Журавль

      — Так, ну и что теперь будем делать? — Леннокс раздраженно потёр переносицу, размазывая грязными пальцами пятно сажи.              По большому счету, он хотел есть и спать. Помыться бы тоже не помешало, их вытащили сюда прямо с миссии, отдых в самолете — не отдых, особенно, если поблизости какая-то инопланетная хрень. Военным не привыкать работать с минимумом отдыха, но сейчас… выбешивало отсутствие конкретного плана, каких-либо… предсказуемых поворотов событий. После исчезновения непримечательного мальчишки с роботом за долю секунды Леннокс уже не знал, чего ожидать.              Растерянность… она ощущалась в воздухе ясно, как привкус озона после грозы, витала повсюду, звенела стеклянными бусинами. Столько всего нового, необычного они сегодня узрели, однако всему имелось рациональное, логичное объяснение, у кого-то были ответы. И то, что источником открытий являлись инопланетяне, делало жизнь не такой уж плохой.              Однако, что делать, если фокус выкинул один из своих? Самые важные детали головоломки исчезли, инициатором совершенно точно служил Сэм Уитвики. К подобному… к подобным возможностям жизнь военных попросту не готовила.              — А я говорил, я предупреждал! — раздраженный и одновременно веселый голос разбил пораженную тишину на осколки. Симмонс самодовольно ухмылялся, чем заработал десяток разъяренных взглядов. Желание съездить по роже агента виделось невооруженным взглядом. — Этот мальчишка…              — Сейчас абсолютно ни при чем! — отрезал министр, наконец, взявший себя в очень дрожащие руки. — Можно сказать, он сделал нам одолжение. Куб, как потенциальную опасность для дамбы убрали! Но пришелец в Ангаре по-прежнему является угрозой. Нужно увести иноземную цивилизацию от дамбы! Если она пострадает — смоет не только город, но и важные правительственные объекты!              — Но как? — озвучил Леннокс, после некоторых раздумий, общий вопрос своей команды. Отчего-то он сомневался, что роботы последуют за людьми, когда их цель определенно в другом.              — Эксперименты с оживлением механизмов Кубом проходили часто, — Симмонс задумчиво потер гладкий подбородок. Затем его глаза засверкали немного безумным блеском, изрядно насторожив команду военных. — Конечно, впоследствии пришлось все образцы уничтожить, однако… Обломки до сих пор продолжают излучать энергию, возможно, если собрать все их в одном месте и поместить в контейнер, удастся убедить пришельцев, что это и есть их реликвия!              С точки зрения Симмонса, идея его была если не гениальной, то определенно светлой. Его вполне можно было понять: в конце концов, он не первый год наблюдает за чертовыми инопланетными механизмами, их воздействием. Если кто в их небольшой компании и может выдвигать планы, то только Симмонс, но… Инстинкты Леннокса вопили, требуя держаться как можно дальше от всяческой инопланетной хрени. Он видел, как металлический монстр разобрался с двумя группами в пустыне, а его запчасти чуть не пригвоздили ребят Леннокса на месте, чуть не пробили насквозь подобно копью. Меньше всего на свете ему хотелось вновь взять в руки что-то подобное.              Но у них не было выбора. Не имелось запасных вариантов, идея Симмонса мало того, что была стоящей, так еще вдобавок единственной дельной. У них просто не было времени, чтобы продумать все как следует — система безопасности завывала, подача хладагента к ИМП-1 прекратилась, и техники не знали, как с этим справиться.              Леннокс удрученно посмотрел на украдкой вынутый из кармана компас: старый, с крепким каркасом, подаренный ему в, казалось бы, незапамятные времена. Его он таскал на удачу. Сейчас стрелка сходила с ума, показывая магнитное поле повсюду.              Что ж, вздохнул военный, убирая талисман в карман, возможно, им снова повезет, как тогда, в пустыне, и они уцелеют.              — Ладно! Спрячем обломки ваших заряженных «оживленцев» в городе! — собрался с мыслями капитан.              С определённой точки зрения, его идея была не лишена логики: на открытой местности у маленьких людей с их небольшим, слабеньким оружием попросту не имелось шансов против вооруженных до зубов роботов. Те разнесут противников первым же взрывом. В городе имеется достаточно укрытий, дома будут мешать стальным гигантам, можно устроить забег по лабиринту. Правда, не обойдется без жертв, даже если правильно проведут эвакуацию, о которой распоряжался министр. В любое другое время Леннокс предложил бы вариант получше, но… Нет времени, а они все на нервах и трое суток на ногах.              Саркофаг с остатками облученной техники представлял собой плотно закрытый контейнер, зафиксированный специальной переноской. Но почему-то, несмотря на внешнюю безобидность, он казался источающим зло, буквально истекал энергией, заставляя волосы вставать дыбом. Уильям помотал головой, убеждая себя, что все это ему лишь мерещится. Галлюцинации усталого разума, всего лишь миражи.              Но все равно, пожалуй, стоит поторопиться. Поэтому саркофаг погрузили в багажник в ударном темпе, машины вылетели из туннеля почти на гоночной скорости, как будто за ними гнались демоны. Возможно, механическую напасть, угрожавшую Земле, так тоже можно называть.              До города чуть меньше получаса быстрой езды, Уильям лишь надеется, что жителей успели эвакуировать, хотя бы наполовину, потому что иначе… Вся их задумка обернется катастрофой и массовыми жертвами среди мирного населения.              В глубине души царапает понимание, что жертвы все равно будут. Леннокс не малахольная девица и не лицемерный ханжа, поэтому не будет потом бить себя пяткой в грудь, не станет лить слезы, причитая, что не хотел. Он знает цену определенным вещам, которые должны произойти, которые не остановить.              Однако, это не делает чувство собственного, немного виноватого бессилия менее цепким. Если бы… когда бы… Разве можно перестать о таком думать?              Выбирая между плотиной и городом, лучше выбрать город, потому что против огромного потока воды у людей меньше шансов, даже с той же эвакуацией. В городе будет значительно проще, там есть, где спрятаться, есть укрытия, дома… Там есть варианты. Конечно, супергерои, которыми он восхищался в детстве, определенно так не рассуждают, но он не герой, он всего лишь военный с поставленной задачей.              Остаётся только надеяться, что где бы сейчас ни был настоящий куб, в руки врага он не дастся.              

***

             Мегатрон пробуждался.              Медленно, невыносимо медленно он начинал вновь чувствовать каждую частицу тела, каждую связку и трос. С болезненным, полным ярости рыком он стряхивал вместе с многолетним вынужденным сном осколки льда.              Глыбы грохотали, падали, крошились, как стекло под звуковыми атаками. Стальные конструкции и кабели, которыми опутала его мерзкая органическая падаль, вырывались с корнем, даря долгожданную свободу. С каким бы удовольствием он убил бы посмевших пытать его паразитов, заглянувших внутрь! Но времени на это нет.              Невыносимая агония разрывала сознание, накатывая раскалённым расплавом. Системы сбоили и посылали предупреждения, от мерцания которых рябила оптика. Повреждения, полученные при падении во льды, не были столь критичны, но вот раны, нанесенные людьми, отнятые ими детали... Мерзкие белковые!              Мегатрон пытал попавших в плен без жалости, без сострадания, но никогда - ради удовольствия. Только информация, только преимущество в бою.              Казалось, организм весь состоит из боли.              Но всё незначительно по сравнению с близким ощущением Великой Искры. Она здесь, совсем рядом, и вскоре он заберет ее себе.              Боль - это просто боль, ее можно перетерпеть. На арене приходилось гораздо хуже. Мегатрон сражался больше, чем существовала эта никчёмная цивилизация — он не позволит им себя сломить.              Механизмы перестраиваются, подчиняясь сильной воле, детали складываются, со скрежетом, с бьющими по воздуху искрами, соединяются в необходимую трансформу, с чем вряд ли справился кто другой при таких повреждениях.              Крутанувшись в воздухе, в туннель, ведущий к выходу, влетает кибертронский джет-истребитель.              Свежий воздух оглушил, подарил опьянение всем системам. Он свободен, он наконец-то свободен!              Найти сигнал Искры - все равно, что огромный костер в лесу ночью. Однако... Мегатрон задумчиво сделал стремительный круг над местом своего пленения. Как бы ему ни хотелось разнести его в крошки, это подождёт.              От дамбы быстро удалялся крохотный источник энергии, весьма знакомой. Излучение Искры ни с чем не перепутать, оно неповторимо, изящно и одновременно могущественно. Что бы там ни везли люди, оно обладало маленькой искоркой. Как... дитя?              Могли ли белковые с их немыслимой фантазией отщипнуть кусочек от бессмертного Куба? Могли ли они создать ему дитя? Мегатрон уже успел убедиться на собственном теле, что воображение людей безгранично. Их мысли идут порой весьма причудливыми путями.              Однако... Нет. Жалким людишкам такое не под силу.              Если прислушаться, присмотреться к излучению... оно мертво? Да. Значит, только обломки.              В искре поднимается глухая ярость, эта мерзость... Проклятое население этой проклятой планеты!              Мегатрон заметил своих солдат и отдал приказ следовать за людьми. Это их отвлечёт. И научит не прикасаться к тому, что им не принадлежит. Пусть горит всё в плавильнях.              Его одного достаточно, чтобы отнять Искру у кого бы то ни было.              А людям будет уроком.              

***

             Оптимус вздрогнул и остановился на полном ходу, оставляя тёмные следы жженой резины на дорожном покрытии. Он трансформировался, и словно наткнулся на невидимую преграду. Оптика судорожно шарила по окрестностям, но определенно ничего не видела.              - Оптимус! Что случилось?! – Айронхайд схватил лидера за плечо, совсем не обрадованный резкой остановкой.              Прайм поднял руку, призывая к тишине. Он ловил мощный, направленный сигнал – Зов Оллспарка. Совсем в другой стороне от того места, куда они направлялись. Как такое возможно? Почему сейчас? Что произошло за тот короткий промежуток времени, на который он выпустил из поля зрения Сэма Уитвики. По какой-то причине Прайм ни капли не сомневался, что ко всему необычному в данном инциденте причастен мальчишка. Уже тогда он выглядел... едва сдерживающимся. И, похоже, не сдержался.              Зов был сильным и чистым, Искру больше ничто не сдерживало, не сковывало и не скрывало. Она звала, словно интересуясь, кто же придет?              - Оптимус, - командира окликнул обеспокоенный медик. – Я принимаю сообщение от Бамблби! Он рядом с Кубом! – Рэтчет внимательнее вслушался. – Его и мальчишку Уитвики каким-то образом переместило… ничего не понимаю… Шлак! Сообщение оборвалось. Я не смог их запеленговать. Такое чувство, что кто-то включил глушилку. – Мех раздосадовано сжал кулак. - Я не могу их отследить.              - В этом нет необходимости. Я принимаю сигнал Оллспарка.              Синие линзы блеснули неоновым светом. Прайм вновь трансформировался, срываясь с места, игнорируя несдерженный мат оружейника, который терпеть не мог подобные фокусы.              

***

      

      Гарри сидел на изумрудной травке, вытянув ноги, пристально разглядывая кроссовки. За спиной дышал жаром и силой Куб, манил к себе, звал, но Поттер продолжал игнорировать его зов, только диктовал временами рождающиеся новые идеи и изменчивые показания. Безбожно хотелось курить, желание отравляло, навевало мысль о зависимости, но… в бытность свою Лордом Блэком маг баловался подобной глупостью, сам не зная как подсев на хорошие магические сигареты — не портят лёгкие, не вызывают привыкания…              Дурная привычка, от которой он надеялся избавиться в новой жизни. Впрочем, благие начинания частенько идут прахом. Где бы достать сигаретку? Возможно, он сумеет пережить немагический вариант…              В стороне раздосадовано сверкал голубой оптикой, блестел желтыми боками обиженный на всю жизнь автобот, но ни объяснять что-либо, ни разговаривать Гарри с ним не собирался. Хотя честно предложил убрать следы хладагента и ледяные ожоги, им оставленные. Мех отказался с гордой миной, если Гарри правильно понял его гримасы.              Пожав плечами, маг мысленно послал его к дементорам и уселся ждать.              Когда он выбирал место, то разумно предположил, что даже при всём старании не сможет скрыть абсолютно все свои проделки. Поэтому нет смысла удаляться слишком далеко, достаточно бросить на местность пару-тройку отвлекающих внимание чар, чтобы люди из ближайших городов не заходили на его территорию.              Гарри не знал, что сыграло свою роль в его выборе, наверное, в очередной раз везение, но плотина Гувера, куда так «деликатно» притащили их агенты, находилась в двух часах полета от Лас-Вегаса. Который, в свою очередь, на точно таком же расстоянии мерцал от полигона Гарри. Разница крылась лишь в направлении. Если прикинуть, то к середине ночи кто-нибудь да доберется.              Подготавливаться как-то особенно нет смысла: поляну маг знал наизусть, выучил каждую кочку, даже закрепил несколько заклинаний, способных превратить ее в сущий Ад для всех опасно-любопытных. Но… он всего лишь хотел передать Куб.              Наверное, лучше всего автоботам - раз уж их представитель сидит поблизости. Но если удастся договориться с десептиконами, и они первыми прибудут на место... Поттеру, в общем-то, плевать.              Если верить Прайму - договориться не выйдет. Если верить интуиции - стоит попытаться. Той с чего-то дался древний лорд. Маг знал, что шансов почти нет - он бы не простил и не смирился с тем, что сделали маглы.              

***

             Сеймур сплюнул на пол и сжал пальцами переносицу — ебучие пришельцы, ебучий пацан, ебучие вояки, ебучий день…              Еще никогда раньше он не испытывал такого восторга и такого раздражения одновременно, даже не пытаясь разобраться в мешанине собственных чувств. Очки были великолепны, владеющий ими пацан — посредственен и до ужаса зануден с огромной долей высокомерной насмешливости, просматривающейся в чертах. Его хотелось придушить или притопить — Сеймур так и не решил. Роботы были великолепны, ИМП-1, при всей своей опасности, все же был… восхитителен. Сеймур достаточно посвятил времени этому металлическому ублюдку, чтобы подписаться под каждым словом. Однако при этом ему совсем не нравились последствия, которые сейчас нагрянули с полной мощью — шквалом, девятым валом, грозя погрести под собой всех.              Министр бегал, судорожно потея и крича благим матом в потрепанный жизнью, старый телефон — единственное, что не сломалось к чертовой матери на этой проклятой базе, пытаясь связаться одновременно с флотом и авиацией, чтобы объявить эвакуацию Мишн-Сити. Во флоте и авиации не верили, требовали подтверждения в виде индивидуальных цифровых паролей. Те, из-за помех, удавалось передать на третий или четвертый раз. От этого министр только сильнее нервничал, а Сеймур курил и отстраненно размышлял, почему аппарат не разобрали его энтузиасты-коллеги? Неужели пожалели? Или на такую древность у них ни одно оборудование не встало?              Посильную помощь в нелёгкой задаче, — потому что во всем Секторе семь не нашлось нормальной, современной связи, — мужчине оказывала блондинистая красотка и её дружок хакер. Потому что связь, конечно, была, но ее кто-то заглушил.              Хотя «кто-то», неправильная постановка вопроса. Понятно — кто. Понятно — зачем. И, наверное, понятно даже — как. А ведь он говорил, предупреждал — не в плен этих монстролюдин надо, а сразу — ковровой бомбардировкой и утюжить, утюжить, утюжить… Безопасность людей беспокоила Сеймура куда больше общего прогресса и преимущества Родины перед конкурентами.              Но нет, кто бы его послушал. Вместо этого Сеймура чаще остальных отправляли к психологу, чтобы эта ненормальная дура, купившая диплом, выписывала очередное лекарство и пыталась убедить его, что все идет из детства.              Сеймур затушил окурок, достал следующую сигарету. Покинуть Сектор в данный момент не представляется возможным, остается лишь следить за происходящим.              Прямо как в кино: к Земле летит астероид, и только группка людей знает, что и как делать. Не самый смелый политик — есть, красотка с буферами — есть, даже две, хотя… Сеймур взглянул на бледную Микаэлу Бейнс, притулившуюся к стеночке. Сойдет за команду поддержки. А вот блондиночка — определенно награда главного героя.              Итак, что полагается дальше по жанру? Скептик и циник — есть. Трусливый, паникующий жиртрест — на месте. Ах, да, разумеется, доблестный военный со своей группой, которых отправили уничтожать астероид. Конечно, Леннокс недостаточно лыс, но гораздо больше герой девичьих грез, чем Уиллис.              Правда, он же безнадёжно женат, но это всегда можно оставить за кадром.              Дешевая комедия с малым бюджетом и сюрреализм в одном флаконе.              Он снова перевел взгляд на неприкаянный призрак имени Микаэлы Бейнс. Девчонка была выбита из колеи побегом товарища, собственным неясным положением и… бездействием. Военные наотрез отказались брать её с собой — и агент их прекрасно понимал. Гражданская девочка-дурёха только бы мешалась под ногами и скорее всего погибла бы.              Ее дружок… О, ее дружок совсем другой. Сеймур еще раз, на всякий случай, прошерстил досье Уитвики, так вовремя распечатанное — ему всегда было удобнее работать с бумагами, нежели их электронным вариантом.              Итак, самый обычный мальчик, радость родителей, любимец учителей, но в общем… серединка на половинку. Не герой, не задрот. Так откуда же… Откуда это всё? Этот взгляд-скальпель, взгляд-кинжал, прибивающий к земле? Откуда такие лидерские способности и характер?              О, Сеймур многое бы отдал за возможность побеседовать с Уитвики по душам наедине.              Но вместо этого…              Агент ещё раз вздохнул, чертыхнулся и пошёл помогать фанатам от электроники. Город необходимо спасать.              Как же он порой ненавидел свою работу.              И свою страну.              И куда больше – людей в ней проживающих.              Обречённо идущий к остальным Сеймур Симмонс даже не подозревал, сколь много общего у него с подлинным Сэмом Уитвики, которого ему удалось увидеть за маской лишь мельком.