Убийственное рождество

      Шэрон напевала, ставя в духовку противень. Печенье в виде снежинок и звездочек, покрытых глазурью, сегодня определенно удалось. Хотя она вовсе не любила готовить. Или любила — раньше. Джек от многого отбил ей охоту. Особенно от выяснения отношений. Она ненавидела кому-то доказывать свою точку зрения. Упрямства в ней, как и в Энди, было хоть отбавляй. Возможно, все дело было в том, что она как босс привыкла командовать, хотя он и просил ее руководить им только на работе. «Но когда это моя забота стала раздражить? — с досадой подумала она. — Я просто пыталась помочь. И вообще, Джек может и не появиться, а Рики и Эмили я вижу раз в год… Энди мог бы и понять!»       Словно в ответ на ее мысли, раздался грохот и что-то, отдаленно похожее на «хо-хо-хо», издаваемое, судя по звуку, крайне пьяным Санта-Клаусом. Шэрон выбежала в холл. На полу растянулся ее вдребезги пьяный бывший муж Джек Рейдор, а Расти безуспешно пытался помочь ему подняться. — Мам, я помогу ему, иди! — Расти попытался минимизировать ущерб, но зеленые глаза Шэрон уже метали молнии, а губы она сжала в тонкую злую линию — верный признак надвигающейся беды. — Шэри, дорогая! Какой чертовски скользкий пол, я чуть было не вывихнул ногу, но доблестный Рассел пришел мне на помощь! Ну что за чудесный парень! — Джек Рейдор, широко улыбаясь, наконец поднялся. На не был нелепый костюм в серую полоску, небрежно повязанный галстук съехал, а на голове красовался колпак Санта-Клауса. Изобразив на лице храбрую и, как ему казалось, неотразимую улыбку, Джек шагнул к Шэрон. — Ай! Больно! Ты с ума сошла! — закричал он через секунду, получив ощутимый толчок в грудь. Потирая ушибленную правую руку, Шэрон прошипела: — Я бы тебе еще не так всыпала! Что еще за «Шэри»! И почему ты навеселе явился сюда?! — Расти, друг, ты не мог бы нас оставить? — попросил Джек. — Мама? — Расти вопросительно взглянул на Шэрон. — Иди. — сказала она. — Джек, поговорим в гостиной.       Расти поднялся в гостевую спальню, намереваясь поработать над блогом. Ну и чтобы не слышать разворачивающегося внизу скандала. Увидев 4 пропущенных, он поспешно схватил телефон. Звонил Энди, доктор Моралес и дважды Андреа. — Что же у вас стряслось, ребята? — Расти решил сначала набрать Энди. Кто знает, может он надумал помириться с Шэрон и рождество наконец обретет подобие нормального. — Алло, Энди? — Расти, неужели! Мне срочно нужна капитан, тут такое творится! — раздался в трубке голос лейтенанта Провензы. — Она сейчас немного…занята… — произнес Расти. — Это важно! Хоббс…убийство. Полная чехарда. — Стоп, какое убийство? Что с Андреа, она мне звонила полчаса назад! — не на шутку испугался Расти. — А теперь мы в ее доме. И тут много веселого. Такого, знаешь, рождественского и праздничного.       Анна Голден не смогла сдержать довольную улыбку. — Ты пришла! Дорогая, как хорошо, проходи скорее, мы с Томми уже тебя и не ждали. Доминик вот-вот будет. Проворно она схватила за руку оторопевшую Андреа и втащила её в дом. — Как мы всегда говорили, Рождество это семейный праздник, а ты наша семья, — произнесла Анна. С трудом разомкнув пересохшие губы, Андреа спросила: — А кто…кто такой Томми?       Анна ужасно выглядела. Светлые волосы были собраны в неряшливый пучок, ввалившиеся глаза лихорадочно блестели и похоже, она регулярно употребляла наркотики. С трудом пробираясь через мусорные пакеты, коробки из-под готовой еды и пустые бутылки, загромождавшие некогда уютный дом семьи Хоббс, Андреа осознала, что совершенно не понимает, что ей делать дальше. Она не смогла бы прямо спросить родную сестру, не она ли убила двух невинных людей и запугивала её саму. — Энни, куда ты меня ведёшь? — Как куда — помогать на кухне! Помнишь, как мама готовила ужин, а мы с тобой помогали чистить овощи, тебе даже разрешалось раскатывать тесто! Ты всегда была такая аккуратная, такая славная… — втолкнув Андреа в полутемную кухню, сестра велела: — Садись на стул и веди себя тихо. Иначе придётся заклеить тебе рот, дорогая, а ты же этого не хочешь? Как иначе ты позвонишь своей подружке из полиции? Анна схватила огромный нож и принялась нарезать овощи.       Андреа с опаской присела. — Скоро Томми и Доминик вернуться, ужин должен стоять на столе. А ты, — Анна снова ухмыльнулась, — даже не думай дёргаться. Я быстро бегаю. А нож тебе между рёбер всажу ещё быстрее! — Зачем я тебе? Я же твоя сестра, зачем ты пугала меня? — тихо спросила Андреа. — О, это была идея Доминика. Он у меня такой выдумщик, знает, как ты боишься…после того, что видела. — Энни, милая, Доминик умер… Не успев договорить, Андреа отлетела к стене. Сестра, размахнувшись, ударила её ещё раз, прошипев: — Заткнись, дрянь! А то я начну вырезать у тебя на лице узоры…помнишь? Которые папочка постоянно рисовал для своей любимой малышки. Хочешь? Андреа, всхлипнув, помотала головой. Удар пришёлся на левую половину лица, она уже чувствовала, как опухает щека и рот заполняет кровь от прикушенной губы. «Никто не знает где я. Никто не найдёт меня…»       Шэрон Рейдор старалась быть логичной. Логичной, хладнокровной и рассудительной. Как всегда. Но переполнявшее ее желание убить отца ее детей исключало все это в принципе. — Шэрон, я же тебе все объяснил: мой клиент, видный политик, между прочим, устраивал вечеринку, я просто обязан был, понимаешь, Шэрон, обязан выпить за успех нашего общего дела! — разглагольствовал Джек, удобно устроившись в необъятном кресле у камина. Чего-чего, а обаяния ее бывшему было не занимать. Как и таланта безудержно и складно врать, когда ему это было выгодно. — Джек. Ты не предупреждал меня и детей, что приедешь. И тем более, что планируешь встретить рождество с нами! Помниться, ты не очень то был рад, когда я усыновила Расти, а теперь строишь из себя воскресного папочку? — произнесла Шэрон. — Отличный парень, Расти! Я так ему и сказал! А Эмили… ты знала, что она встречается с тем крутым режиссером? Моя девочка. — Каким режиссером? — настороженно переспросила Шэрон. «Боже, я опять упустила что-то важное. Почему Эмили поделилась с отцом и ничего не сказала мне? Неужели из-за Энди?» — О, Шэри, она сама тебе все расскажет, — ленивая улыбочка бывшего мужа не сулила ничего приятного, — самое главное, что ты правильно поступила, не притащив сюда доблестного лейтенанта Флинна. Это было бы…как сказать…не комильфо, праздник нужно встречать с близкими людьми, с семьей. Дети очень рады, что ты не испортила им рождество. Шэрон показалось, что из легких внезапно выпустили весь воздух. — Дети… Рики и Эмили сами тебе сказали? Или это твое собственно умозаключение? — тихо спросила она. — О, брось! Это и так ясно, — произнес Джек. От его покровительственного тона она вновь почувствовала себя той, чьи мечты не сбылись… двое детей, совсем одна… и ничего впереди. — Я не знаю, что там тебе ясно, Джек Рейдор, но с кем я встречаюсь, живу или сплю — давно не твое дело. Думаю, что с меня хватит тебя и этого разговора, я… — Мама! — вбежавший в гостиную Расти выглядел напуганным не на шутку. — это… Схватив трубку, Шэрон похолодела. Раздавшийся вкрадчивы голос был ей слишком хорошо знаком. — Здравствуйте, капитан. Веселого рождества! Я скучал по вам. — Откуда…откуда у тебя номер моего сына, Филипп? — Шэрон беспомощно протянула руку к поясу, но пистолет в кобуре остался дома. Они были абсолютно беззащитны. — Давай так, Шэрон. Ты сделаешь то, что я скажу. И никто не пострадает. Почти.