«Это» не больно

— С ту'умом дела плохи, человеческое тело не предназначено для криков. Каждый раз ты будешь испытывать физическую боль, но даже она не сравнима с тем, как выворачивает душу от Драконобоя, — Лагерта поморщилась, вспоминая, как ей приходилось использовать этот сковывающий крылья крик в Совнгарде. Неприятные ощущения. — Каждый дракон умеет переносить боль, так что это мне не страшно. Я участвовал в тысячах битв, отправил в Совнгард тысячи нордских героев, чтобы после сожрать их души. Я даже скучаю по боли от ту'умов, — искренне заявил Пожиратель Миров, не скрывая своей улыбки. После того, как сделка была завершена, Алдуин незамедлительно набросился на новую одежду. Он родился драконом, вырос среди драконов и повелевал драконами: его не заботила изменчивая человеческая мораль. Без всякого стеснения, он начал сбрасывать с себя промокшую одежду, оголяя своё крепкое, рельефное тело. И Пожиратель Мира определенно не имел понятия, по какой причине на него так уставилась прибывшая служанка. Если Алдуину и было плевать на мораль, то его спутнице — явно нет. Пусть видеть оголённого по пояс дракона ещё куда ни шло, но когда тот решил раздеться совсем (а в тот момент, как уже понятно, служанка ушла, зато Драконорождённая благополучно находилась в комнате), та развернулась лицом к стене, густо покраснев. Хорошо, что с одеждой дракон научился расправляться достаточно быстро, так что вскоре они уже сидели за чашкой супа. Кстати, удачный момент, чтобы втолковать ему кое-что о человеческом мире, хотя из Драконорождённой тот ещё учитель, но всё лучше, чем ничего. Когда Алдуин окончательно переоделся, он приступил к трапезе со своим новым напарником и бывшим противником. Глядя на непонятные приборы, которые смертные называют ложками, Алдуин решил не заморачиваться и выпить этот «горячий суп» из горла. Хотя по каким стандартам эту жидкость можно назвать горячей? Разве что для ледяных троллей. — Садись рядом, Алдуин. Я буду говорить с тобой ровно столько, сколько ты посчитаешь нужным, чтобы у нас не осталось недомолвок о твоём состоянии, а у тебя — вопросов ко мне. Алдуин вальяжно сел на диван и прислонился к стене. Он без всякого удовольствия слушал златовласую напарницу, да и то несколько минут, после чего многозначительно устремил свой взгляд в потолок. В мире Драконов строгая иерархия, и более слабые драконы редко задерживаются перед ликом сильных, стараясь поскорее скрыться с их глаз. Так с какой это стати обычная смертная осматривала его с головы до ног? Бывший дракон даже задумался сменить и нижнее бельё, но в этот момент комната оказалась совершенно пустой, будто люди в спешке её покинули. Наконец они поняли значение слова «субординация». — Наивная человеческая мораль. Мне даже тошно думать о ней, — проворчал Алдуин, хоть и был отчасти вынужден согласиться. — Нагота естественна, но у драконов, как заметно, нет особой одежды. Да и зачем она нам? Наша чешуя поддержит нас в любую температуру и защитит от вражеского оружия. Видимо, вы стыдитесь слабости своих тел, а не их наготы. Типичный для драконов выводов. Алдуин даже и не хотел более вникать в тонкости взаимоотношений смертных. Больше всего на свете он хотел избавиться от этой глупой оболочки, расправить крылья и закричать. — Драконы не подвержены заболеваниям или старению. Мне до сих пор сложно привыкнуть, что я уже не дракон физически. Возможно, я буду совершать необдуманные поступки из-за былых привычек. Хотя, может, я и хочу что-нибудь подхватить? Мною движет обычное любопытство, Довакин. Драконы известны не только силой, но и разумом. Они жадно набрасываются на новые знания и ощущения. Так что, может, мне стоило чем-нибудь переболеть? — Если ты так хочешь что-нибудь подцепить, то делай это подальше от меня. Мне уже за свою жизнь хватило. Да и зелий у меня нет, а уж испытать все прелести человеческой жизни успеешь когда-нибудь потом. И ещё одна вещь: у людей не принято показываться перед другими без одежды. Не то чтобы совсем, но оно подразумевает своеобразную связь и ощущения, так что лучше не привлекай ненужного внимания, — окончив свою фразу, Довакин накинулась на еду. Судя по тому, как быстро она съела суп, а после выпила черновересковый мед, у неё со вчерашнего дня не было во рту ни крошки. — У меня нет вопросов к тебе, Довакин. По крайней мере, пока. Что касается слухов, тебе не стоит об этом волноваться. Ты дракон, хотя бы наполовину. Нас не должны волновать мелкие сплетни, — посоветовал Алдуин. Ему с явным недовольством пришлось признать частицу драконьей капли в этой женщине. Ведь иначе она бы так и не сразила его в Совнгарде. — Может быть, потом поймёшь. Ты ещё слишком многого не видел из того, что доступно смертным, но недоступно Дова, несмотря на их бесконечную жизнь, — Довакин лишь пожала плечами, мол, сейчас это не имеет значения, есть дела намного важнее, например, отдых. После такого утомительного дня со столь бурной концовкой идти куда-то на ночь глядя совсем не было желания. Девушка тяжело вздохнула, стараясь в очередной раз предположить, куда же им идти. Можно было бы связаться с Партурнаксом, но появление на Высоком Хротгаре не сулило ничего хорошего. — Хотя... у меня есть одна просьба. Я всё ещё голоден, знаешь ли. У драконов совершенно другой обмен веществ, размеры и потребности. Следовательно, мне надо их утолить. Может, здесь есть сочное и хорошо прожаренное мясо? И желательно побольше, — Алдуин не привык что-либо просить, но другого выхода у него не было. Деньги в их команде находились у Довакинши, и, судя по её ловким пальцам, она умела быстро их добывать. — Мне плевать на слухи, которые распускают про меня посторонние, но не тогда, когда они создают лишние проблемы. Что же касается еды, то, думаю, нам действительно стоило бы прогуляться до хозяйки таверны или ближайшей прислуги, — Довакин подскочила, направившись к двери, мимо которой как раз проходила до боли знакомая аргонианка. Где-то девушка её видела, вот только где? Впрочем, не столь важно, если она тут работает. Получив несколько десятков монет, та осведомилась, не нужно ли чего господину, который путешествует с Лагертой, а после удалилась. Вероятно, сейчас Драконорождённая донельзя походила на самую обыкновенную ревнивую жену, на что ей было откровенно плевать в такой ситуации. — Я считаю нужным двигаться вперёд к разгадкам моего положения уже сейчас, так что не хочу тратить время зря. Но поскольку погода сегодня явно не хочет подстраиваться под мои планы, то придётся переждать. Кстати, почему бы не использовать крик Чистое Небо? У моего тела это, может, сейчас и не выйдет, но ты, дракон-полукровка, вполне способна своим ту'умом расчистить нам путь. Но, скорее всего, ты мне откажешь, ибо всё так же подвержена смертным слабостям вроде усталости и лени, — Алдуин так и не смог скрыть нотки презрения в своём голосе, хотя, похоже, даже и не пытался их утаить. Другим возможным вариантом было отправиться к кому-то из даэдра, но к кому? Сами по себе напрашивались Хермеус Мора и Шеогорат, но если даже им ничего не будет известно, то взывать к самому Акатошу… М, нет, эта идея представлялась Лагерте едва ли не безумнее, чем первые две. Как ни крути, а номер один в списке на посещение — даэдра. Но не сейчас, не сегодня, и уж тем более не в такую погоду. — Да, ты прав, я действительно слишком устала, чтобы куда-то идти прямо сейчас, но после того, как я уплету быка, обещаю, отправимся прочь. Нужно будет наведаться в мой дом в Вайтране, прежде чем мы отправимся на поиски причины. Возможно, там будут более подходящие для тебя доспехи и оружие. Если нет, то там же рядом кузнец, что-нибудь да достанем. Алдуин с огромным недовольством отвёл взгляд в сторону стены и некоторое время сохранял молчание, прежде чем решиться на подобное признание: — Кузнецы? Оружие? Довакинша, к сожалению, я абсолютно не знаком ни с одним из человеческих или эльфийских видов оружия. Природа наградила меня когтями, клыками, хвостом… Этого мне было достаточно, да и разве мог я со своими крыльями упражняться в фехтовании или стрельбе из лука? Мой единственный способ не быть… обузой, — это слово Алдуин буквально силой выдавил из себя, — использовать ту'ум. Но я совершенно не представляю, когда это дряхлое тельце будет способно на крики хотя бы твоего уровня… Подобного позора не пожелаешь и врагу. Беззащитный дракон — звучит как небылица, но так оно и есть. Поворчав от злости, Алдуин не смог сдержаться и со всей силы ударил в ближайшее зеркало. Он более не мог видеть это омерзительное отражение. В его глазах была заметна острая злость и непонимание. Если это всё испытание, то почему оно такое суровое? А если наказание, то кто смеет карать того, кто лишь выполняет предначертанное? — Я просто хочу есть, — произнёс Алдуин и грозно выхватил поднос у появившейся служанки. Ещё совсем недавно она с таким любопытством его рассматривала, но стоило только наткнуться на новый взгляд, свойственный только Пожирателю Миров, как её и след простыл. Откусив здоровенный кусок говядины, Алдуин шёпотом спросил: — Довакинша, ты обучишь меня, как сражаться человеческим оружием? Я не собираюсь быть лёгкой мишенью для всякого сброда! Довакин хоть и была редкостной клептоманкой, а иногда совершенно безответственной, но обладала одним, несомненно, важным качеством — развитым состраданием. И видеть то, как тяжело даётся Алдуину осознание своего положения, как-то не хотелось. Перед ней был не тот дракон, которого она сначала боялась и ненавидела, а после желала победить, нет. Этот Алдуин был совершенно иным, ему хотелось помочь. Лагерта аккуратно протянула руку, коснувшись плеча дракона, медленно повела ею вниз. Кажется, она немного забыла, с кем имеет дело, ибо буквально через секунд пять отдернула руку. Развернувшись, она ухватила небольшой кусок мяса, лежащего на второй тарелке, но так и оставила его наколотым на нож, не приступив к еде. — Прошу прощения, — тут же поправилась Довакин, закрывая глаза, прислушиваясь к своему рассудку. Учить Алдуина было бы глупостью, но оставлять всё так, как есть, несомненно, намного хуже. — Не нужно так говорить о себе. Я ведь тоже начинала с нуля после того, как сбежала с казни. Мы подберём то, что придётся тебе по душе, будь то магия или оружие. С криками будет тяжело, но не так, как тем же Седобородым. Теперь, считай, ты близок к моему состоянию. Как давно ты в человеческом теле? — девушка задумалась. По всему выходило, что если это день-два, а он еще не Закричал, то ему нужна лишь практика. До призыва к Седобородым Драконорождённая не могла выдать даже жалкое «Фус» на должном уровне, а буквально через месяц уже легко разгоняла огненные штормы, которые Алдуин обрушивал на её голову. Но если дольше, то разбираться с этим нужно не иначе, как начав пытать кого-то из более осведомлённых существ, нежели обыкновенный Довакин. — Возможно, у тебя есть идеи, с чего начать? Я бы сходила в храм Богов в Солитьюде, но очень сомневаюсь, что там захотят с нами говорить, — златовласая задумалась, вновь осмелившись обернуться на Алдуина. Может, он всё же что-то вспомнит? Что-то, что может оказаться самой малюсенькой зацепкой о том, куда им дальше направляться. Надежда у людей умирает последней, а Довакин, увы, не исключение. Спустя какое-то время Алдуин достиг легкого умиротворения. Размеренное дыхание и концентрация на приятных воспоминаниях (как правило, о славных временах безраздельного драконовластия) сотворила чудо. Чуть позже дракон вспомнил, как часто ему приходилось забирать жизни великих нордов: он неоднократно наблюдал, как герои Севера обращались со своим оружием в своих жалких попытках его убить. После продолжительной паузы в разговоре, Алдуин наконец соизволил ответить на вопросы Довакинши: — Возможно, всё не так уж и плохо. Я неоднократно видел столкновения и схватки древних северян, и думаю, что смогу повторить некоторые трюки, чтобы в дальнейшем воспользоваться хотя бы азами. Что касается времени, я очнулся лишь пару часов назад и совершенно не помню, что происходило до того момента. Поэтому зацепок, основанных на памяти, у меня нет. Всё-таки я намерен прибегнуть к услугам даэдра, но и не против путешествия в Солитьюд. Насколько я понимаю, мы сейчас в Рифтене, а значит, дорога в человеческом теле выйдет долгой. Что касается Высокого Хротгара, то я всегда презирал это место. Если я вновь превращусь в дракона — обязательно спалю этот нелепый монастырь дотла, чего бы мне это не стоило. Именно там началась эта отвратительная традиция обучать смертных ту'уму. Но, к счастью для меня, мои навыки слишком хорошо закрепились и обязательно проявятся вне зависимости от тела.