Она — роза. Красивая, но колет

     — По непонятным нам причинам с неба упали странные карты, а после дети создали новую популярную игру — «Бакуган», где и используются эти самые карты. Наш компьютерный эксперт, Джон О'Месью, готов ответить на все вопросы, интересующих зрителей, — вещала телеведущая, все время поправляя прическу.      Я выключила глупый ящик, стараясь сосредоточится только на готовке. Действительно, где-то полгода назад упали на землю странные карты, которые вскоре обрели большой смысл. Они хранили в себе разных существ, обладающий определенной стихией. Дети создали игру «Бакуган» и каждый день играют в нее. Очень быстро эта игра набрала популярность, что создали международные рейтинги. Я не играю в эту игру, хотя меня часто привлекала красота боя, которые видела в интернете. Многие игроки выглядят мужественно и уверенно, что внутри все замирает. Но я понимаю, что для подобной игры нужна всегда хорошая стратегия и вера в самого себя.      — Ох, черт!      За мыслями я совершенно забыла про суп, который уже вовсю кипел. Выключив плиту, я с тяжёлым вздохом стала убирать следы своей неуклюжестью. Невольно в голову полезли мысли о дедушке… Мой дедушка Майкл — выдающийся учёный. Но в последняя время он стал часто пропадать. Полгода назад, когда только карты стали сыпаться с неба, дедушка исчез, ни оставив даже после себя ни следа, лишь недопитую чашку кофе. Недавно он вернулся, весь потрёпанный и грязный, но, едва увидев в моих руках карту, дедушка стал серьезным и тут же заперся в своей лаборатории. Вновь он пропал, а я места себе не нахожу от беспокойства. Многочисленные вопросы крутились у меня в голове, но ответа на них не было.      Сегодня уже шестой день нового исчезновения дедушки. Помечать дни красным крестиком – дурацкая привычка, которой я обзавелась еще полгода назад. Будто отсчитываю дни своего одиночества. Конечно, у меня есть друзья, но они в основном любят говорить про своих бакуганов и боях, где одержали победу. Я не прочь послушать, но, порой, это жутко надоедает. Возможно, это из-за мысли, что именно эта игра виновата в исчезновении дедушки. Ведь он увидел эту злосчастную карту и исчез. Не могло же это быть просто совпадением.      Внезапный телефонный звонок заставил меня вздрогнуть, уронить тарелку (благо, была железная) и споткнуться об собственные ноги. И когда же я перестану быть такой рассеянной? Звонила моя подруга — Алина.      — Алло?..      — Привет, Элис! Как ты? — задорный весёлый голосок отозвался в трубке, что заставил меня слабо улыбнуться.      — Если, конечно, не учитывать мою неуклюжесть, то вполне нормально, — хмыкнула я, потирая ели заметный синяк на коленке. — Ты что-то хотела?      — Да вот думала пригласить тебя посидеть с нами, а то ты так и зачахнешь дома. Ну, так что, ты с нами?      — Прости, Алин, но нет. Не думаю, что в ближайшее время смогу посидеть где-нибудь.      — Эх… жаль, но принуждать тебя не стану. Ладно, до скорого, Элис!      — Пока…      Должно быть, Алина очень за меня переживает, но у меня правда нет настроения составлять им компанию. Пропажа дедушки плохо сказалась на мне, что я стала менее общительной и закрытой. Но все равно Алина меня поддерживает, несмотря на мою нынешнюю депрессию. Иногда чувствую себя настоящей эгоисткой. Она старается меня понять, поддержать, а я не могу ей ответить тем же или хотя бы нормально поблагодарить.      Взгляд упал на фотографии, висящие на стене около телевизора. Дедушка почти не фотографировался, разве что только делал снимки своих опытов. А вот совместные фотографии уж моих рук дело. Помню, как он долго не соглашался со мной сфоткаться, мол он плохо выглядит. Стоило немалых усилий, чтобы его убедить в обратном. Я аккуратно прикоснулась подушечками пальцев фотографии, где была я вместе с ним, и слабо улыбнулась. Как бы мне хотелось, чтобы он сейчас вернулся домой и вновь стал проводить свои опыты, которые, порой, очень безумные.      — Опыты… — прошептала я, начиная что-то вспоминать. А ведь дедушка Майкл входил в группу учёных Москвы, у них ещё своя лаборатория есть, где проводятся совместные эксперименты. — А вдруг кто-то из его коллег знает, где мой дедушка?!      Вот она — ниточка малой, но хоть какой-то надежды. Есть шанс найти его, так что не стоит терять больше времени. На сборы ушло от силы полчаса, в основном нужны только деньги и карта. Вроде бы, дедушка где-то оставлял адрес лаборатории, поэтому пришлось ещё порыться в кабинеты дедушки. Закрыв дверь, я помчалась на остановку, надеясь, что не пропущу нужный автобус. И на мое счастье я пришла как раз вовремя, он чуть не уехал, но тут появилась я. Ехать примерно двадцать минут, поэтому, чтобы занять себя чем-то другим, а не мыслями о дедушке, я стала смотреть бои бакуганов. В ленте сразу высветился бой между Пайрусом и Саптерой, который я принялась смотреть. Игрок стихии огня был очень самоуверенным, а его шевелюра из каштановых волос как-то забавляла, на вид и не дашь больше двенадцати лет, уж сильно похож на ещё невинного ребенка. Ден. Ден Кузо. Интересная персона, однако.      Нужная остановка и я уже в Москве. Запах дыма и выхлопных газов меня не очень обрадовал, но хоть не жарко на улице. Постоянно свериваясь с картой, я смогла найти эту самую лабораторию. Но вот только охранник ни в какую не хотел меня пускать вовнутрь, даже не веря тому, что я — внучка Майкла Гехабита. Казалось, все — это конец всей надежде, но мимо нас проходил один знакомый мне учёный, который, к слову, удивился, увидев меня.      — Элис, а ты что тут делаешь? — поинтересовался Виктор Владимирович, сделав глоток из стакана с кофеином.      — Я надеялась, что хоть Вы сможете мне помочь, — сдавливая новый порыв слез, произнесла я, понурив головой.      — Ох, пойдем со мной, Элис.      Нас пытались остановить, но Виктор Владимирович успокоил охранника, говоря, что меня можно пропустить. Мужчина что с недовольством пробурчал, но нам мешать больше не стал. Мы зашли в помещение семиэтажного здания. Внутри все было сделано из мрамора и белых плиток, кое-где виднелись голубые обои. Освещено все светодиодными в форме палок лампами, отчего даже в глазах зарябило от такого обильного света. Вокруг было столько различной техники и учёных, а это только холл первого этажа. Что же будет в других местах? Виктор Владимирович повел меня в свой кабинет, который находился на пятом этаже. Даже лифты выглядят, как межгалактические корабли!      — Тебе нравится? — наблюдая за мной, хмыкнул Лавриненко.      — Да, очень! — со сияющими глазами кивнула я, чувствуя себя на какое-то время беззаботным ребенком, но тут же вспомнился дедушка. — Дедушка меня никогда не водил по таким местам…      Очень трудно говорить мне о нем, но все мысли только о дедушке. Должно быть, Виктор Владимирович тоже ощущал подобное, ведь был его лучшим другом, отчего он сейчас выглядел слегка подавленным. Внутри закралась некая обида на дедушку, он во второй меня беспечно так бросает, не заботясь о моих чувствах. Как по щелчку я хлопнула себя по щекам под недоумевающий взгляд ученого. И о чем я только думаю? Я не имею права обвинять в подобном дедушку, ведь даже не знаю причины его исчезновений. А вдруг его похитили? Или того хуже... убили?      — Элис... — с осторожностью прикоснувшись ладонью к моему плечу, позвал меня, — с тобой... точно все в порядке?      — Ах... — я сделала глубокий вдох, отгоняя мрачные мысли из головы, а потом постаралась выдавить из себя более-менее нормальную улыбку. — Простите, что заставила Вас побеспокоиться, Виктор Владимирович.      — Ничего, — мягко улыбнувшись, кивнул он. — Я понимаю, что тебе тяжело. Кроме него у тебя же никого не осталось?      — Верно.      Я не помню своих родителей, даже фотографий не так много. Они погибли в автокатастрофе, когда мне было около четырех лет. Если верить снимкам и дедушкиным рассказам, то мама была очень красивой, яркой и добродушной женщиной. А папа высоким, статным и серьезным. Дедушка как-то мне рассказал, как познакомились мои родители. Моя мама случайно толкнула папу в канализацию, а дальше он долго ругался на нее, а та лишь лукаво предложила все обсудить за чашечкой чая. С тех пор они и стали проводить больше времени, а вскоре влюбились в друг друга. Эта история постоянно заставляла меня смеяться сквозь слезы. Мне так их не хватает, особенно сейчас...      Мы наконец-то прибыли на нужный этаж, который интерьером особо-то не отличался от первого. Кабинет Лавриненко был довольно просторным, прям перекати поле. Небольшой столик, компьютер, стул, кресло и пару растений. Что еще нужно для работы? Ах, вот и ящичек для хранения более крепкий напитков, чем кофе. Все на месте. Я села напротив Виктора Владимировича, сжимая от нетерпеливости края юбки.      — Майкл снова пропал?      — К сожалению, да.      — Так дело не пойдет, — с недовольством снял с себя ученый очки. — Если так дальше продолжиться, то его сочтут некомпетентным опекуном и тогда тебя заберут органы опеки. О чем он только думает?      — Но... возможно, мой дедушка пропал не спроста! — стала заступаться я за единственного родственника.      — О чем ты?      — Мне кажется, что все дело в этих картах... — поумерив свой пыл, неуверенно начала я, — и бакуганов...      Некая встревоженность отразилась на лице мужчины, и его пронзительные серые глаза неотрывно смотрели на меня. Я же старалась вжаться в спинку стула, чтобы быть, как можно, менее заметнее. Чего я так боюсь? Я сама пришла к Виктору Владимировичу, потому и должна поделиться своим предположением. Надеюсь, он не воспримет меня за умалишенную. Я рассказала свою теорию по поводу исчезновения дедушки, объяснив, к чему здесь бакуганы. Лавриненко внимательно меня слушал, почесывая подбородок, а, когда я закончила, он сдержанно засмеялся.      — Прости, но это просто быть не может! — махнул рукой Виктор Владимирович. — Эти ваши, как их там, бакуганы — просто новая игрушка. Элис, тебе не стоит искать в этом какой-то скрытый смысл, а исчезновение Майкла — просто банальная его затея освежить свои мозги. Видишь ли, мы готовимся к новому проекту, а потому нам нужно, как можно, больше идей.      Честно признать, мне показалось, что во всей этой речи были заметные нотки ложи. Виктор Владимирович сам не верил своим словам, а потому и было это очень заметно. Да и не думаю я, что эти «самые» простые игрушки не являются чем-то большим. Ведь все эти существа, находившиеся внутри карт, выглядят довольно устрашающе, а их сила велика, что наша оборонная мощь не сможет ей противостоять. Но я не стала возражать, а лишь театрально шмыгнула носом и попросилась в туалет. Ученый объяснил мне, куда стоит идти, и сообщил, что скоро тоже подойдет, чтобы проводить меня к выходу. Я, закрыв за собой дверь, сделала глубокий вдох и резкий выдох. Потом прислонила ухо к двери, стараясь сдерживать свое учащенное сердцебиение, удары которого эхом отдавалось в голове.      — Кажется, эта девчонка что-то подозревает, — прозвучал раздраженный и обеспокоенный голос Виктора Владимировича, говоря кому-то по телефону. — Пока она просто заметила закономерность в исчезновениях Гехабита... Да, я прекрасно понимаю, чем это грозит... Маска, я думаю, что даже, если она обо всем догадается, то вряд ли ей кто-нибудь поверит... Вы сами хотите с ней разобраться?.. Вы уверены?... Хорошо, если она начнет лезть в не свои дела, то Вы об этом первым узнаете.      Волна мурашек пробежалась по моему телу, я стояла, сжимая рукой от страха рот. Не отдавая своим действиям отчета, я, услышав приближающие шаги, рванула в противоположную сторону. Бежала долго, в итоге спустилась на первый этаж. Стоя возле лестницы, я тяжело дышала, облокотившись о колени. В голове судорожно разбегались мысли, страх и удивление медленно сливались воедино.      Так... в исчезновении дедушки все-таки виноваты бакуганы?.. Что такого я могу узнать, из-за чего встревожился Виктор Владимирович? И кто этот «Маска», обещающий покончить со мной? Если сложить все кусочки воедино, то вполне можно собрать малую часть мозаики. Мой дедушка тайно, а может и нет, проводил какой-то эксперимент, из-за которого с неба упали эти карты. По неизвестной причине он исчез, а потом вернулся. Увидев карту ворот, он был слишком задумчивой и в какой-то степени обеспокоенный. Теперь он снова пропал, и об его исчезновении знает Лавриненко. Выходит, что именно Виктор Владимирович как-то посодействовал этому. С этим я чуточку разобралась, но... кто же такой «Маска»?      Послышались шаги, сопровождающие разговор, отчего я вновь бросилась бежать, чтобы меня не заметили. Забежала в какую-то ни чем не примечательную дверь. На удивление, здесь было гораздо больше света, чем во всем здании. Буквально прожигает глаза. Я осторожно стала спускаться по лестнице и с настороженностью осматривалась. Это место, скорее всего, подвал, где проводятся опыты в гораздо больших размерах. Тому подтверждение многочисленное количество оборудования и стеклянная клетка, размером чуть не с девятиэтажном домом, если не больше. Пока я с широко раскрытыми глазами рассматривала все вокруг, мимо меня прошли люди в белых халатах, отчего я чуть со страху не умерла. Благо, успела скрыться за углом, откуда открывается хороший обзор на происходящее. Рядом стоял шкаф, где, возможно, хранилась одежда. Я быстренько накинула на себя белый халат. Так, на всякий случай.      — Вы готовы? — послышался совсем юношеский, грубоватый голос.      К диспетчерам подошел парень моего возраста со светлыми торчащими вверх волосами, одет был в слегка странную одежду: черные ботинки, свободные темно-фиолетовые штаны, два ремня, синяя майка, а поверх длинная белая кофта, смахивающая на плащ. Оказалось, это не самое странное. Его лицо скрывала стеклянная маска. В голове сразу же пронеслось имя «Маска» и теперь я поняла, кому оно принадлежит. Но неужели подросток может заправлять всем этим?      Прозвучали сирены и в одно мгновение в стеклянном куполе появился огромный монстр, похожий на динозавра с темной чешуей. Его огромные красного оттенка зубы будто так и мечтали кому-нибудь прогрызть глотку, глаза алого цвета злобно смотрело на группу ученых. Я от страху зажалась и побоялась не то что бы пискнуть, а просто дышать. Это... существо очень похоже на бакугана, но разве они не появляются, когда активируешь карту? Что же они собрались с ним делать?..      — Увеличить ему силу, — приказал Маска, скрестив руки, и с ухмылкой наблюдал, как по бакугану бьют электрические заряды. — Наге не нужны слабые подчиненные.      Я слышала этот ужасный, жалобный крик, срывающийся с горла этого существа, каждый раз, когда по его телу проходил электрический заряд. Мне самой хотелось кричать от собственной безысходности. Ему, живому существу, причиняют такую боль. А ради чего?...      — Маска, это его предел, если увеличить силу заряда, то... — пытался предупредить один из ученых.      — Вам за что платят? Чтобы вы просто просиживали деньги?! — рыкнул на него блондин, чуть не занося кулак. — Главное — сделать этого Гидроноида сильнее всех бакуганов, чтобы мы смогли найти зону Бесконечности! Наге нужна поддержка, он ее и получит, поэтому увеличить!      — Х-хорошо... — нервно сглотнув, кивнул мужчина.      Мое терпение было на исходе. Я очень сильно хотела спасти этого бакугана, даже если сама могу пострадать. Никто не вправе так издеваться над ним, уж тем более ради какого-то там Наги. Я не знаю кто это или что, но определенно он — сущее зло, которое будет угрожать нашему миру. Пока я набиралась смелостью, заряд увеличился до предела, что привело к некому взрыву. Стекло мгновенно разбилось и началась сыпаться на самих же ученых. Я не удержалась и пискнула. Маска обернулся и увидел меня. Мы стояли почти напротив и неотрывно смотрели друг на друга. Страх сковал мое тело и я не могла сдвинуться с места, а так хотелось! Неожиданно что-то рядом с парнем подожглось, что и послужило отвлечением внимания. Воспользовавшись заминкой, я побежала к выходу, но случайно споткнулась о что-то. Этим «что-то» оказался круглый черного с фиолетовым шарик. Немного подумав, хотя я совершенно не думала, я взяла в руки шарик и бросилась на выход.      Не успела я подняться на первую ступеньку, как кто-то схватил меня за волосы и с силой бросил в стену. Сдавленный стон вырвался из горла, я медленно скатывалась по стене, смотря на то, как ко мне приближается он. Я не знаю, что его лицо выражало, но, должно быть, превосходство. Я попыталась подняться, но ноги меня не слушались. Мне оставалось теперь только ждать.      — Ты, должно быть, Элис Гехабит? — его голос звучал очень мелодично со скрытыми нотками отвращения. — К сожалению, но ты больше не увидишь своего дедушку, — я слабо дернулась, из-за чего Маска довольно ухмыльнулся. — А знаешь, почему?      Он медленно, словно хищник, который загнал свою жертву в угол, подходил ко мне. Его ухмылка больше стала походить на оскал. Я предприняла попытки на побег, но опять рухнула на колени. Вдруг я рукой нащупала что-то тонкое. Взглянув краем глаза, я увидела карту бакуган. Что-то внутри меня подсказывало, что она — мое спасение. А тем временем Маска уже был почти близко.      — Потому что я не оставляю в живых свидетелей, — остановившись, произнес он.      Испугавшись, я взяла обеими руками эту карту и, зажмурившись, думала о своем доме. Последнее, что я услышала, так это рык Маски, а дальше мое тело окутало невесомость и я оказалась... дома? Оглядевшись, я признала это место своим домом. Но каким образом я смогла очутиться здесь? Поднявшись, я услышала, как на пол что-то упало. Этот тот самый шарик. В груди я отчаянно сдавливала крик. В моих руках странная карта, которая переносит в любые места, и шарик, смахивающий на бакугана.      — Во что я только вляпалась?

***

Настоящее время      — Знаешь, Элис, если бы ты рассказала своим друзьям про нас, то они бы тогда тебя поняли.      — Гидроноид, мы уже тысячу раз обсуждали, — с негодованием взглянула я на своего бакугана. — Может еще сами бакуганы, да и Маручо поймут, но вот остальные отнесутся со скептицизмом. Тем более, узнав, что ты не сможешь эволюционировать из-за своей неполноценности, бойцы посчитают нас не нужными.      — Но ты не можешь так долго скрывать правду от них, особенно сейчас, — покачав головой, произнес бакуган Даркуса. — Ты знаешь, что Маска добьется своего, тут ты ничего не поделаешь.      — Гидроноид... ты хочешь вернуться к Маске?..      — Нет, но если тебе начнет угрожать опасность, то я сделаю это.      — Почему?..      — Потому что ты очень мне дорога, Элис...