***
— Что, не спится? — Джек вздрогнул от неожиданно раздавшегося из-за спины звонкого голоса. Он развернулся, впрочем, прекрасно зная, кто решил потревожить его. — Иккинг... — парень подошел к капитану и облокотился руками о борт, глубоко вдыхая холодный ночной воздух. — Что ты тут в такой час забыл? — Мой вопрос крадете, нечестно! — шутливо упрекнул его Хэддок, впрочем, сразу же продолжив, — Никак не могу что-то поспать спокойно. — Алкоголь взбодрил? — Алкоголь... — неспешно согласился Иккинг, хотя это, конечно, было неправдой (и не только потому, что алкоголь вообще-то не бодрит). — Так что ж ты пил? — в глазах Джека запрыгали смешинки. — У тебя на борту столько всякого рома. Грех не попробовать! — на этот раз шатен не врал. Трюмы Джека просто ломились от всяких экзотических сувениров, одежд, богатств, и, что немаловажно, напитков. По большей части это был чрезвычайно редкий и столь же известный ром, незнамо где добытый. Иккинг и сам гадал, где Джек запасался столь качественным пойлом, при том что сам Хэддок никогда и одной бутыли этого рома не встречал. — Конечно, за кого ты меня держишь! — притворно возмутился Фрост, но через секунду устало выдохнул и перевел задумчивый взгляд на ночной океан. — Всё в порядке? — осторожно поинтересовался Иккинг. Не то чтобы его сильно волновало состояние Фроста, убедил он сам себя, просто неловкой тишины шатен на дух не переносил. — Конечно, — неубедительно кивнул Джек, всё ещё бороздя глазами темные воды. Хэддок внимательно смотрел на капитана, так как на спокойно стоящего Джека Фроста редко кому выдавался шанс глянуть. Прохладный ветерок мягко колыхал белоснежные локоны, новая рубашка от Рапунцель, как раз под цвет волос, вольно развевалась. Руки не были продеты в черную жилетку, та лишь висела на его плечах, едва не слетая при каждом порыве ветра. Одна рука лежала на борту, другая покоилась, к удивлению Иккинга, на шее. Только через секунду он осознал, что на самом деле Фрост прозрачно касался уже знакомой Хэддоку цепочки кончиками пальцев. С этой самой цепи он пару дней назад сорвал их спасение от Левиафана. Но зачем Джеку была нужна эта цепочка, сама по себе никакой особой ценности не представляющая, гадал Иккинг. — Джек... — капитан дернулся и повернулся к одноногому лицом, — Насчет той подвески... — Не страшно. — Фрост резко убрал руку от цепочки. — Она... много для тебя значила, да? — Иккинг не был дураком, и заметил изменение в поведении Джека. — Да. — просто и немного резко ответил Фрост, явно давая понять, что продолжать разговор не хочет, а в его глазах горела горечь. Впрочем, Иккинг и без этого почувствовал, что дело принимает нежелательный оборот, и поспешил ретироваться. Наскоро попрощавшись, пират кинулся к двери и тихо скользнул внутрь корабля, оставив Джека стоять на холодном ночном ветру. Когда нога Хэддока скрылась за дверью, Фрост тяжело вздохнул. Умеет же Иккинг всколыхнуть болезненные воспоминания, ничего не скажешь. Он поежился. Холодный ветер пробирал до костей, а внутри бураном клокотали чувства. Джек уткнулся взглядом в деревянный борт корабля. Внезапно его взгляд привлекла какая-то тень в океане...***
Иккинг еще минуту простоял за дверью, погруженный в свои мысли. Что-то странное с ним происходило, и его уверенность в собственном хладнокровии неслабо так пошатнулась только что. Показалось тебе, убеждал он себя, идя по узкому кориду, показалось... Но он точно знал, что не показалось. Что-то такое уловил он во взгляде Фроста, что заставило его задуматься, что-то... знакомое. Такое, что Хэддок и сам нередко испытывал случись кому напомнить ему былое. Глаза Джека отливали грустью и болью, будто бы он тоже, как и Иккинг, каждую ночь засыпал, погружаясь в грёзы о прошлом и золотистые отблески недостижимой косой челки. "Хватит, Иккинг, - сказал он сам себе, вылетая на верхнюю палубу, - Ты сможешь её вернуть... Точно сможешь."Смогу ли я?
Как трещинки молний расходятся по носному небу в грозу, так и его уверенность начала ломаться на глазах, покрываясь паутинкой разломов, сомнений. С такими вот нерадужными мыслями Хэддок подошел к борту и перевесился через него, окидывая взглядом нижнюю палубу. Внезапно по правую руку от него раздалось тихое сопение, и, обернувшись, Иккинг увидел кутающуюся в фиолетовое покрывало Рапунцель Корону собственной персоной. — Привет, — сипловато поздоровалась девушка, по самый нос влезая в пушистое одеялко. — Привет, — ответил Хэддок, подивившись, как это он её не заметил сразу, — чего сопишь? — Простудилась, похоже, — Рапунцель извлекла откуда-то из-под покрывала кружку с чем-то горячим и отпила. — Жаль... — неловко протянул Иккинг, не зная, что бы еще сказать. Впрочем, ему и не пришлось. Внезапно Рапунцель несильно толкнула его в бок и шикнула куда-то влево. По левому борту корабля над водой возвышалась какое-то подобие пирамиды, слабо отражающей лунный свет. А по швартовым канатам плавно скользил не кто иной, как Джек Фрост. — Как думаешь, куда это он? — прошептала принцесса, заговорщицки сверкнув глазами. Иккинг и сам невольно почувствовал искорку адреналина внутри. — Давай узнаем... — и они с Рапунцель спрыгнули с борта и скатились вниз тем же путем, что до них Джек. Перед ближайшей к борту стороной пирамиды были небольшие ступени, ведущие к аркообразному проходу внурь. Сама же пирамида была ровно сложена из песочного цвета каменных блоков, немного потрескавшихся, овитых кручеными водорослями. Аккуратно опустившись на влажноватые ступени, Иккинг и Рапунцель поёжились от прохладного ветерка, повеявшего из глубокого темного прохода. Иккинг сглотнул. — Не разделяемся, хорошо? — немного испуганно, но решительно заявила Рапунцель, и первой шагнула в темноту. Иккинг поспешил за ней с мыслью, что Джек его убьет, если с принцессой что-то случится. Во влажной темноте тоннеля было почти ничего не различить, потому по каменистому склону они спускались вслепую, остородно прощупывая пространство перед собой. Вдруг у них за спиной послышался шелестящий хрип, и Рапунцель тихо вскрикнула, хватаясь за Иккинга. Они напряженно взглядывались в темноту, а тишина давила им на уши. Рапунцель уже представила, как вот перед ними мелькает мертвенный свет и последнее, что они видят - зеленовато-бледное лицо мертвеца с пустыми глазницами. Однако додумать эту мысль она не успела, потому что вдруг прямо у них перед носом вспыхнул дрожащий синий огонёк, озаряющий влажный, покрытый плющом пологий тоннель. Огонек вспыхнул чуть ярче перед лицами испуганных Иккинга и Рапунцель и размеренно поплыл дальше. — Иккинг, может нам стоит... — неуверенно протянула принцесса, подергивая пирата за рукав. — Идем за ним! — твердо сказал Хэддок, адреналиновый блеск в его глазах, и зашагал вслед за огоньком, увлекая за собой Рапунцель. Та лишь подумала, что такая себе идея вообще-то, но возвращаться одной ей не хотелось. Шли они так по однообразному коридору довольно долго, не то чтобы в таком состоянии они могли определить время. Однако в какой-то момент они обнаружули себя на входе в обширную залу, потолок которой подпирали крученые колонны. Огонек, заведя из внутрь, хитро подпигнул, и исчез. Когда Рапунцель погрузилась во тьму, она хотела было сжать руку Иккинга, да только того рядом не оказалось. Чувствуя, как страх сжимает грудную клетку, девушка выкрикнула имя пирата, но ответа не последовало. И когда Рапунцель была уже готова начинать истерично вопить и звать на помощь, где-то под невидимым потолком загорелся свет. Вытерев навернувшиеся слезы, принцесса огляделась. В середине зала, где раньше было пусто, возвышался невысокий каменный постамент, над которым парило нечто. Приблизившись, Рапунцель разглядела небольшой жезл, с круглым сияющим изумрудом на верхушке. Еще раз осмотревшись, принцесса осторожно протянула руку и прозрачно прикоснулась к железной поверхности скипетра. И тут же отдернула, потому что из камня вылетело некое подобие призрака, оказавшегося при более близком рассмотрении статной полу-прозрачной женщиной с греческим профилем, и повисло над постаментом. Рапунцель испугано пискнула, когда дух окинул её строгим взглядом, но всё-таки выдавила: — В-вы кто? Та будто только этого и ждала и сразу же начала чинно зачитывать: — Я Оракул! Я вижу всё, что было, и всё, что будет. И я вижу твою судьбу, дитя. Рапунцель решила не обижаться на "дитя", а лучше узнать об интересном. — Мою... судьбу? — поинтересовалась она с любопытством. — Верно. Я вижу много боли и страха, — траурно протянула Оракул, а Рапунцель невольно фыркнула: — Обнадеживает. — Да... — протянула женщина, не обращая внимания на то, что девушка уже явно забавляется. — Я вижу родителей, разочарованных в своей дочери. А вот тут Рапунцель уже напряглась, вслушиваясь в каждое слово. — И я вижу потерянную в тумане душу, которая тянется увидеть свет. Я вижу, как дорогой тебе человек будет умирать у тебя на глазах, а ты ничего не сможешь сделать. Я вижу предательство... И тот, кого ты ненавидишь, вскоре... — Что? — резко вырвалось у принцессы. Какая еще, к черту, заблужшая душа? Вряд ли это о ней, но тогда о ком же эта заунывная дама? Да и кого ж это она - она! добрая принцесса - ненавидит. И то, что кто-то из её близких будет... — То, что я сказала. — гордо заявила Оракул и взмахнула руками, — Довольно! Иди же навстречу своей судьбе! — Я... Стой! — только и воскликнула Рапунцель, но глаза заслонила пелена, а когда исчезла, принцесса почувствовала под ногами слегка покачивающуюся деревянную поверхность. Рядом кто-то недоуменно сопел. Она стояла на палубе корабля, а рядом с ней были Джек и Иккинг.***
— Позволь уточнить... То есть ты Оракул, который, дескать, видит всё и вся? — приподняв бровь, поитересовался Иккинг Хэддок, стоявший скрестив руки и смотря на призрачную леди. — Именно так. — кивнула та, грациозно взмахнув руками. — Тогда ты расскажешь мне мое будущее? — глаза Иккинга вспыхнули нехорошим огоньком. — Почему бы и нет, — с выражением непомерного самомнения протянула Оракул, — То, что ты задумываешь сделать может у тебя получится, но захочешь ли ты этого в итоге? Хэддок нахмурился, напрягаясь всем телом. Разве не об этом же он думал ранее этой ночью? — Вскоре океан принесет вести, и тебе придется принять решение. Отпустишь ли ты прошлое или свершишь задуманное... зависит лишь от тебя. Дерзай. — Вести... — задумчиво протянул Иккинг, собираясь что-то спросить, но в глазах уже потемнело. Через секунду он возник на борту "Луноликого", а рядом стояли Рапунцель и Джек.***
— Как ты меня назвал? — озадаченно осведомилась Оракул у стоявщего перед ней Джека. — Высокопарная леди-призрак? Ох, не обращай внимания! — взволнованно ответил тот, — Лучше скажи, ты правда можешь рассказать мне мою судьбу!? — Могу. — подтвердила леди-призрак кивком. — Расскажи~и! — чуть ли не взвыл от предвкушения Джек, — Что меня ждет? Богатства, успех, а может... — Смерть. — он осекся, чувствуя, как внутри всё холодеет. Одно лишь просто слово, сказанное мягким голосом, но какой удар, какая реакция! — То есть... — Фрост попытался вернуться в своё обычное потешное настроение, — Смерть моим врагам, конечно? — Возможно. — уклончиво ответила Оракул, — Скоро океан принесет новости, которые могут породить монстра. Бойся его! Он принесет тебе одно разочарование, что бы ты ни хотел в нем видеть. — Ох... — Но это не всё! — поспешно остановила его Оракул, — Я вижу холод, смертельный холод! Я вижу, как он сковывает холодные сердца людей льдами. Один из них - ты! Девушка с огненным прошлым заморозит твою душу до смерти. И помни - любовь... — Бессильна! — внезапно резко оборвал её Джек. Да что же все сегодня только и хотят, что выбесить его: сначала Иккинг, потом эта дама! — Какие импульсивные молодые люди попались. — ворчливо взмахнула руками Оракул, и, не успел Джек ее остановить, как глаза застлала пелена.***
— Джек! — он оглянулся, и увидел смотрящих на него Иккинга и Рапунцель. Он встряхнул головой, из которой не пропадали просторная зала и слова призрачной леди. Он помнил каждый слог, сказанный ей, каждая деталь на удивление четко отложилась в его памяти. Может, это магия? — Джек, ты в порядке? — только тогда Фрост осознал, что полу-лежит на палубе, оперевшись спиной о борт корабля. Друзья, как он предпочитал их называть про себя, склонились над ним, обеспокоенная Рапунцель и заинтересованный Иккинг. — Как вы тут оказались? Что произошло? — Джек для верности снова огляделся, но нет, он точно был на своем корабле. Ну не могло же ему привидиться? — Ты, кажется, ушел с корабля... куда-то. — проговорил Иккинг спокойно, — Мы с принцессой принялись тебя искать, но ты будто под землю провалился. Ни на борту, ни в воде мы тебя не нашли. А потом ты внезапно появился тут, как по волшебству. — То есть вы не видели... — Джек нервно сглотнул, — пирамиды? — Видели, но... — начала было Рапунцель, однако Иккинг чуть раздраженно её прервал. Вообще если бы Фрост был тогда чуть менее погружен в свои мысли, то заметил бы и очевидную ложь Хэддока, которого с потрохами сдавала растерянная и удивленная Корона, и неприсущую принцессе отрешенность, и недобрый огонек в глазах "друга". — Видели. Мы даже зашли внутрь, но уткнулись в тупик. Да, принцесса? — А? А, да, конечно! — поспешно спохватилась Рапунцель. Ни одному из них, разумеется, не хотелось делиться произошедшим. Как не хотелось и Джеку. — А я просто зашел внутрь и... провалился куда-то. А потом вдруг оказался тут. — пояснил поспешно Фрост, отрешенно постукивающий пальцами по колену, и поднялся на ноги. Глаза Иккинга подозрительно сузились, ведь только идиот (или Рапунцель Корона) поверил бы в это. Неужели, Фрост тоже был в том зале? — Знаете, — внезапно подала голос принцесса, — давайте закроем эту тему. Пойдем лучше спать, я так устала. И, не сказав больше ни слова, она удалилась в свою спальню, погруженная в свои мысли. По пути она прошагала мимо всегда запертой двери, но, как обычно, не придала этому значения.И тот, кого ты ненавидишь, вскоре...
— Нам тоже, пожалуй, пора. — согласился Иккинг, — Завтра долгий день. И с этим он, как и принцесса, задумчиво ушел в свою каюту, убежденный, что не один он слегка замолчал свои ночные приключения.Вскоре океан принесет вести, и тебе придется принять решение. Отпустишь ли ты прошлое или свершишь задуманное...
А Джек остался. Холодный ночной воздух пробирал до костей, а в голове все прокручивались и прокручивались её слова.Я вижу холод, смертельный холод! Я вижу, как он сковывает холодные сердца людей льдами. Один из них - ты! Девушка с огненным прошлым заморозит твою душу до смерти.
Так Фрост и заснул, еле дойдя до своей капитанской каюты, погруженный в догадки и мысли.И помни, любовь...
Ранит. Больно ранит. Уж кому, как не ему, было это знать...