Tell — какой-то особый сигнал от игрока (звук, взгляд, телодвижение, скорость ставки и так далее) в живом покере, который может выдать силу его руки или стратегию.
Дональд неподвижно сидел в кресле, наблюдая за спящей Джей. Мерно жужжали измерительные приборы, а дежурная медсестра время от времени наведывалась отметить что-то в своих записях, проверяя, всё ли в порядке. Как только удалось стабилизировать состояние Джей, люди Елены Рамирез доставили их в Гонконг, разместив в недоступном для бронирования обычными туристами отеле «Silencia». Здесь главы многомиллионных корпораций восстанавливали свои силы; наркобароны ждали, пока прекратятся расследования, а наёмные убийцы отдыхали после выполнения очередного заказа. В отеле действовало строгое правило: пока ты здесь, ты не имеешь права заниматься какой-либо криминальной деятельностью, вести текущие дела и совершать сделки, а также, пользоваться оружием на территории. Понятное дело, что всегда находятся те, кто не прочь пренебречь правилом. Для них предусмотрено следующее: нарушителей вывозили в открытый океан, а потом сдавали властям, предоставив координаты местоположения «посылки». А чтобы у персонала не возникало желания за взятку помогать преступникам, у каждого из них был специальный браслет, фиксирующий в речи ключевые слова и словесные шифры; была также и мини-камера, вшитая в нагрудный карман. Если всё же случалось, что кто-то поддавался соблазну, то браслет подавал достаточный электрический импульс для остановки сердца в ту же секунду, когда работник соглашался «помочь» постояльцу. Дон мог поклясться, что видел здесь главу ЦРУ, попивающего коктейль на пляже, и несколько конгрессменов. Ему стоило немалых усилий соблюдать здешние законы, но если такова цена за то, чтобы Джей выжила, то так тому и быть. Он не сразу понял, что дверь палаты распахнулась. Высокая коротко стриженная брюнетка в светлых джинсах и белой рубашке уверенным шагом вошла внутрь. На первый взгляд, она смахивала на туристку. Но стоит присмотреться, то заметен некий аристократизм, пронизывающий каждое движение. Всем своим видом эта женщина излучала непоколебимую решительность и твёрдую уверенность. — Агент Ресслер. — Медовый, обволакивающий голос, с легчайшей хрипотцой, присущей людям, выкуривавшим по пачке сигарет в день. Дональд выпустил ладонь Джей из своей, заметив любопытный взгляд незнакомки. Он догадывался, кто эта женщина. — Елена Рамирез, приятно познакомиться. — Взаимно. Наслышан. — Она улыбнулась краешком губ. Они пожали друг другу руки, и Дон произнёс: — Спасибо. — Не каждый день я получаю благодарность от ФБР. За это стоит выпить. Он возвратил улыбку. Что-то зажужжало сзади. Обернувшись, Донни посмотрел на приборы. Вроде основные показатели в порядке. Иначе к ним прибежала бы медсестра. — Ей нужно время. Пойдём, Дональд, — она мягко коснулась его плеча, но тон не терпел возражений. ...Они вышли во внутренний дворик, пестривший буйством зелени и трав, а безмятежная лазурь океана призывно поблескивала, зазывая искупаться. Чистое, безоблачное небо, где плавленным золотом сияло солнце, предвещало зной на целый день. — Какого чёрта вы забыли в том казино? Пришлось посвятить Елену в некоторые детали. — И вам не приходило в голову, что Уайльда хочет ограбить ещё кто-то? Ладно Джей, но ты, Ресслер, ты ведь ФБР! — раздражённо бросила она, затянувшись сигаретой, выпуская идеальные кольца дыма. Потом, что-то ещё забормотала на испанском, стряхивая пепел. Принесли пиццу, картошку-фри, сок, кофе, сладости. Донни только сейчас ощутил, как проголодался. В последнее время кусок в горло не лез. Видимо, Елена тоже так подумала. — Угощайся. Будь как дома. — Спасибо. Елена едва сдержала улыбку. Её собеседник был похож на изголодавшегося кота, с аппетитом уплетающего всё, что перед ним поставили. Прикуривая очередную сигарету, она налила себе кофе. Надо бы бросить, если хочет дожить до старости. Поразительно, как быстро становишься зависимым от маленькой, 80-мм никотиновой чертовки. Не понятно, кому больше повезло — тем, у кого рано оборвалась жизнь, освободив от созерцания несправедливости этого мира; или тебе, не знающему, что с ней делать. Елена оценивающе взглянула на мужчину перед собой. Говорят, истинная суть человека познается в критической ситуации. Стоило увидеть, как этот здоровяк без труда справился с её лучшими головорезами, не желая мириться с тем, что его не пускают к Джей, стало ясно, что он за человек. — Я спрошу только раз и надеюсь на честный ответ. Что ты чувствуешь к ней? — Всё... непросто. — Это не гадание на кофейной гуще, Дональд. Либо тянет к человеку, либо нет. Он сам не понимал, почему вдруг обсуждает такие вещи, но чутьё подсказывало — с этой женщиной лучше быть откровенным. И Донни рассказал, про себя отмечая, что с ней удивительно легко общаться. — Как дитё малое, ей-богу... Любой другой сделал бы, а ты — нет. И без меня знаешь причину. Просто боишься себе признаться. Дон ошеломлённо уставился на собеседницу. Он действительно всё это время беспокоился больше о Джей, нежели об исходе операции. Он тихо чертыхнулся. — Мы те, кто мы есть, Дональд. Грустная улыбка тронула её губы. Елена умолкла, задумавшись об истинном значении этих слов, попутно закуривая пятую по счёту сигарету. — Прошлым живут только трусы, жалеющие себя и упущенные возможности. Живи настоящим, Дональд. Она тебе нравится? — Очень. — Вот и славно. Они пожали руки. — Да, чуть не забыла. Впервые Дон понял, почему на родине наркобаронессу прозвали La Diabla, — «Женщина-дьявол». От властного, всепроникающего взгляда пробежал холодок по спине. — Разобьёшь ей сердце — пеняй на себя.***
Джей открыла глаза, осматривая комнату. Голова раскалывалась, будто бы ней играли в футбол на чемпионате мира, а в нос ударил больничный запах, пробудив не самые приятные воспоминания. Те никак не хотели складываться воедино. Позже врачи скажут, что память возвратится не сразу — защитный механизм психики от пережитого. Скрипнула дверь. — Елена! — Джей радостно завизжала, вскакивая с кровати. Раны уже зажили, но по-прежнему ощущался лёгкий дискомфорт ниже живота. — Полегче, а то твой врач меня убьёт, — рассмеялась она, обнимая подругу. — Что произошло? Где мы? Где Дон? С ним всё хорошо? Елена жестом попросила сбавить темп. — Цел и невредим. Мы в Гонконге. Тебя накачали. Ещё немного — и отказало бы сердце. А ещё... — тут Елена, со всей осторожностью подбирая слова, рассказала, откуда у неё другие увечья. Джей, выслушав, подошла к окну, скрестив руки. Всегда поражало, как за мгновение в тебе могло что-то измениться, а мир вокруг оставался прежним. За окном продолжалась жизнь: сиделки ухаживали за больными, интересуясь, куда бы те хотели прогуляться и что ещё им принести из еды и питья. Компания из четырёх двухметровых, мускулистых парней (у одного была забинтована голова, а у второго — сломана правая рука; остальные же, видимо, пришли проведать своих коллег) играли в карты, изредка переговариваясь на испанском. Чуть далее, несколько женщин сопровождали сурового вида даму с пепельными волосами, опирающуюся на трость. Даже если ты где-то оступился, запутался, или с тобой произошло нечто ужасное, жизнь всё равно продолжается, не останавливаясь ни на минуту, мчась вдаль в бешеном темпе, будто летящий сквозь тоннель скоростной поезд. Вопрос только в том, что ты выберешь: сесть на ближайшей остановке или же прыгнуть с платформы? — Джей? — Елена подошла сзади, положив руку подруге на плечо. Та по-прежнему молчала, поэтому наркобаронесса продолжила: — Ты справишься. Как и всегда. По-другому и быть не может. Я это поняла ещё в самую первую нашу встречу. — А что, если... — Никаких «если». Прошлое, будущее... Неважно. — Ей ужасно захотелось закурить.— Живи моментом. Здесь и сейчас. Они обнялись. Тут Джей, отстраняясь, вспомнила: — Чёрт... Мне нужно срочно связаться с... — С Рэймондом я уже говорила, он в курсе. Его люди прилетели спустя час, когда вы уже были на пароме. — Мне нужен ноутбук. Во флешках — маячки, та тварь никуда не денется. А ещё, — тут Джей оскалила зубы в безумной улыбке, — как только сучка воспользуется любым из накопителей, система тут же даст сбой. Елена распорядилась принести ноутбук и спутниковый телефон. Оказалось, Арина Колкова скрывается неподалёку от посольства Российской Федерации в Гонконге. Джереми сбежал в неизвестном направлении. Рэддингтон дал понять — дальше он сам. Джей передала ему необходимые данные, включая доступы к счетам и аккаунтам Уайльда. — Всё в порядке? — поинтересовалась Елена. Джей кивнула. — Хорошо. Прежде, чем я обрадую агента Ресслера хорошими новостями, нам нужно с тобой кое-что обсудить. ...Им с принесли текилу, апельсиновый сок, шоколад и фрукты. — Текила для меня. Тебе нельзя алкоголь, как минимум, месяц, — сказала Елена, увидев, как подруга потянулась к рюмке. — И не только это. Месяца три, а то и четыре, придётся потерпеть без секса, пока не восстановится кожа... Не смотри на меня так, это предписание врача. Джей выругалась, но покорно выпила сок, закусывая шоколадкой. Её собеседница, осушив две рюмки подряд, затянулась сигаретой, спрашивая: — Ты его любишь? Она не знала, что ответить. — Любишь или нет? — Люблю. — Так в чём проблема? Отламывая шоколадку, Джей пересказала личное досье напарника. — А кажется непробиваемым... Ладно. Есть какая-то реакция или всё безнадёжно? Джей рассказала об эпизоде в каморке, чем вызвала смех у Елены. — Ну даёте. Ты бы видела его. Он голыми руками задушил бы капитана за задержку. Да что там — я думала, разнесёт к чертям здесь всё, пока тебя откачивали. — Женщина снова закурила, продолжая: — Помни, что я тебе всегда говорила — страх тянет нас в пропасть, а смелость — из. Обняв подругу на прощание, Елена поцеловала ту в лоб, прошептав: — Buena suerte, mí cariño. *