! И точно так же, как и Гурд, верит, что он — на ее стороне и будет во всем ей помогать. Анидаг, как и остальные, считает, что Нушрок помогает Гурду, чтобы тот стал принцем, и поддерживает его в этом. Кроме того, она, кажется, влюбилась в господина Нотирта, и каково ей теперь будет узнать, что любимый отец предал ее? — Я не могу поверить! — воскликнул между тем Гурд. — Он не всерьез, это наверняка какая-то уловка. Вот посмотрите! — Вполне возможно, Гурд прав, Оля, — неуверенно проговорила Яло. — Ведь… вы же приехали сюда вместе с Нушроком из-за меня. Значит, он намеревался спасти меня. — Врал! — упрямо тряхнула головой Оля. — Он всю свою жизнь только и делает, что врет, неужели вам не ясно?! — Но он помог мне, — покачал головой Гурд. — Он же… брат моей родной матери! — И это не помешало ему предать ее, — горько усмехнулась Оля. — Вспомните, что говорил дядюшка Бар в тот день, когда мы навещали тетушку Аксал и зеркальщиков. Он, и твоя приемная мама считали, что много лет тому назад именно Нушрок выдал принца, твоего родного папу, солдатам короля. — Это неправда! — вскинулся Гурд. — Нет, это — правда, а он тебе наговорил с три короба! — Оля почувствовала, как запылали щеки. — На самом же деле все именно так и было. Посмотри сам, все сходится: солдаты выследили твоих папу и маму, напали на них и убили, а Нушрок вышел сухим из воды! Знаешь, почему? Да потому, что он перешел на сторону врага! Стал служить этому вашему королю и его министрам. — Он притворялся, — стоял на своем Гурд, — чтобы отомстить. А еще — ради своей дочки. — Вранье! — громко и твердо произнесла Оля. — Неужели ты до сих пор не понял, что он это тебе специально так сказал, а на деле — притворялся он лишь тогда, когда уверял, будто хочет помочь тебе. — Да, но ведь… — начала было Яло, но Оля тут же перебила ее: — Разве то, что он только что сказал, не самое лучшее тому доказательство? Посудите сами, теперь он станет королем, а этот ужасный человек будет ему во всем помогать. — Что же нам делать? — горестно вздохнула Яло. — Не знаю, — печально взглянула на нее Оля. — Если бы только я могла, сию же минуту отправилась домой. Ничего у меня не получилось, Яло! Я думала, главное — это спасти Гурда, а он по сути и не нуждался в нашей с тобой помощи. После мы и вовсе попали в такой переплет, что неизвестно, как выберемся. — Не переживай, — Гурд положил руку ей на плечо. — Мы справимся, вот увидишь, все наладится! — По крайней мере, Яло жива и здорова, — улыбнулась Оля. — И она, — поддержал ее Гурд, — пожертвовала собой ради меня. Я никогда не забуду этого! Яло при этих словах залилась краской до корней волос, робко улыбнулась и пожала Гурду руку. — Тихо! — воскликнул вдруг Гурд. — Кажется, сюда идут. Оля и Яло, как по команде, обернулись к двери и действительно, в комнату быстрым шагом вошел Нушрок. Оля сделала шаг вперед, сжав кулаки, она собиралась уже высказать господину министру все, что о нем думает, но Гурд неожиданно удержал ее. — Вы немедленно уезжаете отсюда. Все трое! — посмотрев на Гурда в упор, произнес Нушрок. — Нам просто повезло, что… все так просто разрешилось. Что ж, тем лучше. Нет, дослушай сначала, у нас очень мало времени, — быстро проговорил он, заметив, что Гурд и Яло собираются его перебить. — Этот болван отправился отдать распоряжения своим слугам. Двое из них отправятся с вами, будут сопровождать вас до моего замка. И мы еще легко отделались, — усмехнулся Нушрок. — Я не совсем понимаю, что происходит? — пожал плечами Гурд, переглянувшись с Яло. — Он хочет быть уверен в том, что вы никуда не сбежите и не наделаете глупостей. Поэтому ведите себя тихо, дабы они ничего не заподозрили. У людей, которые поедут с вами, будет письмо к моей дочери, оно разъяснит, что ей следует делать дальше. Но, — Нушрок приблизился к Гурду вплотную, взял его за плечи и спокойно, четко выговаривая каждое слово, проговорил, глядя ему в глаза, — главное ты передашь ей на словах. Скажешь: все ложь. Пусть она сделает то, о чем мы договаривались. Бумаги… она знает, где они. На своих местах. А этих остолопов передайте людям Ргита, наверняка Нотирт уже отвез ему мое послание, пусть посадит их под замок. Понял? Оля вновь почувствовала, как внутри все похолодело, Яло, кажется, тоже обо всем догадалась, потому вцепилась ей в руку так, что стало больно. — А вы? — глухо спросил Гурд, взяв Нушрока за руку. — Как же… вы? — Обо мне сейчас речи нет. Когда ты передашь Ргиту и моей дочери все, что я тебе сказал, они поймут, как следует поступить. — Вы же, — тихо проговорила Оля, — не хотите… Нет, вы не должны! — воскликнула она. Нушрок усмехнулся: — Кажется, наш разлюбезный Цертих возвращается, — пожал плечами он. — На всякий случай, если Гурд вдруг что-то забудет или перепутает, вы обе тоже запомните, что я сказал. Ясно? Яло кивнула. Оля заметила, что она тоже хотела было что-то сказать, однако в этот момент к ним в комнату вошел довольно улыбающийся Цертих в сопровождении двоих хмурых лакеев в ярко-красных ливреях. — Ну вот, мои юные и прекрасные друзья, — почти ласково проговорил он. — Вы можете ехать домой. Ну, а мы покуда останемся здесь вместе с моим другом. Отпразднуем нашу… скажем так, только что заключенную сделку, верно, господин Нушрок? Нушрок молча кивнул и вновь пристально посмотрел на Гурда. Оля готова была голову отдать на отсечение, что он мысленно пытался приказать Гурду, чтобы тот даже и не думал возражать. Им ничего не оставалось, кроме как подчиниться, уже на пороге Оля украдкой обернулась и заметила, как Нушрок задумчиво смотрел им вслед, плотно сжав губы и чуть прищурив глаза. В путь они тронулись молча; лишь изредка Яло и Гурд переговаривались о каких-нибудь пустяках вроде того, что вот-вот начнется дождь или сколько еще им ехать, не пора ли сделать небольшой привал. Слуги Цертиха также хранили молчание, и Оля еле сдерживалась, чтобы не схватить какую-нибудь палку подлиннее, или хотя бы камень потяжелее, и не залепить кому-нибудь из них в лоб. В конце концов, надо же что-то делать! Ей было безумно стыдно за то, что она вновь (уже в который раз) плохо думала о человеке, который снова спас их. И она, как могла, старалась отогнать от себя мысль, что Нушрок, вполне возможно, сделал это ценой собственной жизни. Нет, тут же одернула она себя, все это глупости, уж если Нушрок сумел выпутаться из сложной передряги много лет тому назад, если недавно он бежал из тюрьмы, сумел обвести вокруг пальца Абажа и этого несносного Цертиха, то вряд ли теперь ему угрожает настоящая опасность. Нужно как можно скорее добраться до замка, предупредить людей Нушрока, и помочь ему. — Как ты думаешь, — прошептала Яло, — он на самом деле обманул Цертиха? — Думаю, да, — ответил за Олю Гурд, а она сама утвердительно кивнула. — И они… ну, этот Цертих и его слуги, ничего ему не сделают? — Я надеюсь на это, — вздохнул Гурд. — Мне бы тоже не хотелось, — вынуждена была признаться Оля, — чтобы он пострадал. — Из-за нас, — подхватила Яло. До замка Нушрока они не доехали, проделали лишь, по ощущениям Оли, половину пути. Впереди уже показались горы, с искрящимися на солнце снежными вершинами; Яло предложила сделать привал, так как она изрядно утомилась. Оля хотела было возразить, что отдыхать некогда: в самом деле, как говорится, делу время, а потом, когда все неприятности будут позади, можно будет и отдохнуть. В этот самый момент впереди показался небольшой конный отряд, лакеи Цертиха, всполошившись, пришпорили коней и поскакали вперед, кучер же, который правил коляской, где ехали Оля, Яло и Гурд, напротив, остановился. Вскоре всадники приблизились, и Оля с облегчением вздохнула, увидев во главе отряда генерала Ргита, а рядом с ним — Анидаг и господина Нотирта. — А вот и наши юные друзья! — возвестил генерал Ргит. — Слава богу, мы не разминулись с вами. — Вот видите, — кивнул Нотирт, — я же говорил, они не пропадут! — А где же отец? — обеспокоенно спросила Анидаг. — Госпожа Анидаг, — вздохнул Гурд, — тут такое дело, видите ли… — Что случилось? — хором воскликнули Анидаг и Нотирт. — Он остался в замке Цертиха, — отозвалась Яло. — Вот как? — насторожился генерал. — В общем, — подумав, продолжил он, — все так, как он и написал мне в письме. Нушрок хотел, чтобы я приехал к Цертиху со своими людьми, дабы помочь девочке. Мы ждали вас до сегодняшнего утра, как было условлено, а после тронулись в путь. Выходит, останавливаться нельзя, нужно отправляться туда и… — Камня на камне не оставить от этого… подлого гнезда, — закончила за него Анидаг. — Госпожа Анидаг, — уставившись в пол, проговорил Гурд, — он велел вам передать, чтобы вы сделали то, о чем с ним говорили. Сказал, вы знаете, где бумаги. А людей Цертиха, — повернулся Гурд к генералу, — господин министр отдает в ваше распоряжение. — Ясно, — мрачно отозвался генерал и кивнул своим солдатам. Те тут же подхватили лакеев Цертиха под руки и, не обращая внимания на их вопли, накрепко связали. — А еще, — подала голос Яло, — Цертих сказал вашему отцу, что поможет ему стать королем. — При условии, — подхватила Оля, — что вы… станете женой Цертиха. — Негодяй! — с негодованием вскричал Нотирт, крепко сжав эфес своей шпаги. — Я убью этого мерзавца! — Не кипятитесь, юноша! — остудил его пыл генерал Ргит. — Думаю, и без вас найдется много желающих рассчитаться с этим паразитом. Взять хотя бы меня. Однако же, вы, — повернулся он к Оле, — кажется, еще не все сказали. — Нет, — покачала головой Оля, — он, я хочу сказать, Нушрок, согласился с условиями Цертиха. — Узнаю своего друга, — улыбнулся Ргит. — Разумеется, он и не думал выполнять это глупое соглашение. Я слишком хорошо его знаю, чтобы он просто так позволил вертеть собой, точно тряпичной куклой. Значит… сделал вид, что готов плясать под дудку Цертиха, дабы усыпить бдительность и выиграть время. Оля, сама не понимая, почему, обрадовалась, поскольку слова генерала полностью подтвердили ее собственные догадки. — Боже мой! — голос Анидаг чуть дрогнул, она, прижав ладони к щекам, — умоляюще посмотрела сначала на Нотирта, а потом на генерала. — Получается, отец вновь решил… пожертвовать собой! Конечно, — пробормотала она, — пока Гурд и девчонки были там, ехать было опасно. Поэтому он вынужден был пообещать этому мерзавцу нечто важное для него, понимаете? А на самом деле… Господи, бедный мой отец, мы не должны этого допустить! — твердо произнесла она. — Мы обязаны помешать Цертиху причинить ему вред, слышите? Нам стоит, не мешкая, продолжать путь. — Конечно, дитя мое, — ласково взглянул на нее генерал, — я ни за что не допущу, чтобы случилось худшее. И знаете, клянусь, я не завидую этому проходимцу Цертиху! — Не волнуйтесь, госпожа Анидаг, — обнял ее за плечи Нотирт, — с господином Нушроком все будет хорошо. — Это правда! — поддакнул Гурд. — Даже не сомневайтесь! — неожиданно для себя выпалила Оля. — Что ж, — задумчиво протянул генерал, — сейчас я дам вам в сопровождение несколько людей, и они проводят вас в замок. — Опять нам сидеть там, точно в тюрьме, — вздохнула Яло. Оля промолчала, хотя была полностью с ней согласна, но просить генерала Ргита вновь взять их с собой все же не решилась. — Может быть, вы, дорогая Анидаг, — неуверенно проговорил тем временем Нотирт, — проследите, чтобы они не натворили еще больше глупостей? — Я полностью согласен с этим рассудительным молодым человеком, — поддержал Нотирта генерал. — Вот еще! — фыркнула Анидаг. — Я не раз уже говорила и повторю снова, что вовсе не собираюсь наниматься к ним в гувернантки! Я еду с вами, генерал, и точка. Это, — сверкнув глазами, что делало ее удивительно похожей на своего отца, прибавила Анидаг, — даже не обсуждается! Тем более, — недобро усмехнулась она, — господин Цертих, кажется, ждет… свою будущую супругу. — Ваш отец, моя милая Анидаг, — покачал головой Ргит, — мне голову оторвет за то, что я пошел у вас на поводу и взял с собой. — А если вы меня с собой не возьмете, — отрезала Анидаг, — то, повторяю, голову вам оторву я! Нотрирт рассмеялся: — В этом вы можете не сомневаться, генерал. Но не волнуйтесь, я все время буду рядом с ней и, поверьте, в обиду госпожу Анидаг не дам. Оля вздохнула, посмотрела на притихших Яло и Гурда и, пожав плечами, забралась вместе с ними в карету. Похоже, им снова не остается ничего другого, кроме как ждать благополучного завершения приключений.