Оборотная сторона медали

— Что вы еще тут умудрились натворить? — сердито взглянул на них Нушрок. Гурд невольно вздрогнул, вспомнив вдруг те дни, когда работал в мастерской. Вот так хозяин смотрел тогда на нерадивого работника, доставляющего одни неприятности. Он невольно опустил глаза и пожал плечами, тихо проговорив при этом: — Я вам клянусь, мы не делали ничего дурного! — Просто мы немного повздорили, — вздохнула Оля. — Думаю, — отозвался Нушрок, — нам нужно все обсудить спокойно, дабы во всем разобраться. Он отпустил слуг, отдал распоряжения насчет ужина, а потом велел Гурду и Оле сесть и изложить, как он выразился, четко и внятно, что к чему. Гурд поудобнее уселся на стул около окна, как раз напротив Нушрока, расположившегося на диване, и начал рассказывать. В общем-то ничего особенного не произошло; оставшись фактически одни в замке, они втроем: Гурд и его новые подруги, — почти целый день исследовали его, облазили буквально все углы, прошлись по всем коридорам, заглянули во все комнаты, которые были открыты, спустились вниз, на кухню и даже все хозяйственные постройки обошли. В кабинете хозяина, куда любопытные, разумеется, тоже сунули нос, они сначала увлеченно рассматривали книжные стеллажи, чернильные приборы, после залюбовались портретом красивой женщины в желтом платье с кружевным воротником. Яло заметила, что дама чем-то похожа на Анидаг, только волосы у нее светлые. — Может быть, — предположил Гурд, — это ее мать. Во всяком случае, раз ее портрет висит в кабинете хозяина, наверняка эта женщина ему не чужая. И вполне возможно, — подумал Гурд, — если это и впрямь жена Нушрока, то она… моя тетка. Он усмехнулся: ему до сих пор странно было думать о том, что они с главным министром оказались родственниками. — Наверное, так и есть, — отвлек его от размышлений голос Оли. — Интересно, нет ли здесь каких-нибудь других картин? Было бы любопытно посмотреть. — Так давайте поищем, — пожала плечами Яло. — Гурд! — хором воскликнули девочки. — О чем задумался? — улыбнувшись, спросила Яло. — О том, что тебе тоже хотелось бы жить здесь? — Тоже? — удивленно приподнял брови Гурд. — Яло размечталась о том, как прекрасно знатной даме иметь собственный замок, — усмехнулась Оля. — Когда мы в первый раз попали сюда, случайно заблудившись в дороге, она так и сказала, стоило нам переступить порог. — А ты отчитала меня, — отозвалась Яло, — потому что Анидаг тогда ударила Бара по лицу. А еще ты сказала, что это — ужасно, и очень стыдно даже пытаться подражать подобному. Оля вздохнула, провела пальцами по корешкам книг на полке, потом вновь передернула плечами и задумчиво произнесла: — Так странно все получилось… мы с тобой хотели спасти Гурда от смертельной опасности, в которой он оказался по вине Нушрока, а вышло все наоборот. Гурду ничего серьезного не угрожало, и Нушрок оказался его спасителем. А мы… получается, мы оказались не нужны! — Что ты! — улыбнулся ей Гурд. — Вы вели себя как настоящие храбрецы! Вы не знали меня, но не смогли пройти мимо несправедливости. Вы рисковали жизнью, и если подумать, вы тоже помогли мне. Ведь я нашел двух таких замечательных друзей! Вы мне очень помогли, — уверял он девочек, — ведь я же тогда не знал, что к чему, кто я такой, а вы меня очень поддержали в трудную минуту. — Как это, не знал? — удивленно моргнула Оля. Гурд прикусил язык и замолчал, не представляя, имеет он право рассказывать Оле и Яло всю правду о своем происхождении и родстве с главным министром. Но потом он решил, что, должно быть, это не такая уж и большая тайна, которую следует бережно хранить, и, собравшись с духом, выложил девочкам все начистоту. — Вот тебе раз! — хором воскликнули Оля и Яло, как только Гурд закончил рассказ. — Выходит, — тихо проговорила Яло, — на самом деле ты почти что принц! Представляешь, Оля, — повернулась она к подруге; глаза ее при этом заблестели от радости, — самый настоящий принц! — Просто невероятно, — медленно произнесла Оля. — Что же теперь будет? Гурд пожал плечами: — Честно говоря, я и сам не знаю, что мне делать… со всем этим. С одной стороны, вроде бы все хорошо: я знаю правду о своей настоящей семье. А с другой… иногда мне кажется, что та, прежняя моя жизнь была гораздо спокойнее. И счастливее. — Еще бы! — фыркнула Оля. — Узнать, что этот человек на самом деле твой близкий родственник — не слишком-то приятное открытие. — Да брось, Оля! — махнула рукой Яло. — Мне наоборот кажется, что Гурду несказанно повезло, сама подумай, он — настоящий принц, а значит, как и все принцы, сможет однажды стать королем. Это же как в волшебной сказке! — Что же в этом хорошего?! — возмутилась Оля. — Получается, Гурд станет королем, точно таким же, как тот, пажами которого мы с тобой были? Который даже и считать-то толком не умеет, и который, как нам рассказывала тетушка Аксал, думает лишь о том, как запугать людей и набить потуже кошелек? — Она говорила это про министров, — усмехнувшись, поправила ее Яло. — Это все равно! — Вовсе нет! — Ты просто ничего не понимаешь, Яло! — горячилась Оля. — Получается, Гурду придется жить с этими людьми, стать такими же, как они. — Это ты ничего не поняла, — обиженно надула губы Яло, — Гурд не станет таким, как они, именно потому, что он другой! Добрый и хороший. Он наоборот — сделает так, что простые зеркальщики станут жить счастливо. Вспомни же, Оля, ведь все сказки заканчиваются именно так: злых королей и королев свергают, а добрые принц и принцесса занимают их место. «Они правили справедливо и жили долго и счастливо!» — процитировала она. — Все равно, — упрямо топнула ногой Оля, — Гурд не должен идти на поводу у Нушрока и его приятелей. Мы их плохо знаем, поэтому следует соблюдать осторожность, мало ли, что у них на уме. Самое лучшее — это сбежать отсюда как можно скорее. — Ну уж нет! Мы уже раз сбежали и вспомни, Оля, чем все закончилось?! — Перестаньте, прошу вас! — не выдержал Гурд. Девочки так увлеклись, что совершенно забыли о нем, и Гурд, слушая их ссору, переводил недоуменный взгляд с одной на другую. Он не мог, как ни старался, определить, кто из них прав. С одной стороны, он целиком и полностью был на стороне Оли: ему вовсе не хотелось становиться ни принцем, ни тем более королем. С гораздо большим удовольствием Гурд сейчас вернулся бы домой, в свою крохотную лачугу и зажил бы вновь, пусть и нелегкой, но такой привычной, размеренной жизнью. Поднялся чуть свет, отправился бы на работу, а вечером задержался бы, как обычно, в мастерской, слушая разговоры зеркальщиков о том, что управляющий совсем совесть потерял, и вообще — хорошо бы все кривые зеркала провалились в тартарары. Но с другой стороны, Гурд понимал: что-то в нем самом изменилось, и он уже не сможет быть таким, как прежде. Кроме того, он хотел помочь человеку, который, как там ни крути, рисковал ради его спасения своей жизнью. Поэтому Гурд симпатизировал и Яло, он вынужден был согласиться с ее словами. Причем, в большей степени он был все же на ее стороне, ему отчего-то было не слишком приятно, когда Оля плохо отзывалась о Нушроке. — Я понимаю, что вы обе по-своему правы, — смущенно улыбнулся он, — но… у меня, я уже не раз вам об этом говорил, голова кругом идет от всей этой истории. Если бы я только мог, — вздохнул он, — не думать о том, как мне следует ко всему относиться, а просто взять и принять верное решение. — Но тебе придется это сделать, Гурд! — строго взглянула на него Оля. — Я знаю! — вздохнул он, поднимая на нее взгляд. — Наверное, когда пройдет время, я, возможно… — Моя бабушка всегда говорит, — спокойно и рассудительно продолжила Оля, — что время — самый лучший советчик. Значит, когда ты спокойно все обдумаешь, ты поймешь: самое главное — это не потерять самого себя. Так часто повторяет мой папа. — Твой папа очень умный человек, — улыбнулся ей в ответ Гурд. И он абсолютно прав. Что ж, — он встряхнул головой и протянул Оле руку, — может быть, пойдем выйдем во двор? Кажется, мы там еще не все осмотрели. И давайте не будем больше спорить по пустякам. — Пойдем, — согласилась Оля. — Ну и пожалуйста! — выкрикнула вдруг Яло. — Раз ты такой упрямец, то больно-то и хотелось тебя хоть в чем-то убедить! — Яло, ты что? — удивилась Оля. — Не сердись, — мягко попросил ее Гурд и осторожно дотронулся до ее руки. — Пошли, — Оля поднялась и решительно зашагала к двери, — мы хотели пойти во двор. — Идите сами, — огрызнулась Яло, — я останусь здесь. — Если ты хочешь, — начал было Гурд. — Ничего я не хочу, — в голосе Яло зазвенели вдруг слезы, — раз ты, то есть, вы оба не желаете меня слушать, то… делайте что хотите, только не трогайте меня! — Яло, — укоризненно покачала головой Оля. — И ты — тоже, — отмахнулась от нее Яло, — оставь меня в покое, поняла! С этими словами Яло выбежала из кабинета и громко хлопнула дверью. — Что это с ней? — опешил Гурд. — Я сказал что-то не то и обидел нашу бедную Яло? — Брось, — махнула рукой Оля, — не обращай на нее внимания. Она просто… не любит признавать, что была не права, — Оля чуть покраснела, произнося эти слова. — Надо бы пойти за ней, позвать назад. — Оставь! Пусть побудет одна, остынет немного и сама придет к нам. Я-то уж знаю! — усмехнулась она. — Пойдем лучше во двор. Взявшись за руки и весело переговариваясь, Оля и Гурд отправились во двор, потом им пришло в голову рассмотреть оранжерею, Оля принялась рассказывать, как они в прошлом году ездили отдыхать на море, и там, около, как она назвала это место, дома отдыха тоже росли разные красивые цветы и гуляли павлины. Потом Оля принялась рассказывать, как они с папой катались по морю на какой-то «моторной» лодке и видели дельфинов. Гурд попросил ее объяснить, что значит моторная лодка, Оля принялась растолковывать ему, однако он мало понял из ее объяснений, кроме того, что лодка, судя по всему, была волшебная, раз могла двигаться без весел и парусов, развивая при этом огромную скорость. За разговором они оба не заметили, как прошло время, солнце уже высоко стояло в небе, стало довольно душно, как перед грозой, и Оля предложила вернуться назад в замок. — Кроме того, я ужасно проголодалась, — сказала она. — Да и я тоже с превеликим удовольствием съел чего-нибудь вкусного, — согласился Гурд. Они направились на кухню, попросили у служанок приготовить им что-нибудь на скорую руку. — А где же Яло? — спросил у Оли Гурд. Та в ответ лишь пожала плечами и предложила пойти поискать ее. — Мы потратили остаток дня, — закончил Гурд свой рассказ, — и — ничего. Она словно испарилась. — Хотели попросить дядюшку Бара помочь нам, — отозвалась Оля, — но и его тоже не смогли нигде найти. — Понятно, — кивнул Нушрок и встал, — что ж, для начала осмотрим все еще раз. — Куда же она могла пропасть? — грустно вздохнула Оля. — В подземный ход спускались? — резко обернувшись, спросил Нушрок. Оля помотала головой; они радостно переглянулись с Гурдом и бросились вдогонку за Нушроком, который решительно направился в винный погреб. Однако, в тайном проходе Яло тоже не оказалось. Они прошли его весь, до самой двери, ведущей в сад Абажа, но не обнаружили никаких следов Яло. — Вряд ли она бы пошла сюда одна, — тихо проговорила Оля, хотя в ее голосе Гурду ясно послышались нотки разочарования. — Да и зачем бы? — Потому что у вас, как я вижу, особый дар: влипать в неприятности! — проворчал Нушрок. — Не нашли? — поприветствовали их Анидаг и господин Нотирт, стоило только войти в гостиную. — Нет, — вздохнул Гурд. — Она могла отправиться в горы, — предположила Анидаг. — Пешком? — недоверчиво спросил Нушрок. — Хотя, — протянул он, — почему бы и нет? Девчонка могла отправиться побродить в тишине и заблудиться. — А может быть, — предположил господин Нотирт, — она уговорила Бара отвезти ее, скажем, покататься? Его ведь тоже нигде нет, как утверждает горничная. — В таком случае, — произнесла Анидаг, — не стоит переживать раньше времени. Если это так, то они непременно скоро вернутся. — Но почему нельзя было позвать нас? — обиженно пробормотала Оля. — Мы бы тоже… В эту минуту, словно по волшебству, на лестнице раздались шаги и в комнату вошел Бар собственной персоной. — Хозяйка! — обрадованно воскликнул он, кланяясь Анидаг. — Вы вернулись. — Где ты пропадаешь? — не разделяя, судя по всему, его радости, строго спросила Анидаг. — И где девчонка? — поддержал ее отец. — Яло, — на всякий случай уточнила Оля. — Она разве не с тобой? — Тут такое дело, хозяин, — откашлялся Бар, — вот, — не глядя Нушроку в глаза, он протянул сложенный вдвое лист бумаги. — Там все изложено. А у меня… вы простите, — виновато взглянул он на Олю и Гурда, — не было другого выхода! — В чем дело? — у Гурда вдруг так часто застучало сердце, что стало нечем дышать. — Цертих, — тихо проговорил Нушрок и протянул Гурду письмо. — Мерзавец! Не успокоился и решил нанести удар с другой стороны! Дрожащей рукой Гурд развернул письмо и принялся читать. Быстро пробежав глазами исписанный размашистым неаккуратным почерком лист, Гурд поднял голову, отдал письмо обратно Нушроку и твердо произнес: — Этот человек требует мою жизнь. В обмен на жизнь твоей сестры, Оля. — Как?! — из глазах Оли брызнули слезы. — А раз так, — не глядя на нее, продолжил Гурд, — то двух мнений быть не может. Я пойду к нему. — Для начала, — выступил вперед Нушрок, — я хотел бы знать, как это письмо оказалось у тебя, Бар? — И с каких пор ты стал доверенным лицом этого проходимца?! — в упор взглянул он на старого слугу. Бар в ответ лишь глубоко вздохнул и виновато отвел взгляд в сторону. — Простите, господин! — прошептал он. — Простите меня!