И огонь встретил бензин

And I savored all you were On our road to nowhere

      Ночь прошла спокойно, Себастьян выспался и пребывал в приподнятом настроении. С момента пробуждения он думал только о Джеймсе Мориарти и признавался сам себе, что, если бы не этот молодой человек, то долгий тур показался бы ему скучным. Светские беседы всегда его утомляли. Более того, Себастьян не умел их вести и принимал за пустую трату времени.       Вместо завтрака Себастьян предпочёл взять чашку крепкого горячего кофе, сесть в зале в стороне от всех и прикрыться книгой. Пассажиры первого класса уже разделились по столикам и обменивались новостями, именно поэтому Себастьян предпочёл тень. Он бы и вовсе сбежал в зал для среднего класса, если бы не опасался, что об этом узнает отец. Тогда старика точно удар хватит.       — Доброе утро, полковник Моран. — Джеймс Мориарти без спроса сел за его столик со своей чашкой кофе. — Мне показалось, вы будете не против моей компании.       — Весьма, — ответил Себастьян и отложил книгу. — Вы решили спасти меня от проявления невежества?       — Вы про книгу за завтраком? — уточнил Джеймс. — О, едва ли. Мне всегда нравились читающие люди, даже если читают они не тогда, когда следовало бы.       Джеймс сжал тонкими пальцами чашку и улыбнулся. Себастьян не смог сдержать ответную улыбку и отметил, что Джеймс выглядит превосходно: ему шли деловые костюмы, подчёркивающие фигуру и придающие инфернальность его загадочному образу.       — Я схожу за тостами, — непринуждённо сказал он. — Будете?       — Буду, — с улыбкой ответил Себастьян, откидываясь спиной на стул.       Он мог принести сам, чтобы поухаживать за Джеймсом, но не стал. Эту игру он вёл по своим правилам. К тому же, ему не так часто приносил тосты один из самых влиятельных и желанных молодых людей в округе. Да и Джеймс, если бы хотел внимания, попросил бы об этом.       Джеймс вскоре вернулся с двумя тарелками тостов, щедро смазанных ароматным вишнёвым джемом. Себастьян удивился тому, что все его действия, начиная от наглого приземления за стол и заканчивая тостами, казались непосредственными и детскими, по сравнению со вчерашним его поведением, и Себастьяну это нравилось.       — Если бы не я, вы бы вообще забыли позавтракать, — сказал Джеймс.       — Возможно, — кивнул Себастьян, с интересом смотря на него. — Спасибо, Джеймс.       Тот улыбнулся и приступил к завтраку. Себастьян последовал его примеру, гадая, что привело столь респектабельного молодого человека к нему за стол, когда вокруг было множество богатых и одиноких альф. Интерес? Симпатия? Желание посмеяться? В ином случае Себастьян именно так бы и подумал. Если бы не видел, как Джеймс смотрит на него. Пожалуй, сам Себастьян смотрел на него точно так же.       Они были интересны друг другу, и каждый играл в свою игру. Они оба не собирались вступать в брак или отношения, но флирт приятно щекотал нервы.       — И все-таки, по какой причине не поехал ваш отец? — спросил Джеймс, промокнув губы салфеткой.       — Здоровье не позволило, — кратко ответил Себастьян.       — Но это ведь неправда, — сказал Джеймс, довольно жмурясь. — Или вы не в курсе, что буквально на той неделе ваш отец играл в крокет и чувствовал себя превосходно?       — Что, простите?.. — Моран откровенно удивился и нахмурился.       — Доброе утро!       Громкое приветствие прервало беседу. Над столом возвышался Эдвард Аддерли в компании улыбчивого светловолосого юноши, определённо омеги. Свободного, не скованного узами брака.       — Себастьян, — поприветствовал Эдвард. — Джеймс, — произнёс он уже более холодно. — Утра вам. А мы с Рудольфом решили прогуляться после завтрака. Не присоединишься, Себастьян? Рудольф интересуется войной, хочет знать о ней правду, а не то, что пишут в газетах! Рудольф, это полковник Моран. Полковник, знакомься, Рудольф, сын графа Беккета.       Себастьян встал и пожал протянутую юношей руку. Он с трудом скрывал недовольство от откровенного сватовства, но старался держать себя в руках. А вот Рудольф, напротив, едва ли не светился и изучал альфу восторженный взглядом. На его щеках даже проступил лёгкий румянец смущения.       — Очень приятно, — сказал Себастьян и заметил смешок Джеймса. Сев обратно, Себастьян качнул головой. — Я пока не собирался на прогулку. Может, вы присоединитесь к завтраку?       — Простите, вынужден оставить вас. — Джеймс встал из-за стола. — Рудольф, едва ли война столь привлекательная тема, чтобы праздно интересоваться ей или бередить раны полковника. Вы так юны, а уже столь бестактны. До встречи, полковник Моран.       Рудольф покраснел после этих слов и отступил на шаг, виновато опустив голову. Неловко промямлив что-то про булочки к завтраку, он развернулся и убежал, оставляя Себастьяна и Эдварда одних. Себастьяна удивило то, как сурово Джеймс припечатал юношу, унизив его перед потенциальным женихом. Ведь это было сделано нарочно. Джеймс становился ещё большей загадкой, притягивающей к себе всё больше внимания Себастьяна.       — И давно мой отец это задумал? — спросил Себастьян, смотря на Эдварда. — Прикинуться больным, отправить меня сюда, чтобы познакомить с этим ребёнком?       — Рудольфу уже двадцать два! — попытался оправдаться Эдвард. — Он молод, богат, он сын графа и...       — Напомнить, сколько мне лет? Поверить не могу! И ты, мой друг, участвуешь в этом тупом сводничестве меня с мальчишкой! Только опозорите его. Я не ищу брака, пойми уже!       — Я же не ожидал, что ты внезапно западёшь на Мориарти! — Эдвард с трудом скрывал досаду. — Нашёл на кого обратить внимание, выбрал главную шлюху на корабле! Если бы не он, ты бы сейчас увлёкся Рудольфом. Дай ему шанс!       — И с кем же Джеймс успел связаться, что ты называешь его так? — спросил Себастьян. — Впрочем, неважно. Джеймс меня не интересует как партнёр, и это в любом случае не твоё дело.       Ближе к обеду Себастьян решил, что стоит выходить из каюты не только чтобы поесть, и отправился в бассейн. Все вокруг него были разбиты по компаниям или парам, и только он выделялся своим одиночеством, о чём, впрочем, не жалел. Хоть за его спиной и раздавались смешки на тему того, что он держится особняком, словно набивает себе цену, это не мешало молодым омегам бросать в его сторону заинтересованные и жадные взгляды. Правда большая часть этих взоров резко сократилась, как только полковник разделся, демонстрируя шрамы на руках, спине и груди.       Впрочем, и к такому он привык. Моран любил плавать и со временем научился не скрывать изуродованное войной тело. Вода моментально успокоила нервы и помогла сосредоточиться. Себастьян плавал от бортика к бортику, вперёд, назад, быстрее и быстрее, гребя над водой, под ней, пока не вынырнул, решив передохнуть.       На лежаках среди остальных отдыхающих он увидел Эдварда и молодого Рудольфа. Те делали вид, что оживлённо болтают, но по бледному лицу омеги Себастьян понял, как того напугали его шрамы. Что было к лучшему: возможно, физическое уродство альфы отобьёт у него всякий любовный интерес.       — Так значит вы тут ради знакомства с женихом? — игривый голос с лёгкой насмешкой приятно удивил Морана.       — Джеймс, вы следите за мной? — так же в шутку спросил Себастьян, подняв голову и прищурившись от яркого света. Он, оставаясь в воде, облокотился на бортик и смотрел на омегу снизу вверх.       Себастьян не мог не отметить, что Джеймсу идут светлые удлинённые шорты и лёгкая рубашка. Казалось, он был красив и хорош в любом наряде.       — Это не запрещено законом, — улыбнулся Джеймс и тут же забавно нахмурился. — Хотя я обычно не слежу за почти замужними мужчинами.       — Имейте совесть. — Себастьян покачал головой. — И вообще вам лучше рядом со мной не мелькать так часто. Кажется, зря я решил сверкать голым торсом.       — Глупости не говорите, полковник. — Джеймс сел прямо на бортик, скрестив ноги. — Я понимаю, что вы на войне были, а не в карты играли. Ваши шрамы в данном случае украшают, как и ордена.       — Значит, это только вы понимаете.       Джеймс кивнул, а Себастьян понял, что мнение омеги интересует его в разы больше, чем мнение всех остальных. Словно весь мир, весь этот круиз для Себастьяна сосредоточился только на Джеймсе Мориарти и его игривом флирте. В ином случае, то, как Джеймс унизил утром Рудольфа, могло быть расценено им как оскорбление.       — Джеймс, мистер Моран! — Чарльз Милвертон, довольно улыбаясь, приблизился к ним и похлопал Мориарти по плечу. Одет он был, в отличие от других отдыхающих в зоне бассейна, в светлый и душный деловой костюм. — У нас небольшой опрос после вчерашнего спора. Скажите-ка мне оба, как вы относитесь к тому, что альфа должен воспитывать омегу?       — Бить? — уточнил Сбастьян, проводя рукой по влажным волосам. — Я против. Это уже не отношения супругов, а родителей и детей.       — Эх, нет в вас этой природной тяги, полковник! — вздохнул Чарльз и сделал пометку в блокноте. — Моё мнение: альфа обязан и должен воспитывать того, кого опекает и любит. Джеймс?       — А что Джеймс? — хмыкнул тот и поднял голову, смотря на Чарльза. — Я омега, и я, естественно, против.       — Да, трудно будет тебя замуж выдать, — тихо заметил Милвертон, делая себе в блокнот очередную заметку.       — А я и не стремлюсь, Чарльз! — с задорной улыбкой ответил Джеймс. — Это вам, альфам, весело в браке, а мне не хочется жить, выполняя чужие прихоти! Да чтобы кто-то меня ещё и воспитывал!       — Тебя первого пороть надо, — сказал Чарльз, и Джеймс устало закатил глаза. — Ты отцу что устроил пару лет назад? И сейчас отталкиваешь всех потенциальных женихов! Нет, Джеймс Мориарти, я тебя пристрою, хочешь ты того или нет. И в следующий раз ты на этом лайнере окажешься уже с супругом.       — Звучит скучно. — Джеймс демонстративно поморщился. — Вот сегодня ночью, за стеной, супруги Тревор устроили подобную разборку. Видимо Карлу влетело за вчерашние фривольности, но его вопли слушал я.       — За вчерашние фривольности с тобой! — заметил Чарльз и игриво щёлкнул Джеймса по носу. — Мне мистер Тревор уже нажаловался, зная, что мы дружим, и попросил тебя придержать со своими страстными порывами, иначе дойдёт до драки.       Себастьян сразу же вспомнил, как накануне видел Джеймса, зажимающего в углу молодого юношу. Омега, который соблазнял омегу? Джеймс, видимо, любил играть по-крупному.       — Так что веди себя прилично. Я буду счастлив, если появится мужчина, который будет следить за тем, чтобы ты держал себя в руках, — с мягкой улыбкой добавил Милвертон. — А вы, полковник Моран, меньше слушайте этого повесу! Я хоть и люблю Джеймса, но признаю, что он не самая лучшая компания!       Чарльз помахал рукой и удалился, чтобы продолжить свой опрос. Себастьян припоминал, что вчера за ужином состоялся спор на приличную сумму денег, и, кажется, Милвертон подошёл к вопросу серьёзно. Чарльз был известным консерватором и, скорее всего, поставил на то, что альфа имеет право распускать руки. В его победе Себастьян в таком случае не сомневался.       — Слушайте... — Джеймс чуть наклонился и заговорил тише. — Как вы смотрите на то, чтобы вечером поужинать и выпить вместе? В номере, желательно в вашем.       — Ещё немного и я оценю ваше предложение как крайне непристойное, Джеймс, — улыбнулся полковник.       — Именно таковым оно и является, — серьёзно ответил тот.       Себастьян с трудом скрыл удивление. Он пошутил, а Джеймс подчеркнул, что хочет прийти к нему с конкретной целью. Возможно, омегу привлекала возможность близости с истинным альфой, но это грозило тем, что он навсегда останется без мужа. Альфы не жаловали тех, кто имел частые связи. А Себастьяна сексом не удержишь, но по взгляду Джеймса было видно: замуж он и не собирается. Более того, интересует его только физическая близость, а не отношения. В этой области их интересы пересекались: полковник был не против заняться сексом без всяких обязательств.       — Так я приду? — спросил Джеймс.       — Хэй, Джим! — К Мориарти подскочил юнец и хлопнул его по плечу. — Мы заждались уже, пошли! Игра не ждёт. Доброго дня, полковник Моран, простите, если перебил.       — Да ничего, — ответил Себастьян, отводя взгляд.       — Вы не ответили, — сказал Джеймс, продолжая смотреть на него, хотя друг уже утягивал его прочь.       — Не водись с ним, Джим! — продолжил тот. Он перешёл на шёпот, но все, кто был рядом, услышали его слова. — Посмотри на него! Говорят, он обезумел на войне. Ходит один, нелюдимый, и совсем стыд потерял, уродство своё выставляет. Пошли!       Себастьян не распознал, что в этот момент отразилось во взгляде Джеймса. Что-то похожее на досаду.