Дневники мумии

      Когда я очнулся, то увидел вокруг себя лишь пустыню. Солнце было высоко и нестерпимо обжигало кожу. Голова сильно болела и была пуста, как чистый пергамент. Я лежал на песчаном бархане, не имея сил даже пошевелиться. Лишь собрав всю волю в кулак, удалось поднять руку, чтобы прикрыть глаза от ослепляющего света. Было больно. Еще больнее было пытаться вспомнить, как я здесь оказался и кто я. В памяти мелькали лишь обрывки воспоминаний и тусклые образы. После нескольких тщетных попыток что-то вспомнить, я закрыл глаза и впал в небытие. Всё, что я хотел в тот момент — просто уйти. Бросить своё истерзанное и измученное тело, и исчезнуть из этого мира. Но почему-то знал, что не могу этого сделать.       Проснувшись через некоторое время, понял, что наступила ночь. Хоть тело и болело от солнечных ожогов, но теперь оно меня слушалось. Медленно поднялся и, шатаясь, побрел по песчаному склону. Надо мною расстелился ночной небосвод. Замечал ли я раньше, как красиво ночное небо? Идти задрав голову вверх было не очень удобно, но не мог оторваться от этого безграничного величия вселенной. Из воспоминаний всплыло лишь время моего детства. Я был учеником жреца-звездочёта. Мы с учителем часто выбирались в пустыню и смотрели на этот небесный жемчуг. Вели записи и много говорили. Так странно. Остались лишь детские, на первый взгляд, малозначительные воспоминания.       Неожиданно споткнулся и рухнул в песок. Мне понадобилось время, чтобы встать на четвереньки. Я — калека. Бессмертный калека. В пустынной тишине раздался хриплый смех. Даже испугался, пока не понял, что это я сам смеюсь. Сам, не зная над чем. Смеюсь, а по щекам текут слезы. Неужели во мне ещё осталась влага?       Рукой нащупал предмет, об который споткнулся. Это была массивная, обтянутая чёрной кожей книга. На вид довольно старая и потертая. Держа её в руках, почувствовал, что раньше эта вещь была очень важна в моей жизни. Сейчас же я испытывал настойчивое желание выбросить её в песчаный овраг. Правда, сил замахнуться не было.       Отдышавшись и собравшись с силами, я встал с колен, чтобы продолжить путь. Книгу решил взять с собой. Может пригодиться, когда буду разводить костер? Идти хватило сил только до рассвета. Помня вчерашние ожоги, принял решение зарыться в песок на склоне бархана, чтобы не мучиться под обжигающими лучами. Когда копал себе яму, то случайно наступил на чёрного скорпиона, и тот ужали меня в ногу. Если бы я был смертен, то спокойно умер бы в течении часа. Вместо этого я корчился от болей, присыпанный песком, вплоть до вечера.       Сутки сменялись. Днём я спал, зарываясь в песок, а ночью — шёл на север. Полярная звезда указывала путь. На третий день, когда первые лучи осветили пустыню, я заметил за одним из песчаных барханов, тонкую струйку дыма. После того, как удалось взобраться повыше на песчаный холм, увидел несколько скал, за которыми и находился источник дыма. В это утро я не провел уже ставшей традиционной процедуру рытья ямы, а вместо этого ускорил свой шаг в сторону каменных глыб. До того, как достиг спасительной тени, солнце успело оставить свои следы на моей многострадальной коже. Оказавшись в тени, обессилено рухнул на землю. Тело ныло и очень хотелось спать. Уже почти начал впадать в привычное мне состояние дневного сна, как вдруг услышал голос. Кто-то увидел меня. И что-то говорил. Неуверенно сделав несколько шагов, я заглянул за скалу, чтобы увидеть его. Он сидел в тени камня, также, как я, спасаясь от огненного светила. Молодой, невысокий мужчина. Европеец. Черты лица невыразительные, какие-то мальчишечьи. На нем была одета разорванная на рукаве, вся в бурых пятнах гимнастерка. Пятнами оказалась его кровь. Человек был очень бледен и сидел с закрытыми глазами, при этом, не переставая шептать: «воды, воды…». Подошёл к нему ближе. Понял, что он находится в бреду. Думаю, что меня он и не заметил. Возле его ног лежала пустая фляга. Скорее всего, опорожнил её уже довольно давно. Рядом тлели остатки костра, дым от которого привел меня сюда. Бегло осмотрел разбросанные вокруг вещи: обрезок ткани, разорванная куртка, рюкзак набитый какими-то металлическими инструментами. Ничего для меня полезного. Смысла идти к этому месту не было с самого начала. А если так задуматься, то есть ли для меня смысл вообще куда-то идти? Мои размышления прервал незнакомец. Он открыл глаза цвета небесной лазури и недоверчиво посмотрел на меня. Его лицо даже не приняло удивлённого выражения, а сухие губы всё также повторяли лишь одно слово. Я присел на корточки возле него. Не хотел, чтобы этот человек умирал. Но почему? Почему незнакомец, которого я увидел пару мгновений назад стал для меня так важен? И чем я мог ему помочь? Вокруг на много миль лишь сухая и безжизненная пустыня. Внезапно в голову пришла мысль. Я лег, приложив ухо к каменистой поверхности. Глубоко под почвой, был источник воды. Он пульсировал, как человеческое сердце. Я приложил руки к земле и под ними образовалась трещина. В одно мгновение предо мной раскрылось все многогранность моей силы. Она исходила из одной, простой мысли: «я могу помочь этому человеку!». Да, я помогу ему! Откуда-то снизу пошла вибрация и раздался глухой гул. Трещина начала заполняться водой. Я поднял голову. Незнакомец все это время смотрел на меня. Но когда он увидел воду в его помутневших глазах читалось лишь одно желание. У него не было сил, даже на то, чтобы доползти. Я наполнил флягу и принялся его поить. Хлебал он жадно. Так, будто пробыл без воды целую вечность. Я не дал ему делать это слишком быстро, ведь вода была холодная. Наверное, мне пришлось доставать её из глубоких пластов. После того, как он напился, смог поднять на меня свои глаза, в которых начало появляться какое-то осмысление. Было видно, что говорить ему очень трудно, но собравшись с силами смог спросить: «Кто ты такой?». И не дожидаясь ответа, он потерял сознание. Хотя, что бы я тогда смог ему ответить?