Вендетта

      Петир не в состоянии описать ту, кого видит. Она спускается с лестницы в длинном платье насыщенного зеленого цвета, которое непередаваемо подходит к её длинным волосах, уложенным сейчас на одну сторону. Санса, пожалуй, впервые накрасила губы кроваво-красным, и выглядит это невероятно.       Большие двери открываются, и они вдвоем заходят, тут же приковывая к себе внимание. Бейлиш редко — ему просто такое не слишком нравится — ходит на подобные мероприятия и никогда в компании кого-то. Эффектная девушка рядом с ним вызывает удивленные, любопытные и завистливые взгляды.       У Сансы идеальная осанка и безупречные манеры. И никто из гостей не подозревает, кто она и на что способна. Таких девушек, как она стоит бояться. Действительно стоит. Петир протягивает ей руку ладонью вверх и теперь, пять лет спустя, она принимает это.       Они танцуют легко и не обращая ни на кого внимания. Мужчина, даже если хотел бы, не смог оторвать взгляд от неё. Он чувствует одной ладонью бархатную кожу, благодаря открытому вырезу на спине её платья и хочет убить каждого в этом зале, кто смотрит на Сансу сейчас с желанием. А таких не мало. Будто прочитав его мысли, она усмехается и немного наклоняется вперёд, чтобы прошептать: — Не волнуйся. Никто из них меня не интересует.       Когда музыка меняется, они отходят в сторону, и Бейлиш берёт два бокала с шампанским, один из которых протягивает улыбающейся девушке. Он невольно отмечает, что она сегодня много улыбается, но не легко и беззаботно, а скорее зловеще и предвкушающе. Мужской голос объявляет хозяев поместья, и на балкон выходят Старки: мужчина, которому на вид около сорока пяти, женщина в голубом платье, и их дети.       Санса без труда понимает, что женщина, начавшая говорить стандартную приветственную речь, это Кейтилин — её мать. Лицо рыжеволосой остается неизменным, а губы всё также растянуты в улыбке, которая грозится превратится в настоящий оскал.       Внутри неё всё кипит и бушует, когда она смотрит на эту женщину, слушает, но не понимает, что именно она говорит. Слова превращаются в невнятные звуки, но сам голос звучит в голове Сансы очень четко. А ещё в голове проносится множество вариантов того, что она могла бы сделать с ней, как заставила бы её кричать и умолять. Но сегодня никаких вольностей, всё должно быть осторожно и быстро.       Она чувствует на спине теплую мужскую ладонь и это ощущение очень приятное, дарящее успокоение и словно говорящие «ты сможешь». Петир действительно в неё верит, она знает. Это помогает. Не то, чтобы Санса сомневалась. Она точно знает, что хочет убить Кейтилин и что сможет это сделать, ведь долго и упорно тренировалась.       Но она рада, что не одна здесь. Рада, что когда-то мужчина забрал её из детского дома. И пусть он сделал это не от одиночества, а скорее для корыстных целей. Это и его месть тоже. Но Санса знает, что теперь, пять лет спустя, они по-настоящему сблизились, стали важными друг для друга. И то, что происходит сейчас не значит, что всё будет завершено. Совсем наоборот. Они не расстанутся после этого. Месть сближает людей.       Когда женщина закончила говорить, то вместе с остальным семейством спустилась к аплодирующим гостям. Они разошлись в разные стороны, принявшись лично здороваться и общаться с гостями. Девушка была рада, что к ним с Петиром никто не спешил подходить. А они, в свою очередь, просто стояли в стороне и неспешно пили шампанское, изредка перекидываясь короткими фразами.       Она, конечно, была — спасибо, опять же, мужчине — обучена этикету и светским беседам, но её тошнило уже и от наблюдения за всеми этими лицемерными людьми вокруг, которые улыбались друг другу, а потом прожигали совершенно не добрыми взглядами. Вокруг была лишь одна фальшь, и рыжеволосой хотелось уйти отсюда, как можно скорее.       Наконец они с Бейлишем удостоились внимания самой Кейтилин Старк, которая уже какое-то время заинтересованно косилась в их сторону, разговаривая с другими гостями. Она подошла и немного улыбнулась. — Петир. Я рада тебя видеть.       И снова ложь, подумала Санса, но лишь незаметно немного сильнее сжала предплечье мужчины. Тот кивнул в ответ на приветствие. — Кейтилин, прекрасно выглядишь.       Женщина перевела взгляд на Сансу, которая молчала, ожидая пока к ней обратятся. — Кто же твоя прекрасная спутница?       Твоя дочь, хотелось ответить рыжеволосой, дочь, которую ты бросила шестнадцать лет назад. Было видно, что женщине чрезвычайно интересно. Она ведь ждала, пока Бейлиш сам представит девушку, но терпение, кажется, лопнуло. — Алейна. Алейна Стоун.       Они не могли сказать настоящего имени, ведь единственное, что оставила когда-то Кейтилин на пороге детского дома вместе со свертком, внутри которого был младенец — записка с одним словом. Точнее, именем. Санса.       Новое имя предложил Петир, и рыжеволосая легко согласилась. Честно говоря, ей было плевать на то, каким оно будет. Это нужно было лишь для короткого прикрытия. Для убийства Кейтилин Талли. Ну, теперь она правда Старк, но сути это не меняет.       Через минуту разговора в зале, Кейтилин предложила ей поговорить один на один в саду, и Санса, само собой, согласилась. Лучше возможности и быть не могло. Бейлиш тем временем успел взять плащ рыжеволосой, собственное пальто и незаметно последовать за ними. Он стоял на достаточном расстоянии, чтобы видеть всё, что происходит, но не слишком близко, чтобы оставаться незаметным.       Они шли бок о бок, Кейтилин старалась разговорить Сансу на тему музыки, книг, искусства. И та охотно отвечала. В конце концов, она может вынести хоть какое-то удовольствие из этого разговора. Но она видела, что женщина, на самом деле, хочет поговорить о другом, только никак не решается. Что ж, она точно не собирается ей помогать в этом. — Как Вы познакомились с Петиром?       Ох это весьма забавная история, но готовы ли вы её услышать, Кейтилин? Я совсем не уверена в этом. Впрочем, ваша готовность не так важна. Важно, что я готова раскрыть вам глаза на правду. — Он забрал меня из детского дома. Я его воспитанница. Ни черта подобного.       Их отношения далеки от этого. Петир — не замена отцу. Он тот, кто спас её, ведь после восемнадцати детей выгоняют на улицу и дальнейшая их судьба довольно известна и банальна. Для особ женского пола всё просто — шлюха. Так что Петир спас её от этого кошмарного и унизительного будущего.       Он обучает её тому, чему не обучают обычно воспитанниц. То есть, конечно, есть этикет, хорошие манеры, любовь к искусству. И всё это он ей привил. Но он также учит её драться. В рукопашную или же с использованием различного оружия. Такому обычно не обучают своих воспитанниц.       Бейлиш вызывает в ней уважение, восхищение, но совсем не детскую симпатию. Хотя нет, не симпатию. Любовь. Она без раздумий отдаст за него жизнь или же убьет любого, кто будет угрожать его жизни. Такую преданность не назовешь симпатией. — Правда? Ох, ничего себе.       Женщина удивленно вздыхает и досадливо поджимает губы, словно ей жаль, что Сансе пришлось жить в детском доме. Но в её глазах слишком явно светится назойливое любопытство и ни намека на догадку. — Как же так вышло, дорогая?       Тебе прекрасно известно, думает рыжеволосая, но лишь немного склоняет голову, изображая внутреннюю борьбу, будто решает говорить ли. — Меня отдали туда ещё в младенчестве.       Одна фраза слетает с её губ, и девушка чувствует, как на её плечо ложится женская ладонь. — Мне очень жаль, милая. Не представляю, кто может быть таким жестоким человеком, чтобы вот так избавиться от собственного ребенка.       В ответ на эти слова ей хочется громко рассмеяться и одновременно она чувствует тошноту. Какая же лицемерка, подумать только. В голове Сансы появляется мысль, что хорошо, что её растила не эта женщина, иначе она могла бы стать такой же. Она делает полшага в сторону, обрыва тактильный контакт и смотрит в глаза Кейтилин.       И сейчас рыжеволосая дает эмоциям проступить на лице. Взгляд наполняется горящей злостью и ледяной решимостью. — А я вот знаю, кто является таким человеком, — она видит в глазах напротив долгожданное озарение, — ну, здравствуй, мама.       Рыжеволосая молниеносно достает нож, прикрепленный ранее набедренной повязкой. Одно четкое движение и кровь окрашивает платье женщины и попадает на саму Сансу, которая не пытается закрыть лицо и смотрит, как Кейтилин хватается руками за горло.       Рыжеволосая стоит и наблюдает, пока женщина падает на колени, смотря с ужасом. И Сансе нравится то, что она видит, ей нравится, чувствовать в руке нож, которым она только что перерезала глотку той, кто бросил её шестнадцать лет назад. И особое удовольствие ей доставляет факт, что перед своей смертью Кейтилин поняла, от руки кого и почему умерла.       Краем сознания девушка улавливает тихие шаги сзади и чувствует, как на плечи ложится собственный плащ. — Ты молодец, — никогда ещё похвала Петира не была такой сладкой. — Нам пора, — и он осторожно развернул её и увел через сад к машине, где усадил на переднее пассажирское сиденье, а сам сел рядом, и они поехали. Домой.

***

      Не было чувства, что она сделала что-то неправильное или ужасное. То есть, Санса, конечно, понимала, что совершила, но не чувствовала никакого раскаяния. В голове прокручивались последние секунды жизни её матери, лежащей, с застывшими глазами, на траве в собственной крови. Рыжеволосая сама от себя такого не ожидала, но сейчас всё, что она чувствовала — удовлетворение. Мрачное удовлетворение.       Бейлиш привел её в ванную и вышел, давая остаться одной, чтобы привести себя и свои чувства в порядок. После душа она чувствовала себя более легко, от всего этого вечера у неё остались только воспоминания и нож. От платья мужчина избавился, оно всё равно было безнадежно испачкано кровью.       Зайдя в комнату, служившей им то ли гостиной, то ли залом, Санса увидела Петира, который уже сидел на диване перед камином и, видимо, ждал её. Сев рядом, она взяла из его рук кружку с горячим чаем и облокотилась назад. Запах мяты, исходивший от кружки, приятно щекотно нос, а игры пламени были успокаивающими. Только сейчас рыжеволосая поняла, как устала от этого вечера, наполненного ложью и лицемерием, что всегда претили ей.       И здесь дома, рядом с Петиром, она может быть сама собой, не притворяясь кем-то ещё. Никакой Алейны. Только Санса. Рыжая макушка плавно соскользнуло на мужское плечо, и теплая ладонь обняла девушку за плечи. Она отпила горячеватый напиток и прикрыла глаза, отдаваясь тишине, нарушаемой только треском огня в камине, и чувству спокойствия.       Слыша размеренное дыхание Сансы, Бейлиш осторожно забрал кружку из ослабевших пальцев и поставил её на стол рядом. Он знал, что завтра будет новое откровение, за которым неминуемо последует ещё одна месть. Завершающая. Но это будет завтра, а сейчас, обнимая прильнувшую к нему девушку, он расслабленно сидел на диване, думая о произошедшем.       Сегодня он видел, как рыжеволосая впервые убила человека и сделала это быстро, точно и не сомневаясь ни на долю секунды. Петир стоял неподалеку и, благодаря тишине сада, слышал каждое слово в их разговоре. На самом деле, Кейтилин загнала себя в ловушку, даже не подозревая. И ему безусловно понравилось, как Санса всё обыграла, как изящно и быстро достала нож, и как четко и безошибочно перерезал ей горло.       Он стоял, не двигаясь, наблюдая как кровь Кейтилин брызнула на рыжеволосую, испачкав её прекрасное платье, руки и лицо. Как сама женщина, в безуспешной попытке остановить алый поток, оседала на землю, осознавая, что это её последние мгновения. И с неописуемым ужасом смотрела на стоящую перед ней девушку, понимая, кто это. Сам Петир почти чувствовал на языке металлический привкус удовольствия, который, несомненно, испытывала и Санса.       Понимая, что надо спешить, чтобы никто не вышел в сад и не увидел, что произошло и кто в этом виновен, Бейлиш быстро подошел к девушке со спины, накинув на неё плащ и увел прочь. В машине никто не произнес ни слова, но тишина отнюдь не была напряженной. Мужчина знал, что перед глазами рыжеволосой проносятся последние события и просто продолжал вести автомобиль, не отвлекая её.       Оставив Сансу в ванной комнате, он пошел в собственную и тоже принял душ, а когда вышел, то направился на кухню, где заварил себе зеленый чай с лимоном, а девушке — черный с мятой. Он ждал её на диване, и когда она села рядом, приняв кружку, ничего не сказал. Они просидели так в тишине, вначале заснула она, а потом, незаметно для себя, и он, прижимая к себе рыжеволосую.