***
Миновала ещё одна неделя. Погода в Японии бывала иногда непредсказуемой; но в основном оставалась тёплой и дождливой. Агафья хорошо могла говорить по-французски и уже свободно общалась на этом языке с Атенаис. Про случай с Мадзимой, кроме Эммы, которая при каждой возможности следила за Агафьей, больше никто не вспоминал. Атенаис всё чаще старалась вытащить русскую подругу прогуляться по Токио. Такой огромный город и столько в нём интересного! Однажды, когда подружки прогуливались по Камурочо, они шли по Южной Сенрио Авеню вдоль старых зданий, которые стояли довольно близко друг к другу. Здесь Агафья не была ни разу. - Что это за место такое? – спросила она у подруги. - Мне Сазуоки советовал сюда не ходить, как и в Район Чемпионов. Перед нами с тобой «Малая Азия». Это гетто для китайский и других иммигрантов из материковой Азии. Представляешь, наверное, что это такое, - поморщила нос Атенаис, словно почувствовала неприятный запах. - Понятно. Не самое приятное место, если учесть, что японцы и китайцы не очень ладят между собой. А про Район Чемпионов? Ты упоминала о нём. - Это район со старыми домами, барами и прочими забегаловками. Там живут, как мне кажется, бедняки. Как-то была там волей случая. Пьяниц видела немало. Ещё я знаю, что в Западный Парк тоже нам лучше не ходить. Там и вовсе бездомные японцы построили целые лагеря. - Ты считаешь, что там может быть опасно? Атенаис с опасением оглянулась по сторонам, а потом прошептала Агафье на ухо: - Один из моих клиентов как-то сильно напился и по пьяни разболтал мне один секрет. Он сказал, что там есть одно место, куда ходят только богачи и якудзы. Как я поняла с его слов - там есть какое-то место под землёй, где расположился чуть ли не Ёсивара. Продажный секс, азартные игры, бои без правил и ещё много чего. В общем - там процветает практически всё, что вне закона. Агафья тихо присвистнула: - Да ты прямо мастер узнавать самые сокровенные тайны богатых японцев! Атенаис стеснительно хихикнула: - Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Девушки дружно рассмеялись. Изучать неблагоприятные кварталы они не стали. И всё бы ничего, но Агафье показалось, что за ней кто-то наблюдает. - Что-то не так, дорогая? – невинным голосом произнесла Атенаис. - Нет, милая Атенаис. Но мне кажется, что за мной следят. - И давно это тебе кажется? – удивилась подруга. - С сегодняшнего дня, - оглянулась Агафья по сторонам. - А ты хоть имеешь представление, кто бы это мог быть? - Нет. - Может, это один из твоих клиентов? Всё-таки наша профессия довольно яркая, и в хостесс часто влюбляются, но без взаимности. - Только вот сталкера мне не хватало! Это здесь преследуется по закону? - Не знаю. Но всё же будет лучше, если мы не будем возвращаться в позднее время домой по одной. Вместе гораздо безопаснее. А сейчас пойдём и посмотрим на этот Западный Парк. Агафье было всё равно, куда идти - лишь бы отделаться от возможного воздыхателя. Строить отношения с местными мужчинами в планы девушки не входило. Прогуляться по Западному Парку им, увы, не удалось. Он оказался полностью огорожен высоким забором, и простые люди туда не ходили. Атенаис захотелось в туалет. Благо, в Токио их найти нетрудно, и платить за разрешение им воспользоваться не нужно. Агафья осталась ждать французскую подругу на улице и её опасения тут же подтвердились: через дорогу на углу высокого здания стояли трое мужчин в деловых костюмах и, не скрываясь, смотрели на неё. Агафья их уже видела, когда они наведывались к Сазуоки. Это якудзы из семьи Симано. Когда девушка выступала в клубе, они всегда задерживались, чтобы послушать «русского соловья». Но каковы их намерения теперь? И почему они так на неё смотрят? - Вот и я! – вышла Атенаис. - Пойдём скорее в такси! - Агафья подхватила Атенаис под руку и повела к свободному такси. - В чём дело? – не поняла она. - Три бандита стоят на углу и пристально наблюдают за мной! Француженка хотела на них посмотреть, но не успела. Агафья быстро усадила её в машину и назвала водителю их домашний адрес. - Я там никого не видела, - спокойно сказала она. - Поверь, я видела! – была Агафья напряжена. - Тебе показалось, - пыталась она успокоить подругу. – Ты устала, милая моя, вот тебе и мерещится. - Атенаис, дорогая моя подруга, я бы тоже очень хотела, чтобы мне это просто померещилось; но их лица я хорошо помню. Это были якудза. - Ты уверена? - Более чем. Я их узнала. Они приходили к Сазуоки. Я даже запомнила маленькие значки у них на пиджаке. Написано на них «Симано». Атенаис это озадачило. Она призадумалась, пытаясь вспомнить таких людей. - Что-то не припоминаю я их, - покачала она головой. – Даже если это и они, то зачем им за тобой следить? Они ведь не трогают простых людей. - Сазуоки с нас имеет хороший доход. Кто знает, может этот некий Симано решит завербовать меня! Атенаис рассмеялась и погладила подругу по руке: - Моя дорогая Агафья, у тебя просто разыгралось воображение! Сейчас мы приедем домой, и ложись спать. Утром тебе всё покажется обычным самовнушением. Агафья с большим удовольствием взяла на заметку совет подруги. Она не хотела никуда сегодня идти, но и отказать Атенаис не могла. Они вместе начали свой путь, а значит должны держаться друг за друга. Можно было бы сказать: «Один за всех и все за одного», но их было только двое. Агафья знала цену дружбы и уповала, что с Атенаис она не ошиблась. Та не подведёт её и не предаст. А что до этих страшных якудз - то как только Агафья окажется в своей квартире, то и думать о них забудет. Жаль только, что пришлось потратиться на такси, а в Японии оно дорогое. Вставив ключ в замок своей квартиры, девушка поняла, как сильно устала и хочет спать. Атенаис поцеловала подругу в щёчку и пожелала ей сладких снов. Агафья осталась наедине с собой. О тех якудзах она забыла. Самое время принять душ и ложиться спать. Как только после водных процедур её голова коснулась подушки, девушка за несколько секунд провалилась в сон. Ей снились бабушкины блины и большой самовар. Вокруг - убранство в русском народном стиле, на плечах у бабушки роскошный павловский платок. Она улыбается и поёт песню «Конфетки, бараночки», а мама и папа хлопают в ладоши. Агафья улыбнулась. Только во сне она возвращается в родную, любимую Россию к своим самым близким людям. Каждый день разлуки с ними заставляет её тосковать по дому. Только улыбка эта, такая чистая и искренняя, была последней.***
Следующий день был пятница, и Агафья пребывала в предвкушении предстоящих выходных. Девушка приглядела для себя недорогой японский ресторан, где подают морепродукты. Ей редко удаётся куда-нибудь выбраться. Хотелось пригласить туда Атенаис и ту немку Грету. Но Грета была не шибко интересной собеседницей: говорила немецкая хостесс мало, да и рассказчицей была неинтересной. Видимо, потому эта девушка и не пользовалась такой популярностью у клиентов. Агафья как-то понаблюдала за Гретой. Каково же было её удивление, когда оказалось, что к немке клиенты приходят только с одной целью – чтобы та их слушала и меньше говорила! Что ж, бывает спрос и такие услуги. К счастью, Агафье не придётся задерживаться сегодня. Хоть в пятницу обычно клиентов у неё намного больше, чем в основном на рабочей неделе - в этот раз вечер у девушки выдастся свободный. Сазуоки пребывал в отличном настроении. От бармена русская хостесс узнала, что клуб «Континент» занял первое место по самому популярному хостесс-заведению в Токио. И Агафья среди самых известных хостесс выбилась на первое место. Впервые Эмму весьма неслабо обошли: американка была уже не на втором месте и даже не третьем, а едва держалась на четвёртом. Второе место заняла Атенаис, третье - тайка Тинг По, а с четвёртого Хэлл уже вытесняла китаянка Минг Чжао. Агафья выбилась в лидеры благодаря своему чарующему голосу, а уж её талант развеселить смешными монологами и анекдотами никто не мог переплюнуть. Нетрудно было догадаться, как сильно Эмма ненавидела Агафью и Атенаис, но ничего не могла с ними поделать. Ясумо обожал её обеих конкуренток, приносящих ему отличный доход, и никакая клевета или подстава не смогла бы его настроить против них. Агафья почувствовала, что почти смогла справиться со своей целью. Она стала той самой королевой клуба, статусом которой полгода назад так кичилась Эмма. Может, поэтому на неё вчера так смотрели те якудза? Вполне возможно. То, что она теперь самая популярная хостесс, давало девушке надежду, что та скоро расплатится с долгами и вернётся домой. Сазуоки обязан поднять ей зарплату. Но об этом она пока не спешила заводить разговор. Ясумо хоть и страдает забывчивостью, но про такое не должен забыть. Может, в честь достижения такой популярности он и разрешил Агафье сегодня уйти домой пораньше? Однако начальник об этом ей ничего не сказал - его увезли домой в пьяном угаре. Агафья стояла у барной стойки и увидела, как Сазуоки под руки ведут двое пожилых мужчин. Ясумо помахал рукой русской хостесс и покинул свой клуб. Девушка хмыкнула. Раз он уехал; то может и она поехать домой. Тем более, что на сегодня больше клиентов у неё больше нет, и её рабочее время подошло к концу. Переодевшись и выходя из клуба через служебный вход, девушка чуть не столкнулась с незнакомым мужчиной. Тот стоял напротив и как-то недобро смотрел на неё. - Извините, господин! – вежливо извинилась Агафья. Она свернула, чтобы выйти на улицу, но ей тут же преградил путь другой мужчина в деловом костюме. Девушка посмотрела на него испуганными глазами и, не говоря ни слова, развернулась на сто восемьдесят градусов. Третий мужчина преградил девушке последний путь к отступлению. Трое незнакомцев в деловых костюмах смотрели на Агафью с угрозой, и та почувствовала, что начинает паниковать. Девушка быстро перекидывала взгляд с одного незнакомца на другого, а те медленно подходили к ней, сжимая круг сопротивления. «Грабители!» - мелькнула у неё мысль. Она протянула свою сумочку и пропищала: - Вот, забирайте! Только не трогайте меня! - Заткнись! – тихо прорычал один из них. Когда они приблизились, девушка увидела на груди у них мелкий значок, а на нём было написано «Симано». Якудзы! Что им нужно? Они же не трогают простых людей? Или трогают? С улицы их кто-то окликнул. Тот мужчина, которого она чуть не стукнула дверью, когда выходила, грубо схватил её за предплечье и, толкая, потребовал идти вперёд: - Не вздумай кричать! Иначе узнаешь, как заточка проходит между твоих рёбер! Девушка была растеряна, но ещё больше - напугана. Идти куда-то с этими бандитами ей было страшно, однако куда страшнее было погибать в случае неподчинения. Хоть Агафья выше их ростом, но она была одна и ничего против троих бандитов поделать не могла. Как только пленницу вывели, она пыталась осмотреться в поисках полицейского. Но прежде, чем успела, ей наклонили голову и заставили сесть в машину с тонированными окнами. Двое мужчин сели по обе стороны от Агафьи, а третий - рядом с водителем. Тот, что сидел справа, достал из кармана платок и так туго завязал ей глаза, что та ойкнула. Девушка попыталась ослабить узел, но мужчина слева тут же перехватил и не менее больно сдавил ей руки. Куда они её везут? Что им от неё нужно? Это какая-то ошибка! - Скажите, пожалуйста, господа, куда вы меня везёте? – осмелилась спросить Агафья. Ей никто не ответил. Повторять свой вопрос пленница не решилась. Руки от каждой минуты в пути дрожали всё сильнее. Она тихо молилась на родном языке. «Это ошибка! Я ничего не сделала!» - пыталась Агафья себя настроить на то, что это всё-таки какое-то недоразумение или розыгрыш. Но миновало около двадцати минут пути, и такая надежда угасала. Наконец, машина остановилась. Девушку грубо вытащили из машины и, толкая, куда-то повели, не сняв повязку с глаз. Если не считать лёгкого дуновения осеннего ветерка, вокруг было тихо. Под ногами не мягкая почва, а асфальт или камень, и воздух вокруг не пропитан лесной влагой. Значит, она не в лесу. Тогда где же она? Споткнувшись и упав на ступеньку, пленница поняла, что её привезли в какой-то дом. И, судя по тихому журчанию воды и приближающимся звоночкам ветряных колокольчиков - явно не заброшенный. Подниматься по лестнице с закрытыми глазами, особенно когда тебя сзади подгоняют, очень неудобно: Агафья часто спотыкалась. Ступеньки закончились, и девушку завели внутрь помещения. Пол под её ногами тихонько скрипнул. Где-то вдали раздался звук сямисена и тихие удары японского барабана цуцуми. Агафья не любила народную японскую музыку, и сейчас её звучание ничего хорошего не предвещало. Девушка шла и шла, то и дело получая толчки со спины. То влево, то вправо, то опять влево, то прямо - это был какой-то нескончаемый лабиринт. Тем не менее единственной надеждой на спасение для неё оставалось именно запомнить дорогу. Агафья услышала, как открылась дверь-купе, и её сильно толкнули вперёд. - Вот та самая девушка, босс! – раздался позади довольный мужской голос. - Отличная работа! – отозвался голос впереди. От этого мужского голоса впереди у пленницы побежали мурашки по коже. Казалось, что мужчина не сказал, а прорычал. Напуганная, Агафья с повязкой на глазах вращала головой из стороны в сторону. Хотелось снять её и увидеть того, кто внушал ей тихий ужас, но девушка опасалась это делать. - Позовите сюда Мадзиму! – грозно скомандовал он. Агафья вновь вздрогнула от его голоса и услышала звуки шагов где-то посередине от этого мужчины. Минуту назад ей казалось, что её оставили наедине с этим неведомым человеком; но стало чуть полегче от мысли, что это не так. Снова тягостное ожидание и полное неведение происходящего. У девушки дрожали губы, а ноги предательски подкашивались от слабости. Страх лишал её сил. «Это всё просто недоразумение! Ошибка! Нет! Это розыгрыш! Пусть это будет так!» - в мыслях надеялась она. Раздалось несколько приближающихся шагов. - Вы меня звали, босс? – услышала она знакомый голос. Горо Мадзима! Агафья хоть и не испытывала добрых чувств к этому человеку и надеялась никогда больше с ним не пересекаться, но в эту минуту была рада ему, как никогда. Среди всех этих незнакомцев он был единственным, кого она знала, и на кого могла рассчитывать. Раздался щелчок пальцами, и к девушке кто-то тихо сбоку подошёл. С неё сняли повязку. Агафья поморщилась. Она не сразу смогла разглядеть, где находится; а когда зрение прояснилось, она увидела, что находится в большом зале, обставленном полностью в традиционном японском стиле. Напротив неё впереди сидел, сложив ноги, крупный лысый мужчина, одетый в кимоно. Рядом с ним стоял Мадзима в своём неизменном наряде. Агафья была в изумлении, но не менее изумлён был и он. По одному его взгляду Горо девушка поняла, что и он тоже не понимает, что происходит. Агафья посмотрела на большого, лысого мужчину, который был его боссом. Что-то подсказывало ей, что он и есть тот самый Симано. - Подойди ближе! – пробасил он, обращаясь к ней. Подходить ближе, мягко говоря - не хотелось, однако злить его было слишком рискованно. Скрепя сердце, девушка сделала вперёд несколько мелких шажочков и остановилась. Мадзима переводил взгляд с неё на своего босса, не решаясь спросить, зачем её сюда привезли. - Ещё ближе! – громче произнёс большой мужчина. Агафья тихо пикнула, но сделала ещё несколько шагов. Теперь она видела его хорошо, но лучше бы не видела. На лице у него растянулась зловещая ухмылка, а в глазах отражался просто дьявольский блеск. Этого было достаточно, чтобы понять, что она стоит перед человеком, которому неведомо не то, что великодушие - элементарное сострадание и жалость. Агафья перевела взгляд на Мадзиму. Он посмотрел на неё, а потом перевёл взгляд на босса. - Ты знаешь, кто я? – обратился к ней большой мужчина. Агафья быстро покачала головой. Нет, она не знает, кто он. И не хочет знать. Смотреть на него оказалось жутко, особенно в его глаза, в которых не осталось ничего человеческого. - Меня зовут Футоси Симано. Ты слышала когда-нибудь это имя? - спросил он. Она снова покачала головой. Хоть девушка и не смотрела на него, всё же была уверенна, что тот доволен её ответом. - Посмотри на меня, - скомандовал он. Агафье очень не хотелось смотреть на него, но властный и страшный голос Симано вновь напомнил пленницу, что его лучше не злить. Та посмотрела. Футоси продолжал улыбаться, только улыбка его не предвещала ничего хорошего. Он кивнул на Мадзиму и спросил: - Ты его знаешь? И что ей ответить? Если она соврёт, то сделает только хуже себе. А если скажет правду, то что тогда будет? Девушка быстро переводила свой взгляд то на Мадзиму, то на Симано, не зная, что ответить. - Знаешь. Я вижу! – довольно ответил он. – Ты, я слышал, красиво поёшь. Спой что-нибудь. Спеть? То есть как? Просто взять и спеть? Она не сможет в такой-то обстановке. У неё от ужаса, что внушает этот человек, сдавило горло; и ей не удастся спеть так, как надо. - В чём проблема? – спросил он. – Ты не хочешь петь? Или не можешь? - Она может, босс, - тихо ему кто-то сказал. - Заткнись, не с тобой разговариваю! – прорычал Симано и снова посмотрел на Агафью. – Так ты споёшь мне? «Надо спеть! Может, для этого меня сюда привезли? Я спою, и меня отпустят!» - мелькнула у неё обнадёживающая мысль. - Пой! – прикрикнул Симано. Агафья сжала кулаки, глубоко вздохнула и запела «Улетай на крыльях ветра». Ох, как непросто девушке было петь так, как она всегда поёт! Ей нужна поддержка - кто-то, с кем она знакома. Мадзима был единственный, кого Агафья здесь хоть немного знала. Несчастная с мольбой посмотрела на него, не переставая петь. Горо ведь её должник, и никакие дорогие подарки не окупят этот долг. Мадзима был серьёзен, как никогда. Агафья была ему чужим человеком, он практически не знает её. Про оказанную ему помощь он не забыл. По её глазам он понял, что ей страшно и она умоляет его помочь. Зачем его босс велел сюда привести эту девушку? Что ему нужно от неё? Если русская хостесс как-то оскорбила Футоси; то просто сказать, что её участь будет ужасной - значит, ничего не сказать. Симано далеко не из тех, кто прощает. Агафья закончила петь. Руки и ноги заледенели от волнения, а во рту будто пустыня образовалась. Но спела девушка песню изумительно. Это она поняла по довольному выражению лица Симано. Тот почесал свой толстый подбородок и прорычал: - И вправду. Ты прямо соловей. Очень жаль, что тебе, соловушка, придётся сломать крылья. Надежда, что после песни её отпустят, тут же испарилась. Агафья стала белее полотна. Как это ей хотят «сломать крылья»? За что? Девушка пала на колени и взмолилась: - Умоляю вас, господин! Я ничего плохого не сделала! Прошу вас, отпустите меня! Мадзима ужаснулся не меньше неё: - Босс, за что? Симано встал. Девушка перекрестилась. Он был не только толстым, но и очень высоким. Настоящий великан! Хоть Агафья и не была миниатюрной - глядя на него ощутила себя мышкой против слона. Футоси щёлкнул пальцами, и из соседней комнаты вышло четверо мужчин. У одного из них в руках был шприц. - Мадзима, ты снова меня разочаровал, - не глядя на своего подчинённого, сказал Симано. Он взял шприц и посмотрел на него таким заинтересованным взглядом, будто никогда ничего не видел подобного. - Босс, в чём я и мои люди провинились? – спросил его Мадзима. - Я всё знаю, бешеный ты мой пес! Эта иностранка нашла тебя избитым и выходила, не так ли? - Да, босс, - виновато ответил Мадзима. - Ты ведь знаешь, что для меня дисциплина играет важнейшую роль! И ты знаешь, что за её нарушение я всегда наказываю провинившегося. - Босс, я ведь исправил свой промах. Девушка тут ни при чём. Отпустите её, - старался сохранять Мадзима спокойствие. - Ты должен был остаться в тех подворотнях. Это бы послужило тебе уроком. Но эта сердобольная иностранка оказалась прямо-таки богиней милосердия. Поэтому вы оба понесёте наказание! Агафья ужаснулась. Её хотят наказать за то, что она пожалела раненого Мадзиму и помогла ему. - Но босс! – возразил Мадзима. – Она никак не касается дисциплины внутри семьи! Футоси проигнорировал сказанное и обратился к своим людям: - Держите его. Мадзиму обхватили со всех сторон. Агафья встала и, пока все отвлеклись на происходящее, попыталась улизнуть: развернулась к дверям, но увидела, что у них стоит мужчина с обнажённой катаной в руке. Оглянулась по сторонам - у других дверей тоже стояли люди этого великана. Пути к побегу оказались закрыты. Она посмотрела на Симано и увидела, как он вонзил шприц в вену на шее и стал вводить его содержимое. - Лучше не рыпайся, мой пёсик! – приговаривал он. – Иначе артерию могу задеть. Футоси откинул пустой шприц в сторону и велел отпустить Мадзиму. Тот упал на пол и начал кашлять. - Я долго ждал возможности испытать этот препарат, но провинившихся всё не было. И вот попался ты, моя кусачая шавка! – монотонно говорил Симано Мадзиме. – Сейчас мы посмотрим. Мадзима ухватился за горло, словно не мог дышать, потом он, рыча, стянул с себя свою куртку. Он стоял на четвереньках и, задыхаясь, дрожал. Агафья не понимала, что происходит. Ей все это казалось страшным сном. Что Симано ввёл Мадзиме, что тот так мучается? - А тебе, соловушка, я советую бежать без оглядки! – с насмешкой обратился к ней Футоси. – Я ввёл ему сильный препарат. Если он тебя сейчас увидит, то затрахает до смерти! Девушке показалось, что пол под её ногами вот-вот исчезнет, и она упадёт и разобьётся. Она неотрывно смотрела испуганными глазами на Мадзиму и медленно отступала назад. - Отойдите от дверей! – велел Симано своим людям. Мадзима перестал задыхаться. Вместо этого он тихо начал рычать. Симано крепко схватил его за плечо, удерживая рядом с собой. - Беги, дорогуша! Все двери открыты! Если сможешь убежать, то мы о тебе забудем! Не сможешь - станешь сукой для моего пса! – с насмешкой прокричал Симано. Мадзима поднял голову. Его единственный глаз покраснел, взгляд был безумен. Агафья поторопилась уйти. - Я его больше держать не могу! Ха-ха-ха! – рассмеялся Симано и отпустил взбесившегося Мадзиму. Агафья с криком бросилась бежать, а Мадзима кинулся за ней. Куда бежать? Где укрыться? Несмотря на все свои старания на лестнице, девушка так и не запомнила, где находится здесь выход. Позади она слышала громкий топот и рычание. Что он хочет с ней сделать? Агафья боялась себе это представить. Она бежала так быстро, как могла; но не знала, куда бежать. Этот дом был сплошным лабиринтом. Мадзима её быстро догонял. Пробегая по длинному коридору, девушка в его конце увидела несколько горшков с бонсай. На ходу она их опрокинула, чтобы так ненадолго замедлить обезумевшего мужчину. Мадзима перепрыгнул их и продолжил бежать. Ему оставалось около пяти метров, чтобы поймать жертву. Впереди девушка увидела открытую справа дверь. Если она продолжит бежать по прямой, то он её легко догонит. Она свернула в открытую дверь и быстро её закрыла. К счастью, эта дверь была не в японском стиле. Рядом стоял стул, и Агафья им забаррикадировалась. Раздался грохот. Стул долго не удержит дверь. Паника одолевала, но девушка старалась не поддаваться ей. Она быстро огляделась по сторонам. В этой комнате стоит низкий стол у окна напротив, а на нем красивая расписная ваза, слева от входа есть шкаф-купе. В Японии такие шкафы просторные, и в них может запросто спрятаться человек. Если Агафья разобьёт окно и выбежит, то Мадзима продолжит за ней погоню и догонит. Его надо обмануть. Девушка взяла вазу и кинула её в окно. Раздался громкий треск, а Агафья тихо прошмыгнула в шкаф и закрылась там. Пусть Мадзима думает, что она сбежала через окно. Он выбил дверь и влетел внутрь. Через крошечную щёлку девушка наблюдала за ним. Его единственный глаз был широко открыт и налит кровью, зубы он стиснул и крепко сжал кулаки. Мучжина был абсолютно безумен. Сейчас он больше походил на взбесившегося психа, с которого сняли смирительную рубашку. Хитрость с окном сработала. Горо решил, что она бежала через окно на улицу. Рыча, словно зверь, он перепрыгнул наружу и скрылся. Девушка не рискнула сразу выйти из своего укрытия. Выждав около минуты, Агафья вылезла и вышла в коридор. Стояла тишина, что казалось подозрительным. На цыпочках девушка вышла из комнаты в коридор. Никого нет. Она шла очень тихо мимо множества различных комнат и помещений. С улицы раздался дикий крик. Кажется Мадзима злился от того, что его жертва скрылась. Наконец ей попалась открытая на улицу дверь. Она вышла и увидела в нескольких метрах от себя ворота, а за ними - её спасение. Позабыв об осторожности, девушка подбежала к воротам и попыталась их открыть. Они оказались заперты. Агафья уставилась на закрытые ворота, и её душила одна только мысль: «Он меня обманул! Мне не дадут отсюда уйти! Я в ловушке!» Где-то вдали она снова услышала дикий крик. Мадзима её заметил и мчится к ней. Девушка была готова лезть через стену, лишь бы спастись от обезумевшего мужчины. Она сунула ногу в кольцо, что служило ручкой, и поднялась. Осталось ухватиться за верх, попытаться подтянуться и перекинуть ногу. Есть! Осталось ещё немного. Её крепко схватили за вторую ногу и потянули вниз. Девушка упала прямо на своего преследователя. Это смягчило падение и немного оглушило Горо. Агафья была немаленькой в отличие от японок, и для него она оказалась тяжеловатой. Девушку в этот раз охватила паника, и она, потеряв обувь, побежала обратно в здание. Мадзима пришёл в себя и продолжил её преследовать. Она забежала в ту же комнату, где недавно пряталась. Надо снова спрятаться. Если в первый раз сработало, то сработает и во второй раз. Мадзима влетел следом, не обнаружив свою жертву. Он оглядывался по сторонам, подошел к разбитому окну и выглянул в него. Девушка зажала рот руками, чтобы сдержать тяжелое дыхание. «Уходи! Пожалуйста, уходи!» - умоляла она. Но Мадзима не уходил. Его шаги приближаются к её укрытию. В этот раз он не дал себя обмануть, и понял, что жертва прячется где-то здесь. Он резко открыл шкаф-купе, где пряталась Агафья. Она закричала, а на лице Мадзимы растянулась довольная, жутка улыбка. Она попалась! Он схватил несчастную за ноги так сильно, что ей показалось, будто её сдавливают тиски, и выволок из шкафа. Агафья попыталась ударить его свободной ногой, но тот успел её схватить. Горо перевернул девушку к себе спиной и с яростью начал срывать с неё одежду. Агафья продолжала сопротивляться, как могла, но тот был сильнее. Он протянул руку ей под платье и сорвал с неё трусики. Девушка кричала, умоляла её отпустить, оказывала всё более и более отчаянное сопротивление; но тщетно. Он крепко схватил жертву за бёдра, раздвинув их, встал между ними и, быстро стянув с себя штаны, резко вошёл в неё. Агафья почувствовала, как внутри нее всё разрывается, и закричала ещё громче. Ни одна попытка сбросить с себя насильника ни к чему не привели. Несчастную девушку насиловали грубо и жестко, причиняя сильнейшую физическую и моральную боль. Невинность жертвы распалила его сильнее, и тот ускорил темп. А её крики не доходили до его затуманенного наркотиком разума. Горо всё видел, всё понимал и чувствовал, но ничего не мог с собой поделать. В него словно демон похоти вселился. Агафья протянула вперёд руку и попыталась ползти, но тут же ощутила на своём плече горячее дыхание, а за ним и укус. Мадзима кусал её плечи и спину, не сбавляя темп. Сил на сопротивление больше не осталось. Несколько секунд в комнате были слышны только учащённое дыхание насильника да крики боли и ужаса несчастной жертвы. Раздались шаги, и в комнату вошёл Симано с двумя мужчинами: - Не смогла улететь, соловушка! Какая жалость! Раздался отвратительный хохот. Просить о пощаде этого подонка было совершенно бесполезно. Больно, тяжело и очень унизительно. Мадзима не двигался, всё ещё переводя дыхание. Решив, что тот закончил, Агафья чуть приподнялась и попыталась его с себя столкнуть. Мадзима сразу очнулся, когда почувствовал, что его толкают. Посмотрел на Агафью всё ещё безумным взглядом, снова зарычал и, развернув к себе лицом, повалил и продолжил насиловать. Снова эта боль, только в этот раз ещё хуже. Насильник был прямо перед ней, и она видела его налитый кровью глаз и безумную ухмылку, больше напоминающий звериный оскал. Агафья оглянулась на Симано: тот смотрел на это с нескрываемым удовольствием. Футоси засунул руку в штаны своего кимоно и начал делать соответствующие движения. Девушка захныкала и отвернулась. В спину больно впивались осколки стекла, над ней пыхтел обезумевший мужчина. Она в аду, и ей никто не поможет. Мадзима ускорился, стал делать резкие рывки в несчастную девушку. Та больше не кричала. Просто закрыла глаза, молча роняя слёзы. Мадзима громко кончил, а вместе с ним и Симано издал довольный рык; и... Опять Горо, лишённый сил, навалился на неё!... Может, в этот раз закончил? Увы, ничего подобного - в считанные секунды опять начал. Сколько же это будет продолжаться?! Он в самом деле будет её насиловать до тех пор, пока они вместе не умрут? Агафья больше не ждала конца этой пытки - это всё закончится только её смертью. Вероятно, Мадзима и тогда не перестанет, пока сам не умрёт. Мадзима всё ещё был на ней. Сколько уже прошло времени? Как у него могут оставаться силы? Это было выше её понимания. Но тот всё же начал сдавать позиции. Либо действие препарата заканчивалось, либо силы таки иссякли. Горо лежал на ней, не шевелясь, и еле дышал. Всё - таки он обессилел. Только и у Агафьи сил не осталось - никак не спихнуть его с себя. - Довольно с них, - прорычал Футоси. - Уведите этого кобеля. Двое мужчин взяли Мадзиму за руки и стащили его с девушки. Тот замычал и ухватил Агафью за руку. Симано хихикнул: - Он вот-вот лапы откинет, но не перестанет трахаться! Идеальный наркотик! Агафья открыла глаза и посмотрела на происходящее. Сам Мадзима идти не мог. Его выволокли из комнаты за руки. Наконец-то её пытка закончилась. Футоси стоял и смотрел на пленницу с насмешкой, не говоря ни слова. Как только девушка попыталась встать, всё тело пронзила жуткая боль. В итоге ей удалось только повернуться на бок - да и то с огромным трудом. Симано подошёл к жертве, присел рядом на колени и, сильно схватив за волосы, поднял её голову до уровня своего лица. Агафья тихо заскулила. - А теперь слушай меня, соловушка! Я обычно выбрасываю то, что осталось от жертвы. Но сегодня я добрый, – прошипел он. – Поэтому ты будешь жить. Ты будешь жить с этим! Футоси злорадно улыбнулся. - Но запомни, пташка. Расскажешь кому, что здесь с тобой случилось - тебе никто не поверит. Зато твоё мёртвое, обглоданное рыбами тело найдут в токийском морском порту! – пригрозил он. Агафья посмотрела в глаза этому недочеловеку и, потеряв всякий страх от безысходности, прохрипела: - Вы не человек! Вы дьявол в человечьем обличье! И за это ответите перед Богом! Он видит всё и ни одно ваше злодеяние у него не забыто! За такое Симано мог свернуть ей шею, но теперь терять девушке было уже нечего. Тот лишь рассмеялся ей в лицо. Отпустив жертву, Футоси позвал своих людей. - Отвезите её! – распорядился он и ушёл. Трое мужчин похохотали над страданиями несчастной, а потом вынесли её на улицу и положили в багажник машины. Агафья постоянно то теряла сознание, то приходила в себя. ...Опять её куда-то везут. Неужели ещё не конец этим мучениям?!... ...Пленница вновь отключилась... ...На этот раз пришла в себя, когда её грубо кинули на асфальт. Было очень холодно, но в сознании девушка опять пробыла недолго... Агафья открыла глаза: на неё мелкими пушинками падал снег. Тело уже давно занемело. Сколько она уже пролежала на холодном асфальте? После всего пережитого хотелось так и остаться лежать, чтобы насмерть замерзнуть. Нет, нельзя допускать даже мысли о таком! Ни в коем случае! Это единственный грех, который Бог никогда не прощает! Но, вопреки известной русской пословице, каждая попытка встать с асфальта оборачивалась для девушки именно самой настоящей пыткой. Особенно больно было между ног. Когда Агафье всё же удалось встать - она увидела, что находится в нескольких метрах от своего дома. Это уже успокаивает. Вокруг не было ни души. При ней остались её ключи и кошелёк - это было ещё одним маленьким утешением. Больше девушка ничего с собой не носила, когда отправлялась на работу. Ноги сильно тряслись. Она попыталась их свести, но тут же от резкой вспышки боли упала на колени и ударилась. Агафья не кричала и не стонала. Кажется, она сорвала свой прекрасный голос. По бёдрам что-то потекло. Под ней образовалось маленькое кроваво-белое пятно. Боль в промежности не прекращалась. Только Богу известно, с каким трудом девушка дошла до дома. Хорошо, что Агафью никто не видел. Идя, сгорбившись и в раскорячку, она со стороны напоминала восставшего из могилы мертвеца. Едва добравшись до своей квартиры и закрыв за собой дверь на автомате, девушка так и рухнула на пол, провалившись в забытье. Завтра начнутся долгожданные выходные - вот только пройдут они совсем не так, как хотелось. Она вообще очнётся или умрёт, не приходя в себя? Это выяснится утром, если Агафья будет жива.***
Мадзима был без сил и едва в сознании. Ему что-то ввели в вену, и стало немного легче. Разум быстро прояснился, и вернулся контроль над собой. Горо лежал в какой-то комнате на циновке татами один. Поблизости никого. Вот-вот придёт его босс и начнёт другую пытку. По телу пробежалась волна неприятной, болезненной пульсации, и Мадзима дрогнул. Через пару секунд снова - последствия того наркотика. Увы, он всё помнит во всех деталях; но сейчас он был готов умолять, чтобы ему стёрли память. Он никогда, НИКОГДА не насиловал женщин! К простым людям всегда был дружелюбен и никогда не отказывал им в помощи, если они нуждались. Горо ждал своего босса, чтобы задать один -единственный вопрос; но тот что-то не торопится. Это ожидание было для него ещё одной пыткой. Что случилось с той несчастной девушкой? Жива ли она? В его ушах всё ещё слышится её крик и мольба. Он пытался бороться с собой. Пытался изо всех сил, но наркотик оказался сильнее. И сейчас снова по его телу пробегает волна боли. Послышались приближающиеся шаги, и в комнату вошёл Футоси Симано без своих людей. Подошёл к Мадзиме и усмехнулся. - До чего же забавное было зрелище! Ты отработал своё наказание, мой верный пёсик! – довольным тоном произнёс Симано. Это только сильнее ранило обессиленного Горо. Он приподнялся и посмотрел измученно на своего босса: - Что с ней? Как она? - Хм! Твоя жалкая душонка по ней страдает, да? – злорадно произнёс Футоси. – От неё избавились! - Она мертва? – ужаснулся Мадзима. - После такого траха девственницы обычно не выживают! Хах! - Нет! Неееет! Неееееет! Босс, за что? Зачем вы так поступили? Симано пнул его ногой в грудь и, уходя, произнёс: - Когда поправишься, тогда и поговорим. А сейчас восстанавливайся! Ты мне живым нужен! Он ушёл и закрыл за собой дверь. Мадзима остался наедине со своей болью и тяжёлым осознанием содеянного. Хоть он и якудза, но его нельзя назвать убийцей. Теперь же на его руках боль и смерть ни в чём неповинной девушки. Горо зарыдал. Ему теперь с этим жить. Что это будет за жизнь такая? Он будет ложиться с мыслями о содеянном и вставать. Бедная, добрая Агафья станет приходить в его сны, и он будет каждый раз заново переживать этот момент своей жизни. Её крик и мольба никогда не замолчат, а перед его глазами будет стоять её отчаянный, полный боли и ужаса взгляд. И ему жить с этим! С нестерпимым отвращением к себе и постоянным чувством угрызения совести! Мадзима снова вздрогнул от волны боли по его телу. «Прости меня, русская! Прости!» - только и всего, что он мог сейчас сказать.***
Агафья с трудом открыла глаза. Она одна в своей квартире. Утро для девушки началось с головной боли и воспоминаний о вчерашнем кошмаре. Может, ей так и остаться лежать на полу? Ей сегодня не надо никуда идти. Нет, надо встать. Надо. Девушка встала. Тело всё ещё болело, но уже не так сильно. Рядом было зеркало. Лучше не видеть своего отражения, но она увидела. Одежда изорвана практически вся - только бюстгальтер остался цел. На её плечах, шее и ключице остались следы укусов и засосов; а на руках и ногах, особенно на бёдрах - большие синяки и много уже засохшей крови вперемешку со спермой. Она почувствовала такое сильное отвращение к своему отражению, что хотелось разбить зеркало... Нет, хватит с неё боли - руки и так были исцарапаны стеклом. А зеркало потом снимет или накроет покрывалом. Шатаясь из стороны в сторону, словно маятник, Агафья зашла в ванную комнату. Прямо в изодранном платье она залезла под душ и включила горячую воду. Раны на теле защипали. Около двух минут девушка стояла под душем, ничего не делая, а потом сняла с себя остатки платья и бюстгальтер, швырнула их на пол, взяла губку, намылила и, стиснув зубы от боли, стала мыться. Нужно смыть с себя весь этот кошмар. Вода под её ногами окрасилась кровью. Больнее всего было мыть своё самое пострадавшее место. Там не просто всё болело - щипало до жжения. Под душем Агафья провела минут сорок. Выйдя, снова посмотрела на себя в зеркало: отражение приятнее не стало. Девушка просто смыла с себя кровь, грязь и другие следы насилия, но в остальном ничего не изменилось. Агафья надела тёплый банный халат и легла на кровать. Она лежала, полностью погрузившись в свои мысли. Говорят, что когда с тобой случается что-то плохое, то нужно просто выбросить об этом все мысли из головы и настроиться на что-то хорошее. Как же легко это звучит! А знает ли тот, кто так сказал, что в некоторых случаях это невозможно? Наверное, знает. И что же он скажет по поводу её случая? Время лечит? Разве время способно вылечить такую рану? Тут Агафья вспомнила, как дома, в России молодую девушку, примерно её возраста, тоже девственницу изнасиловали двое мужчин. В итоге бедняжка теперь боится мужчин и не хочет выходить замуж. Теперь ходит на сеансы к психиатру, чтобы наладить свою жизнь. Агафья к этому специалисту не пойдёт. Она не забыла угрозу Симано. Якудза ясно дал ей понять, что с ней будет, если она кому-нибудь расскажет о произошедшем. Её обидчики не понесут никакого наказания. Эта мысль сводила с ума, и Агафья заплакала. Как ей теперь жить после такого? Она тоже будет бояться мужчин и никогда никого не полюбит? Может быть, она бы так не переживала, если бы не была девственницей до изнасилования. Но что случилось, то случилось. Уже ничего не изменишь и не исправишь. А как же её родные в России? Долги ещё не погашены. Агафья не может вернуться, пока не выполнит обещанное. И что делать? Как она выйдет на работу в таком состоянии? У неё будет на лице написано, что с ней что-то не так. А петь? Агафья, похоже, больше никогда не запоёт. Ей казалось, что она сорвала голос, но нет, с ним всё было в порядке. Просто раньше она пела от всей души, что придавало её голосу очарование. Теперь она не запоёт. Никогда не запоёт. Сазуоки её уволит, в этом можно не сомневаться. Агафье сейчас меньше всего хотелось об этом думать. Да и не получалось. Она постоянно возвращается в пережитый ею кошмар. Внутри матки всё пульсирует от такого внезапного натиска, и иногда кажется, что она всё ещё чувствует активные движения внутри себя. Но это лишь иллюзия после такого кошмара. Эту боль Агафья никогда не забудет. Раны на теле заживут. Но как быть с душевными ранами? Какое нужно лекарство, чтобы они зажили? Нет, ей придётся жить с этими болячками. Может быть, на время боль от них станет тише. Не трогай рану, и она не будет болеть. Нет, это не в её случае. Мадзима и Симано нанесли Агафье такую рану, которая никогда не заживёт и будет о себе напоминать о себе этой болью и гадостью до конца её дней. Женщина не может совладать с мужчиной - таков закон жизни. Жаль, что мужчинам нравится упиваться своей властью над слабыми, особенно над женщинами. Этим они тешат свою гордость. Перед её глазами стоял этот жуткий, здоровый и толстый японец. Какой у него рост? Для японца он высоковат. Почти два метра, даже Мадзима чуть пониже него. Футоси Симано. Жуткий он не от того, что лицом и телом не удался; а тем, что в его натуре нет человеческого тепла. От него исходит зловещая аура. Монстр! Самый настоящий монстр! Садист и извращенец. Агафья была унижена настолько, что ей было противно смотреть на себя. Даже хорошо отмывшись в душе, девушка ощущала себя грязной и мерзкой. А Мадзима! Этот тип ей не понравился с первого взгляда, но после его советов для начинающей хостесс испытывала она к нему чисто уважение и благодарность. В остальном этот человек ей был неприятен. Не думала она, что тот вот так её «отблагодарит» за то, что она не бросила его раненого тогда в подворотне. За то, что Горо с ней сделал, она его вряд ли когда-нибудь простит. Если раньше он вызывал неприязнь, то теперь она презирала и ненавидела его всем сердцем. Хотелось отомстить. Нет, месть не вернёт ей здоровую целостную психику. Но как насчёт справедливого наказания? Нет, и об этом забудь. Ничего она сделать не сможет, как бы ей того ни хотелось; а если попытается, то Футоси проведёт её по всем кругам ада. Он способен и не на такое. Вряд ли Агафья выйдет замуж. Любая близость с мужчиной будет вызывать у неё нестерпимую боль и омерзение. А если и выйдет, преодолев отвращение к сексу; то детей у неё не будет. Вряд ли после такого секса она вообще сможет забеременеть. Симано назвал её соловушкой. Только теперь эта соловушка никогда не запоёт. Соловей, которому сломали крылья, не сможет петь. Вот и вышло. Агафья - соловей со сломанными крыльями.***
Мадзима проснулся с сильной головной болью в той же комнате, где его оставили прошлой ночью. Силы к нему вернулись, однако вставать не было никакого желания. После совершенного им злодеяния ему всё стало безразлично. А придётся - Симано лучше не злить. Мадзима в сердце ненавидел и проклинал его, но вынужден был ему подчиняться. Двое мужчин, что его приволокли в комнату, тихо шептались за дверью. - Как думаешь, та иностранка выживет после такого? – спросил тот, что был помоложе. - Ничего с ней не случится. Отряхнётся, как курочка, помоется, как уточка, и снова будет порхать, как бабочка, - цинично ответил его приятель. – Только боссу ни слова. - Ты о…? - О том, кто в комнате приходит в себя! Симано сказал ему, что она мертва, значит, мертва. - Но она же жива. - После такого жизнь покажется смертью. - Да? А сам недавно говорил, что она снова будет порхать и петь. - Не придирайся к словам. Всё! Молчим! Босс очнулся! Мадзима вышел из комнаты. Эти двое поклонились ему. Мадзима помнит, как они смотрели на его вчерашний поступок. Как бы он сейчас их взгрел! Ну, да ладно. Ещё представится случай. Надо идти на поклон к Симано. Горо прошёл мимо комнаты, откуда дул сквозняк. Ладно, подождёт ещё Футоси минуту-другую. Мадзима заглянул туда. Разбитое окно, настежь открытый стеной шкаф, осколки стекла и… Кровь. Мадзима вошёл, подошёл к высохшему пятну крови, опустился на колени и, стукнув кулаком по полу, прошептал: «Кровь той девушки! Она была девственница!». - Смакуешь, Мадзима? – раздался довольный голос за спиной. Он встал и оглянулся. Симано был одет в пиджак и брюки. - Босс, что с ней случилось? – спросил Мадзима. - Я тебе уже отвечал на этот вопрос. Она мертва, ясно? Забудь о ней. И в «Континент» ты больше не будешь ходить. У тебя есть и другие заботы. А сейчас иди за мной! Мадзима хотел сказать своему боссу всё, что у него накопилось за годы верной ему службы. Первое, что он ему бы сказал, так это как сильно его ненавидит. Он бы не страдал так, если Симано подверг наказанию только его. Но причём тут та русская девушка? Она никак не касается того, в чём он провинился. Агафья всего лишь хотела ему помочь. За это её Симано решил наказать? Так благородные якудза не поступают. Они никогда не обидят простого человека. Мадзима шёл за ним и думал: «Власть опьянила его. Он решил, что ему всё дозволено. Гнида!» Увы, но Горо обязан слушаться этого недочеловека. Остаётся только смириться и ждать, когда сработает эффект бумеранга. Мадзима готов молиться, чтобы этот бумеранг не заставил себя долго ждать.